"Хочу увидеть грифона" (гет)

Дождь лил как из ведра. Обычно высокое, недосягаемое небо сейчас казалось невероятно близким — оно будто нависало всей неимоверной тяжестью над городом. Жители стремились поскорее попасть домой, сбежать от непогоды, так не вовремя разразившейся и спутавшей все планы. Некоторые смогли найти укрытие в ближайших магазинчиках, в последний момент осознав ситуацию и юркнув в открытые двери. Большая часть дорог потонула в бесконечных пробках. Автомобили терялись за стеной лившейся с небес воды. Тем, кто сидел внутри, оставалось только разглядывать размытые всполохи фар и надеяться на исправность собственных «дворников».

В машине играла лёгкая, ненавязчивая мелодия, подкрепляемая приятным женским вокалом — этакая смесь джаза и ещё чего-то, с трудом поддающегося описанию. Собственно, хозяйка небольшого белого хэтчбека очень выборочно разбиралась в музыкальных жанрах.

Она абсолютно не вслушивалась в слова песни. Вместо этого, с крайне скучающим видом, девушка рассматривала очертания домов за стеклом. Можно было даже различить отдельные прямоугольные и квадратные, а иногда и круглые огоньки — окна, в которых горел свет. Так маняще и приветливо для тех, кто остался мокнуть на улице. В такие моменты сидевшей за рулём шатенке вспоминалось её далёкое детство, когда она вот точно так же наблюдала за буйством стихии из салона отцовского автомобиля. В те далёкие времена маленькой мечтательнице безумно нравилось смотреть за соревнованиями дождевых капелек, падавших на стекло и отчего-то всё время старавшихся обогнать друг друга. И девочка сначала никак не могла понять, зачем им это было нужно… А потом решила, что, возможно, и дождевым капелькам тоже бывает просто скучно.

Внезапно справа от ушедшей в воспоминания девушки заиграла совершенно другая мелодия — пауэр-метал с нотками марша, и совсем необязательно было открывать в себе дар ясновидения или же просто смотреть на ярко загоревшийся экран, чтобы понять, кто звонил.

— Катюша, а расскажи мне, ты где? — без обиняков «поприветствовали» с того конца линии.

— И тебе доброго вечера, подруга, — хмыкнула в ответ озадаченная Катюша. — Это ты мне объясни, когда и куда это я успела пропасть, если ты буквально на днях приносила к нам в клинику Тотошку? Плюс утром же только списывались.

Тотошкой звался небольшой рыжий котик, подобранный пару лет назад вышеупомянутой подругой Кати. С тех пор он становился периодическим гостем ветеринаров благодаря некоторой мнительности и беспокойству своей хозяйки. Чаще же всего Тотошка оказывался абсолютно здоров, и, счастливый, отправлялся обратно домой, «высказав» до этого всё своё недовольство и врачам, и той самой заботливой хозяйке.

— Ну, во-первых, клиника была аж на прошлой неделе — это «раз», а «два»: забыла, что ли, что сегодня приезжает Фунтик?

— Что? — удивлённо заморгала Катя, которая по-прежнему не могла понять, о чём шла речь.

— Напоминаю Вашей Забывчивости, что Фунтик, он же Фантом — это конь, и прибывает этот конь ближайшим коневозом сегодня в восемь вечера. Ты должна его встретить, ибо без тебя он даже не выйдет оттуда. И об этом ты тоже прекрасно осведомлена. Ка-а-ать, я так рада!

— Так, стой. Я прекрасно знаю, кто такой Фантом, — последовал незамедлительный ответ. — Только, Лен, при чём здесь я? — переспросила так ничего и не сумевшая понять девушка. — Он, что, переезжает на вашу конюшню? Его купили?

Неподалёку раздался требовательный автомобильный гудок: скорее всего, у кого-то сдавали нервы стоять в пробке, ещё и в подобную погоду. Катя чуть наклонилась, осматриваясь, и вскоре нашла причину чужого нетерпения — один умелец попытался вылезти на своём длинном серебристом седане в другую полосу, «выдавливая» остальных. Впрочем, ему явно не собирались уступать.

— Не «вашу», а уже, вообще-то, «нашу», — уверенно поправила подругу Лена, тем самым отвлекая её от созерцания дорожной потасовки.

— Да ты о чём? — Катя не сразу сообразила, что ей продолжали что-то настойчиво вещать по телефону. — Тебе там скучно стало, что ли?

— Скучно, но речь не об этом. Так, подруга, не пугай меня, — уже более взволнованно откликнулся мобильный аппарат. — Мне сейчас позвонил якобы водитель коневоза. Он сказал, что от Владимира Борисовича, и что они с Фунтом через пару часов будут у нас.

«Странно», — подумалось Кате: она не помнила, чтобы договаривалась насчёт этого коня — и, в принципе, хоть какого-нибудь коня, — и, уж тем более, о его покупке.

— А когда это было? — задумчиво переспросила сбитая с толку девушка.

— Около часа назад.

Всё ещё пребывая в смятении, Катя перебирала в памяти все последние недели, но результатов это не дало. В конце концов она решила, что, возможно, они с хозяином той конюшни, где стоял Фантом, либо неправильно друг друга поняли в прошлую встречу, либо же он решил сделать Кате неожиданный сюрприз. Подобные поступки были совершенно не в стиле обычно угрюмого, постоянно ворчавшего мужчины, однако это можно было списать на благодарность за помощь, которую оказала конюшне и её владельцу, в частности, Катя не так давно.

— Ладно, минут через сорок, надеюсь, буду, — решив обдумать все детали потом, сказала она: в конце концов, они с Леной обе любили этого коня, так что, возможно, происходившее было не так уж и плохо. — Ты там?

— Разумеется! — раздался из динамика повеселевший голос. — Жду тебя. Вперёд!

Вздохнув, Катя попрощалась с подругой, сбросила вызов и отложила телефон. Автомобили за всё время разговора не сдвинулись ни на сантиметр, а сидеть в одном положении уже не было никаких сил. Нахмурившись, девушка провела рукой по бедру правой ноги, спустилась к голени в бесплодной попытке хоть немного размять затёкшие мышцы. Ничего, к счастью, уже давно не болело — подобные жесты просто вошли в привычку. Однако, казалось, от старой, оставшейся в прошлом травмы Катя не оправилась до сих пор. И это являлось той самой причиной, по которой ей не хотелось ни возвращаться на конюшню, ни брать на себя ответственность за кого-либо ещё.

«Один раз я уже попыталась».

* * *

Конно-спортивная школа «Пассаж» находилась в нескольких километрах от черты города, в окружении лесистых холмов и зелёных полей, в тёплое время года усыпанных цветами. Ехать к ней приходилось достаточно долго, зато там можно было отдохнуть от городской суеты и спёртого воздуха. Принадлежала школа наставнику Кати — в прошлом олимпийскому чемпиону. Ныне он оставил спорт из-за травмы, так что иногда просил ученицу подрабатывать его жеребца, к которому был привязан. Многие уговаривали бывшего спортсмена продать тёмно-гнедого Арлекина, но он понимал, что не смог бы этого сделать.

Пока Катя добиралась до «Пассажа», дождь успел утихнуть. Мотор чуть слышно гудел, колёса тихо шуршали по мокрому асфальту, по салону лилась неторопливая, приятная мелодия. Вот уже показалась красновато-коричневая черепичная крыша главного здания, следом за ней — кремовые кирпичные колонны с тёмными участками ограды между ними. Ворота были открыты, и автомобиль въехал на территорию школы. Катя оставила машину на парковке и отправилась на поиски не отвечавшей на звонки подруги.

— Ты почему трубку не берёшь? — донеслось до стоявшей возле входа в конюшню Лены.

Задумавшаяся было девушка повернула голову и улыбнулась:

— О, привет! Ну наконец-то. Прости, телефон остался в раздевалке, а мне нужно было Рубика намазать.

— Как у него дела? — спросила Катя, памятуя о проблемах с копытами вышеупомянутого рыжего Рубина.

— Уже почти замечательно, — тепло ответила Лена. — Скоро будем как новенькие.

Подруги направились в сторону главного корпуса — забрать телефон. Времени ещё немного оставалось, так что они надеялись успеть попить чая.

— Кстати, Сергей Андреевич тебе ещё не звонил? — вдруг как-то серьёзно задала вопрос Лена, и подобное внезапное упоминание наставника сразу заставило Катю насторожиться.

— Нет, — пожала она плечами, наблюдая за подругой, и уточнила, слегка прищурившись: — А должен был?

Казалось, та на секунду задумалась, а потом махнула рукой и ответила:

— Да я ему уже рассказала про Фантома, так что не парься. Кстати, стоять он будет бесплатно: Сергей Андреевич сказал, что, раз ты не хочешь брать деньги за занятия с Арлекином, то у него хоть так тебя отблагодарить получится.

— Да что я там занимаюсь? — удивилась Катя, а потом вдруг резко вырвалась вперёд и, развернувшись, перегородила подруге дорогу. — Так, колись давай, в чём дело. Не отвертишься, — сложив руки на груди, пригрозила она начавшей было отпираться Лене. — Ты же знаешь, что меня тебе не провести.

Открывшая было рот девушка, видимо, собиралась продолжить свою пылкую речь, но затем передумала и, замявшись, проговорила:

— Вообще-то, он сам хотел с тобой поговорить, но раз уж так вышло…

Катя внимала, не перебивая. Она сразу заметила, что подруга была с ней не до конца откровенна, и это интриговало и удручало одновременно. А Лена, осознав, наконец, что выбора ей не оставили, вздохнула и сказала:

— Он хочет попросить тебя поехать на турнир на Арлекине. Сказал, что больше на него никого другого не посадит.

Катя чуть слышно застонала и страдальчески посмотрела на неё.

— Он снова за своё. Я же сказала, что не хочу иметь больше ничего общего ни с какими соревнованиями. Не хочется больше работать так, как работала — это не по мне.

— Наш многоуважаемый босс так не считает, — развела руками Лена.

— Он просто не хочет признавать очевидного, — устало отрезала девушка, которой попытки вернуть её в спорт уже порядком надоели.

— Может, и так, — пожала плечами её подруга. — Но его ты не сможешь переубедить.

— Ладно. Пока мы тут с тобой стоим, время идёт. Хорошо хоть дождь закончился, — хмыкнула Катя и, развернувшись, зашагала по вымощенной фигурной рыжеватой плиткой тропинке.

Немного позднее послышался тихий шорох шин по асфальту, и небольшой серебристый коневоз проехал проехал по территории школы, остановливаясь настолько близко, насколько возможно. Ждавшие его прибытия девушки, которые уже успели согреться чаем, шли навстречу водителю. Тот выбрался из своей кабины и начал открывать задний отсек, из которого предстояло вывести лошадь.

— Добрый вечер, дамы. Рад вас видеть, — устало улыбнулся высокий темноволосый мужчина, показавшийся Кате смутно знакомым. — Казакова Екатерина Сергеевна? — дождавшись утвердительного кивка, он добавил: — Карета прибыла на место назначения.

Они обменялись приветствиями и направились выгружать Фантома. Оказалось, что, действительно, все трое уже встречались раньше, когда подруги приезжали на старое место жительства вышеупомянутого коня.

— Как он перенёс дорогу?

— Не переживайте — всё отлично.

Из коневоза донеслось нервное фырканье. Катя обошла транспортное средство и заглянула внутрь, вылавливая из полумрака силуэт довольно высокого, крепкого светло-серого коня. Животное повернуло голову на звук шагов и навострило уши, глядя на подошедших девушек. Вдруг Катя явно ощутила напряжение и недоверие — она почувствовала то, что беспокоило Фантома.

Это была врождённая особенность — знать и понимать, что тревожит животных, и испытывать те же чувства и эмоции, что и они. И для этого не требовалось никаких специальных знаний и умений — всё происходило само собой. Таких людей, насколько было известно Кате, называли эмпатами. Её дедушка в своё время много рассказывал тогда ещё маленькой девочке о подобных явлениях. Также он утверждал, что существовали и другие способности, и что таких людей было много: крошечные волшебные лучики — всё, что осталось миру, практически лишившемуся веры в чудеса. Пожилой мужчина, который всегда встречал любимую внучку с улыбкой и лукавыми искорками в выцветших от времени глазах, говорил, что у многих можно было раскрыть подобные особенности. Просто люди всё меньше и меньше стали прислушиваться к себе, меняя мечты на высокое социальное положение и деньги.

Сейчас, глядя на настороженного коня, Катя осознала, как скучала по нему и ощутила почти забытое ощущение единения, которое давала эмпатия. Не целенаправленная, к которой она иногда прибегала, а полноценная — стихийная, возникавшая сама собой. Это чувство сначала будто взорвалось внутри вспышкой, а после разлилось приятным теплом. Что бы ни послужило причиной приезда Фунтика в «Пассаж», возможно, это было даже неплохо… А с остальным они обязательно разберутся.

— Ну что, бандит, добро пожаловать. Твой денник с большой личной левадой ждёт, — с лёгкой улыбкой произнесла немного повеселевшая девушка, стараясь передать положительный заряд энергии Фантому, и почувствовала, как тот откликнулся.

* * *

По длинному коридору, погружённому в полумрак, шли трое людей. По крайней мере, ей так казалось. Шаги отдавались в ушах отбойным молотком, и они были единственной вещью, нарушавшей тишину — никто до сих пор не произнёс ни слова. Ей были видны только спины идущих впереди двух мужчин. Они шли рядом, плечом к плечу, и ни разу никто из них даже не обернулся.

Она не могла сказать, сколько продолжался этот путь, но в один момент всё вокруг озарилось странным, словно неземным светом… И взору предстали размытые очертания какого-то помещения. Она не взялась бы сказать даже его точный размер.

— Добро пожаловать, Ви. Мы давно тебя ждём.

Ждали? Но зачем? И кого?

Яркая вспышка больно ударила по глазам, и Катя распахнула веки. Оглядевшись, она поняла, что по-прежнему находилась у себя дома, в своей постели. За окном снова лил дождь, и можно было различить всполохи молний вдалеке.

С момента приезда Фантома на конюшню прошёл месяц. Он уже вполне себе освоился на новом месте, и Кате оставалось только заниматься и всячески способствовать его воспитанию. Они занимались настолько часто, насколько новоиспечённой хозяйке коня позволяла её работа. Занятая девушка старалась выделять время как можно чаще, ибо понимала всю необходимость таких тренировок. Её подруга-конник же не могла нарадоваться на то, что Катя теперь проводила на конюшне гораздо больше времени, чем раньше: всё стало почти так же, как в старые добрые времена, когда ещё совсем юные девочки только начинали заниматься.

— Мы же завтра утром встречаемся, да? — по голосу Лены всегда можно было точно угадать её эмоции, которые та редко могла скрыть.

— Конечно, — вздохнула её уставшая после долгого и плодотворного трудового дня подруга. — Заеду сначала помыть машину, а потом — сразу на конюшню. Как раз уже к тому времени после кормёжки пройдёт достаточно времени.

— Ага. Жду не дождусь, когда мы сможем полноценно в поля съездить, — мечтательно протянули в телефоне.

— Обязательно поедем, — усмехнулась Катя и доверительно добавила: — Представляешь, поймала себя сегодня на том, что пока практически неосознанно лазила по конным сайтам, выбрала ему красивый красный комплектик — подойти должно шикарно, — мечтательно поделилась она.

Лена уже давно обратила внимание, что её подруга почти никогда не называла Фантома по имени, обходясь лишь местоимениями. Однако это было так органично, произносилось как-то по-особенному, тепло и привычно, что быстро стало нормой.

— А комплектик покажешь, — заискивающе настояла Лена. — Не сомневаюсь, что-то, что ты выбрала, будет смотреться на нём великолепно, — как же, всё-таки, иной раз передаются привычки.

— Да куда же я денусь? — хмыкнула нисколько не сомневавшаяся в подобной «просьбе» девушка. — Просто удивительно, как же быстро я снова к этому привыкаю.

— Я рада, что вы теперь вместе, — просто ответила Лена, и была в этом предложении какая-то странная теплота. — Правда.

«Она всегда хотела, чтобы я вернулась», — мысленно усмехнулась Катя.

— Я тоже, — улыбнулась она, хоть и знала, что подруга не могла этого видеть. — Прямо сейчас и скину — заходи давай.

* * *

Вспышка света, и вот уже перед её взором образовался длинный коридор. Похожий на тот, который она смутно помнила по предыдущему разу, да. Однако, всё же, другой. Шаги гулким эхом разносятся в абсолютной тишине, тусклый свет падает из небольших окошек у самого сводчатого потолка, теряющегося во мраке.

«Что это за место?» — в очередной раз спрашивает она себя, однако ответа не находится.

— Прошу прощения, конечно, но я совершенно запуталась, — слышит она голос словно сквозь густую пелену тумана. — Где мы находимся?

Это она сказала, или же кто-то другой?..

Один из шедших чуть впереди мужчин оборачивается, и ей удаётся рассмотреть обширный уродливый ожог на его левой щеке. Раны затянулись, но рубцовая ткань заменила почти всю кожу. Большего в полумраке коридора было не разглядеть.

— Со временем ты всё узнаешь, Ви, — раздаётся глубокий, хрипловатый голос.

Почему она так убеждена в том, что губы повернувшего мужчины не двинулись ни на сантиметр? Может же ей просто почудиться? Ответа на это она пока дать не могла.

— Мне нужно знать это сейчас, — настаивает она (?), уверенно глядя в глаза, которых почти не может различить.

— Всему своё время, — упрямо твердит он и отворачивается.

Она уже хочет прибавить шаг, дабы нагнать своих спутников и расставить все точки над «и», но в последний момент лишь замедляет темп: довольно узкий коридор расширяется впереди, мрачные каменные стены сменяются высокими колоннами, и по бокам взору открываются тёмные галереи. Кажется ей, или там, и правда, мерещится какое-то движение?

— Послушайте…

Она замолкает на полуслове, услышав утробный рык. Её сопровождающие останавливаются возле арки, ведущей в одном из галерей. Внезапно она вздрагивает: в темноте загораются большие золотистые глаза, словно подсвеченные изнутри. В янтарной глубине мерцают голубые искорки.

«Да разве такое бывает?!» — чьи это мысли?

Не прекращая порыкивать, существо приближается, и она отшатывается…

Катя подскочила на кровати, распахнув глаза. Она приподнялась на локтях и всмотрелась в окружавшую её тьму. Тишину нарушало лишь сбившееся дыхание.

— Да что же это такое?.. — пробормотала ничего не понимавшая девушка в пустоту.

Со вздохом откинувшись назад, на постель, она задумалась. Понимая, что уснуть уже не получится, Катя перекатилась к краю кровать, подтянулась на руках и села, осторожно спуская ноги на пол в поисках любимых мягких тапочек.

В полной темноте, наощупь, Катя добралась до кухни и, нащупала выключатель — комнату озарил мягкий желтоватый свет. Хоть он и не резал глаза, успевшая привыкнуть к темноте девушка зажмурилась, отчего в глазах заплясали цветные огоньки. Но это длилось недолго, и вскоре уже по помещению разносился умиротворяющий шум от закипавшего чайника. Катя присела на стул, оперевшись локтями на стол, спрятала лицо в ладонях и вздохнула: она не понимала, что с ней происходило. И вряд ли кто-то мог дать на это ответ.

