Самая слабая из улыбок (гет)

И твой холодный расчёт, твоя немая игра...

Своды тренировочного зала наполнял звон мечей. Каждый день юные воительницы учились обращаться с оружием. Белая обтягивающая форма совсем не затрудняла движений. В первое время на тренировки не надевались ни тяжёлые латные наплечи, ни набедренники, ни сапоги. Клеймор рубились на тренировочных мечах, лёгких и затупленных. Они ещё не знали границ своих новых возможностей и порой калечили друг друга и таким безвредным оружием. Да что там оружие, они вполне могли нанести страшные увечья голыми руками.

Сквозь зарешечённые высоко расположенные окна в зал заглядывало яркое солнце. Терезе совершенно не хотелось находиться в душном пыльном помещении, но её мнения никто не спрашивал. Она ловко орудовала тренировочным мечом: тот казался ей лёгким, словно пушинка. Терезе не терпелось впервые взять в руки настоящий клинок, ощутить его тяжесть, сжать рукоять в ладонях. Работать в паре ей не нравилось: напарницы казались ей чересчур медлительными, а их удары были слишком предсказуемыми.

Тереза мельком взглянула на приоткрытую дверь, ведущую в тренировочный зал. Там едва различимый в тени стоял наблюдатель. Чёрный балахон полностью скрывал его фигуру, лица не было видно из-за накинутого капюшона. Но Терезе и не нужно было видеть его лица: она и так знала, кто это. Тереза на миг остановилась, закрыла глаза, сосредоточилась, нащупывая где-то в глубине себя дремлющую силу. Нет, она вовсе не желала взывать к плоти йома, что словно раковая опухоль обосновалась внутри её тела, она всего лишь лишний раз убедилась, что эта сила дремлет, что она полностью под контролем.

Открыв глаза, Тереза крепче сжала рукоять меча и, сделав резкий шаг вперёд, со свистом рассекла воздух мечом, затем развернулась, отражая воображаемый выпад противника. Отступила и контратаковала. Ей всегда интереснее было сражаться с воображаемым соперником. Всякий раз он становился сильнее и атаковал яростнее, но Тереза не имела права отступать или проигрывать, а потому яростно оборонялась и атаковала воздух перед собой.

Орсей приходил в тренировочный зал ежедневно. Он наблюдал лишь за Терезой и не мог не признать, что её прогресс очевиден. С каждым днём её движения становились точнее и быстрее. Без всяких сомнений её сила и ловкость повысились.

Орсей смело мог утверждать, что Тереза уже нащупала ту границу своих нечеловеческих сил, опасную линию, ступать за пределами которой нужно очень осторожно. Однако ещё ни разу за всё время тренировок он не видел, чтобы она пробудила в себе силу йома. Другие юные воительницы то и дело прибегали к ней, особенно в боях друг против друга. Азарт и желание победить соперника любой ценой побуждали их использовать запасы нечеловеческой силы и ловкости, хранящейся в их телах. И тогда тварь выглядывала из их глаз, окрашенных янтарём, скалилась острыми клыками, стремясь завладеть как можно большей частью сознания.

Лицо Терезы всегда оставалось спокойным и умиротворённым. Движения её были легки и точны. Она не позволяла себе даже коснуться этой тёмной энергии, дремлющей внутри неё, но Орсей не понимал почему. Однако это и влекло его: Тереза была для него особенной.

Впервые, наблюдая за становлением воительницы, он ощущал некий трепет радости, глядя на то, как быстро растёт её мастерство, ведь это основа выживания для них, а ещё облегчение. Орсей не мог отвести глаз от серебряных лёгких волнистых прядей, взлетающих в воздух всякий раз, когда Тереза подпрыгивала или делала очередной разворот. Меч словно был продолжением её тела, повинуясь мимолётной мысли. То плавно скользил, то резко рассекал воздух, то замирал, ожидая мысленного приказа.

