Черти (джен)

Как известно, все черти безмозглые. Зачатками ума обладал лишь великий Грры, создатель ада, но и он никогда в жизни не смог бы решить квадратное уравнение. Более-менее разумными считаются несколько дьяволов: Дардарот, Бегемот, Остороп, Ишбабиноп и некто Люсифен, в просторечии Люсёк, — а также некоторые высшие черти из отдалённых районов ада.

Но один чёрт превзошёл в интеллекте всех своих собратьев, вместе взятых, включая самого Грры, да пребудет сон его вечен. Этот чёрт был настолько умный, что ему периодически предлагали прощение грехов и место на земле. Но чёрт отказывался. «Что я, дурак, что ли? — говорил он в пивнушке своим друзьям. — Наверху слова лишнего не скажи, пить в общественных местах нельзя, сквернословить нельзя — загребут. Да ещё и работать надо», — и чёрт с наслаждением произнёс фразу из одиннадцати слов, в которой цензурными были только предлоги.

Звали чёрта Ксанаэль.

Однажды Дардарот, владыка ада, устроил торжественный приём по случаю покупки цветного телевизора. Телевизор этот был примечателен тем, что показывал не то, что было по программе, а то, что каждый неосознанно хотел увидеть в меру своей испорченности. То есть, экран был один, а вещи показывал разные.

На приём приехали, прилетели и приползли самые знаменитые черти, многие с жёнами и родственниками.

Остороп приехал в крытой повозке, запряжённой морскими чудовищами. Прямо перед Дардаротовым дворцом у повозки отвалились колёса, сломались обе оси и обрушилась крыша, а чудовища подохли. Дардарот понял это как намёк, что Остороп решил остаться на несколько дней погостить.

Бегемот пришёл пешком, давя все на своём пути. При виде Бегемота половина населения упала в обморок, а оставшуюся половину целый час тошнило — до того он был отвратителен.

На летающей повозке прибыл Ишбабиноп. Он был примечателен тем, что состоял практически из одной морды, которая была огромная и безобразная. Ишбабиноп повсюду таскал с собой транслятор, переводящий с русского на русский. Несмотря на принадлежность к высшим чертям, Ишбабиноп никогда ничего не понимал с первого раза.

Из заслуживающих внимания был также чёрт Барладап, который явился на этот раз в бестелесной модификации, так что его никто не видел.

— Прошу к столу, уважаемые дьяволы, — произнёс Дардарот, облачённый во фрак с бабочкой. Многие черти также были во фраках и без штанов.

Гости залезли на стол и стали объедаться, запихивая в рот всё подряд. Остороп нечаянно засунул себе в пасть кисточку хвоста Дардарота, и между хозяином и гостем завязался дружеский спор, в процессе которого оба скатились на пол. Черти пили вино из бочек, окуная туда головы, горланили песни и рассказывали непечатные анекдоты в микрофон, который был специально для этого установлен в тронной зале. Благодаря колонкам, вынесенным на крышу дворца, неприличности были слышны за много километров. Говорят, они долетели даже до одной земной столицы, и местный телевизионщик пустил их в эфир, выдавая за свои.

— Ну, а теперь давайте смотреть телевизор, — икая, произнёс Дардарот.

Но не успели черти поднять радостный галдёж, как в дымоходе загремело, раздалась брань, и из камина вывалился ещё один чёрт. Как известно, высшие черти бывают в двух видах: в человеческом и в свиноподобном. У Дардарота эти виды почти не различаются. Большую часть времени черти свиноподобны, но для торжественных случаев принимают человеческий вид. Вот и сегодня, на торжественном приёме, все дьяволы вместо пятачков имели человеческие носы.

А этот гость из камина не потрудился не только преобразиться, но даже напялить что-нибудь из одежды. В будничные дни в аду этому не придают значения, но явиться голым на праздник, да ещё с пятачком, считается ужасным оскорблением. Итак, вывалившись из камина, чёрт грациозно отряхнул заднюю часть, чихнул, высморкался на пол и раскланялся, вместо шляпы снимая голову. У многих чертей она приставная.

— Пардон, я опоздал, — произнёс чёрт. Его голос был похож на звук дизельного двигателя. — Всем моё приветствие.

— Да это же Ксанаэль! — взревел Ишбабиноп. — В прошлом году его приговорили к смертной казни через съедение, и я лично привёл приговор в исполнение! Как же он здесь оказался? Я отлично помню, как жевал его!

