Покровитель (гет)

С Абраксасом Малфоем Рита познакомилась, когда ей было двадцать два года. В «Ежедневный пророк» она пришла сразу после Хогвартса, но сначала в ее обязанности входило лишь следить, чтобы у главного редактора всегда были под рукой чистые листы пергамента и свежие перья. Еще она приносила шефу кофе, а он тем временем так и норовил залезть к ней под юбку. Потом ее перевели на работу с письмами читателей, а когда выяснилось, что Рита хорошо знает грамматику и пунктуацию, ей доверили проверять тексты других корреспондентов на грамотность. Рита зевала и думала, что работать журналистом, похоже, совсем не так интересно, как ей казалось.

Потом ей удалось опубликовать несколько заметок за своей подписью, а интервью с Малфоем было ее первым серьезным заданием. Встречу он назначил в банке Гринготтс — Малфой, как один из самых давних и крупных клиентов, входил в наблюдательный совет. Подойдя и представившись, Рита смутилась и оробела, но, не желая показать этого, широко улыбнулась и, не глядя в блокнот — вопросы загодя выучила наизусть, — спросила, каковы, по его мнению, перспективы курса галлеона по отношению к фунту стерлингов.

Малфой окинул ее откровенно оценивающим взглядом. Рита непроизвольно облизнула губы, поправила прическу и выпрямилась. Он улыбнулся — и было в его улыбке что-то хищное, как у акулы, почуявшей добычу. Впрочем, на протяжении интервью он вел себя подчеркнуто корректно, и отнюдь не пялился в декольте Риты, как Варнава Кафф, а все время смотрел ей в глаза. Но она почему-то чувствовала себя раздетой.

— Дорогая моя мисс… Скитер, верно? Так вот, дорогая мисс Скитер, только из уважения к вам я воздержусь от непечатных слов, лучше всего характеризующих наши перспективы. Все идет к тому, что волшебное золото скоро станет дешевле маггловской бумаги, из которой изготовлены купюры. Курс, проводимый Министерством, губителен для экономики Магической Британии…

Малфой говорил долго, а Рита, сначала немного шокированная его прямотой, вскоре спохватилась и начала записывать слово в слово. По окончании интервью он взял у нее из рук лист пергамента, быстро пробежал его глазами, кое-где исправил и вернул Рите.

— Когда редактор посмотрит, принесите мне на ознакомление окончательный вариант интервью, хорошо? — сказал он, когда Рита собралась уходить. — В это же время, в этом же месте — я каждый день бываю в банке, здесь вы меня найдете. А кстати… что вы делаете сегодня вечером?

Он пригласил Риту поужинать вместе, и она согласилась. Этот человек был ей интересен, несмотря на чувство опасности, которое она испытывала вблизи него — или, может, как раз благодаря этому чувству? К тому же знакомство с ним открывало двери в мир волшебного бизнеса, а также в дома старинных чистокровных семей, куда полукровке, дочери небогатых и ничем не выдающихся родителей вообще-то вход был заказан. Начинающей журналистке все это сулило немалые преимущества.

После ужина Малфой еще раз напомнил, что ждет Риту для окончательного согласования интервью, галантно поцеловал ей руку и распрощался.

Варнава Кафф интервью отредактировал так, что выходило, будто Малфой не просто негативно отзывается о политике Министерства магии, но и призывает чуть ли не к вооруженной борьбе. Рита против воли восхищалась тем, как ловко это получается у старого газетного волка — здесь добавить пару слов, там вычеркнуть, тут чуть-чуть сместить акценты — и текст производит совсем другое впечатление. Она решила, что, как бы то ни было, у Варнавы есть чему поучиться.

Когда Рита, как они и условились, принесла Абраксасу интервью, он, просмотрев его, усмехнулся:

— Я знаю, на кого работает Кафф. Ладно, пусть печатает, я завтра же потребую опровержения. У меня есть чем крыть.

