А почему бы и нет?.. (джен)

Спустя некоторое время

Добравшись наконец до своей комнаты, она медленно сползла по закрытой двери, ссутулилась, пряча лицо в ладонях. Ожидаемые полчаса незаметно перетекли в полтора, а то и больше. Миссис Хадсон удалось вызволить из богатырских объятий Кейси, худо-бедно успокоить и проводить домой — ценой обещания, что больше такого безобразия не повторится (девушка искренне старалась не думать о следующем уик-энде). В конечном счете, уже в более благодушном настроении, соседка угостила ее валерьянкой и ценным советом «гнать этого козла, пока не поздно». Обессиленная Эйприл не спорила, хотя что возразить нашлось бы — и насчет козла, и, тем более, — насчет «не поздно». Но дома ждал не до конца утихомиренный Кейси (девушке казалось, она слышит тяжелые шаги и бурчание прямиком через тонкую перегородку потолка) и бардак, учиненный им в гостиной, и оставшихся сил едва-едва хватило бы на все это. Смысл начинать ненужный спор? Тем более что, кажется, в следующее воскресенье в чемпионате перерыв. Да и Кейси может оказаться слишком занятым для очередного дебоша. Что бы там ни думала миссис Хадсон, он не альфонс и забулдыга. Пусть и очень похож временами.

Вторая проблема разрешилась еще до ее возвращения. Эйприл крепко подозревала, что, помимо пива, гость скрасил вечер чем-то покрепче — и стойкий запах перегара подтверждал ее догадки. Но сейчас — опять же в кои-то веки — поблагодарила судьбу за это. Утомленный спиртным и спором, ее герой уже вырубился на диванчике в прихожей, и оставалось лишь стянуть с него обувь и укрыть пледом. Испачканный пивом и еще чем-то грязно-бурым коврик Эйприл бросила в таз — отмокать, а осколки бутылки у лестницы смела в угол, оставив уборщице. Телевизор — спасибо всем богам и Дону — за время простоя отключился сам.

И вот она, долгожданная, благословенная тишина… от которой почему-то захотелось завыть. Эйприл тихо всхлипнула, привалившись щекой к ребристой поверхности двери. В ушах до сих пор звенели ворчливые наставления миссис Хадсон. Щеки горели от незаслуженного оскорбления — впрочем, Кейси был пьян и, может, даже не понимал, с кем говорит. Чего доброго, утром снова будет просить нож, желая покончить с позорным бытием (и традиционно не имея на то сил с похмелья), и бормотать извинения — как и в прошлый раз, и в позапрошлый… и наверняка в очередной. Эйприл почему-то не сомневалась, что его не придется долго ждать.

Девушка шумно, как-то рвано вздохнула, машинально пошарила в карманах. Ругнулась, найдя ожидаемую пустоту. Пересохшее горло слегка саднило от долгой болтовни и слез. С трудом дотянувшись, Эйприл как была — с пола, не поднимаясь, — схватила чашку. Расплескав половину, таки отхлебнула. Горечь осталась. Горло сжал, стиснул вместе с легкими безжалостной хваткой спазм. Их тоже слегка саднило, покалывало, подспудно выпрашивая затяжки — чтобы расправить их, впустить в себя хоть немного воздуха.

На табурете ожила рация. Судорожно выдохнув, Эйприл чуть неловко сгребла ее, тут же убавила звук — не ровен час разбудит. Опасливо прислушалась к тишине за дверью и только потом наконец приняла вызов. Пальцы все еще чуть-чуть дрожали.

— Ты долго не отвечала. Все в порядке? — помявшись, Донателло осторожно поправился: — Я… не помешал?

Тактичный старина Донни… Эйприл подавила смешок, поплотнее запахнула вырез халата. Под конец, частично очнувшись, Кейси и правда пытался склонить ее к близости, но быстро отключился, не пришлось и отказывать. Спиртным от него несло — дай боже. Эйприл казалось, что и сама она пропиталась этим запахом, всей вонью безысходности и отчаяния. Еще сильнее захотелось закурить, отбить одну вонь другой. Клин клином… И плевать, что вряд ли поможет.

Запоздало Эйприл поняла, что Донателло до сих пор ждет ответа, вглядываясь в ее лицо — а может, и в немногое видимое за ее плечом через камеру рации. Внимательные карие глаза мутанта смотрели, кажется, в самую душу. Горло снова свело предательской судорогой. Эйприл откашлялась.

— Ничуть, Дон. Все в порядке, правда, — она даже отвела в сторону рацию, позволяя Донателло рассмотреть побольше. И всю себя, ну, кроме, может быть, поджатых ног. От ребят Эйприл знала, что Дон подозревает Кейси в рукоприкладстве. И может, не так уж не прав при всей предвзятости — но не сейчас. Не с ней.