«Что мне теперь делать?» — мелькнула тревожная мысль на задворках сознания: проблемы со сном — это были не шутки, а сбивать себе с огромным трудом выстроенный режим и пить препараты не хотелось. Катя понимала, что лекарствами она свою проблему не уберёт — что-то подсказывало ей, что дело обстояло гораздо глубже и сложнее.

А началось всё с того самого момента, как Фантом появился на конюшне. Именнг тогда Катина позабытая было способность пробудилась с новой силой: возникало стойкое чувство, что странные сны тесно связаны с этим.

В любом случае, подскочившая среди ночи девушка намеревалась выпить чая с мятой и пойти досыпать оставшееся время. Она надеялась, что любимый горячий напиток поможет ей успокоиться и вернуть самообладание. Сейчас же, обхватив руками тёплую керамическую кружку с затейливым узором, Катя смотрела в окно и терялась в собственных мыслях. Гроза утихла, и даже ветер, казалось, отступил, оставляя в покое многострадальные ветви деревьев. Только вот одиноко сидевшая на своей кухне девушка не была уверена, что ей будет так же легко обуздать свою бурю, разыгравшуюся внутри.

* * *

Как бы Катя не надеялась выспаться и встретиться с Леной бодрой и отдохнувшей, этим планам, увы, не суждено было сбыться…

Её разбудил звонок в дверь. Посмотрев на время — было только пять утра, на минуточку — и выругавшись из-за того, что ещё как минимум полтора часа сна у неё, похоже, окончательно отняли, Катя накинула халат, снова нащупала в темноте тапочки и отправилась посмотреть на того, кто посмел лишить её остатков драгоценного сна. Она подошла к входу в квартиру и прислушалась — за дверью не было слышно ни звука. Тогда пришлось аккуратно посмотреть в глазок…

* * *

— Эй, мать, что стряслось? — вместо приветствия спросила Лена и появившейся в раздевалке девушки.

Катя неспешно прошла к небольшому коричневому диванчику, примостившемуся у дальней стены. Тяжело опустившись на него, она откинулась на спинку, облегчённо вздохнув, скосила глаза на подругу и обречённо осведомилась:

— И тебе «привет». Что, так заметно?

— Таак, — протянула Лена, откладывая подальше кожаный ботинок, который до этого тщательно начищала. — А ну-ка, выкладывай.

Если бы это был кто-то другой, а не лучшая подруга, с которой, можно сказать, они прошли вместе «и огонь, и воду», Катя бы ни за что не стала откровенничать. Она и Лену-то не хотела беспокоить, уверенно полагая, что проблема того не стоила… Но возникала «мааленькая» такая загвоздочка — девушки знали друг друга настолько хорошо, что не могли скрыть одна от другой то, что лежало на душе и снедало покой. Так что Катя, отведя взгляд на пару секунд, задумалась, как можно было начать.

— Чего это вы тут обсуждаете? — раздался ещё один голос, и в комнате появилась молодая брюнетка, которая сразу же с интересом посмотрела на подруг.

— Тебя, разумеется, — тут же фыркнула Лена, не обращая внимания на предостерегавший взгляд сбоку.

— Разумеется, — в той же манере ответила недовольная девушка и, пройдя к окну, взяла лежавший на подоконнике хлыст. После она направилась к выходу, попутно застёгивая лёгкую куртку, накинутую поверх тренировочного поло.

— Давай без этих осуждающих взглядов, ладно?

— Я тоже не люблю её, ты же знаешь, — воззрилась Катя на вновь повернувшуюся к ней подругу и спросила, изогнув бровь: — Но огрызаться-то зачем?

Лена привычно отмахнулась, показывая, что не была намерена менять свою точку зрения в отношении данной личности. Затем она повела плечом и напомнила:

— Так что там у тебя произошло?

Катя сощурилась, раздумывая, стоило ли продолжать в очередной раз пытаться уговаривать подругу не идти на открытый конфликт с каждым неприятным для неё человеком. Наконец, она решила пока отложить этот разговор и, не тратя время на бессмысленные препирательства, снова протяжно вздохнула, собираясь с мыслями.

— Казакова, давай. Не тяни.

Катя отвернулась, упираясь взглядом в противоположную стенку. Там висела картина, на которой было изображено бескрайнее поле и стоявшая на свечке тёмно-гнедая лошадь. Зелёная трава под мощными копытами пестрела цветами и словно бы переливалась в невидимых солнечных лучах, а за спиной грациозного животного взмывал в небо птичий клин.

— Он снова приехал, — раздалось в тишине комнаты.

— Казакова, да что с тобой случилось? — непонимающе развёл руками невысокий темноволосый мужчина средних лет, наблюдая за прыжковой тренировкой. — Ты совсем не стараешься!

Катя не ответила, чуть скосив глаза на говорившего, и сосредоточилась на темпах галопа, поворачивая разгорячённого Арлекина на подход к новому барьеру. Крепкие копыта коня отбивали чёткий ритм, тренированные мышцы слаженно двигались под тёмной, лоснившейся шкурой, пока тот двигался по намеченной траектории, однако…

— Что?!

Раздосадованная всадница увела животное в сторону от препятствия под удивлённое восклицание тренера.

— Когда он у тебя закидывался-то в последний раз, вообще?

— Простите, — окончательно переведя коня из галопа в рысь, повернулась Катя к своему наставнику. — Сегодня явно не наш день, — и, замявшись на пару секунд, закончила свою мысль: — Я же вам говорила, что отправлять нас с Орликом на соревнования — не лучшая идея.

— Дело совершенно не в этом, — сложив руки на груди и глядя исподлобья на рысившую пару, пробурчал недовольный всем увиденным тренер. — Прошагните пока, — бросил он. — Это ты сегодня не форме, а конь просто всё чувствует. И тебе это прекрасно известно.

— Ну Сергей Андреевич, — подъехав к хмурому наставнику, Катя с мольбой во взгляде посмотрела на него. — Я не хочу в этом участвовать.

Тот на это лишь вздохнул и опустил глаза к полу, не размыкая сцепленных на собственных локтях пальцев.

— Возьмите маленький чухонец и отшагивайтесь — поговорим после, — с этими словами Сергей Андреевич развернулся и, не глядя на Катю с Арлекином, направился к выходу с манежа.

По его отстранённому взгляду трудно было сказать, куда увели раздосадованного мужчину собственные мысли. Однако о том, что они, отнюдь, не отличались оптимизмом, можно было догадаться безо всяких сомнений.

* * *

Солнечный зайчик весело плясал по деревянной поверхности, периодически перескакивая на стоявшую там же подставку для канцелярских принадлежностей. Подобная игра света всегда завораживала внимательно следившую за ней девушку…

— Катя, что с тобой происходит? — прямо спросил Сергей Андреевич, не сводя глаз со своей ученицы, которая сейчас сидела напротив него за массивным дубовым столом — личной гордостью его владельца.

Они находились в кабинете главы «Пассажа» — Беломорского Сергея Андреевича, бывшего спортсмена и олимпийского чемпиона, который знал истинный потенциал собственной воспитанницы. В помещении, стены которого покрывали кремовые обои с ненавязчивым, изысканным узором, всегда царила умиротворённая атмосфера. То тут, то там в аккуратных резных рамках висели фотографии, на которых были запечатлены разные моменты конной жизни. Из окна по левую руку хмурившегося мужчины сквозь задвинутые занавески пробивался солнечный свет — солнце уже медленно начинало свой путь к горизонту.

Все мысли Беломорского занимала лишь одна вещь: он не мог взять в толк, что за странные перемены могли произойти с его всегда собранной и уверенной в себе ученицей, которая вдруг растеряла эти качества и не смогла элементарно сосредоточиться на тренировке. Подобного не случалось уже довольно давно: Катя смогла, снова связавшись с лошадьми, возвратить себе часть былой формы.

— Поймите же, прошу вас, — выдохнула уставшая девушка, поднявшая взгляд на собеседника, и заглянула тому в глаза, — что я просто не могу участвовать в этом чемпионате.

Сергей Андреевич лишь спрятал лицо в ладонях и вздохнул, медленно выпуская воздух через нос. Затем он потёр глаза пальцами и, чуть опустив руки и положив на них голову, жалобно посмотрел на Катю, вопросив:

— Ты можешь, наконец, объяснить мне, что случилось? Я ничегошеньки не понял, — в подкрепление своих слов он отрицательно покачал головой, всё также облокотившись подбородком на собственные ладони.

Катя порывисто выдохнула и опустила взгляд на свои руки, лежавшие на её коленях: она не знала, что следовало сказать. Запутавшаяся и уставшая девушка не находила слов для объяснения вещей, которые с завидным упорством продолжали происходить с ней.

— Я сама не до конца понимаю, — Катя решила говорить настолько откровенно, насколько, как она считала, было возможным. — Но одно знаю точно — я не хочу ехать на этот турнир.

Сидевший напротив мужчина не произнёс ни слова, отведя взгляд в сторону.

— Очень жаль, — раздалось в тишине комнаты. — У вас с Арлекином есть все шансы победить, — помедлив пару секунд, Сергей Андреевич добавил, повернувшись: — А как же Фантом?

— Фантом? — удивилась Катя, не до конца понимая, о чём шла речь.

— Насколько мне известно, ты хотела выступить на нём — без железа. Я вполне мог бы договориться за ваш выход вне зачёта.

— Мы ещё не готовы, — практически шёпотом ответила притихшая девушка — она чувствовала себя отвратительно, однако что-то будто мешало ей согласиться на выступление. — Работы ещё очень много.

— Как знаешь, — раздосадовано сказал Беломорский, сощурившись и вновь уткнувшись взглядом в ближайшую стенку: он не мог принуждать Катю.

* * *

— Ну что там? — подскочила Лена, едва Катя появилась на пороге раздевалки.

Ушедшая же в свои мысли девушка прошла к дивану, не глядя на взволнованную подругу, и обессилено опустилась на него. Расфокусированный взгляд был устремлён в пустоту.

— Катюша, что случилось?! — та едва почувствовала, как мягкая седушка прогнулась под чужим весом совсем рядом. — Казакова!

— А? Что?.. — словно очнувшись, Катя моргнула и повернулась к нетерпеливо ёрзавшей подруге.

— Ну и? — Лена скрестила руки на груди и выжидающе посмотрела на притихшую собеседницу.

— Я не поеду на турнир. Ни с кем, — прозвучало после паузы.

— Он тебя выгнал, что ли? — глаза вопросившей девушки в неверии расширились. — Быть не может.

— Да нет же, — ответила Катя, мотнув головой. — Я…

— Ты сама отказалась, да? — вздохнув, подсказала Лена.

Утвердительный кивок послужил исчерпывающим ответом.

— Чувствую себя предателем. Но ничего не могу с собой поделать, — на несколько секунд в помещении снова воцарилось молчание.

— Что же нам с тобой делать-то?..

В коридоре послышались приближавшиеся шаги, и незабвенная скандальная особа обозначилась в дверном проёме, с некоторым торжеством глядя на Катю.

— Что, Казакова, опозорилась, да? — усмехнулась она, проходя вглубь комнаты. — С жиру бесишься просто: привыкла на тренерских лошадях разъезжать.

— Иди, куда шла, — сверкнула глазами Лена, с вызовом глядя на ухмылявшуюся девушку.

— Не надо, — Катя сжала предплечье подруги, останавливая новую зарождавшуюся ссору. — Регин, а давай ты пойдёшь своими делами заниматься, ладно? Не до тебя сейчас.

— Да очень надо, — фыркнула Регина, снимая куртку. — Может, наконец, Арлекин к нормальному всаднику попадёт.

Каким чудом Кате удалось остановить возмущённую до глубины души подругу, ей самой осталось неясно.

* * *

Что-то было не так — она это чувствовала. Девушка пробиралась сквозь густую чащу с явно известной ей целью, вот только сама эта цель Кате была неведома. Вокруг, словно сойдя со страниц сомнительной книги-ужастика, нависали кривые ветви таких же скрюченных в три погибели деревьев. Что девушка хотела здесь найти? Она не убегала — нет. И вот как раз это и настораживало, как ни странно, более остального.

Сквозь зазоры меж тёмных тонких веток пробивалось неяркое утреннее солнце. Оно светило совсем слабо, будто с неохотой, и почти не грело. Катя не чувствовала этого, но точно знала. Словно они с этой неизвестной путешественницей, взаправду, могли оказаться связаны. Вот только чем и для чего? Что общего могло быть у них? Родство? Или же неведомая цель у двух потерянных девушек была общая? На эти вопросы у Кати не было ответа.

Рядом хрустнула ветка, и девушка повернула голову, дабы увидеть причину шума — ей оказалась всего лишь маленькая белочка, спрыгнувшая с дерева и побежавшая по своим делам. Немного расслабившаяся путница направилась дальше, уверенно шагая по едва различимой тропинке, спрятавшейся в опавшей, пожухлой листве.

— С добрым утром, красавица!

Резко обернувшись, она упёрлась взглядом в молодого улыбавшегося юношу, который с интересом рассматривал незнакомку.

— И Вам всего доброго, — чуть качнула та головой в знак приветствия.

Небесно-голубые глаза сверкнули в пробивавшихся через полог ветвей солнечных лучах, а по коротким тёмно-шоколадным волосам словно прошлись рыжеватые всполохи пламени.

— Позвольте полюбопытствовать, что столь юная и прекрасная особа делает одна в чаще этого весьма негостеприимного места? — шатен мягко улыбнулся, непринуждённым движением руки убирая с глаз непослушную чёлку.

«А позвольте мне узнать, что настолько низкорослый, довольно худой и, на первый взгляд, не особо сильный парень делает в этой самой холодной и негостеприимной чаще в одной лёгкой рубашечке и босиком?» — пронеслось в голове у озадаченной девушки.

— А ему есть, чего бояться? — усмехнулся юноша, заложив руки за спину.

«Телепат?! Неужели?.. »

— Адвэн [1] к вашим услугам, миледи, — отвесил шутливый поклон по-прежнему ухмылявшийся парень. — Ваши догадки абсолютно верны.

На несколько секунд между ними воцарилась тягучая как патока тишина, нарушаемая лишь шелестом немногочисленной листвы, готовой в любой момент оказаться на чуть потрескавшейся земле.

«Вот как», — подумалось девушке, и только эта мысль проскочила в будто бы затуманенном сознании, тонкие губы Адвэна изогнулись в кривой улыбке, от которой на левой щеке у него проступила ямочка. В другой ситуации это даже могло бы показаться милым…

— Вы ждали меня? — постаравшись оградить собственный разум от чужого присутствия, спросила девушка, и голос её прозвучал довольно напряжённо.

— Более того, Ви, — начал в своей, по-видимому, обычной нахальной манере Адвэн, явно наслаждаясь смятением своей собеседницы, — я даже знаю, зачем вы посетили мою скромную обитель.

Отбросив все посторонние мысли и предрассудки, она собралась с духом и уверенно посмотрела в самодовольно поблёскивавшие голубые глаза. Они казались неестественно светлыми и особенно контрастировали с окружавшим двух собеседников мрачным антуражем.

— Вы сможете мне помочь? — без лишних расшаркиваний спросила Ви, которой уже порядком надоели подобные игры в «кошки-мышки».

— Это будет зависеть от того, что вы выберете, миледи, — непринуждённо ответил Адвэн, будто речь шла о каком-то пустяке. — Должен отметить, то, что вы не боитесь ни меня, ни моего незатейливого жилища, мне даже льстит. Однако вы боитесь, — сделав упор на последнем слове, уверенно заключил он, и от холодного взгляда Катя ощутила, будто бы поёжилась самолично.

— Чего вы хотите? — напрямую осведомилась Ви.

Её странный собеседник снова ухмыльнулся и приготовился ответить, растягивая паузу: он явно наслаждался собственным превосходством.

Громкий мелодичный перезвон прорезал неподвижный воздух, и Катя подскочила от неожиданности, нервно подрагивая. Повернув голову в сторону предположительного источника звука, она несколько раз моргнула и лишь потом осознала, где находилась и тот факт, что вокруг стояла кромешная тьма: очертания комнаты с трудом угадывались в ночном мраке.

«Странно, почему фонари не работают?» — проскользнула в ещё дремавшее сознание одинокая мысль, которую тут же прогнал прочь ещё один дверной звонок: кто-то настойчиво старался разбудить хозяйку квартиры. Вслед за снова повторившимся неприятным для расслабленного слуха звуком последовал требовательный стук в дверь.

— Я знаю, что ты там. Выходи: нам нужно поговорить! — послышалось приглушённое требование.

«Никого нет дома», — нахмурилась Катя, возвращаясь в горизонтальное положение. — «Нам не о чем разговаривать».

* * *

Ложка неторопливо двигалась в кружке с ароматным свежезаваренным чаем, отзываясь мерным, звонким постукиванием. Мягкий солнечный свет заливал комнату и, проникая в помещение сквозь лёгкие светло-жёлтые занавески, непринуждённо гулял по снежно-белой скатерти, которая волнами ниспадала с большого круглого стола. Ткань была украшена изящными редкими цветами с овальными персиковыми лепестками и аккуратным обрамлением из зелёных листочков, по поверхности которых так любили прыгать туда-сюда солнечные зайчики, повинуясь движениям ветвей деревьев за окном.

— А я тебе говорю, что мешать нужно в обратную сторону.

— Так, Казакова, давай-ка мы, для начала, разберёмся с основной проблемой, а потом уже вернёмся к ложке, хорошо?

— Как скажешь, — тихий, но утомлённый вздох прозвучал неожиданно громко. — Но я, честно, не представляю, что тут ещё можно обсуждать — я не собираюсь с ним общаться.

— Тип он, конечно, очень неприятный — тут полностью согласна, — хмыкнула Лена, откидываясь на мягкую спинку стула. — Но, всё ж таки, твой родной дядя.

— Которого я не видела с того самого случая, когда они с папой поругались, — парировала Катя, хмуро глядя в окно. — Все эти годы он ясно давал понять, что не нуждается в семье. И сейчас ничего не изменилось.

— А он тебе лично сказал, что интересуется лишь квартирой? На которую, на минуточку, никаких прав не имеет.

— С каких это пор ты стала защитницей подобных ему людей? — невесело усмехнулась Казакова, поворачиваясь к подруге. — Сколько тебя знаю, не замечала такого.

— И ничего я его не защищаю, — почти обиделась Лена, потянувшись за кружкой с остывавшим чаем, и, не давая своей упрямой собеседнице опровергнуть сей факт, добавила: — Просто вы, какая-никакая, а семья…

Катя уже хотела возразить, напомнив ещё раз об их недавней «трогательной» встрече спустя многие годы, но заметила погрустневший взгляд подруги и прикусила язык: как бы Лена не крепилась, а пропажа любимого брата стала для неё тяжёлым ударом, более чем дававшим о себе знать до сих пор. Она стала ещё рьяней отстаивать свои вопрос семьи практически в любых разговорах, и Казакова её понимала. Однако более всего пугал тот факт, что её подруга отказалась продолжать их собственные, совместные поиски, которые дружные девушки вели ещё какое-то время назад. «Это бессмысленно», — от той фразы Лены, вкупе с потерянным взглядом, в котором подозрительно сквозили отчаяние и смирение, Кате до сих пор было не по себе.