Малфой издавал собственную газету «Мэйджик трибьюн» — рупор консерваторов, до недавнего времени открыто поддерживавший Того-Кого-Нельзя-Называть, которого на ее страницах величали не иначе как Темным Лордом. Даже когда Темный Лорд был объявлен вне закона, «Мэйджик трибьюн» не изменила своим принципам, разве что поддержка вождя чистокровных приобрела более завуалированный характер. Теперь они сосредоточились на критике действующего Министерства и мрачных прогнозах. На страницах этой газеты Малфой и развернул полемику.

Его борьба с Каффом, вернее, с теми, кто за ним стоял, тогда завершилась победой Малфоя. Он стал советником министра, Юджины Дженкинс⁽¹⁾, и даже получил орден Мерлина третьей степени — предложенные им меры по укреплению галлеона принесли свои плоды. Конечно, он и сам не остался в убытке — Малфой никогда не действовал в ущерб себе. А Рита вскоре стала его любовницей. К тому времени в ее прошлом была пара легких романов с молодыми коллегами, а невинность она потеряла, ничуть о том не сожалея, еще на последнем курсе Хогвартса.

Абраксас сразу дал понять, что второй миссис Малфой ей не бывать — хотя он уже несколько лет как овдовел, но снова жениться не собирался. И бастардов у него нет и не будет. Риту это не огорчило — старшая дочь в большой семье, она, как ей казалось, на всю жизнь была сыта по горло уходом за младенцами. Ее родители были волшебниками-полукровками, но отец погиб, свалившись с метлы в пьяном виде, когда Рита была совсем маленькой. Мать вторично вышла замуж, на этот раз за маггла, и родила еще троих детей — и ни у одного не проявилось волшебного дара. Да и сама мать, которая никогда не была особо одаренной волшебницей, со временем стала колдовать все реже и реже, и заклинания выходили у нее все хуже и хуже.

Сидеть дома и заниматься хозяйством, пусть даже этот дом — роскошный Малфой-мэнор с эльфами, время от времени посещая с мужем балы и приемы — Риту тоже не прельщало. Скучно. Да и вообще она замуж отнюдь не торопилась. Так что любовник ее устраивал полностью. Несомненным плюсом казалось и то, что она не была в него влюблена. Как мужчина Абраксас был все еще очень хорош, с ним было интересно, к тому же он водил Риту в дорогие рестораны и дарил подарки — но она была уверена, что если Абраксас завтра даст ей отставку, это разве что заденет ее самолюбие.

Мать одобряла Риту: «Правильно, не спеши замуж, ничего там хорошего нет. И не влюбляйся, мужчины того не стоят, пусть лучше они тебя любят, а ты просто позволяй себя любить».

Правда, изменять Абраксасу Рита остерегалась, иногда с сожалением говоря «нет» симпатичным молодым людям, во внимании которых она никогда не испытывала недостатка. Интуиция подсказывала, что Малфой — собственник во всем, и в отношениях с женщинами — тоже.

Положение Риты в редакции за это время упрочилось, но в глубине души она осознавала, что ее злободневные репортажи, написанные бойко и хлестко, хоть и способствуют увеличению тиражей «Пророка», все же не более, чем дешевка и бульварщина. Ей хотелось более серьезной работы, в мечтах она видела большие аналитические статьи на целый разворот, подписанные ее именем… И когда в редакцию пришел Грегори Аберкромби — молодой, бледный, с горящими глазами и нервными тонкими руками, так красиво говоривший о том, что журналист должен быть совестью народа… Рита сильно увлеклась им. Они вместе написали несколько острых материалов на экономические и политические темы, а потом Грегори затеял журналистское расследование — он мечтал выявить пособников Того-Кого-Нельзя-Называть в самых верхах магического общества. И начать решил с Малфоя, о котором давно ходили слухи, что он финансирует организацию темных волшебников, ратовавшую за жесткую изоляцию от магглов и ограничение прав магглорожденных. В последние годы организация перешла от слов к делу, на ее счету уже было несколько политических убийств.

— Ты все еще с Малфоем? — спросил Грегори, когда они в первый раз вместе завтракали дома у Риты.

Рита забрала у него пустую тарелку и подбоченилась.

— А что? Я свободная женщина... — она встряхнула волосами. — Или ты хочешь, чтобы я порвала с ним?

Рита с легкой досадой ожидала, что он скажет: "Да, хочу" — она была не готова расстаться с Абраксасом. Но Грегори вдруг замер, словно его осенила какая-то мысль.