Тереза отбила очередную атаку, и воображаемый соперник, наконец, отступил в тень, растворяясь в ней. Он обязательно ещё вернётся, будет таиться, выжидая удобного случая, чтобы напасть, но она всегда наготове. Она не проглядит атаки, не подставит спину.

Тереза глубоко вдохнула и шумно выдохнула, сердце бешено колотилось в груди, руки и ноги подрагивали от усталости. Она оставила тренировочный меч у стены среди прочего оружия и направилась к двери. Убедившись, что никто не смотрит в её сторону: соратницы азартно воевали друг с другом, она выскользнула за двери и прижалась к Орсею, обнимая его руками за пояс.

— Ты умница, — тихо произнёс он и погладил её по голове, перебирая пальцами пряди.

Тереза выпустила его из объятий и улыбнулась. Она выкладывалась каждый день только ради этого мига: ради улыбки на его лице, ради тихих слов похвалы.

— Если будешь и дальше так стараться, станешь отличной воительницей. Ты ведь будешь стараться, правда, Тереза?

— Да, — заверила она его.

В организации существовала своя иерархия. Она была скорее негласной, чем регламентированной. Орсей стоял в зале совещаний и ожидал, пока глава их сообщества обратится к нему. Пожилой мужчина, словно мудрый монарх восседающий на троне, сидел в резном кресле.

— Вы хотели меня видеть? — не выдержав, произнёс Орсей, привлекая к себе внимание.

— Да, — глава перевёл на него взгляд. — Я не мог не заметить, что ты проявляешь интерес к одной из юных воительниц, — негромко произнёс он.

Орсей нервно сглотнул. Пока он мог только догадываться, к чему ведёт этот разговор.

— А именно к воительнице номер сто восемьдесят два семьдесят седьмого поколения, Терезе, — тот сделал паузу и, не дождавшись ответа, продолжил. — В этом нет ничего странного или противоестественно. Каждый из нас хоть раз да ощущал вину или жалость к этим детям. Каждый из нас хоть раз да привязывался к одной из них. Ощущал радость за успехи и достижения. Вздыхал спокойно, когда она возвращалась живой с очередного задания. Не спал ночами, считая дни до того момента, когда она пересечёт предел своей человечности. Ощущал гордость и страх и переживал, словно перед ним его родная дочь.

В твоём же случае ситуация во многом особенная. Ты был тем, кто привёз эту девочку в организацию, обрекая на муки и страдания, но не вызвал у неё ненависти или страха. Ты же был тем, кто буквально вытащил её из могилы, спустившись на гору трупов. Тереза, похоже, сильно привязалась к тебе.

— Откуда вы знаете? — не выдержал Орсей.

— Я не слепец. Ты ещё молод и многого не видел и не знаешь. Все они, все наши творения для меня словно дети. Я горжусь успехами и скорблю о смерти каждой из них. Однако ни разу за всё время, что я занимаюсь их созданием, в глазах их я не видел такого доверия: лишь страх, ненависть или безразличие. Тебе же удалось приручить тигра. Орсей, я хочу поручить тебе долгосрочное задание.

— Долгосрочное задание?

— Именно, с этого момента я повышаю твой ранг с вербовщика-исполнителя, до наблюдателя и приставляю тебя к номеру сто восемьдесят второму семьдесят седьмого поколения воительниц. Ты должен стать тенью Терезы. Следуй за ней и докладывай мне даже о самых незначительных мелочах.

Я желаю знать о ней всё. Если эта воительница переживёт экзамен и получит свой знак и номер, твоей обязанностью будет оповещать её о новых заданиях, доставлять ей сменную форму и чёрные карты, если таковые будут посланы. Но основная твоя задача — поддерживать её доверие к тебе. Мне любопытно, что можно извлечь из этих эмоций.

Тереза должна считать тебя самым верным союзником, единственным, на кого она всегда может положиться. Тем, кому она может доверить любую тайну, тем, с кем она в первую очередь поделится всеми своими переживаниями и догадками, что только придут ей в голову. Ты понял свою задачу? — глава смотрел ему прямо в глаза, и от этого взгляда Орсею стало не по себе.