— Давай обсудим принадлежность к родственникам этого исключительно неприятного человека по дороге на конюшню, м? У меня сегодня выходноой, — заискивающей улыбке лучшей подруги Лена противиться практически не могла.

________________________________________

[1] Advena (в латинском исходнике) — «незнакомец».

— Вот так. Да. Молодцы!

Вполуха слушая слова тренера, дабы понимать, всё ли они делали правильно, Катя придерживала Фантома, сохраняя одинаковый темп, приближаясь к новому барьеру. Сегодня для тренировки была выбрана мягкая хакамора¹, и Катя решила, что не ошиблась: мощный, уверенный толчок вновь оторвал их от земли, отправив в стремительный полёт над брусьями, и вот уже твёрдые копыта коснулись светлого песчаного грунта с другой стороны от препятствия.

— Ну вот — совсем другое дело! — довольно заключил тренер, едва крайний чухонец² был преодолён, и пара отправилась немного порысить.

— Чувствуешь, насколько вы продвинулись уже, а? — прозвучало через некоторое время, когда они уже шагали.

— Чувствую, — кивнула Катя.

Снова ласково похлопав любимца по широкой шее, она провела ладонью по шелковистой гриве, улыбнулась и заключила:

— Он сегодня просто умничка.

— Если успешно выступите на отборочных стартах через неделю, то можете рассчитывать на то, что вас заметят нужные люди.

Катя ничего не ответила, задумавшись о том, что их с Фантомом могло ожидать дальше: если они, действительно, прошли бы без железа отборочный тур, то смогли бы двигаться дальше, если же нет… Об этом ей пока размышлять не хотелось.

— Ка-а-ать?.. — снова раздался заискивающий голос.

— Ааау?

Она повернулась к довольно улыбающемуся тренеру.

— А ты не забыла, что тебе ещё Кукуню работать?

Та лишь подавила тяжкий вздох, осознавая, что домой ей предстояло попасть не скоро: Катя уже была основательно и заботливо вымотана любимым конём, чьей энергией сейчас, наверное, можно было бы обеспечить вместо электричества добрую часть города.

— Казакова! — раздался позади уже отшагивающей пары подозрительно знакомый Кате голос.

Обернувшись, она сначала не поверила своим глазам: рядом с буквально светившейся от радости Леной стояла молодая шатенка. Она оперлась спиной на кирпичную стену и наблюдала за тренировкой с неизменной хитрой ухмылочкой. Несколько выкрашенных в пурпурный прядей волос были заметны даже с приличного расстояния. Эту плутовку, в её излюбленной кожаной куртке на клёпках и высоких берцах, не узнать просто не представлялось возможным.

— Марго, какими судьбами?! — в неверии уставилась на подругу Катя.

— А Вы, сударыня, не изволили скучать, что ли?

— Да как-то не пришлось, — ничуть не смутилась Казакова.

Про себя она подумала, что их более-менее спокойная жизнь вдруг неожиданно и безвозвратно завершилась.

— Однако, если Вы настаиваете, я могу поразмыслить над этим вопросом ещё раз.

— Будьте так добры, — шутливо положила ладонь на сердце Марго.

Она моментально оказалась возле ограждения, с завидной ловкостью подпрыгнула и одним движением перемахнула через него, приземлившись на грунт манежа. С привычной хитрецой во взгляде и кривой улыбочкой она пошла к отшагивающей паре, неотрывно глядя на Фантома. Тот обратил на неё внимание лишь тогда, когда Марго оказалась подле него и уже собиралась с упоением ткнуть пальцем в мягкий лошадиный нос. По всей видимости, подобный энтузиазм не был оценён по достоинству: светло-серая морда с персиково-рыжеватым оттенком в последний момент пропала с горизонта, а сама энтузиастка, которая уже собралась попутно облокотиться на широкое плечо неожиданно попятившегося коня, едва не искупалась в грунте.

— А что ты хотела? — только и спросила возмущённую подобной несправедливостью подругу Катя, придержав Фантома и вернув его в исходное положение. — Оопа. Можно подумать, ты не в курсе, как нужно с лошадьми знакомиться, — и добавила, немного поразмыслив: — А Фунт к незнакомым относится особо недоверчиво, и тебе об этом прекрасно известно.

Со стороны могло показаться, что она слишком буднично отнеслась к такой экстравагантной выходке, на минуточку, такой же конницы, коей являлась и сама Катя. Только вот и ей, и Лене было давно и абсолютно точно известно, что подобное, в их случае, являлось самой что ни на есть нормой. Странной, сомнительной, но нормой.

* * *

— Это ведь был грифон, так? — задала явно занимавший её до глубины души вопрос Ви, всё ещё подрагивая от пережитого.

Вся честная компания находилась в небольшой комнатке со светлыми каменными стенами, и Катя не могла вспомнить наверняка, как они оказались там. Однако обрывки воспоминаний, полученных от той, чьим глазами она сейчас смотрела на мир, подсказывали, что события происходили спустя некоторое время после нападения грифона. Это казалось странным, поскольку тот момент Катя так и не смогла вспомнить и уже и думать забыла за встречу с мифическим существом.

— Верно, — бросил стоявший напротив незадачливых спутников Ви темноволосый воин, и стойкая уверенность говорила о том, что именно он спас атакованную грифоном девушку.

— Не смотри так на нас, — не растерялся тот из провожатых, что казался выше и мрачнее своего товарища. — Никто не был готов к тому, что она не справится.

— Он мог убить её, — практически сквозь зубы ответил по-прежнему закрывавший собой Ви мужчина.

— Он бы не сделал этого, уж поверь на слово, — послышался хрипловатый голос второго провожатого.

— Вы не можете знать этого наверняка.

— Ты-то осведомлён об этом куда лучше, Гратис³ — не буду спорить.

— С чем я должна была справиться? — прорезал наступившую вдруг тишину вопрос.

Гратис, нахмурившись, наконец, повернулся к Ви лицом, и цепкий взгляд тёмно-карих глаз встретился с внимательным взором напротив, в котором сейчас явственно читалось непонимание.

— С тем, что, как они предполагают, изменит всё.

* * *

— Потрясающий получился у тебя конь, подруга. Поздравляю.

Шёл третий час ночи, а Катя уже сидела на собственной кухне, отогревая похолодевшие руки об уже ставшую родной чашку горячего чая. Пар, поднимавшийся от тёмной, золотистой жидкости, чертил в воздухе причудливые, едва заметные узоры. Марго сидела тут же, распевая дифирамбы Фантому и талантам его всадницы: так уж вышло, что приехавшая повидаться с подругами девушка была вынуждена остановиться в недорогой, далеко не самой комфортной гостинице, и Катя предложила ей пожить у себя.

— Ты весь вечер только о Фунтике и говоришь, — улыбнулась хозяйка квартиры. — А совсем недавно ты называла его не иначе как «паразитом». Корица у тебя тоже, между прочим, замечательная и очень способная кобыла. Кто мне хвастался, что вы выше метра уже прыгаете спокойно?

— Если бы дурочкой такой не была ещё, — с губ Марго сорвался лёгкий смешок. — Она же снова повадилась мне разносы устраивать.

— А ей кто-нибудь сейчас занимается, м? — в праведном недоумении подняла брови Катя, откидываясь на спинку стула. — Даёт возможность элементарно гулять полноценно? Ты же сейчас её только для работы и используешь. Так нельзя.

— Ой, Казакова, всё с тобой ясно, — гостья лишь отмахнулась. — Ты неисправима.

Она отхлебнула ароматный напиток из своей кружки и прищурилась, продолжая сверлить молчащую собеседницу взглядом.

— Лучше расскажи, почему ты подскочила посреди ночи?

Казалось бы простой вопрос откровенно поставил Катю в тупик. И она не знала, что ответить совершенно справедливо волнующейся подруге: выглядела виновница ночных посиделок далеко не лучшим образом. Смутившись, она отвернулась к окну, прислушиваясь к мерному стуку веток по стеклу.

— Хотела бы я тебе ответить.

— Так ответь, — пожала плечами Марго. — Вопрос не такой уж и сложный — согласись.

Катя глубоко вздохнула и опустила взгляд к чашке. Лишь тогда она осознала, что держала чайный прибор так крепко, будто тот собирался испариться в воздухе прямо в ту же минуту, как только хватка хоть немного ослабла бы. Волновать подругу лишний раз не хотелось, учитывая, что Катя сама не до конца разобралась с тем, что с ней происходило. Точнее, она не определилась с этим абсолютно.

Наблюдая за игрой света на золотистой жидкости, можно было отвлечься от проблем и подумать. А что, собственно, она собиралась сказать? Что следила сквозь свои сны непонятно за чьей жизнью? И что она была убеждена в реальности и того мира, и той самой таинственной девушки с откровенно странным именем? Катя даже не понимала, откуда взялась эта необъяснимая уверенность — просто Чувствовала. Как чувствовала весь спектр эмоций своих четвероногих подопечных. Наконец, мотнув головой, она нашла в себе силы как можно искреннее улыбнуться заждавшейся ответа подруге и сказала:

— Сложная и крайне напряжённая неделя выдалась — вот и всё. Мне просто нужно выспаться.

Марго наблюдала за ней, практически не моргая, смотрела в упор, не отводя хмурого взгляда.

— Ты же понимаешь, что я тебя не выпущу отсюда, покуда не расскажешь, да? — медленно, серьёзно проговорила молчавшая доселе девушка.

Катю всегда удивляла разносторонняя и разительно противоречивая натура подруги: Марго могла сколько душе угодно дурачиться, что частенько создавало не самое лучшее о ней впечатление, однако в нужный момент резко будто превращалась в другого человека.

— И не вздыхай мне тут.

* * *

И откуда он только там взялся?!

Едва успевшая отпрыгнуть девушка запнулась о так некстати попавшийся на пути корень дерева и упала на землю, больно содрав кожу ладоней.

— Ви! — сзади раздался смутно знакомый голос.

Совсем рядом с её лицом в твёрдую почву вонзились острые когти. Инстинктивно оттолкнувшись руками, Ви откатилась в сторону и обомлела, лишь только её взгляд зацепился за огромное существо, неуловимо напоминавшее ей дракона — однако это был вовсе не он. Всё произошло за какие-то доли секунды: существо повернуло голову в сторону подобравшейся всем телом девушки и неприятно зарычало. От него исходила невероятная, животная злоба, а в глазах страшным блеском затаилась жажда убийства.

— Всё в порядке, — ответила Ви как можно тише и спокойнее, надеясь, что дрожь в её голосе не слишком заметна.

А зверь, тем временем, не спешил отступаться от своих намерений — тёмно-коричневый чешуйчатый хвост со свистом рассёк воздух, мощные лапы изготовились к прыжку, и девушка поняла, что не успела бы даже сколько-нибудь отклониться в сторону. По бронированному полосатому боку чудовища, усеянному кривыми, кое-где обломанными шипами, скользнул луч света. Он выхватил из тени глубокий шрам, вспоровший тёмную чешую на груди от самого локтя.

Мощный, чётко рассчитанный прыжок. Длинные когти намеревались как можно быстрее вонзиться в жертву, узкие кошачьи глаза жадно уставились на неё… Внезапно существо хрипло взвыло, запрокидывая будто вырубленную из цветного камня каким-то особо нерадивым скульптором голову, и развернулось к тому, кто посмел помешать ему.

— Гратис! — в отчаянии закричала Ви.

Как в густом тумане она наблюдала за тем, как чудовищный зверь одним точным ударом сильной лапы выбил из рук храброго воина выхваченный из ножен второй меч.

— Нет!

Ви бросилась было на выручку, когда что-то сбило её с ног, и мир померк.

— Нет, — пискнула Катя, распахивая отчего-то заслезившиеся глаза.

То, что она снова оказалась в собственной спальне, уже привычно не стало открытием.

За окном занимался рассвет.

Воздух вокруг наполняли ароматы разнообразных лекарственных трав. Слегка пахло костром, и можно было расслышать лёгкое потрескивание и пощёлкивание. Приподняв голову, девушка сонно огляделась по сторонам в поиске источника этих звуков. Вскоре он, наконец, обнаружился — в дальнем углу помещения яркое пламя весело играло среди тонких поленьев, сложенных небольшой аккуратной кучкой. Подождите… Помещения?! Однако эта мысль перестала волновать Ви гораздо быстрее, нежели Катю, которая по-прежнему оставалась лишь безмолвным свидетелем происходящего. Нехорошее предчувствие ещё сильнее сдавило грудную клетку, будто в тисках — создавалось ощущение, что именно оно преследовало её на протяжении всех предыдущих снов.

Тем временем Ви крепко зажмурилась и несильно помотала головой, с трудом стараясь принять тот факт, что всё происходящее — реальность. Затем она рвано вздохнула, шмыгнула носом и ощутила, насколько нагрелся пламенем костра воздух.

«Подождите… Она что, плакала?» — это замечание было, пожалуй, основным.

Ви часто заморгала, чтобы окончательно прогнать остатки сна и, внезапно вздрогнув, в панике подняла глаза на человека возле себя. Только сейчас Катя поняла, что её таинственная спутница спала в совершенно не подходящей для сна позе — она стояла на коленях возле небольшой кровати, на которой лежал мужчина. Многочисленные повязки, под которыми скрывалась большая часть тела, свидетельствовали о том, что ему сильно досталось. Но отчего? И причём тут Ви? И вдруг Катю пробрало осознанием случившегося — в постели едва заметно, рвано, за каждый глоток воздуха боролся Гратис. Тот самый воин, не единожды приходивший на помощь путешественнице, что сейчас находилась подле него и держала за руку.

— Ему не станет лучше, ведь так? — хрипло вырвалось у Ви, которая, Катя это почувствовала, сама не узнала собственный голос. — Ты сказал, что, если эликсир не подействует, нужно будет перо грифона.

Уперевшись ладонями в достаточно твёрдую поверхность кровати, она рывком поднялась на ноги. От резкой смены положения тела измотанная девушка покачнулась и лишь чудом смогла сохранить равновесие. Голова нещадно кружилась.

— Ты ещё слишком слаба, красавица, — внезапно прозвучал самодовольный голос, имя обладателя которого Кате удалось вспомнить за пару секунд.

«Адвэн?! Он здесь откуда взялся?»

Не узнать этого странного парнишку было сложно даже для неё, хоть они и не были знакомы лично.

— Я не буду сидеть сложа руки.

— И всё-таки, на твоём месте я бы подумал. Считай это дружеским советом.

В этот момент Ви безумно хотелось напомнить ему, что они никакие не друзья, но что-то удерживало её от этого поступка. Как бы то ни было, Адвэн помогал им, и прогнать не вызывающего доверия колдуна означало обречь на смерть Гратиса. Однако пока оставалось неясно, какие цели преследовал лесной колдун: пусть он и делал это по просьбе Лекса¹. Как теперь знала Катя, так звали одного из её провожатых.

— Расскажи, пожалуйста, как мне найти его? — без обиняков обратилась Ви к собеседнику, которому, похоже, доставляло удовольствие собственное превосходство.

— Кого? — притворно похлопал глазами Адвэн, явно намеренно делая вид, что не понимает, о чём или о ком у него спрашивают.

— Грифона. — лёгкий, спокойный кивок, хоть Катя и ощущала, как свои собственные, сильные переживания Ви — она боялась за жизнь Гратиса, будто от этого зависела её собственная.

— Грифона?..

Чародей поднял взгляд к потолку и почесал подбородок, изображая усердные думы — он знал и мог помочь большим, чем хотел показать.

Катя уже не удивлялась сведениям, которые открывались ей ни с того ни с сего: у Ви их было куда больше. И они всё больше вплетались в сознание и мысли её невольной спутницы.

— Адвэн, Гратиса нужно спасти.

Ви сжала руки в кулаки, готовая в любой момент сорваться на крик, однако из последних сил старалась держаться — ради мужчины, что сейчас в бессознательном состоянии боролся за жизнь.

— Скажи мне.

Адвэн с досадой вздохнул. Он внимательно посмотрел на собеседницу и с неохотой сказал:

— Лекс попросил меня, посему не могу отказать Вам, миледи, как бы ни хотелось — будет очень опасно.

— Я учту, — снова кивнула Ви.

Она догадывалась, что Адвэн и Лекс были как-то связаны — Катя это чувствовала. Однако это всё, что оказалось ей известно.

— Грифон сейчас вряд ли находится в тех же развалинах, где вы видели его в последний раз, — помолчав, всё же соблаговолил ответить Адвэн. — Для начала тебе придётся найти ловчего, а он уже выведет к грифону либо месту его обитания.

— Ловчего? — переспросила Ви.

Тот усмехнулся, явно наслаждаясь превосходством в знаниях, кивнул и продолжил:

— Ловчего.

Тем временем Кате уже порядком надоела его привычка повторять за собеседником очевидные вещи.

— Это что-то среднее между волком и лисицей. Раньше ловчие использовались чародеями для поиска магических существ: они чуют чары точно так же, как и любые другие запахи, — пояснил Адвэн и добавил, пожав плечами: — К сожалению, мы их не видели уже очень давно.

— И как же мне его найти? — растерялась Ви, которая ничего не знала о таинственных животных.

— А вот тут я уже ничем не смогу помочь, — снова пожал плечами Адвэн.

Катю разбудил телефонный звонок. Она простонала что-то неразборчивое, не открывая глаз, нащупала рукой «оживший» аппарат и приняла вызов. Из динамика послышался взволнованный голос Лены, которая даже не дождалась приветствия:

— Подруга, не хотела будить тебя в выходной, но мне срочно нужна помощь.

— Что случилось?

Казакова потёрла лицо рукой и попыталась хоть немного проснуться, чтобы понять, о чём её просят.

— Тут неожиданно появился очень интересный и перспективный вариант работы, но для этого нужно будет ненадолго уехать из города. Вы с Марго не составите мне компанию? Пожа-а-алуйста.

— Прямо сейчас? — просто спросила Катя, почти ужаснувшись перспективе очередного сумасшедшего дня.

Однако её подруга-фотограф давно искала новое место, и для неё это было очень важно, так что вариантов оставалось не так уж и много.

— У тебя есть время до вечера — часиков этак до шести-семи, — они давно понимали друг друга с полуслова, что частенько экономило время. — Ты же сможешь поменяться на работе, да?

— Принято. На наше счастье, мне уже задолжали несколько смен, так что, думаю, проблем не будет, если это не на неделю поездка. Марго также беру на себя.

— Всего на пару-тройку дней, — тут же откликнулась Лена. — Спасибо, друг. Вечером я у тебя.

Уже отключившись, Катя поняла, что ей придётся встать прямо сейчас, если она хочет успеть до вечера сделать всё запланированное. Про себя она снова подметила, что её перестали спрашивать о том, на чём ехать, даже если путь предстоял неблизкий: все знали, Катя не особо любила быть в роли пассажира и всегда выбирала свою машину. Она решила не откладывать в долгий ящик сборы и отправилась за своим любимым чемоданом, который идеально подходил для недолгих поездок. Попутно уже набирался номер ветеринарного врача, с которым и предстояло решить вопрос о подмене.