— Ты знаешь... А ведь он когда-нибудь может тебе проговориться... Или ты сама что-нибудь заметишь... Вообще, женщина может то, что мужчине никогда не удастся. Особенно такая умная и привлекательная, как ты...

— То есть... ты не против, чтобы я с ним... — Рите стало немного обидно, но в то же время слова Грегори польстили ей. — Хотя я не думаю, что он способен рассиропиться перед какой бы то ни было женщиной...

Все-таки она уже неплохо изучила Абраксаса.

— Это же для дела! А вдруг у тебя получится?

В то время Абраксас Малфой как раз женил сына на Нарциссе Блэк, и Рита выпросила у него приглашение в Малфой-мэнор на свадебное торжество. Он был против широкого освещения свадьбы в прессе и сначала ни в какую не хотел пускать журналистов — даже Риту, но в конце концов согласился, однако поставил условие, что она не напишет ничего такого, что вызвало бы у публики повышенный интерес к частной жизни Малфоев и их новых родственников.

— Свадьба в старинном чистокровном семействе — не повод для шумихи и сенсаций. Пусть репортеры перемывают косточки какой-нибудь Селестине Уорбек с ее бесконечными разводами и скандальными историями.

Рита пообещала, что ограничится лишь сообщением о числе гостей, свадебном меню и парой фраз о нарядах невесты и приглашенных дам.

На свадьбу она пришла почти не накрашенной, оделась скромно, но элегантно — на ней было простое зеленое платье и туфли на низком каблуке, на шее — лишь тонкая золотая цепочка. Блокнот и Прытко-пишущее перо Рита положила в сумочку. У ворот Малфой-мэнора ее встретил Абраксас, поцеловал ей руку и сказал:

— К сожалению, я не могу уделить тебе много внимания — сегодня свадьба моего сына, и я должен смотреть, чтобы все шло, как полагается, — Абраксас вздохнул с немного грустной улыбкой. — Да, время идет… Давно ли Люциус был маленьким? А скоро, дай-то Мерлин, и у него появится сын, а у меня — внук…

Столы на свадебном пиру ломились от изысканных кушаний, а после пира в бальном зале играла музыка, кавалеры и дамы танцевали — и Рита тоже потанцевала с весьма приятным молодым человеком. Огромный парк был освещен разноцветными фонариками, и то тут, то там появлялись эльфы, предлагающие вышедшим прогуляться гостям вина, прохладительные напитки, воду и мороженое. Жених и невеста были чудо как хороши — настоящие принц с принцессой из сказки. Они были чем-то похожи друг на друга — оба высокие, стройные, белокурые, у Люциуса волосы завязаны в хвост, у Нарциссы уложены в красивую прическу. Люциус был в черной бархатной мантии и черном традиционном костюме, Нарцисса — в белоснежном шелковом платье, отделанном кружевами и расшитом жемчугом.

Рита заметила среди гостей Беллатрикс Лестрейндж, сестру новобрачной — в темно-зеленом бархате и черных кружевах, она казалась чем-то взволнованной и как будто кого-то ждала.

«А ведь у них еще одна сестра есть, только та с магглорожденным сбежала…» — вспомнила Рита.

Она ходила по залу и по парку, время от времени доставая блокнот и делая заметки. Тем временем прибыл еще один гость — весьма необычный. Явился он гораздо позже остальных, на нем был черный плащ и низко надвинутая на глаза шляпа. Хозяин никому его не представил, но, похоже, многие здесь его знали. Ему кланялись чуть ниже, чем обычно кланяются равным, почтительно уступали дорогу, а сам Абраксас называл его «Милорд».

«А что, если это и есть Тот-Кого-Нельзя-Называть?» — у Риты загорелись глаза, она боялась поверить в свою удачу. Увидев, что гость вместе с хозяином дома вышли в парк, Рита накинула мантию, выскользнула следом и двинулась за ними, держась на расстоянии и поглядывая по сторонам — не заметил ли кто ее маневров? Но в парке Рита была остановлена подвыпившим молодым человеком, который бесцеремонно обратился к ней:

— О, мадемуазель! А я вас не знаю. Вы не из Англии? А хотите, я вам пруд покажу? Там сейчас никого, и беседка есть… — он подмигнул и попытался обнять Риту за талию.