— Я отсиделся в дырявом зубе вашего благородия, — отвечал Ксанаэль, наливая себе бокал шампанского. — А ночью вылез через ноздрю. Уважаемые черти! Поднимаю этот бокал за здравие всех присутствующих!

И в гробовой тишине нахальный чёрт выглотал бокал шампанского, после чего беспардонно рыгнул. Это было последней каплей.

— Урыть гада! — завопил Остороп.

— Распилить его на дрова! — шумел Барладап, который от злости стал видимым.

— Как он смеет оскорблять нас! — ревел Ишбабиноп.

Ксанаэль, будто ничего не слыша, ел со стола сушеную рыбу. Дардарот подозвал своего советника Змееглаза и, посовещавшись с ним, провозгласил:

— Черти и дьяволы! Недостойный сей учинил скандал и заслуживает кары. Но не будем портить себе праздник! Лучше дадим ему что-нибудь надеть, пусть примет человеческий вид и остаётся с нами на правах гостя. А потом мы распилим его на дрова.

— Ура Дардароту! Да будет так! — зашумели черти.

Ксанаэлю тут же сунули камзол и шляпу, убедили его переменить внешность, и все пошли смотреть телевизор. А Ксанаэль в темноте вытащил антенну из гнезда и воткнул её в водопроводный кран. Скоро черти начали возмущаться, но молча: никто не хотел признаваться, что видит одну воду. Наоборот, чтобы остальные ничего не заподозрили, каждый чёрт выражал своё восхищение увиденным. А Ксанаэль, наблюдая за чертями, ухохатывался. Наконец им это надоело. Первым выступил Дардарот.

— Нельзя же бесконечно смотреть телевизор, — заявил он, хотя смотрели они не больше пяти минут. — Пойдёмте в тронную залу и займёмся салонными играми.

Так и сделали. Играли в фанты. Одна из лучших чертих доставала фанты из черепа — не из своего, конечно, а из чужого. Череп принадлежал чёрту по имени Глупоморд. Этот чёрт был такой тупой, что мозги были ему не нужны, и он сделал из своей головы шкатулку.

Чертиха спрашивала: «Что сделать этому фанту?» А Ксанаэль давал ответы. И уж тут-то он порезвился вволю. По его велению почтенные гости ходили на рогах, дёргали друг друга за уши и бегали по столу на четвереньках. Ксанаэль опозорил всех гостей до единого. А если какое-либо непристойное действие выпадало ему самому, то Ксанаэль исполнял его с восторгом: ему-то, нахалу, всё было нипочем! Другие черти, которые по сравнению с Ксанаэлем были культурными, сгорали со стыда. Наконец Дардарот, хлопнув в ладоши, прекратил игру по просьбе Осторопа, которому выпало проскакать по тронной зале верхом на табуретке и при этом визжать.

Слуги уже вскипятили чай. Пока гости приводили себя в порядок после фантов, Ксанаэль насыпал в сахарницу соль, а в чай подсыпал икай-траву, которую всегда носил с собой. Что было дальше, нетрудно догадаться. Сначала гости плевались, а потом начали икать, но из уважения к Дардароту делали вид, что не икают, а беседуют.

Но ничто не может продолжаться вечно. Первым лопнул своё терпение Ишбабиноп. Он встал и демонстративно вылил свой чай на пол.

— Да, — сказал Бегемот и тоже вылил свой чай. В силу низкого IQ он ничего не мог придумать сам и поэтому повторял всё за другими, чтобы казаться умным.

— Господа черти, — произнёс Остороп. — Вы заметили, что во дворце происходит нечто странное?

— Ещё бы, — загомонили черти.

— Почему в сахарнице соль?

— А кто в прихожей вывинтил лампочки?

— А кто диваны намазал клеем?

— Я тут ни при чём! — орал Дардарот. — Это всё он! — И Дардарот хотел указать на Ксанаэля, но того не было. — Где Ксанаэль?

Черти начали искать негодяя, чтобы отомстить ему, но вдруг с улицы донёсся шум пылесоса.

— Мой летательный аппарат! — взвыл Ишбабиноп.

Но было уже поздно. Негодяй Ксанаэль подлетел к форточке и, пожелав всем спокойной ночи, вежливо попрощался.

Черти ринулись к выходу, но тут же попадали друг на друга: кто-то полил пол постным маслом.

Угадайте, кто?