* * *

Фантом летел вперёд неудержимой птицей и, казалось, вовсе не касался копытами земли. Персиково-золотистая грива, которая уже успела отрасти и в спокойном состоянии красиво обрамляла покатую шею, сейчас развевалась на ветру. Лишь в такие моменты Катя чувствовала себя полностью свободной: бескрайнее поле, любимый конь и ощущение полного единения. Она осознала, что они с Фунтиком уже пару недель не выбирались на подобные прогулки, и решила вместо тренировки просто расслабиться и побыть наедине с природой и собственным питомцем. Встав в стременах, всадница чуть наклонилась вперёд и пустила коня галопом. Она даже не пыталась сдерживать его, предоставив возможность развлечься. В ушах свистел ветер, копыта отбивали чёткий ритм. Все мысли будто испарились, и Катя ощутила невероятную лёгкость. Она сконцентрировалась на виднеющемся между лошадиных ушей озере, которое едва заметным светлым пятнышком выделялось среди полевой зелени — именно туда они и держали путь. Казакова снова села в седло и, подстроившись под движения Фантома, отпустила повод. Она подняла руки, расставила их в стороны, наслаждаясь бьющими в лицо воздушными потоками и быстрой скачкой, и просто доверилась своему любимцу.

Немного не доехав до цели, пара притормозила и постепенно сбавила скорость. Катя свернула чуть левее: ей хотелось «остудить» Фунтика и дать ему возможность немного отдохнуть. Это заняло около пяти-семи минут, и вскоре они добрались до озера неспешной рысью, а затем Катя и вовсе перевела Фантома на шаг. Катя завела коня на небольшой холмик и остановила, устремив взгляд вперёд.

— Знаешь, Фунтик, я так и не разобралась с тем, что со мной происходит, — поделилась она своими переживаниями. — Может, я и вовсе ошибаюсь, скрывая это от девочек? Как думаешь? В конце концов, они сами уже давно настаивают на том, чтобы я всё им рассказала.

Фантом мотнул головой в подобии кивка и фыркнул, будто соглашаясь с её словами. Затем он навострил уши и повернул голову чуть правее, словно увидел там нечто очень интересное.

— Жаль, что ты не разговариваешь. Я не знаю, откуда взялись эти сны, и что с ними делать, но они гнетут меня, — Катя хотела выговориться, и сейчас ей казалось, что здесь, в поле, где никто, кроме Фунтика, не услышит её, было идеальное время и место. — С самого начала после них оставалось очень неприятное ощущение, и я понятия не имела, почему. Возможно, дело как раз в этом странном воине — Гратисе? Не знаю, — она вздохнула, наклонилась вперёд и прижалась подбородком к слегка жестковатой гриве, расположившись на широкой конской шее.

Фунтик покорно ждал, разглядывая местность, и Катя была этому очень рада. Ей безумно хотелось поделиться и с подругами своими мыслями, однако Лена только недавно немного отошла после исчезновения брата, пусть и прошло уже больше двух лет — всё это время она не оставляла попыток найти его. Так что новых проблем подкидывать ей не хотелось. А рассказать Марго означало бы по умолчанию поведать всё и Лене.

— Как думаешь, может, нам, как время будет, сесть и поговорить? Может, я не должна решать всё за них?

Ветер неспешно трепал рыжеватую гриву, а лучи тёплого, но такого редкого солнышка играли на коже задумавшейся всадницы. Безмолвие и спокойствие — разве найдёшь такое в шумном городе, где каждый куда-то спешит? Как бы Катя ни любила свою часто неуютную, пасмурную родину, ей не хватало этого.

Послышался лёгкий шорох, скрип седла, и чёрные сапоги всадницы коснулись земли. Катя подобрала и закрутила повод так, чтобы он не свисал свободно, и повела любимца за собой. Фантом сначала послушно отправился за хозяйкой, однако его внимание что-то привлекло. Он остановился, навострив уши, повернул голову и шумно выдохнул носом воздух.

— Что такое? — не поняла Катя, придерживая питомца.

Она проследила за взглядом Фунтика, однако так ничего и не смогла увидеть. Катя решила, что они обязательно сходят туда. А пока что она отвязала корду², до этого надёжно прикреплённую к седлу, и задумалась, хочет ли поработать сегодня Фантома в руках.

В итоге Катя благополучно отпустила эту идею и позволила себе подурачиться и просто провести время с любимым конём. Они играли в догонялки, тренировались в общении на расстоянии — без дополнительных приспособлений вроде корды. Фантом больше не отвлекался на неведомую цель, которую его внимательной хозяйке, всё же, так и не удалось опознать, и Катя решила, что то была какая-то особо шумная птица. Уже стоя на берегу озера, Казакова привалилась к широкому плечу Фунтика, прикрыла глаза и улыбнулась. Она ощущала дуновение тёплого ветерка, который приятно ласкал кожу, и хотела лишь того, чтобы этот миг длился по меньшей мере вечность — ей было просто хорошо. Фантом, казалось, ничуть не был против подобной передышки, что для Кати, как и всегда, оставалось очень важным. И сейчас её эмпатия пробудилась вновь, подсказывая, что он набегался и сейчас полностью разделял настрой хозяйки, расслабившись.

— Ну что, малыш, возвращаемся? Надо ещё Марго поймать и решить, едет она с нами или нет.

Данный вопрос по-прежнему оставался главным на повестке дня, поскольку Катя с вышеупомянутой Марго так и не поговорила.

«Кать, очень надо смыться на пару часиков. Я скоро вернусь, и всё обсудим. Честно».

Ей оставалось лишь поверить.

К слову, «пара часиков» уже почти истекла, так что Катя с Фунтиком двинулись в обратный путь и вернулись на конюшню как раз к нужному моменту — возле главного корпуса показалась Марго. Она повернула голову на звуки шагов и расплылась в улыбке. Катя не стала терять время и сразу подъехала к ней.

— Набегался? — спросила Марго вместо приветствия.

— Очень надеюсь на это, — усмехнулась Катя и пригрозила неугомонной подруге: — А ты не уходи далеко. Сейчас закину его в леваду³, и поговорим.

Та лишь подняла руки в примирительном жесте, признавая свою полную капитуляцию. Она стойко дождалась, пока Катя расседлает Фунтика и выпустит погулять, и через полчаса подруги уже сидели в раздевалке, обсуждая предстоящую поездку.

— А нужно ехать прямо сегодня? — протянула Марго с откровенно несчастным видом.

— Уверена, — кивнула ей Катя, строгим тоном пресекая все попытки к позорному отступлению. — Для Лены это очень важно, так что, даже учитывая твою пламенную «любовь» к длительным поездкам, мы должны поддержать подругу. Она и так волнуется. Так что решай.

Марго ещё какое-то время посверлила собеседницу жалобным взглядом, однако понимания так и не нашла. Она со вздохом откинулась на спинку стула и сказала:

— Да куда же бросишь её. Поеду я с вами. Только, — она сделала паузу, поднимая указательный палец, — музыку выбираю я.

Натолкнувшись на вопрошающий взгляд, Марго поправилась:

— Ладно. По очереди, так по очереди.

— Ну вот что это за музыка, а? — не унималась Марго уже добрых двадцать минут. — Давай что-нибудь другое.

Она оперлась руками на спинки передних сидений, просунулась между ними и теперь воодушевлённо вещала о несправедливости жизни. Однако её увлекательное занятие прервала Катя:

— Мы только слушали то, что выбрала ты. Теперь очередь Лены.

— Действительно, — усмехнулась та, чуть повернув голову в сторону подруги. — После нас с Катей снова ты будешь. Посиди пока спокойно, пожалуйста.

Марго просьбу выполнила, и в машине аж на пару минут воцарилось молчание. Исключение составлял лишь голос вокалиста в колонках.

— Кать, а Кать, — Марго долго молчать не могла.

— Что?

— А ты не хочешь кондёр выключить? Прохладно.

— Он выключен, а тебе нужно всего лишь накинуть кофту: чай не лето, — ответила Катя, не отвлекаясь от дороги.

— Точно?

— Да сколько ж можно?! — не выдержала Лена, прекрасно понимая, к чему всё идёт. — Если усидишь молча хотя бы полчаса, то поменяемся с тобой, когда остановимся отдохнуть. Просто. Потерпи, — добавила она, для пущего, как ей казалось, эффекта усиленно жестикулируя.

Одна привычка подруги частенько не давала покоя и Лене, и Кате: если Марго чего-то очень хотела, то неосознанно превращалась в сущего ребёнка. Подруги старались влиять на неё хотя бы в людных местах, и иногда им это даже удавалось.

Машина шустро ехала по трассе. За окнами проносились вспаханные поля, которые сменяли узкие лесопосадки, разномастные дорожные знаки и редкие домики.

Катя всегда искренне любила дорогу. Ей нравилось становиться будто одним целым с автомобилем. А ещё за рулём она не позволяла себе отвлекаться на ненужные мысли, что в данный момент очень выручало.

И, конечно же, лучшие подруги никогда не давали заскучать даже в долгом пути. Весёлая троица уже много где побывала, и, как бы Марго ни упрямилась, ей тоже доставляли удовольствие подобные путешествия.

— Значит, так, — снова подала она голос, слегка хлопнув по спинкам передних сидений. — Раз уж мы едем к морю, предлагаю обсудить план действий.

— Только помни, что мы туда по делу едем, — усмехнулась Катя. — Но начало мне нравится. Искупаться — уже не искупаемся, но поездить и насладиться природой можно.

— Ой, Казакова, ты просто ничего не знаешь, — ответила Марго, махнула на подругу рукой.

— Правда? И чего же, если не секрет?

— Да, просвети нас, — вновь подключилась к разговору Лена.

Она была заинтригована, но не лелеяла надежд на что-то интересное раньше времени.

— А то, что там будет автошоу. Одно из самых крупных, попрошу заметить, — объявила неугомонная девушка, для выразительности приподняв указательный палец. — Как вы живёте, вообще? Ничего не знаете.

— Куда уж нам до тебя? — с чувством вопросила Лена, широко улыбаясь, и тоже отмахнулась, добавив: — Недалёкие люди.

— Поэтому радуйтесь, что я у вас есть.

Вскоре они добрались до места отдыха: Кате был необходим перерыв после нескольких часов за рулём, да и остальные притомились.

Они расположились на максимально возможном от трассы расстоянии и достали большой термос с заваренным чаем — то, что нужно, чтобы согреться и взбодриться.

— Так что? — спросила Марго, отхлебнув горячий напиток из своей кружки. — Мы едем на автошоу? Я точно хочу смотаться, а вы решайте.

Вроде бы она просто предложила, но при этом весьма неоднозначно, даже заискивающе покосилась на Катю и ехидно улыбнулась.

— Казакова?

— Марго, ну не начинай, пожалуйста, — протянула та. — Ты же знаешь, что с гонками покончено. И с дрифтом тоже, да.

— Кому ты рассказываешь? Ладно, Лен, подруга у нас — зануда. Просто знай это. Но мы-то с тобой пойдём?

— Думаю, всё успеем, да.

— Я не сомневалась в тебе, — победно улыбнулась Марго.

Катя лишь вздохнула, понимая, что они её уговорили.

* * *

Ви пробиралась сквозь довольно густой кустарник. Тонкие плети периодически хлестали по незащищённым участкам кожи, но взволнованная девушка, казалось, не замечала этого.

Адвэн любезно предоставил примерную информацию, куда нужно направиться, чтобы найти грифона. Также он упомянул, что без ловчего разыскать магическое существо будет непросто. Однако эти таинственные ищейки, казалось, канули в небытие.

— Найди небольшое поселение эльфов в Забытых Лесах.

— Эльфы? — удивлённо переспросила тогда Ви. — Забытые Леса?

— А что тебя смущает, красавица? — в своей обычной манере усмехнулся Адвэн.

Его наставления лишь добавляли сложности, но выбора у Ви не было. Как и времени на лекцию по географии этих мест, поэтому она просто попросила Адвэна указать ей направление и перечислить основные вещи, которых стоило опасаться.

— Вряд ли грифон остался там же, где вы его видели в прошлый раз, — продолжил тем временем колдун. — Их лошади пригодятся: быстрее и выносливее не найти, а путь тебе предстоит неблизкий.

И вот теперь она упрямо двигалась вперёд, временами смаргивая непрошенные слёзы. Кате казалось, что это её бросало в дрожь каждый раз, когда невольная спутница из другого мира вспоминала, ради чего весь этот опасный поход затевался — жизнь Гратиса висела на волоске.

В мыслях Ви пронеслось воспоминание: их разговор после того, как воин в первый раз спас её.

«Совет хочет от тебя слишком многого. Но я помогу», — сказал он тогда.

От его доброго взгляда и лёгкой полуулыбки внутри становилось тепло и уютно.

— Я спасу тебя, — прошептала Ви, отодвигая от лица очередную ветку.

Она потеряла счёт времени, помня лишь о том, что надо двигаться как можно быстрее: если члены Совета хватятся её, то вернут назад. Теперь Катя хотя бы понимала, кто те люди, с которыми они встретились изначально. К сожалению, у них на Ви были свои планы, и с её собственными они совершенно не пересекались.

Внезапно земля ушла из-под ног, и девушки ощутили рывок и чувство полёта.

Катя выдохнула и распахнула глаза — в прикрытое светлой тюлью окно уже пробивались лучи солнца. Первую минуту сбитая с толку девушка пыталась понять, где находится. Однако вскоре в памяти вспыхнули воспоминания о вчерашнем дне и поездке, и всё стало на свои места: Катя проснулась там же, где и уснула — в комнате небольшой квартиры, снятой подругами на время путешествия.

«На этот раз хотя бы до рассвета продержалась».

Поняв, что уже не заснёт, она решила встать пораньше и приготовить на всех завтрак. Вскоре смартфон известил владелицу о новом сообщении от тренера.

«Ты думала над моим вопросом?» — кратко вопрошал текст.

Вздохнув, Катя отложила аппарат: как раз думать об этом и не хотелось. Она поставила завариваться чай и, положив себе кусочек свежеприготовленного омлета, уселась за стол. В руках у девушки был небольшой бумажный прямоугольник.

Цветная фотография ещё не успела пожелтеть или поблекнуть. С неё на Катю смотрела она же, но то была ещё совсем юная девушка (почти девочка). Тёмные волосы чуть ниже плеч небрежно рассыпались по ним и слегка взлохматились. Пальцы одной руки сжимали застёгнутый ремешок простого чёрного шлема, а другой Катя придерживала за повод уздечки статного каракового¹ коня.

Казалось бы, подобные снимки найдутся, пожалуй, почти у каждого конника. Однако они дарят радость, которая не меркнет даже спустя много лет.

Лицо Кати с фотографии озаряла широкая улыбка, глаза лучились счастьем. Конь рядом с любопытством тянулся носом к своей наезднице, уши также были повернуты к ней. И Казакова помнила тот день, словно это было вчера.

Снимок сделали после весьма удачного этапа соревнований по конкуру между местными конюшнями, где Катя с Драконом вошли в пятёрку лидеров. И через неделю после этого для них всё закончилось.

Перед глазами до сих пор стояли те минуты, когда жизнь изменилась раз и навсегда.

— Кать, ты устала и выглядишь неважно. Подумай, стоит ли сегодня ехать маршрут, — предостерегла подругу Лена.

Даже Марго, которая обычно сохраняла спокойствие в подобных ситуациях, нервничала.

— В первый раз, что ли? — улыбнувшись, отмахнулась Катя.

Как же она теперь жалела о своей беспечности, прокручивая момент ошибки. Её ошибки. Дракон зацепился за препятствие и всем весом рухнул на собственную ногу, а после перевернулся на бок. Соскочить Катя не успела. Дикая боль, и коня, и своя, прошедшаяся от бедра до самых кончиков пальцев, говорила сама за себя. К ней примешивался страх — тоже общий.

Тот день, когда Катя наконец буквально с боем вырвалась из больницы на конюшню, остался чёрным пятном в её воспоминаниях.

— Он не мучился долго, — словно сквозь густой туман услышала она, пустым взглядом смотря на денник, где уже давно стояла другая лошадь.

Девушка прерывисто выдохнула, отрывая взгляд от снимка, что всегда был с ней. В тот злополучный день она молча покинула конюшню и больше там не появлялась. Пусть Дракон и не был её лошадью, но они многое прошли вместе и достигли того, что люди зовут единением. Он доверял ей безоговорочно, и Катя винила себя за это.

А после, спустя не один год, в её жизни появился Фантом. Он нуждался в Кате не меньше, чем она в нём, пусть и понимание этого пришло позже.

* * *

Гулять по улицам большого прибрежного города, залитого лучами осеннего солнца, бесценно. В таких местах душа отдыхает, мысли очищаются и будто становятся легче. Взгляд то и дело цепляется за старинные здания, которые часто выглядят надёжнее и внушительнее, чем новостройки.

— Предлагаю отметить это событие в какой-нибудь кафешке или ресторанчике, — потирая в предвкушении руки, сказала Марго.

Она светилась от радости за лучшую подругу, улыбаясь так широко, как только это было возможно. Все дорожные перепалки остались в прошлом, и сейчас довольные девушки искренне гордились Леной, которая успешно прошла собеседование. Об этой работе она мечтала очень долго, а ещё давно хотела перебраться именно в этот город. И вот мечта наконец-то сбылась — вакантное место фотографа-дизайнера в крупной компании.

— Ну что же, пусть я и не очень это люблю… Почему-то мне кажется, что именно сейчас это прекрасная идея, — в тон подруге ответила сама Лена.

— Замётано, — обрадовалась Марго. — Знаю я одно местечко. Кать, а ты что скажешь? Ка-а-ать? Да на что ты там смотришь?

Девушки как раз проходили мимо витрины книжного магазина. Там, за стеклом, возле окна лежал средних размеров сборник каких-то детских сказок. Вроде бы ничего особенного, но…

Вместо нарисованной морды грифона пред взором испуганной девушки предстал настоящий зверь. Его светлая густая шкура вздыбилась, а в пронзительных зелёных глазах плескался яростный, зловещий огонёк, от которого по коже сразу пускались в пляс мурашки.

Существо утробно рычало и готовилось напасть — тот самый момент, когда для Ви всё могло закончиться раз и навсегда. Именно тогда её в первый раз спас тот мужчина… Гратис, кажется?

— Катя!

Та вздрогнула и вернулась в реальность под аккомпанемент довольно громких возмущений Марго.

— А?

— Что с тобой творится, мать?

— Ничего, — тихо ответила Катя и, прочистив горло, закончила мысль: — Просто в детстве книжка похожая была.

— Книжка? — с сарказмом уточнила подруга и добавила как бы между прочим: — И она тебе внушала такой уж прям неподдельный ужас, да?

— Что?

— Ты просто не видела, насколько у тебя глаза стали больше.

Опомнившись, Казакова покрутилась в поисках Лены, которая стояла рядом. Смотрела она на перемены в выражении лица Кати очень странно.

— Ты ничего не хочешь нам рассказать?

-----------------------------------

[1] Слово «караковый» в названии масти пришло из тюркского языка. Оно включает в себя сразу два понятия:

1)«кара» переводится как черный;

2)«кула» обозначает бурый цвет.

В итоге полное название расцветки предполагает словосочетание «черно-бурый».

Основной цвет у коня с такой окраской либо тёмно-коричневый, либо угольный (почти черный). Но особенность этой масти заключается не в основном окрасе, а в наличии дополнительного цвета, который присутствует на теле животного в виде особых пятен — подпалин.