Рита пригляделась и увидела, что нахал — совсем еще мальчишка, едва ли он окончил школу. Светловолосый, смазливый, над верхней губой только-только пробиваются усики. Он щелкнул пальцами, подзывая эльфа, и маленькое создание тотчас появилось перед ними. Молодой человек взял с подноса бокал вина и протянул Рите.

— Нет-нет, спасибо, но мне надо побеседовать с мистером Малфоем… — попятилась Рита.

— Люцу сейчас не до того, — засмеялся молодой человек. — А зачем он вам?

— Я имею в виду, с хозяином дома… — объяснила Рита.

— А, так я вас провожу, пойдемте.

Ситуация становилась неловкой. Ее спутник, казалось, хорошо знал поместье и дом, но Рите меньше всего сейчас хотелось встречаться с Абраксасом. Вернее, ей как раз нужно было его найти и понаблюдать за ним и за неизвестным гостем, но так, чтобы ее не заметили.

Выручила ее подошедшая девушка — одна из подружек невесты, такая же светловолосая, как и парень, очень хорошенькая и очень на него похожая.

— Эван! — крикнула она. — Тебя папа ищет! О, Мерлин, ты уже успел напиться…

Заметив Риту, девушка осеклась и, с надменной улыбкой кивнув ей, взяла Эвана под руку и куда-то увела.

Рита продолжала путь, опасливо озираясь, потом, зайдя за большое дерево и спрятав среди веток свою сумочку с волшебной палочкой, обернулась жуком и полетела, внимательно вглядываясь в ярко освещенные окна Малфой-мэнора. Абраксаса и его загадочного гостя она потеряла из виду, но надеялась, что снова наткнется на них.

Ей повезло — вскоре она увидела их стоящими на террасе под пальмовым деревом. Оба держали в руках бокалы с огденским, Абраксас курил сигару. Они негромко переговаривались. Рита подлетела ближе, но хозяин, отворив дверь и пропустив гостя вперед, зашел в дом. Однако дверь на террасу он не закрыл, и Рита беспрепятственно влетела внутрь. Там, усевшись на штору из серебряной парчи, она осмотрелась.

Судя по всему, это был кабинет Абраксаса — широкий, массивный письменный стол красного дерева, такие же стулья с подлокотниками, обитые зеленым бархатом с серебристым рисунком, вдоль стен шкафы с книгами, в углу конторка. На столе — стопки бумаги, пергаментные свитки, бронзовая чернильница с пером, золотой канделябр с пятью горящими свечами, золотое же пресс-папье в виде дракона... Возле камина маленький столик, на нем бронзовая пепельница, по бокам — два вольтеровских кресла.

Рита окинула взглядом стены — ей бросился в глаза портрет светловолосой женщины с сидящим на ее коленях мальчиком лет пяти — маленькой копией Абраксаса. «Это его покойная жена с Люциусом», — догадалась Рита. Кроме портрета миссис Малфой, здесь был и портрет воина в средневековых доспехах, одна его рука лежала на эфесе меча, другая сжимала волшебную палочку. В его лице тоже отчетливо виднелось сходство с нынешним хозяином дома. Еще одна картина изображала какое-то сражение.

Тем временем Абраксас взял со стола несколько листов пергамента и уселся в одно из кресел у камина — в другом уже сидел гость. Рита, спохватившись, что, разглядывая обстановку, упустила из вида самое главное, принялась внимательно слушать их беседу. Понять ей удалось немного — кажется, эти двое продолжали начатый ранее разговор, к тому же говорили оба тихо, а голос гостя временами напоминал шипение. Все же по некоторым фразам Рита заключила, что речь идет о подкупе кого-то из Аврората и об освобождении из-под стражи нескольких человек — фамилии были Рите не знакомы.

Потом их разговор перешел к чьим-то неучтенным векселям, к покупке дома в какой-то маггловской деревне, а затем они заговорили о финансовом кризисе, недавно разразившемся в Магической Британии. Тут в основном говорил Абраксас, а гость слушал, не сводя с него пристального взгляда и иногда задавая уточняющие вопросы. Хотя шляпу гость так и не снял, но Рита заметила в его глазах огоньки алого пламени.