Не было в нём ничего, кроме холодного расчёта. Для него это был лишь очередной эксперимент, из которого, быть может, удастся извлечь выгоду.

— Да, — слегка осипшим голосом ответил Орсей. — Я вас понял.

— Отлично, тогда можешь приступать немедленно, — глава откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, словно этот разговор утомил его, а быть может, он просто обдумывал что-то.

Орсей развернулся и направился к выходу из зала собраний. У самой двери его остановил тихий голос.

— И ещё, Орсей, помни, ручной тигр ласков с хозяином, но лишь до поры до времени. Будь предельно осторожен.

Не произнеся ни слова, Орсей покинул зал.

«Сравнивать Терезу с тигром? Похоже, глава не столь наблюдателен и мудр, каким хочет казаться».

Тереза пробиралась сквозь густой кустарник, ступая босыми ногами по кривым корням, торчащим из земли и переплетающимися между собой. Высоко в кронах деревьев тревожно щебетали птицы. Справа в густой траве мелькнул рыжий лисий мех. По ту сторону леса располагался город, к нему Тереза и направлялась. Она вновь сбежала с тренировки, но ничуть не беспокоилась по этому поводу. Сегодня её воображаемый противник не желал показываться, а никто из соратниц не мог оказать ей достойного сопротивления.

Недалеко впереди раздался хруст, словно крупный хищник пробирался через кустарник. Тереза закрыла глаза, перед её внутренним взором лес предстал, сверкая огоньками разной степени яркости. Она легко и точно читала потоки жизненной энергии, самые яркие пульсирующие огни — это другие воительницы, взрослые и опытные соратницы, они опасны, но не для неё. Тускло мерцающие маленькие огоньки — звери или птицы, чуть более яркие, но тоже небольшие — люди, а вот тёмные сгустки агрессивной энергии, словно чёрные провалы в пространстве — йома.

В лесу поблизости Тереза насчитала с десяток крупных хищников и четыре йома. Она умело обогнула их, не позволяя своей собственной силе даже шевельнуться. Та дремала глубоко внутри, словно крупный хищник, затаившийся в убежище в ожидании рывка. Выбравшись на опушку, Тереза опустилась на мягкую зелёную траву и устремила взор на город. Поднимая пыль, по дороге шагали лошади, запряжённые в телеги, торговцы везли свои товары в город.

Узнав, что Тереза вновь сбежала с тренировки, Орсей оседлал коня и пустил его рысью по дороге к ближайшему городу. Он всегда знал, где её искать. Конечно, путь через лес был в два, а то и три, раза короче, чем огибающая тот дорога. Но для человека сунуться невооружённым в одиночку в лес было равносильно самоубийству. Здешние дебри буквально кишели крупными хищниками, не говоря уже о йома. Члены организации брались пересечь его лишь в сопровождении опытных воительниц.

Со стороны города лес располагался на значительном возвышении, дорога же опоясывала холм кольцом. Орсей сразу же заметил Терезу. Она сидела, привалившись спиной к стволу дерева.

— Тереза, — негромко окликнул он. Знал, что её слух куда острее человеческого.

Тереза тут же вскочила на ноги, готовясь скрыться в лесу, но увидев его, улыбнулась. Недолго думая, она спрыгнула с холма вниз на дорогу.

— Пора возвращаться назад, пока тебя не хватились, — произнёс Орсей, протягивая руку и помогая ей взобраться на коня. — Скажи, почему ты приходишь сюда? Скучаешь по своей прошлой жизни среди людей? — задал он давно интересующий его вопрос.

— Нет, город просто очередное препятствие. Пока я официально не стала воительницей организации и не получила свой знак и номер, я не могу так просто показаться на глаза жителям. Там за городом находится та самая дорога, где мы впервые встретились, мне бы хотелось ещё раз оказаться в том месте, — ответила Тереза.

Орсей ничего не ответил и пустил коня галопом назад к укреплённым каменным стенам организации.