Вся троица собралась на небольшой кухне в съёмной квартирке. Марго с Леной уселись рядом и теперь внимательно наблюдали за подругой, что устроилась напротив, с другой стороны стола. Кате отчего-то это место казалось сейчас наиболее комфортным. Она сложила руки на груди и упёрлась взглядом в однотонную тёмно-бордовую скатерть, собираясь с мыслями, которые так и норовили разбежаться кто куда.

— Мы тебя очень внимательно слушаем, — нарушила тишину Марго.

Катя посмотрела исподлобья на подругу, которая сверлила её взглядом.

— Давай-давай.

Она медленно выдохнула, положила руки на стол и уставилась на свои сцепленные пальцы. Мысли, что Лена и Марго сочтут её сумасшедшей, не возникло, только во всю эту историю самой верилось с трудом. А ещё больше настораживало, насколько это серьёзно воспринималось.

— Это сложно объяснить, — наконец откликнулась Катя. — Вначале я решила, что спятила.

— Но?.. — Марго, как обычно, не стала ждать, пока рассказчик самостоятельно подойдёт к основной мысли.

— Оно не даёт мне покоя. Я чувствую — что-то здесь не так.

— Попрошу добавить конкретики.

Катя не любила, когда подгоняют, но понимала, что сама оттягивает с объяснением. Происходило то, чего ей так хотелось — поделиться и сбросить груз с души. И подруги были готовы слушать и поддержать. Нужно лишь начать. Поэтому она набрала в грудь побольше воздуха и отдалась на волю судьбы и людей напротив, отчеканив:

— Мне снятся сны.

На пару секунд повисла тишина. Марго лишь пристально смотрела на Катю.

— Кошмары? — подала голос молчавшая доселе Лена, внимательно вглядываясь в глаза подруги.

— Нет. — Покачала головой та. — То есть, не совсем. Я не знаю…

Она замолчала, уронив голову на руки, и запустила пальцы в волосы, которые теперь полностью закрывали её лицо.

— Сны?

Катя аж удивлённо посмотрела на Марго, что взирала на неё, чуть наклонив голову и приподняв брови.

— То есть, просто сны? Но по каким-то причинам ты придаёшь им особое значение. Но это просто сны, так?.. Ау!

У Марго совершенно не было терпения дожидаться ответа на свой вопрос, за что она тут же и получила весьма чувствительный тычок локтем от Лены. Видимо, таким образом подруга просила её заткнуться. Потирая драгоценное пострадавшее предплечье, Марго возмущённо уставилась на Лену, но та её взгляд проигнорировала.

— Я же не сказала ничего такого.

— Давай позже это обсудим, ладно?

Катя лишь тепло следила за перепалкой, нисколько не обижаясь: Марго бы не призналась, но она тоже переживала.

— Это очень реалистичные сны. Они… — она замялась, пытаясь подобрать подходящую формулировку, а потом выпалила: — Это будто вторая жизнь.

Подруги ответили не сразу. Марго тут же забыла свою печаль и теперь смотрела на Катю, нахмурившись. Лена же отвернулась к окну, сложив руки на груди и отстранённо глядя перед собой. Наконец она опустила взгляд к столу и тихо спросила:

— Это… что-то вроде альтернативной жизни? Твоей?

— Не совсем.

Разговор прервал громкий телефонный звонок. Сначала Катя молча уставилась в сторону так не вовремя подавшего голос аппарата, надеясь, что не придётся отвечать: мелодия ясно дала понять, что номер незнакомый, и, соответственно, это вряд ли что-то важное. Однако тот человек настойчиво ожидал соединения, и хозяйке телефона пришлось со вздохом встать и ответить.

— Слушаю, — устало приветствовала Катя потенциального собеседника.

— Наконец-то я смог до тебя дозвониться, — раздался в динамике голос, который она надеялась больше никогда не услышать. — Не бросай трубку. Надо поговорить.

— Нам не о чем говорить.

— Ошибаешься: в квартире, в которой тебе так уютно живётся, есть и моя доля. И уж прости, сейчас она мне нужна, так что-либо просто отдай мне мою часть деньгами, либо будем решать вопрос иначе. Отнесись к этому по-взрослому.

Катя крепко зажмурилась в надежде, что это просто очередной сон или видение, и голос «любимого» дяди ей только померещился. Она опустила руку с зажатым мобильником и искоса взглянула на него — набор цифр, что обозначал номер телефона, по-прежнему ярко светился на экране.

— Я потом сама тебя наберу, — практически сквозь зубы проговорила Катя, возвращая аппарат к уху. — Не звони мне. — И отключилась.

Она рвано выдохнула, попросила подруг дать ей пару минут и скрылась в своей комнатке. Там Катя медленно подошла к кровати, осела на неё и, не глядя, бросила неподалёку от себя телефон. Она снова тяжело вздохнула и застыла, спрятав лицо в ладонях.

Он снова появился в её жизни. Человек, который не оставил о себе никаких положительных воспоминаний, кого Катя была рада забыть. Её «семья». И вот теперь он вернулся и практически пытается выгнать родную племянницу из дома. Хочет отнять то последнее, что осталось ей от родителей. И чтобы сохранить это, продажи машины будет мало.

Чтобы хоть как-то привести мысли в порядок, Катя решила прибегнуть к странному, но проверенному способу, не единожды выручавшему её — просмотру старых фото. С тех времён, когда всё ещё было привычно и просто. Ей почти всегда помогало.

Она потянулась к отброшенному мобильнику и открыла приложение одной из социальных сетей. Быстро пробежавшись взглядом по своей странице, Катя ткнула на первую попавшуюся аватарку — Марго. На главном снимке подруга по обыкновению дурачилась: она подлезла под морду своей кобылы, изображая человека с головой лошади, и расставила в стороны руки с растопыренными в нечитаемом жесте пальцами. Сама кобыла уже привыкла к причудам хозяйки и стояла смирно, со скучающим видом.

Катя усмехнулась, пролистала стену аккаунта и ткнула на вкладку с фотографиями. Вот прекрасные снимки, сделанные руками их лучшей подруги — Лены: постановочные, «рабочие» и даже «не лошадиные»; вот они втроём — отдыхают и развлекаются.

От этих воспоминаний становилось тепло. Вот вдвоём Марго и Лена, довольные, сфотографированы после каких-то очередных соревнований с наградами. Кони, естественно, рядом. А чуть дальше обнаружился более старый снимок, тоже «со стартов»: Марго держит под уздцы свою незабвенную Горчицу, которую она грозится продать и по сей день, а рядом…

Катя нежно провела пальцем по снимку, случайно чуть не перелистнув его: на фото она расслабленно привалилась спиной к плечу молодого каракового коня. Дракону, казалось, было не особо интересно, что происходит вокруг — он уже тянул морду к сочному яблоку, зажатому в руке у мужчины рядом с Катей. Тот улыбался и ласково приобнимал за плечи дочь, лицо которой светилось от радости. И она, через много лет, сидя в съёмной квартире в чужом городе, вновь грустно улыбнулась отцу.

Он был бы рад и горд снова увидеть её на коне. Теперь уже на Фантоме.

Через некоторое время фотография на экране сменилась, потом ещё и ещё. На одном из снимков Катя задержалась чуть дольше и внезапно увидела на заднем плане человека, которого, как она думала, там быть не могло. Которого она даже не помнила, но тут же узнала.

«Нам с Леной надо срочно поговорить».

* * *

Лошади несли всадников через широкое поле. Со всех сторон виднелись высокие деревья с растущими под ними кустарниками, некоторые из которых усыпали диковинные разномастные цветы. Сейчас всё это сливалось в один сплошной калейдоскоп либо и вовсе оставалось на задворках памяти, но Ви и издалека явственно ощущала сильный аромат некоторых бутонов.

В данный момент окружающие красоты и ароматы совершенно её не волновали. Высокая трёхцветная кобыла неудержимым вихрем практически летела над землёй. Ви осталось лишь держаться в седле: лошадь послушно следовала за теми, кто был впереди. Светлая средней длины грива ритмично развевалась на ветру.

Всё разрешилось более чем удачно — эльфы очень кстати нашлись самостоятельно. Катя по-прежнему понятия не имела, почему конкретно они согласились помогать Ви, однако точно знала — они ехали на поиски ловчего волколиса. Куда? Этого наверняка сказать не смогли даже вездесущие эльфы.

Вот на пути Ви и Аэн — знание клички лошади пришло подсознательно, — появилось невысокое, но всё же препятствие в виде поваленного дерева, и кобыла без промедления перепрыгнула его вслед за другими. Её всадница еле удержалась в седле, вцепившись в переднюю луку и уперевшись ногами в стремена. Толчок у лошади оказался сильный, и Ви едва не выбросило вперёд, прямо под копыта. Она крепко зажмурилась, и оставалось лишь гадать, как сохранила при приземлении правильную посадку и не плюхнулась Аэн по спине.

Через какое-то время путники добрались до окраины леса. Амафель (Ви знала по именам многих из отряда), что ехал впереди, остановился возле заросшего пышным кустарником и невысокими деревьями холма. Повернувшись к остальным, эльф отдал команду спешиваться.

— Дальше идём пешком: не проехать верхом, — коротко пояснил он для Ви.

Та лишь коротко кивнула и с наслаждением спрыгнула на землю, ощутив под ногами мягкую траву.

Трое эльфов и девушка углубились в недра густой растительности, оставив лошадей неподалёку на поляне. Идти было тяжело, но возможно. Мечами или иным оружием для расчистки дороги никто не воспользовался, так что приходилось усиленно помогать себе руками.

Внезапно картинка перед глазами Кати изменилась: кустарник кончился и впереди обнаружилось сплетённое из ветвей деревьев убежище. Над входом возвышался мощный корень, который далее вновь спускался к земле и уходил в её толщу. Под образованной им аркой, в темноте, ярко сверкали чьи-то глаза. Низкое утробное рычание лишь добавляло атмосфере напряжения.

Зверь, вздыбив загривок, вышел на свет. Взору Кати и Ви предстал поджарый волк с вытянутой лисьей мордой и длинным, пышным хвостом. Шерсть цвета тёмного шоколада переливалась в солнечных лучах, а золотистая «манишка» будто светилась сама собой. По спине тянулись две аналогичные по оттенку полоски, а завершали образ искрящиеся «брызги» на щеках.

«Только ловчий может найти грифона, который решил жить в уединении», — вспомнила Ви слова Адвэна.

Волколис перестал рычать, склонил голову набок, и Катя вспомнила о своём даре эмпата: до неё донеслись отголоски чувств зверя — настороженность, но заинтересованность. Но следом за этим он развернулся и бросился прочь, скрываясь из виду.

— Нет! Стой! — надрывно закричала Ви, но было поздно.

Вокруг всё померкло.

Очнулась Катя всё на той же кровати. Она заснула? Или то был обморок?

«Что за дичь происходит?» — устало подумала Казакова, с трудом принимая сидячее положение.

Нужно было собраться. Раз теперь видение столь бесцеремонно вторглось в её жизнь, ситуация осложнялась: это становилось не просто угнетающе, но и откровенно небезопасно.

Катя тяжело вздохнула и потёрла ладонями лицо: мир вокруг ещё расплывался перед глазами, а голова кружилась. Поднялась с кровати, на подгибающихся ногах вышла из комнаты и направилась в небольшую ванную рядом с комнатой. Вскоре, умывшись и более-менее восстановив дыхание, она вернулась к подругам.

Катя какое-то время молчала, положив руки на стол и упорно разглядывая свои сплетённые пальцы. Она не знала, как лучше подойти к вопросу. В конце концов, не придумав ничего другого, подняла взгляд на Лену и тихо, неуверенно проговорила:

— Я, кажется, видела твоего брата.

И сейчас Катя не сказала бы с уверенностью, что это хорошо: в мужчине, которого Ви с таким упорством пыталась спасти, она узнала человека с той старой фотографии, где Марго отметила всех присутствующих. По странному стечению обстоятельств они никогда не встречались лично, но двух вариантов быть не могло — со снимка на Катю смотрел брат Лены, и он же когда-то спас её от грифона.

Катя какое-то время молчала и, положив руки на стол, упорно разглядывала свои сплетённые пальцы. Она не знала, как лучше подойти к вопросу. В конце концов, не придумав ничего другого, подняла взгляд на Лену и тихо, неуверенно проговорила:

— Я, кажется, видела твоего брата.

Подруга замерла, не мигая разглядывая собеседницу.

— Ты видела Лёшу? — зачем-то уточнила напряжённо Лена. — Ты уверена?

— Точнее не бывает, — тихо ответила Катя и покачала головой. — Я не могу это объяснить, Лен, но это точно был он. В моём сне. Даже не так: он был в нескольких моих снах.

Лена медленно кивнула, отстранённо глядя перед собой. Пару секунд она помолчала, а после подняла взор и спросила:

— Что в этом странного? Кать, это просто сон.

— Мы никогда не встречались, понимаешь! — оживилась та. — Я его ни разу не видела. Вспомни, он же всегда был против нашего спорта! С тобой общался в любом случае, с Марго трудно не общаться, а со мной и знаться не хотел. Принципиально.

То была чистая правда: брат Лены никогда не любил конный спорт, считая его лишь одним из способов самоутвердиться. Лошадь в его понимании для спортсменов всегда оставалась лишь инструментом. В какой-то степени так было, только вот одна деталь в этих убеждениях упускалась: все люди, и спортсмены, в том числе, разные.

Подруга тяжело вздохнула и отвернулась, о чём-то задумавшись. Потом, вновь взглянув на Катю, сказала:

— Ты понимаешь, насколько нереально это звучит? Ты действительно хочешь сказать, что видела моего пропавшего брата, которого никогда прежде не знала, в каком-то другом мире? Во сне?

— Да! — встрепенулась Катя, приподнимаясь, и оперлась руками на столешницу. — Именно потому, что я никогда его не видела, я уверена, что не могла это придумать. Это было, а значит, есть шанс найти Лёшу!

— Возможно, ты и права, — чуть сощурившись, согласилась Лена и вздохнула. — Сейчас вернусь.

Она встала и медленно вышла из комнаты. Её подруги переглянулись, но ничего не сказали. Лена тем временем, судя по звукам, порылась в своих вещах и вскоре вернулась. Она не спеша прошла к столу, уселась на прежнее место и подняла руку, в которой что-то сжимала.

От вида того, что держали пальцы подруги, у Кати перехватило дыхание: на столе перед ней теперь лежало довольно крупное, песочно-бурого цвета перо.

— Ничего себе! Это что такое? — раздался фоном удивлённый возглас Марго.

Но на неё никто не обратил внимания.

— Что это значит? — неожиданно дрожащим голосом спросила Казакова, поднимая неверящий взгляд на Лену.

— Ты знаешь, что это такое? — та говорила почти спокойно, даже как-то уверенно.

О, уж Катя точно знала верный ответ.

— Это… Это перо грифона, — с трудом выдавила она, расширенными глазами всматриваясь в злосчастную вещь, которой здесь быть не могло.

— Чего? Девочки, с вами всё в порядке? Какой грифон?

Катя мелко задрожала: рядом с казалось бы безобидным предметом стало не по себе.

— Откуда оно у тебя? — надломленно спросила она.

— Не у меня, — со странной грустью сказала Лена. — У тебя.

Пальцы сами собой потянулись к перу, но чужая ладонь тут же накрыла его, не давая дотронуться.

— Стой!

Катя отдёрнула руку и с непониманием посмотрела на подругу.

— Что?

Во взгляде Лены отразилось столько боли, что не осталось сомнений: она знает гораздо больше, чем пытается показать. И те сны — не просто сны.

— Лена?

— Поверь, ты не хочешь этого знать.

Марго лишь безмолвно наблюдала за ними и не вмешивалась. С её стороны было слышно лишь тихое ёрзание: то ли от нетерпения, то ли от волнения.

— Что случилось? — дрожащим голосом спросила Катя, пристально смотря в глаза подруги, что крепко сжала в руке злосчастное перо. — Лена, пожалуйста, ответь мне.

Та сглотнула и зажмурилась, восстанавливая дыхание. Лена так переживала, только когда… Нет.

— Лен, это ведь не значит, что?..

Подруге было достаточно открыть подозрительно заблестевшие глаза и взглянуть на Катю, чтобы всё стало ясно.

— Нет… Этого не может быть. Нет!

«Ведь не может же, да?»

Только когда бесследно исчез её брат.

По щеке скатилась одинокая слеза, и теперь пришла очередь Кати крепко зажмуриться. Дыхание сбилось. Почему так больно? Разумеется, она всегда переживала за подругу и, как могла, поддерживала и помогала искать, но сейчас это чувствовалось как-то иначе. Словно в груди открылась кровоточащая рана.

— Так, или вы мне сейчас же всё рассказываете, либо я за себя не отвечаю! Что происходит?

Сейчас наступил тот редкий случай, когда Казакова была полностью согласна с Марго.

— Я тоже хочу знать, — максимально твёрдо сказала Катя, неосознанно протягивая руку ладонью вверх.

Лена просверлила подругу долгим взглядом, словно не решаясь, а затем медленно отдала перо. Как только оно коснулось кожи, через руку Кати словно прошёлся энергетический разряд, устремляясь в лёгкие и голову. Дыхание окончательно сбилось, а в глазах вдруг потемнело. Она больше ничего не видела и не слышала. Вокруг осталась лишь пустота.

Тёмная шерсть на загривке ловчего встала дыбом, из груди донеслось утробное рычание. Ви подняла голову и замерла, во все глаза глядя на огромного буро-песочного грифона, что гордо восседал на краю отвесного утёса. Ветер трепал густой мех величественного животного. Оно посмотрело прямо в глаза Ви, почти не мигая, а после быстро встало и уверенно направилось в её сторону. Девушка замерла, хоть и безумно боялась. Но жизнь Гратиса волновала сильнее. Перо было необходимо.

И вот матёрый грифон уже почти дышал в лицо незваной гостье, которая по-прежнему не отступала. В хищных зелёных глазах, будто в зеркале, что было очень странно, отразилось слегка испуганное, но полное решимости лицо девушки… Будто она увидела собственную душу. И в ней Катя совершенно чётко, не так, как до этого во снах, узнала себя. Это она смотрела на зверя. Она до этого бежала за ловчим, чтобы отыскать грифона. Она сейчас ощущала враждебность и недоверие, что волнами исходили от этого существа.

«Всё это время здесь была я!»

Но как такое возможно?

«Ты боишься?» — услышала она клокочущий голос у себя в голове. — «Тебе страшно, я чувствую это. И ты чувствуешь. Одно моё движение, и тебе конец. Я не промахнусь».

Однако за неприкрытой угрозой Катя, как эмпат, ощутила кое-что ещё: душу величественного создания раздирала боль, и боль эта была столь же древней, как и сам грифон. И ему тоже было страшно от этой уязвимости.

— Мы с тобой похожи, — неожиданно для самой себя сказала Катя.

Зверь коротко рыкнул, чуть приподняв голову, и буквально навис над невероятно маленькой и хрупкой по сравнению с ним девушкой. Но она упрямо стояла на месте.

— Ты понимаешь меня и чувствуешь мою энергию, — спокойно продолжила Ви (Катя?), сама не осознавая, откуда взялась эта уверенность. — Ты ничего мне не сделаешь.