Рите стало неуютно — ей показалось, что гость ее увидел и каким-то непостижимым образом понял, что она — не жук, а человек. И она постаралась незаметно спрятаться в складках шторы. Вообще, в этом человеке даже на расстоянии ощущалась невероятная сила, что-то гипнотизирующее и подчиняющее. «Неужели это он и есть? Тот, Кого Нельзя Называть?»

Рита была ни жива, ни мертва от страха. Все, чего ей сейчас хотелось — как можно скорее унести отсюда ноги. Она уже собиралась вылететь из комнаты, когда Абраксас и его гость встали и направились к двери.

Рита, оставленная в опустевшем кабинете, некоторое время собиралась с духом, потом подлетела к столику у камина и впилась взглядом в оставленные на нем документы — и даже не заметила, как мягко, без стука закрылась дверь на террасу. Для глаз жука буквы и цифры были слишком большими, и Рита, еще раз осторожно оглядевшись по сторонам и убедившись, что картины хранят молчание и люди, изображенные на них, даже не двигаются — да ведь Абраксас как-то сказал, что в его кабинете портреты не разговаривают, чтобы не отвлекать от работы, — решилась. Она приняла свой человеческий облик, углубилась в чтение — и вскоре с разочарованием поняла, что в бумагах совсем не то, что она ищет.

— Ну конечно, — пробормотала она, иронизируя над собой, — а ты, небось, ожидала, что там так черным по белому и будет написано: «От Абраксаса Малфоя Тому-Кого-Нельзя-Называть сто тысяч галлеонов»?

Она вглядывалась в выведенные аккуратным, почти каллиграфическим почерком строки, в тонко вычерченные линии, означающие, как поняла Рита, колебания курса галлеона к фунту стерлингов, а также курс фунта к другим маггловским валютам, цены на золото на волшебной и маггловской биржах… Впрочем, Рита понимала, что без посторонней помощи вряд ли сможет во всем этом разобраться. Она отложила один лист в сторону, взяла другой — но там было почти то же самое. На полях кое-где мелькали пометки, сделанные рукой Абраксаса — значки, похожие на какой-то шифр, и фамилии. Все это были уважаемые волшебники, занимающие высокие посты в Министерстве магии, чьи имена никогда не связывались ни с Тем-Кого-Нельзя-Называть, ни с какими-либо другими преступниками, уголовными или политическими.

Некоторые таблицы отражали рост или снижение стоимости акций предприятий — как магических, так и маггловских. Были здесь и деловые письма, и явно не только от волшебников.

«Однако, похоже, что чистокровный сноб Малфой, который всегда говорит о магглах не иначе, как с гримасой отвращения, ведет с ними бизнес. Наверное, потому и картины здесь неподвижные, что он сюда маггловских партнеров приглашает... И, видимо, либо ни разу не нарушил закон, либо, что вероятнее, не попадался...» — усмехнулась Рита. И тут же огорченно покачала головой — вряд ли все эти цифры и графики имеют какое-либо отношение к Тому-Кого-Нельзя-Называть. Хотя Рита видела, как Абраксас показывал своему гостю эти листы и что-то говорил — жаль, она не расслышала…

Дверь скрипнула, и Рита в считанные доли секунды превратилась обратно в жука. Правда, положить документы так, как они лежали до ее вмешательства, она не успела.

Абраксас Малфой вошел в кабинет и направился прямо к Рите. Его сузившиеся серые глаза, казалось, метали молнии, да и весь вид не предвещал ничего хорошего.

— Хоменум Ревелио! — произнес он, и Рита свалилась со столика на пол, прямо к его ногам. Опираясь руками о пол, попробовала встать — но тут же была отброшена заклятием к стене и больно ударилась головой.

Абраксас некоторое время стоял молча, потом подошел к столику, взял просмотренные ею листы пергамента и пробежал их глазами.

— Сейчас посмотрим, что ты успела разнюхать, — сказал Абраксас. Он поднял палочку и направил ее на Риту: — Круцио!