Грифон глухо зарычал и опустил голову, вздыбив густую шерсть на загривке. В глубине зелёных глаз вновь зажглись золотистые искорки, как тогда, в прошлую их с Ви встречу.

— Я могу помочь тебе. — Голос едва заметно дрогнул.

Когда широкая морда с венчающим её устрашающим клювом приблизилась к девушке практически вплотную, она, не отдавая себе отчёта в собственных действиях, подняла руку и дотронулась до шероховатой костной поверхности, в конце концов кладя на неё ладонь. Сквозь всё тело прошёл ощутимый заряд уже знакомой энергии, только гораздо мощнее. Воздух вышибло из груди, в глазах потемнело, и звуки вокруг смолкли.

— Катя, — словно сквозь толщу воды раздался знакомый голос. — Кать, ты слышишь нас?

Её кто-то звал. Определённо. А ещё теребил за плечо. Рядом тяжело дышали, и она не сразу поняла, чьё оно. Когда разноцветная рябь перед глазами рассеялась, а мир вокруг перестал кружиться, Катя осознала, что это она пытается унять дрожь и восстановить сбитое дыхание, по-прежнему сидя на стуле на небольшой кухне. Пальцы судорожно вцепились в столешницу, костяшки побелели, а сами руки уже начали неметь. Рядом, поддерживая подругу за плечи, сидели обеспокоенные Лена и Марго. Они с тревогой всматривались в глаза Кати и негромко звали её.

— Я… Со мной всё в порядке, — с трудом выдавила из себя она. — Просто немного голова кружится. Что произошло?

— Ты в обморок грохнулась! — не выдержала Марго. — Может, уже обьясните мне, что происходит?

Слегка расфокусированным взглядом Катя посмотрела сначала на неё, после — на Лену, и почти прохрипела:

— Я всё знаю.

В глазах подруги вновь отразилась боль, а в собственной памяти наконец всплыло то, что до этого так хотелось забыть навсегда: почему перо до сих пор было здесь.

Катя медленно шла по набережной, накинув на голову капюшон, чтобы хоть немного укрыться от холодного ветра: от вчерашней тёплой погоды не осталось и следа. Впрочем, окружение полностью соответствовало тому, что творилось внутри Кати.

«Я не спасла его», — вот всё, что сейчас было важно.

Теперь-то она вспомнила, как вернулась с пером грифона, воодушевлённая тем, что теперь они обязательно спасут Гратиса. Однако Адвэн только пожал плечами, нацепив на лицо максимально сочувствующее выражение.

Она опоздала. Не спасла. Не справилась.

Едва ладонь Ви коснулась крепкого клюва, два сознания сплелись воедино, позволяя эмпату и грифону прочувствовать все мысли и ощущения друг друга. Перед внутренним взором девушки пронеслись ужасные картины охоты на магических существ. Особенно на грифонов. Она видела, как они, устав сражаться, улетели и скрылись в другом мире, а Корэль — тот самый грифон, что сейчас стоял подле неё — лично проследил за тем, как эльфы запечатали портал. После он остался защищать его. Один.

«У тебя не было причин доверять мне», — осознала Ви.

«И всё же я поверил», — донёсся глубокий голос Корэля.

«Почему?»

«Не знаю. Может, потому что ощутил в тебе что-то особенное, может — увидел в твоих глазах решимость, которая бывает лишь у тех, кто хочет спасти кого-то очень важного. Не знаю. Ты же эмпат, вот и почувствуй».

«Всё вместе».

«Верно».

«А ещё ловчий не помог бы тому, кто ему не нравится».

«Правильно. Карпэ и подобные ему очень хорошо чувствуют окружающих».

Катя вспомнила захватывающий полёт на мощной спине грифона: он позволил ей взять перо и даже помог быстрее вернуться к Гратису.

Только было поздно.

Вдруг в кармане куртки зазвонил телефон. В таких случаях ведь принято отвечать, да?

— Екатерина Сергеевна?

Кажется, это к ней обратились.

— Алло! Екатерина Сергеевна, Вы меня слышите?

— Алло. Я… Я Вас слушаю, — наконец тихо ответила она.

— Я хотел узнать, приедете ли Вы сегодня посмотреть коня.

Катя уже и забыла, что собиралась увезти в «Пассаж» ещё одну лошадь.

— Обязательно приеду. Не переживайте.

Попрощавшись, она убрала мобильник обратно и рвано выдохнула, стараясь совладать с эмоциями. Получалось это не слишком хорошо. Катя обратила взор к морю. Водная гладь была так же беспокойна. А ещё в голову пришла нечаянная мысль, что ничего не изменилось и не изменится от их несчастья. Даже по прошествии времени морские волны по-прежнему будут разбиваться, пенясь, о берег, а в небе над ними продолжат кружить чайки.

Нет, Катя не считала, что это плохо, но сейчас подобные раздумья усиливали ощущение одиночества. Она в который раз зажмурилась, отгоняя мрачные мысли.

Однако откладывать было некуда, поэтому растерянная девушка собралась с духом и отправилась прямиком к назначенному месту. Вскоре она уже шла по территории конной школы «Большой приз» и разговаривала с одним из управляющих.

— Сразу хочу предупредить: конь диковат. Он никого к себе не подпускает и всё время проводит в дальней части левады. Подальше от нас.

— Он многое перенёс, — тихо сказала Катя.

— Да уж. Пережить такой пожар… Никому бы не пожелал подобного.

Они подошли к леваде, и взору предстал высокий караковый жеребец, что настороженно смотрел на них. Белые пятна-яблоки усеивали его тёмную шкуру. Заметив «пришельцев», конь насторожился и весь будто подобрался.

— Ну здравствуй, Ноктюрн, — через силу улыбнулась Катя, глядя на него. — Поедешь со мной?

Родной город встретил пасмурным небом и прохладой. Ближе к обеду, когда хетчбэк Кати и автомобиль с коневозом въехали на территорию «Пассажа», из-за туч неспешно выглянуло солнце. Это оказалось очень кстати, поскольку Ноктюрн стал упираться ещё при выходе на улицу, а после напрочь отказался идти в здание конюшни: шанс, что временно его придётся оставить на улице, был очень велик.

— Постойте, — сказала Катя, глядя на жеребца, что заложил уши и попятился.

В глазах животного читался страх, и эмпатия лишь подтверждала это. Ноктюрн тихо, глухо заржал и ещё раз мотнул головой, стараясь вырваться.

— Давайте заведём его через леваду¹, — решила Катя и забрала чомбур² из рук конюха. — И не смотри на меня так. Я справлюсь. Ти-ише. Бедный. Натерпелся.

Пусть не сразу, но Ноктюрн оказался на месте. Оставив его отдыхать после дороги и привыкать к новой обстановке, Казакова отправилась к другому жеребцу. Фантом сразу подошёл к хозяйке, стоило ей только переступить порог денника. Он протяжно фыркнул и ткнулся носом в ладонь Кати. Та ласково улыбнулась и подошла ближе к любимцу, прижимаясь лбом к покатой шее.

— Привет, мой хороший. Соскучился? — прошептала девушка, медленно поглаживая Фунтика.

Он послушно стоял рядом, будто ощущая тяжёлое состояние Кати.

— Прости меня, — порывисто выдохнула она, крепко зажмурившись. — Это я во всём виновата.

Остальные слова комком застряли в горле. Сквозь плотно сжатые веки просочились первые слёзы, и Катя тихо всхлипнула. Пальцы сами собой нашли густую гриву и судорожно стиснули её. Сейчас лишь любимый конь был той опорой, что помогала поддерживать связь с реальностью. Казакова плакала, уткнувшись носом в тёплую крепкую шею.

— Я… Я не спасла его, понимаешь? — Она заставила себя поднять голову и посмотреть на Фантома. — Не успела.

Конь смирно стоял на месте, посматривая на Катю. Сейчас ей как никогда нужна была надёжность, которая ощущалась рядом с Фунтиком. Когда-то он нуждался в помощи, а сейчас вышло наоборот. И вероятно, стоять Фантому наскучило, потому что он вытянул шею и ткнулся носом в хозяйский карман. Катя сквозь слёзы усмехнулась, наблюдая за неугомонным конём, и слегка улыбнулась.

— Поехали отсюда, а? Мне нужно побыть одной. С тобой.

И вот в лицо уже хлестал прохладный ветер, пока к маковому полю вдалеке уверенным карьером³ летел конь, унося свою всадницу от остального мира. Катя решила не рисковать и вместо кордео⁴ выбрала хакамору⁵: всё же её активный питомец несколько дней не работал, пусть и гулял с утра до вечера в просторной леваде, примыкающей к деннику. И сейчас Фантом был готов нестись всё дальше и дальше, отбивая копытами чёткий ритм.

Катя перестала сдерживать Фунтика, приподнялась в стременах и устремила взгляд вперёд — на яркую цветную полоску поля.

«Скакать бы так всю жизнь», — промелькнуло в уставшем, затуманенном сознании.

Только в такие моменты приходило желанное облегчение. Только так ощущалась свобода. От всего.

«Ни о чём не думать. Просто скакать».

Скакать.

Небольшая машинка стремительно ехала по автостраде. Сейчас важно было лишь одно: успеть. Катя очень боялась опоздать. Ведь «всё уже решено».

Ничего. Если понадобится, она поедет дальше.

«Я не отдам его!»

После недавнего звонка внутри будто всё оборвалось. Нет, никаких лошадей. Хватит. Катя же всё решила, так? Но сейчас на кону оказалась жизнь Фантома. И оставить его умирать из-за собственных страхов она не могла. Пусть ставшего дорогим сердцу человека спасти не удалось, но его любимого коня ещё можно.

— Извините, Екатерина Сергеевна, но я не собираюсь больше содержать совершенно бесполезное животное. Ладно бы только это, но ведь его все наши конюхи боятся. Нет, довольно. Всё равно его никто не купит, — сказал ей по телефону хозяин конюшни.

А когда про лошадей так говорят, то нетрудно сложить два и два, чтобы понять, куда могут увезти Фантома.

Автомобиль буквально влетел на парковку, и как раз вовремя: коневоз неспешно тронулся в путь. Катя, не отдавая себе отчёта в собственных действиях, повернула руль и перегородила выезд.

После того разговора и звонка Лене они по очереди пытались связаться и договориться с хозяином конюшни, но трубку тот не брал: его устойчивая привычка не носить с собой телефон, видимо, была по-прежнему актуальна. Путь предстоял неблизкий, и Катя решила не рисковать и ехать сразу.

— Эй, ты что творишь? — рассерженно закричал из окна водитель, активно жестикулируя рукой.

Казакова выбралась из машины и упрямо встала рядом, всем своим видом показывая, что с места не сдвинется.

— Мне проехать нужно!

— Нет, уже не нужно. Я забираю коня.

Когда Катя увидела целого и невредимого Фунтика, она почувствовала, как по щекам потекли слёзы: успела. Хоть где-то. И больше этот конь не пострадает. Отложенные деньги у неё были и, несмотря на предложение Лены тоже поучаствовать, Казакова решила: теперь это её лошадь. Точнее, уже давно, но осознание наступило лишь сейчас.

Пора домой. Дальше только вместе.

Возвращались с полей Катя и Фантом уже в сумерках. Конь неспешно брёл по мягкой траве, а всадница, отпустив поводья, откинулась на спину и наблюдала, как на небе одна за другой незаметно вспыхивают звёзды. Тихо и спокойно. И всё почти хорошо. Почти.

Неожиданно Фунтик, который, казалось, засыпал прямо под седлом, дёрнулся и низко, утробно заржал.

— Что такое, малыш? — Катя быстро села и осмотрелась: просто так нервничать её любимец не стал бы.

Никого.

— Кого ты увидел? — спросила она зачем-то, продолжая оглядывать окрестности через навострённые лошадиные уши.

То, что Фантом переживал, подсказала и эмпатия. Однако они без приключений добрались до денника, где Катя расседлала и отпустила коня гулять. Она закрыла за собой дверь и, уткнувшись взглядом в пол перед собой, направилась вдоль прохода на улицу.

Ритмичный стук каблуков резко оборвался, когда в сумерках, прямо на входе, появился небольшой силуэт. Кошачий.

«Только не это».

Кота можно было бы принять за обычного, местного, если бы не одно «но»: на его шее красовался маленький аккуратный амулет на верёвочке. О, Катя прекрасно помнила этот амулет. А теперь вспомнила и того, кого надеялась больше не увидеть.

— Доброго вечера, Екатерина Сергеевна.

— Что ты тут делаешь, Адвэн?

Вслед за котом в проходе появился тот самый лесной чародей, только на этот раз одетый в обычную футболку, кожаную куртку и джинсы. И на этот раз он не был босым.

— Миледи, потише, прошу. Вы же помните, что это секрет?

— Что ты тут делаешь?

— Я не для себя: Совет ищет встречи с Вами, миледи.

— Прекрати меня так называть, — сквозь зубы рыкнула Катя, которая меньше этого проходимца хотела видеть лишь своего непутёвого проходимца-дядю.

— Как прикажете, — кивнул Адвэн, и его невольная собеседница едва сдержала колкий ответ.

Вместо этого она молча развернулась и пошла прочь, намереваясь выйти с другой стороны. Заодно и странный кот, может, перестанет так пристально её рассматривать.

— Я не такой уж и плохой, Кать, — раздалось сзади. — И свою часть уговора, между прочим, выполнил.

— Я свою тоже, — бросила Казакова, замедляя шаг. — Грифона нашла, поговорила с ним: он согласился на ваши условия. На этом всё.

— Это так. Но ведь у тебя были и личные мотивы.

— Мои мотивы тебя не касаются, — спокойно ответила Катя, но остановилась и развернулась к собеседнику: какие бы цели — исключительно собственные — тот ни преследовал, ей он намеренно ничего плохого не делал.

Раздражал? Да. Откровенно добивался внимания к собственной персоне? Несомненно. Плевал при этом на её чувства? Скорее всего. Но помогал.

Катя уже отвыкла от бесшумных перемещений Адвэна, поэтому едва не подпрыгнула, когда обнаружила его прямо у себя за спиной.

— Нам надо поговорить.

— О чём? — устало вздохнула Казакова. — Я не спасла его, понимаешь? Цели моего путешествия туда больше нет, а виноват в этом ваш ненаглядный Совет. — «И я». — Прошу, оставьте меня в покое. — И снова пошла прочь.

Ну зачем он опять объявился? Не надо было обращаться к этому странному колдуну после путешествия. Глупо и трусливо получилось.

Она ведь отправилась в другой мир только ради попытки найти брата Лены. Помочь лучшей подруге. И началось всё именно с Адвэна. Точнее, с «Артёма Лесного». Катя была более чем уверена, что имя не настоящее, но вникать не стала: не остроумно, не важно и не интересно.

Как Магический Совет вышел на неё, Казакова сама до конца не понимала, но дар эмпатии и важная цель сделали своё дело: её согласились отправить вслед за человеком, который считался пропавшим без вести. На своих условиях, разумеется. А этот паразит Адвэн ещё и сделал так, что она его там не узнала. Но всё пошло наперекосяк, и Катя, она же Ви, не справилась.

О, договором с грифоном Совет остался очень доволен. Только вот самой путешественнице дела до этого уже не было. Так что им нужно снова? Может, Адвэн ни в чём и не виноват, и она слишком резка с ним, но как ещё заставить его отступиться? Он ведь не отстанет, если конкретно ему что-то нужно.

Как же хотелось всё забыть. Однако второй раз этот фокус не пройдёт. Да и хватит всего этого.

Магия, странствия между мирами, грифоны… Бред.

Едва не споткнувшись о кота, Катя остановилась. И как он только под ногами очутился? Весь в своего… хозяина? Кто их разберёт. Да и разве это важно?

И снова этот пристальный взгляд.

— Нам нужно поговорить, — отозвались сзади практически спокойным голосом, а во внимательных кошачьих глазах внизу, казалось, отразилась та же едва уловимая мольба. — Пожалуйста.

Казакова замерла, не поверив собственным ушам, и медленно обернулась. Адвэн что, только что попросил? Не съязвил, не сообщил, что так надо, а просто попросил?

— Что конкретно нужно Совету?

Изворотливый колдун будто впервые в жизни решил играть честно и по правилам, ничего не утаивая. Хотя точно быть уверенной в этом не приходилось.

Адвэн проникновенно посмотрел на Катю, вздохнул и просто ответил:

— Эмпат.

Примечание к части

[1] Левада — огороженный участок земли, который расположен под открытым небом. С удобным, чаще травяным покрытием. Предназначена левада для самостоятельного выгула лошадей.

[2] Чомбур — короткий шнур, который карабином пристёгивается к уздечке либо недоуздку. За чомбур лошадь удобно как просто привязывать, так и водить.

[3] Карьер (полевой галоп) — самый быстрый аллюр. Тело лошади ритмично сгибается в пояснице, а задние ноги выбрасываются перед передними. Последовательность движений почти как при галопе и может рассматриваться как его быстрый вариант.

[4] Кордео — верёвка, свободно накинутая на основание шеи лошади. Кордео можно отнести к максимально мягким механическим средствам управления лошадью.

[5] Хакамора — безтрензельная уздечка для управления лошадью.

Рабочая смена закончилась, и Катя, усевшись в машину, включила навигатор. Нужно было проехать в центр города, а с учётом вечерних пробок это обещало стать очень занятным мероприятием. Посмотрев на время прибытия, она лишь вздохнула: до дома очень далеко.

Выбрав наиболее быстрый маршрут, Катя выехала с парковки. Накрапывал мелкий дождь, и вскоре, чтобы видеть дорогу, пришлось прибегнуть к помощи дворников.

«Надеюсь, Ноктюрн уже в деннике или хотя бы под навесом, — мелькнула тревожная мысль. — Надо будет позвонить».

С жеребцом временно остался конюх, которого пострадавшее животное знало и которому доверяло. Это очень облегчало работу. Хотя бы для начала.

Город встречал людей привычным часом-пик, и прошло немало времени, прежде чем небольшой хетчбэк припарковался возле красивого старинного здания. Его пепельно-серые каменные стены в сумерках выглядели мрачновато. Лишь свет фонарей частично рассеивал это впечатление и добавлял какой-то сказочно-мистической атмосферы — одна из причин, почему Катя с детства прониклась любовью к родному городу.

Внутри обнаружилась широкая, достаточно крутая лестница. Ни о каком лифте, естественно, речи не шло. Но это не было проблемой.

На нужном этаже взгляд упёрся в высокую деревянную дверь с коваными вставками. Катя вздохнула, рассматривая её: идти дальше совершенно не хотелось, но нужно было во всём окончательно разобраться. Внутри теплилась зыбкая надежда, что после этого Совет успокоится.

Для этого и поехала.

Казалось, Катя не успела толком постучать, когда дверь приоткрылась, и в проходе появился сам Адвэн.

— Приветствую, миледи, — улыбнулся он, но под пристальным взглядом опустил голову и прочистил горло. — Прошу прощения. Оговорился. Проходите. — Отступил и вытянул руку в приглашающем жесте.

Катя шагнула в полумрак длинного коридора, мельком оглядевшись: с прошлого раза здесь ничего не изменилось. Под видом обычной квартиры скрывалось рабочее помещение, оформленное в простом, строгом офисном стиле.

Советом назывались несколько магов, которые поддерживали связь и сотрудничество «земного» мира с остальными. Естественно, тайно от «обычных» людей. Адвэн и его кот считались кем-то вроде провожатых: они обеспечивали возможность путешествовать через порталы сквозь пространство.

«А вот и он», — подумалось Кате, когда в темноте блеснули чьи-то глаза.

— Приветствую, — раздался тягучий, вальяжный голос, в котором чуть ли не впервые звучало подобие учтивости.

«Я-то думала, что хоть в нашем мире этот кот молчит». — Очень хотелось произнести вслух, но сейчас были дела поважнее разборок с магическим зверем.

— Екатерина Сергеевна, рады видеть Вас, — вежливо отозвался ещё один маг, появившись под небольшой аркой дверного проёма.

Катя его узнала: здесь этого немногословного мужчину все знали как Виктора, хотя сказать наверняка, правда это или очередное прикрытие, было нельзя. В том же мире, куда они путешествовали, это был один из провожатых — Лекс.

Вскоре все расселись за широким деревянным столом, и взгляды обратились к Кате.

— Екатерина Сергеевна, — заговорил Виктор. — Мы Вас не просто так сюда позвали: Совету снова требуется Ваше участие.

— Подождите. Насколько я помню, мы договаривались на определённых условиях. И что после завершения… миссии я больше не участвую в ваших делах.

— Поверьте, мы прекрасно понимаем ситуацию. Но обстоятельства изменились.

— И Вы меня поймите. Кажется, мы договорились, что ваши обстоятельства меня более не касаются.

— Да, договорились. — «Лекс» кивнул, но продолжил так же проникновенно смотреть на собеседницу. — Но ситуация из ряда вон выходящая: грифон, с которым шли переговоры, не желает с нами сотрудничать. Он улетел и при любых попытках связаться с ним ведёт себя очень вызывающе.

— Я не удивлена, — просто ответила Катя. — У Корэля есть все основания не доверять вам.

— Что?

— Грифон, про которого Вы говорите. У него есть имя — Корэль. Вы видели, что люди в том мире делали с магическими существами? Грифонам досталось если не больше всех, то очень сильно. Так сильно, что в итоге они не смогли бороться с колдунами, которые пытались их поработить, и просто покинули тот мир. Чтобы выжить. — Она отвела взгляд и вздохнула, а потом вновь посмотрела на Виктора. — Корэль был вынужден расстаться со своими сородичами, с семьёй, чтобы защитить и закрыть портал. Как Вы считаете, захочет ли он иметь с вами хоть какие-то дела?

— Но мы же предлагаем мир и сотрудничество.

— А почему он должен вам верить? — спросила Катя прямо, без условностей и формальных расшаркиваний: разговор начал утомлять. — Я договорилась с Корэлем, как вы и просили, чтобы он не нападал, но подговаривать его на общение я не в праве. Это его выбор и решение.

Очень подмывало добавить, что она-то им по-прежнему не доверяет.

— То есть, помогать нам Вы в любом случае не хотите?

— От помощи вам у меня только прибавилось проблем, — тихо ответила Катя. — Я потеряла близкого человека вместо того чтобы спасти. — Замолчала и опустила взгляд на свои руки. — А уговаривать Корэля на какую-то определённую жизнь в мире, которого я не знаю… — Покачала головой и вновь посмотрела на собеседника. — Даже пробовать не буду.

«Что вам помешает предать его ещё раз?»

Более она не сказала ни слова. Просто не видела смысла.

Когда Совет сообщил ей, что спасти Гратиса не получится, внутри образовалась пустота. И теперь, когда Катя всё вспомнила, эта пустота вернулась. Всё путешествие оказалось напрасным. Более того, он погиб, защищая её. Пусть Гратис ничего не помнил о своей прежней жизни, но они могли вернуться вместе.

Разговор завершился так же быстро, как начался. Совет более не мог ничего предпринять. Изначально уговор состоял в том, что Катя поговорит с Корэлем: именно для этого понадобился эмпат. А ей за это предоставится возможность найти человека, по стечению обстоятельств оказавшегося в том мире и вероятно потерявшего память: издержки перемещений с помощью порталов.

Спускаясь по лестнице, Катя вспоминала день, когда после путешествия пришла к Адвэну. Ей было настолько плохо, что она понимала: нормальной жизни конец. Она была разбита и не могла с этим справиться. И ненавидела себя за это.

— Ты можешь что-то с этим сделать? — со слезами на глазах спросила тогда Катя. — Это сильнее меня.

Она потеряла сон и стала рассеянной, пыталась совладать с этим, но безуспешно.

— Магия — дело тонкое, миледи. Я не могу гарантировать, что Вы забудете только то, что нужно.

— Я готова, — отозвалась Катя.

Как бы ни претила мысль вновь связываться с Адвэном, но она решила рискнуть и припомнила ему то, о чём узнала лишь к концу путешествия: при перемещении в тот мир Адвэн её обманул. Память удалось сохранить лишь частично, и Катя помнила и не помнила себя одновременно. Хотя по уговору ничего не должна была забыть: как раз это от Адвэна и было нужно. Хитрый колдун сделал всё по-своему намеренно, чтобы завоевать её внимание. Только вот не ожидал, что в момент прикосновения внутренняя магия грифона поможет снять чары.

Лишь оказавшись на улице, Катя смогла вдохнуть полной грудью. Дождь давно кончился, оставив лишь прохладу, что приятно освежала и успокаивала. Как бы то ни было, больше она так не поступит. Да, Лена тогда сама предложила ей этот вариант, но больше Катя подругу один на один с этим не оставит. Хватит бегать. У неё есть друзья, есть Фантом, который нуждается в спокойной и уверенной в себе хозяйке. А теперь ещё появился и Ноктюрн, которому больше некому помочь.

* * *

Прошло два месяца. За это время пострадавший в пожаре Ноктюрн постепенно пошёл на поправку. В «Пассаж» взяли ещё одного тренера-зоопсихолога. Кате тоже было чему у него поучиться, и она смогла вздохнуть спокойно: ей теперь стало не обязательно постоянно присматривать за Ноктюрном. Всё больше людей узнавало о методиках, которым теперь здесь можно было обучаться, и некоторые захотели попробовать. Жизнь постепенно приходила в норму… Почти.

Не сразу, но Катя оставила в прошлом неприятный разговор, случившийся месяц спустя после встречи с Советом. Она тогда очень поздно приехала домой, припарковала машину во дворе и уже собиралась забрать из багажника вещи, когда телефон зазвонил. Номер был незнакомый, но Катя ответила.

— Нам нужно поговорить. Не бросай трубку.

Она зажмурилась и выдохнула, но ничего не сказала.

— Подойди к воротам, пожалуйста.

Осторожно приблизившись к выезду со двора, Катя посмотрела через решётку на своего дядю, которого не видела много лет. Да уж, постарел.

Не успел он что-то сказать, как послышались скрежет и чьё-то дыхание, а после возле Кати появился некрупный силуэт, и на свет фонаря вышел средних размеров тёмный пёс. Навострив треугольные стоячие уши, он с интересом взглянул на незваного гостя, и тот попятился.

— Это?..

— Да, он теперь живёт со мной. Ты ещё хочешь поговорить?

С тех пор Катя его больше не видела. Она пообещала, что обязательно обратится куда следует, если он ещё раз к ней сунется. И как раз не так давно на конюшню в очередной раз подбросили собаку. А может, и сама приблудилась. Вероятнее всего, то был метис рабочей немецкой овчарки. Красивый зонарный пёс с ярко выделяющимся рыжим подпалом. Пристроить его не удалось, хозяев не нашли, и Катя стала иногда забирать животное с собой. Даже подумывала оставить.

Из-за ярко-рыжих участков шерсти его нарекли Фениксом, и это был, наверно, один из самых адекватных вариантов, на которые согласилась общественность. Потому как выбирали кличку, согласно старой традиции, всей конюшней. Хотя Катя заранее смирилась с тем, что для этой самой общественности пёс неизбежно превратится в какого-нибудь Кекса или Финика.

Она уже и забыла, что её дядя с детства боялся собак. Ссориться с ним не хотелось от слова совсем. Как-никак он был её семьёй. Когда-то ещё маленькой девочкой Катя очень переживала, что любимый дядя перестал приезжать в гости. Сейчас же она не узнавала его и не представляла, что с этим делать. Пыл поубавился, и больше он ни словом не обмолвился о каких-то своих требованиях и условиях. Позже Катя узнала через знакомых, что он уехал, и понадеялась, что на этом всё.

В любом случае, с Фениксом было гораздо спокойнее, и она начала понемногу привязываться к неожиданному питомцу. При этом в который раз убеждала себя, что «только собаки ей и не хватает».

На следующий вечер пёс снова устроился на заднем сидении машины, расположившись так вольготно, будто всю жизнь только тут и сидел.

— Да и что, что у нас столько дел? Они есть всегда! — разглагольствовала Марго, активно жестикулируя руками. — Ты так никогда и никуда не выберешься, это ты понимаешь? Конюшня без тебя не рухнет. У неё есть, вообще-то, хозяин.

Снова этот разговор. В очередной раз подруга пыталась доказать, что нужно уехать и отдохнуть. И Катя была согласна. Только вот за всё время, начиная с путешествия по мирам, очень многое произошло. А после появился новый аргумент.

— И что, что скоро соревы, Кать? Куда бы нам ни надо было ехать. Можно подумать, ты вот прямо каждый день занимаешься вместо того, чтобы по полям гонять, а?

— Всё равно, — настаивала Катя. — Если я сейчас сделаю полноценный перерыв, то снова никуда не поеду.

— О-ох, как же сложно, — театрально тяжело и громко вздохнула Марго, закатывая глаза. — Хорошо, а если такой вариант: у Лены какой-то родственник держит гостиницу где-то поблизости от моря. Забираем лошадей и погнали туда, если пустят?

Катя задумалась. То, что она сто лет не отдыхала полноценно, было кристально чистой правдой. Наравне с тем, что ей претила мысль надолго оставлять Фантома. Она внимательно посмотрела на подругу, а та уставилась на Катю в упор, складывая руки на груди.

— Ну?

Когда Марго спрашивала так, желание спорить само собой улетучивалось. Поэтому через пару дней…

— Да идиотская же ты кобыла! Зачем я тебя вообще взяла? — сокрушалась всё та же Марго, выводя Горчицу из коневоза. — Надо было брать Кардамона. Так нет же!

Она ругалась ещё долго и достаточно изобретательно, однако вскоре лошадь, которая поначалу не восприняла с восторгом смену обстановки, всё-таки попала в небольшую леваду. Та находилась чуть в стороне от жилых комплексов. Большой удачей стало то, что хозяин базы отдыха и, по совместительству, не родственник, но близкий друг отца Лены, тоже был конником. Подруг вместе с их скакунами приняли с радостью, а сами девочки взялись позаниматься с парой местных лошадей.

— Она просто испугалась, — ворчала Лена. — Если бы ты больше времени уделяла психологической работе с кобылой, такого бы не было. Как ты вообще собралась её куда-то везти?

— Вот только не начинайте, — тут же ответила Марго, разводя руками. — Я и так поняла, что немного запустила лошадь. Будем исправляться. Правда, Катя?

— Ага, — откликнулась та: понять, к чему всё идёт, было не так уж и сложно. — Только если ты будешь со мной спорить…

— Да поняла я всё. Окей? Поняла. И всё равно надо было брать Моню, а не эту истеричку.

Оставалось лишь подавить тяжёлый вздох и отпустить гулять собственного коня. Фантом теперь достаточно хорошо реагировал на смену антуража и не возражал против путешествия: главное, чтобы хозяйка была рядом. Феникса тоже взяли, но он пока ждал в машине. И ему уже не терпелось осмотреть окрестности.

Самым спокойным из всех четвероногих путешественников оказался Рубин, которому было откровенно плевать на всё происходящее: его ещё не успели вывести из коневоза, когда впереди уже виднелась левада и зелёная травка. Что ещё нужно для счастья?

Все лошади на удивление быстро акклиматизировались и даже понемногу привыкли к новой обстановке. Лишь Марго периодически обещала Горчице отправить её домой и поменять на Кардамона.

* * *

Утренний ветерок приятно освежал. До слуха доносился размеренный шёпот волн. Феникс бегал неподалёку. Водобоязнью он явно не страдал и уже успел окунуться по грудь в прохладную морскую воду. Катя же с Фантомом шагали по берегу, вдыхая солёный воздух и прислушиваясь к звукам природы.

— Хорошо, что девочки всё же нас вытащили. Надо отдыхать от города, — тихо сказала всадница, подставив лицо солнечным лучам и прищурившись.

Они жили здесь уже какое-то время. Фунтик вполне освоился, так что Катя позволила себе выехать на прогулку безо всякой амуниции: кроме кордео на коне ничего не было. Лёгкий бриз трепал светлую гриву, между лошадиными ушами терялся вдали горизонт, то тут, то там чуть пенились волны. Они едва касались копыт Фантома, но тот уже достаточно привык, чтобы не бояться. Катя ощущала его спокойствие, и ей тоже становилось легче на душе. Повседневные заботы остались где-то далеко, уступив место уютной тишине. Ради таких прогулок стоило вставать пораньше и выбираться в поле, а затем и на пляж.

— Ну что, отдохнул? — ласково спросила Катя, запуская пальцы в густую светлую гриву.

Девушка похлопала коня по широкой шее и прислушалась к собственным ощущениям: Фантом был полностью расслаблен. Он чуть повернул голову в сторону моря и с интересом всматривался вдаль. Катя выслала коня сначала в неспешную рысь, а после постепенно ускорила темп.

— Готов?!

Фунтик плавно перешёл в галоп и вскоре летел по морскому берегу. Когда-то стриженная грива уже успела отрасти и теперь вздымалась и опадала в такт движениям, копыта отбивали мягкий, но чёткий ритм, в стороны летели блестящие на солнце брызги. На лице Кати расцвела широкая улыбка. Так легко внутри было лишь здесь, будто ветер уносил прочь все проблемы.

«Можно остаться здесь навсегда?»

Кажется, сбавлять темп Фантом не собирался. Катя была этому только рада, наслаждаясь стремительной скачкой, и чувствовала, что конь был с ней солидарен. Не сдержав эмоций, она звонко рассмеялась и прищурилась от удовольствия.

«Просто лететь. Как можно дальше. Не важно, куда».

Через какое-то время они повернули назад, устремляясь по диагонали в сторону поля.

— Никс, догоняй! — крикнула Катя, подзывая пса, что уже прекрасно откликался на собственную кличку.

Внезапно ветер принёс чей-то голос. Одного взгляда по сторонам хватило, чтобы разглядеть двух всадниц.

— Какие люди! — усмехнулась Катя, поворачивая к ним. — Неужели решили не спать до обеда?

Марго активно замахала, сидя верхом на Горчице, чьи уши торчком были видны даже издалека. Лена молча наблюдала за происходящим, сложив руки на груди. Катя приветственно помахала подругам, широко улыбаясь.

— А ты думала! — не дожидаясь вопросов, начала разговор Марго, как только пара приблизилась. — А то взяли моду спать до обеда.

— Ой, не говори, — усмехнулась Лена.

— Дай угадаю: это ты её разбудила? — предположила Катя, хитро прищурившись.

— Ну, а то ж как. Обещала меня в окно выбросить.

Марго сие никак не прокомментировала и сделала вид, что вообще ничего не слышала.

Проводить время с лучшими подругами было здорово. Втроём они вернулись на пляж, и Катя с Леной отпустили питомцев. Те очень обрадовались возможности вдоволь порезвиться самостоятельно и с хозяйками, даже пробовали заходить в воду. Фениксу очень понравилось плавание. Фантом тоже оценил новую игру и уже скоро с удовольствием купался.

— Казакова, да у тебя настоящий морской конь! — рассмеялась Марго, наблюдая за любимцем подруги.

Вдоволь нарезвившись, компания не торопясь вернулась на базу. Расположившись за широким столом, девушки собрались позавтракать.

— Хорошо-то как, — нарушила тишину Марго.

Медленно потянувшись, она откинулась на спинку стула и зажмурилась.

— Да уж, давно надо было так отдохнуть, — поддержала Лена, поглядывая на довольную подругу.

Катя ничего не ответила, лишь с мягкой улыбкой наблюдая за теми, кто стал для неё настоящей семьёй. И она уже было хотела что-то сказать, но была остановлена звонком собственного телефона. Нахмурившись, Катя посмотрела на экран и увидела, что звонил Беломорский.

— Слушаю, — встревоженно откликнулась девушка. — Что-то случилось?

— Привет, Катюша, — раздался в динамике весёлый голос тренера. — Всё хорошо, не переживай. Скажи лучше, вы там ещё надолго?

Подавив тяжёлый вздох, Катя возвела глаза к потолку, отвела мобильник в сторону и приложила ладонь к микрофону.

— Кажется, каникулы закончились.

Вскоре подруги уже ехали домой. Все были несколько расстроены неожиданным завершением выходных, но делать нечего: обещали ведь помочь с организацией мероприятия. В «Пассаже» готовился большой турнир, в котором собирались участвовать все спортсмены школы, и ожидалось много гостей. А одной из главных интриг и тем для обсуждений стала относительно новая порода — фрайхо-нортшерская теплокровная, — представители которой не так давно пополнили ряды жителей конюшни.

— Казакова! — как-то однажды с энтузиазмом окликнула подругу Марго.

Катя в это время сидела в кабинете, заполняя и проверяя всевозможные документы. Бразды правления уже какое-то время находились в их с Леной руках, поскольку Беломорский полностью отошёл от дел. Появлялся на конюшне он, только чтобы навестить своего Арлекина и узнать, как идут дела.

— Ну что? — в очередной раз спросила Катя, обращая взгляд к подруге: та уже не единожды практически залетала в кабинет и вдохновенно осведомлялась по разным вопросам. — Вы мне дадите закончить или нет?

— Ой мать, это очень важно. Отвлекись.

С тяжёлым вздохом Казакова отложила все бумаги.

— Слушаю.

— Там из Дортмунда приехали! — восторженно изрекла Марго, потирая ладони.

Катя оглядела подругу и поняла: лучше сразу идти. Знакомая фраза «из Дортмунда» уже давно набила оскомину и плотно вошла в обиход всего «Пассажа». Хотя с самого начала — это видели все — Марго не особо заинтересовалась новым проектом, более того, не воспринимала его всерьёз… до определённого момента. Сейчас же она шагала по светлому коридору, стены которого украшали фотографии учеников и выходцев конно-спортивной школы Беломорского. Проходя мимо, Катя притормозила перед двумя снимками, как делала уже много раз. На одном из них она была запечатлена с единственным тренером, статным караковым жеребцом и их первой розеткой. Следом, в обрамлении изящной рамочки, на ровной свечке стоял Фантом, красиво подогнув к груди передние ноги, а Катя отпустила кордео и раскинула руки в стороны, широко улыбаясь.

— А помнишь, сколько сомнений было насчёт нашего «тайного элемента», м? — протянула Марго, быстро спускаясь по лестнице.

Уж Катя более чем хорошо помнила обо всём.

Улыбнувшись уголками рта, она последовала за взбудораженной подругой.