Риту пронзила боль — что-то похожее было, когда мать в детстве водила ее к маггловскому зубному врачу, и на Риту не подействовала анестезия. Только сейчас эта боль была во всем теле. Она закричала.

— Что, не нравится? Это тебе не детские игры в шпионов. А ведь я еще не в полную силу Круциатус наложил. Только для того, чтобы ты не вздумала закрывать сознание. Легилименс!

Боль прекратилась, но появилось неприятное ощущение постороннего присутствия в голове. Абраксас долго смотрел ей в глаза, затем, презрительно усмехнувшись, опустил палочку и наконец позволил ей встать с пола.

— Значит, искала доказательства моих связей с Темным Лордом? Матой Хари себя возомнила? Так она плохо кончила. И кстати, что ты нашла в этом прыщавом юнце Аберкромби?

Малфой подошел к Рите, поднял ее лицо за подбородок, по-прежнему глядя с холодным презрением. Хотя в глубине его глаз ей на миг почудилось разочарование. Намотав прядь ее волос на свою руку, он дернул ее так, что у Риты мотнулась голова, и она негромко пискнула. Абраксас отпустил ее и грубо выругался — таких грязных ругательств Рита в жизни не слышала, и у нее кровь прилила к щекам. А он прошелся из угла в угол кабинета, потом налил себе полный бокал коньяка и выпил.

— Так, — снова заговорил Абраксас, немного успокоившись, — никаких доказательств ты, естественно, не нашла. И найти не могла. Мой кабинет хоть сейчас могут обыскать авроры, и они тоже ничего не найдут, — он усмехнулся. — Но что же мне с тобой делать?

— Вы убьете меня? — тихо спросила Рита.

— Нет, — он пренебрежительно махнул рукой. — За что тебя убивать? Ты просто обычная воровка. Воспользовавшись тем, что я пригласил тебя на свадьбу сына, ты влезла в мой кабинет и хотела что-нибудь украсть. Тут есть чем поживиться, я всегда держу в столе некоторое количество денег, на всякий случай... К тому же ты, как выяснилось, незарегистрированный анимаг. А это тоже серьезное нарушение закона, за которое полагается Азкабан. Но до чего удачная анимагическая форма, драккл меня побери! В любую щель пролезешь, в самом прямом смысле слова! А я ведь тебя и не заметил. Только потом, когда я провожал моего… — тут Абраксас слегка запнулся, — друга, он мне сказал: «Абраксас, возможно, в кабинете с нами кто-то был. Проверь». И оказался прав!

— А кто это такой? — вырвалось у Риты.

Абраксас рассмеялся. В его смехе сквозило невольное восхищение.

— Твое любопытство сильнее страха! Выкинь из головы, это иностранец, его имя тебе вряд ли что-нибудь скажет.

Он ненадолго задумался, потом позвал эльфа и приказал ему принести сумочку Риты и ее волшебную палочку. А у нее душа ушла в пятки. Неужели Малфой правда сдаст ее властям? Рита очень боялась Азкабана — дементоров ей пару раз довелось видеть в Министерстве, когда в Визенгамоте судили каких-то преступников. Дрожа от ужаса, она не сводила глаз с Абраксаса и громко вскрикнула: «Нет!», когда он подошел к камину и вызвал авроров.

Прибывшим блюстителям порядка он заявил, что Рита воспользовалась приглашением на свадьбу, чтобы ограбить его. Рита с изумлением смотрела на золотые галлеоны, которые обыскивающий ее аврор доставал из ее сумочки и из карманов платья — конечно, это дело рук Абраксаса, но когда же он успел, да еще так, что она и не заметила? Она то открывала, то закрывала рот, но так и не смогла выдавить ни слова в свое оправдание — что, вообще-то, случалось с ней крайне редко.

Когда авроры втолкнули ее со связанными руками в камин, она услышала невозмутимый голос Абраксаса:

— Все в порядке, Люциус. Небольшое недоразумение. Вора поймали в кабинете. Нет, ничего не украл. Нет, ты его не знаешь… Ступай к гостям, я сейчас буду.

1) Юджина Дженкинс — министр магии в 1968-75 гг.

Вернуться к тексту