«Любовь — что поделать?»

Они прошли в небольшой кабинет, освещённый несколькими лампами. Окна были плотно зашторены, будто что-то скрывали. Что-то очень важное и неимоверно секретное.

Впрочем, так оно и было.

Катя шагнула к широкому столу и ещё раз проверила небольшую сумку на плече. Напротив остановились двое мужчин в строгих деловых костюмах.

— Екатерина Сергеевна? — позвал один из них.

Она глубоко вздохнула, и спустя пару секунд в сжатых пальцах оказалось пушистое тёмно-рыжее перо.

— Уверена? — спросили Катю перед встречей подруги.

«Уверена». — Дальше хранить его у себя Катя не могла.

— Что же, теперь у нас есть всё для запуска проекта, — удовлетворённо заключили напротив.

На пару мгновений Катя отвела взгляд, теряя из виду лицо собеседника. И мысленно напомнила самой себе, что Он тоже всегда хотел облегчить жизнь лошадям. Хотел, чтобы они нашли гармонию в работе с людьми и были мотивированы сотрудничать. И верил, что это возможно. Быть может, появился тот самый шанс? Дать обеим сторонам больше возможностей.

Не сразу, но пальцы разжались, выпуская перо.

— О-о-о, Кать, иди быстрее сюда! — вырвала подругу из воспоминаний Марго.

Девушки вышли из административного здания и вскоре оказались на парковке возле одной из конюшен, где уже стоял пикап с прицепленным серебристым коневозом. Сбоку виднелся логотип с тёмным силуэтом перескакивающей через большие красные буквы лошади. Внутри слышалось нетерпеливое фырканье.

— О-о-о, а вот и он, — со сверкающими восторгом глазами протянула Марго.

У неё явно почти исчерпались и без того скудные запасы терпения. Казалось, она вот-вот запрыгает на месте, хлопая в ладоши подобно маленькой девочке, что готова получить подарок на день рождения. Катя по-доброму усмехнулась, наблюдая за воодушевлением подруги.

Вскоре коневоз открыли, и под пасмурное небо вышел, будто намеренно громко постукивая копытами, тёмно-буланый жеребец с вороной вьющейся гривой. Марго лично держала водилку, надёжно прикреплённую к недоуздку, и с плохо скрываемым обожанием смотрела на коня. Гладкая шерсть на боках животного лоснилась, отливая лёгким вишнёвым оттенком.

— Ну что, вот и первый в «Пассаже» нортшер? — довольно усмехнулась Лена, которая успела присоединиться к подругам несколькими минутами ранее.

— О да, первый, — довольно хмыкнула Марго, приподняла бровь и с деланным возмущением воззрилась на жеребца, что оглядывал окрестности, позабыв о существовании хозяйки.

Подготовка турнира шла полным ходом. Совсем недавно «Пассаж» принял первых гостей, и теперь просторные левады были заняты круглосуточно и полностью. К счастью, обычно переменчивая погода сейчас этому лишь благоволила. Катя с головой ушла в работу, посвящая ей всю себя. Марго тоже с немалым воодушевлением взялась за дело, и вскоре под её командованием оказались все конюхи и часть рабочих, что были задействованы в подготовке турнира. Беломорский иногда заезжал, но больше за тем, чтобы просто дать совет или потренировать «своих девочек» перед важным событием.

Этой ночью она вновь проснулась резко, судорожно распахивая глаза. Когда они немного привыкли к полумраку, взгляд упёрся в тёмные силуэты картин на стене кабинета. Тело била мелкая дрожь, мысли лихорадочно мельтешили в голове в тщетной попытке нащупать грань между сном и явью.

Катя не сразу поняла, где находится. А потом вспомнила, что в очередной раз осталась ночевать на конюшне. Почему? Она бы никому не призналась, насколько тяготило одиночество. Дома это ощущение лишь усиливалось.

Рядом послышалась тихая возня и фырканье, а следом перед глазами возник чёрный нос Феникса. Катя поняла, что снова шумела во сне, и рвано вздохнула.

— Ох, Никс, — протянула она, утыкаясь в пушистую шею любимца. — Я так устала.

Посмотрев на часы, Катя поняла, что уже раннее утро, а потом отметила: начало светать, а сон уже бесследно пропал. Она с трудом поднялась на ноги, накинула на плечи тёплую куртку и направилась прочь из комнаты. Феникс послушно побрёл следом, постукивая когтями по гладкому полу.

За дверью административного здания Катю встретила утренняя прохлада, что слегка отрезвила мысли. Пришлось плотнее запахнуть ворот куртки и ускориться, а всего через несколько минут приглушённый звон найденных в кармане ключей оповестил о завершении прогулки.

Шаги и цокот когтей едва слышно раздавались в тишине прохода конюшни, когда Катя практически на ощупь добралась до нужного денника, окликнув Фантома. Пару мгновений ничего не происходило, а потом из темноты ответило знакомое пофыркивание. Слабый свет фонаря, что пробивался с улицы, закрыл силуэт, и вскоре в ладонь уткнулся знакомый бархатный нос.

— Ты мой хороший. Можно нам посидеть с тобой? — уставшим голосом спросила Катя.

Она вновь заострила внимание на том, что всегда идёт именно сюда, если дело доходит до Того случая. И когда у неё как-то спросили, почему Катя отвергает любые предложения насчёт продажи Фунтика, она не нашлась, что ответить. Как объяснить простую мысль: не для заработка спасала и выхаживала любимца.

Из мыслей вырвала лошадиная морда, что осторожно ткнулась в щёку. Катя подняла взгляд и улыбнулась. В груди приятно защемило.

— Ты у меня лучший конь. — Она ласково погладила Фунтика по голове, прошлась ладонями по покатой шее и зарылась пальцами в густую гриву. — Спасибо.

Пока они вместе, не всё потеряно.

Ведь, как она отвечала другим, банально, но действенно: «друзей не продают».

А впереди был целый рабочий день.

— Кто они для тебя? — как-то во время того самого похода тихо спросили Ви.

В очередной раз поёжившись от порыва чересчур прохладного ветра, она ощутила, как на плечи лёг тёплый плащ. Следом на бревно рядом с девушкой опустился Гратис, наблюдая за группой из пяти лошадей, что спокойно паслись на поле впереди. Словно почувствовав на себе чужой взгляд, воин обернулся. По красноречивому выражению лица он, видимо, сразу всё понял и с улыбкой отмахнулся.

— Всё в порядке, не переживай. Мне и так нормально, а вот ты уже дрожишь.

Сидеть было холодно, так что они прошлись к ближайшему дереву и стали под его ветвями.

— Музыка, — нарушил молчание тихий голос.

Гратис, нахмурившись, повернулся.

— Они, — с улыбкой пояснила Ви, кивая на небольшой табун. — Для меня лошади как чистая мелодия, и в ней одновременно и грация, и хрупкость, и сила. Всё их существо об этом говорит.

— Красивое суждение, — усмехнулся собеседник. — А если, м-м, попроще?

На пару секунд повисло молчание, пока Ви, сощурившись, смотрела вдаль.

— Они настоящие, — наконец ответила она. — И их хочется защищать. Хочется помочь быть вместе с нами, а не против нас.

И она не могла сказать наверняка, откуда возникли эти мысли. Просто чувствовала, что так для неё правильно. Будто когда-то она сама к этому пришла, пусть и не помнила.

— Всё-таки хорошо, что мы встретились, — с улыбкой протянул Гратис, на что получил ответное согласие.

Солнце уже заглядывало через занавески в спальне Кати, когда на следующее утро она открыла глаза. И пусть в них быстро выступили слёзы, на душе царило странное умиротворение. Редкое и невероятно ценное.

День турнира встретил суетой и шумом. Пока Катя приводила Фантома, Арлекина и нортшера Орфея в порядок, ещё раз осматривая, мимо несколько раз пробегали участники: кто-то искал каску, кто-то снова «подгонял» амуницию, а кто-то хотел удостовериться, что места на разминочном поле хватит на всех. Оставалось лишь с лёгкой улыбкой отвечать на вопросы, если их вдруг задавали.

И вот пришло время начинать.

— Ну что, дружок? Покажем, чему научились?

Ведь они к этому готовы.

Глубокий вдох — и Катя, на секунду крепко сжав в ладони повод уздечки, вместе с Орфеем перешагнула порог конюшни.

Тренировка Кати и Орфея в Дортмунде, для подготовки к соревнованиям конного завода «Freiheit», прошла замечательно. Чудной для многих рогатый конь успешно справился с необходимой для его подготовки ездой. Копыта уверенно отбивали чёткий ритм под мелодичную, звучную песню. Нортшер и всадница двигались как единое целое. Испанский шаг*, пассаж*, пиаффе*, галоп, менка* — Орфей выполнял точно и сразу всё, о чём бы его ни попросили. И в завершение, на последних звуках — грациозный мезер*. Кате оставалось лишь с улыбкой огладить и похлопать любимца по покатой шее.

— Ты молодец, — шепнула всадница Орфею.

Она знала: её услышали.

Зрителей явно покорила работа необычной лошади. Что неудивительно: для местных жителей и работников завода фрайхо-нортшерская теплокровная порода пусть уже и не была в новинку, но выездковая линия готовилась выступать впервые.

«Мы это сделали», — подумала Катя, ощущая приятное возбуждение — собственное и коня.

Орфей постарался на славу и теперь с любопытством оглядывался, навострив крупные — длиннее, чем у обычной лошади — уши. Лучи полуденного солнца красиво играли в подпале короткой гривы-«ирокеза» и на тёмно-вишнёвой шерсти нортшера. Вдохнув побольше пропитанного триумфом успеха воздуха, Катя медленно выпустила его сквозь приоткрытые губы и посмотрела в сторону трибун — оттуда ей уже аплодировали подруги. А чуть дальше…

«Только не это. Пожалуйста. Я больше не могу».

Взгляд наткнулся на скрытое тенями, нахмуренное лицо Адвэна. Рядом вальяжно восседал Опус — достопамятный кот-«привратник».

Пальцы до боли в мышцах сжали повод уздечки…

Дортмунд перед глазами сменился плацем «Пассажа», а вместо повода в ладони оказалась кожаная лента кордео. Фантом под седлом протяжно вздохнул, возвращая хозяйку в действительность. Он выступил ничуть не хуже Орфея на недавней тренировке, только программа была несколько иной. Зрители так же, как и до этого, аплодировали паре, и Катя с лёгкой улыбкой похвалила любимца, машинально зарываясь пальцами в густую, немного жестковатую гриву. Это всегда успокаивало.

Первый день турнира был окончен. Далее — конкур и кросс. Сквозь лошадиные уши Катя настороженно оглядывала трибуны.

Адвэн и Опус так и не объявились. Ни в этот день, ни на следующий.

— Что этому аферисту от тебя вообще надо? — возмущённо вопросила Марго, когда подруги собрались за вечерним чаем.

— Он… — Катя осеклась и нахмурилась, собираясь с мыслями. — Ему надо, чтобы я ещё раз поговорила с Корэлем. Появляется периодически и снова пропадает.

— С тем грифоном, что ли?

— Да. — Она медленно кивнула. — Я не понимаю.

Взгляд вновь упал к светлой столешнице. Катя чуть склонила голову и закончила рассуждение, вложив в голос всю усталость и боль от воспоминаний. Здесь можно.

— Он не согласится даже на мимолётную встречу с Советом. Зачем? И я не хочу быть той, кто будет подталкивать его к этому.

Сознание ядом жгла мысль: «Не хочу туда возвращаться».

Одна вероятность снова вдохнуть тот воздух отзывалась болезненной, словно стягивающей нутро в узел паникой. Те же чувства и эмоции накатывали на Катю всякий раз, когда она натыкалась взглядом на разноцветную кошачью шерсть и поблёскивающий на солнце багровый амулет. Тот самый, что перенёс путешественников в другой мир.

Исподлобья Катя посмотрела на подруг и увидела сочувствие и ответное горе: только им троим было доподлинно известно, что произошло в Алиндаре на самом деле. Ни один член Совета даже понятия не имел, да и не хотел иметь, что в тот злополучный поход было сломано сразу несколько судеб.

Сложно было представить, что пережила Лена. Однако она всегда лучше всех умела держать в себе эмоции, и вывести её на откровенный разговор всегда становилось проблемой. Подруги помнили, как сама Лена настоятельно попросила более не поднимать тему Путешествия.

Пальцы плотнее обхватили ещё тёплую кружку.

— Надо выспаться — завтра ответственный день, — тихо, но твёрдо заключила Катя, сморгнув пелену прошлого. — Наши кони молодцы, и нам тоже надо выложиться.

— Снова будешь ночевать в кабинете? — вдруг с укором протянула Марго. — А что ты так смотришь? Думала, мы не узнаем, да?

Что-либо отрицать было бесполезно. Да и незачем.

— А давайте снова, как в детстве, останемся все вместе? — нарушил внезапную тишину голос Лены. — Здесь, на конюшне. Вспомним старые истории, приготовимся к новым. После Севастополя нам особенно есть, о чём поговорить, правда?

И Катя не могла сдержать глухого смешка при виде вмиг переменившегося выражения лица Марго: та явно до глубины души оскорбилась конкретно данным упоминанием достопамятной поездки.

— Да ладно тебе. Хорошие ведь были соревнования, разве нет? — постаралась — сомнений не возникало — увести разговор в другое русло всё та же Лена. — Вы с Кардамоном так вообще утёрли нос всем местным и не очень рысачникам.

— Вот вам не надоело? — сложив руки на груди, осведомилась Марго. — Всё неймётся, да?

Её подругам оставалось лишь многозначительно переглянуться между собой.

* * *

— Екатерина Сергеевна, Вы ведь понимаете, что данное мероприятие может помочь в поисках брата Вашей подруги? — вполне убеждённо вещал мужчина, который в Совете занимал какую-то высокую должность.

Кате только коротко кивнула. Да, для этого она и согласилась на подобную сомнительную авантюру. Уже давно Лена не находила себе места в попытках узнать, что же произошло.

Всё решила встреча со странным… магом? Адекватная действительность, похоже, распрощалась с Катей, раз она попыталась поверить в магию и, собственно, магов. Ещё и с подозрительными котами в придачу. Хотя… Если уж на то пошло, эмпатия тоже подходила под понятие волшебства. Тогда почему не быть чему-то ещё?

— Я всё понимаю, — подвела итог разговора Катя. — И готова пойти на риск.

Не то чтобы они с Алексеем Воронцовым — пропавшим братом Лены — когда-то могли похвастаться крепкой дружбой. Скорее, наоборот. Однако это был не повод бросать его в беде.

— Хорошо. — Собеседник кивнул. — Тогда приступим.

В полумраке комнаты блеснул алый амулет, что по-прежнему висел на шее кота.

Нет. Не сейчас.

Катя отбросила воспоминания о недавнем сне и сосредоточилась на маршруте.

Фантом двигался ровным галопом, уверенно лавируя между барьерами. Вот натренированные ноги в очередной раз оттолкнулись от грунта, и конь со всадницей на спине взмыли в воздух, буквально перелетая через барьер. Далее последовал новый толчок — от приземления, — и Катя привычно задержалась ещё на несколько темпов в полевой посадке, направляя жеребца к следующему препятствию.

Работа с лошадьми всегда заряжала силами. Тревога, что стала постоянной спутницей, отступала, а сама душа словно становилась легче. Вот и сейчас Кате казалось, будто она парит над плацем. Густая светлая грива вздымалась и опадала, крепкие мышцы коня работали плавно и слаженно. Дар эмпатии безошибочно свидетельствовал о «боевом», приподнятом настроении Фунтика. Ещё один барьер, при подходе к которому пара ускорилась, лёгкая подсказка шенкелем, и конь точно в нужный момент взмыл над брусьями.

Удачное приземление ознаменовало конец маршрута, и со всех сторон раздались поздравления зрителей. Катя с улыбкой выдохнула, на миг опустив взгляд к широкой шее напарника и друга. Ладонь легла на шелковистую шерсть, которая сейчас не ощущалась сквозь ткань перчатки.

— Спасибо, — смаргивая непрошенные слёзы, с чувством шепнула Катя.

Ответом ей послужило бодрое фырчание.

Они справились. Вместе. Спустя многие месяцы упорной работы. И доказали, что для успеха железо во рту лошади не обязательно. В этот раз Фунтик отработал на хакаморе, но это, Катя была уверена, не предел.

Сейчас она уводила любимца на площадку для отшагивания с чувством выполненного долга. Даже если, в конечном итоге, им это выступление в зачёт не пойдёт, на душе расцвело удовлетворение.

Взгляд вновь пробежался по ближним трибунам и остановился на человеке. Том самом, с которым Катя надеялась никогда больше не встретиться. Рядом с ним в лучах солнца багровыми отблесками вспыхнул амулет.

«Нет».

Она не будет с ним общаться. Не с ним и уж, тем более, не сейчас.

Крепко зажатый в руках повод дарил эфемерную опору. Нужно было быстрее скрыться из поля зрения Адвэна и Опуса. А позже она обязательно разберётся, кто их впустил и что они снова забыли в «Пассаже».

Показалось ли, или во взгляде мага промелькнуло сочувствие. Уже не имело значения. Его сожаления и тревоги более Катю не заботили.

За невесёлыми мыслями, вмиг сбившими всё воодушевление, она не заметила, как они с Фунтиком почти добрались до дальнего плаца. Вдруг уши коня метнулись в сторону, и всадница нутром ощутила его волнение. Но что бы это значило? Неужели этот волшебный проходимец пошёл следом?

— Прекрасное выступление, — раздался позади тихий голос, который заставил застыть в седле. — Вы были неподражаемы.

Не сразу пришло осознание, что взгляд замер в одной точке, а Фантом сам собой остановился. Но важно было отнюдь не это.

Она не могла слышать этот голос.

Примечания:

Испанский шаг (школьный шаг) — основной элемент высшей школы, при котором лошадь попеременно поднимает почти до горизонтального положения выпрямленные в запястном и путовом суставах передние ноги и плавно ставит их на землю, в то время, как задние ноги ступают обычным шагом.

Пассаж (фр. Passage) — укороченная, очень собранная и ритмичная рысь. Характеризуется сильным подведением задних ног под корпус и акцентированным сгибанием скакательных и запястных суставов. Край копыта поднятой передней ноги при этом достигает уровня середины пясти, а задней — чуть переходит верхнюю границу путового сустава соответствующих опирающихся ног.

Пиаффе (фр. Piaffer — приплясывать) — элемент, который выполняется на месте. Представляет собой рысь на месте с хорошо выраженной фазой подвисания. Различают «высокое» и «низкое» пиаффе: при низком копыта лишь слегка приподнимаются над землёй, при высоком — поднимаются высоко и энергично, с хорошим импульсом и чётким ритмом.

Перемена ног на галопе (менка ног) — упражнение, при котором лошадь должна изменять последовательность выноса ног на галопе в воздухе.

Мезер (фр. Mésair) — невысокая пезада, отличающаяся большей собранностью лошади.

Пезада (фр. Pesade) — элемент, при котором лошадь спокойно поднимается почти вертикально на дыбы («свечу»). При этом задние ноги согнуты, а передние подобраны. Исполняется как под всадником, так и в руках.

Сведения с сайта: https://equilife.ru/uncategorized/elements_of_higher_school/