— Прости, я не могла ответить раньше, — только сейчас она заметила мигающую красную лампочку пропущенного вызова. Зная обстоятельность Донни, таковых было наверняка минимум три. А ведь Дон не Кейси, он хорошо знал нестабильность ее графика и точно не стал бы тревожить понапрасну. В душе мутным облаком всколыхнулась тревога. Тогда почему?..

— Это ты прости, — неожиданно зачастил вдруг Донателло — громко, непривычно для себя нервно, с явным отзвуком вины в голосе. Потрясенная Эйприл не успела вставить и полсловечка. — Я должен был предупредить тебя, что их с Рафом поход в бар сорвался. И что он получил ответ из ведомства.

— Ожидаемый? — Эйприл прикрыла глаза. Ни слез, ни горечи. Сил осталось лишь на это обезличенное молчание.

— Увы, — Донателло виновато сгорбился, так что под лабораторным халатом даже из-за плеч отчетливо проступил панцирь. Смущенно потер ладонь о ладонь. — Знаю, мне стоило бы вмешаться, но… 

— Не стоило, — неожиданно твердо прервала его Эйприл. Негромко пристукнула ладонью о пол, как бы пресекая возможные возражения. — Донни, он ведь и мой друг… и даже больше. Поверь, я не меньше тебя хотела бы справедливости для него… для каждого из забытых правительством солдат. Но не такой ценой. Ты и так сделал слишком много.

Повисло неловкое молчание. Следовало разбавить его чем-то, еще раз уверить Донателло в его правоте. Эйприл слишком хорошо знала совестливого ученого, какой душевной борьбы стоило ему решиться подделать кое-какие данные в анкете Кейси, приписывая ему совершенный погибшим другом подвиг. У которого не осталось родных, а значит, они никого не обездолили; сам же погибший был бы не против хотя бы так помочь другу. Наверное… Эйприл старалась не задумываться об этом.

Совершить подлог оказалось до смешного легко, если бы не пара «но». Казалось бы, совсем пустяшных. Кейси… непонятным вывертом психики и контузии он неожиданно поверил, что и правда совершил приписываемое ему, и ни у кого из друзей не хватило духа — или жестокости? — разубеждать его в этом. Тем более что он тоже неслабо пострадал в том бою. И заслужил хоть какой-то компенсации. Эйприл знала, Донателло успокаивал себя тем же: что сумел добиться заслуженной награды — хотя бы в виде тех ничтожных льгот и выплат, право на которые приходилось ежегодно доказывать. Хотя бы для него — за невозможностью сделать это для остальных… сколько их было, пострадавших в этой мясорубке? Тысячи? Десятки тысяч? Даже десятка было слишком много. Слишком много и для них, также отвергнутых обществом героев. Для нее…

Следовало… Было нужно… Громкие слова оставались словами, а в душе было пусто. Даже на поддержку Донни внутренних сил уже не осталось — при всем понимании, сострадании, не говоря уж о долге репортера. Эйприл зло обругала себя за малодушие. Через силу выпрямилась.

— Прости, что заставила поволноваться, — она выдавила улыбку, отчаянно надеясь — не слишком вымученную. Отвела глаза на миг. — Как сам? Как все ваши?

— Хуже, чем хотелось, но лучше, чем могли бы, — привычной присказкой отозвался Донателло. Эйприл улыбнулась более непринужденно. — Рафаэля Лео занял тренировкой, так что бузить времени не осталось. Очень надеюсь, что и сил.

— Полностью согласна, — пробормотала Эйприл, покосилась через плечо на дверь. Уж насчет Джонса-то она точно была уверена в обратном. Случись же рядом с ним в праведном негодовании и Раф… страшно даже представить, что наворотят они вдвоем. И чем это аукнется — и им обоим, и их близким. Особенно ребятам. Люди и так настороженно косятся на них из-за их нечеловеческой природы; и даже вопреки всей помощи опасаются. Им только дай повод убедиться в своей правоте.

— Надеюсь, он причинил тебе не слишком много хлопот? — голос Донателло стал отчетливо встревоженным. Бессознательным жестом он потер ладони. — Ты знаешь, что не обязана все это терпеть. Каким бы героем он ни был…

— Он мой парень, Донни, — перебила его Эйприл еще более нетерпеливо. — Я сама выбрала его — и теперь откажусь от него из-за не зависящей от него травмы? Брошу его, когда он особенно во мне нуждается? За кого ты меня принимаешь? — под конец ее голос звенел от возмущения.

— Я вовсе не имел это в виду, — сразу пошел на попятный Донателло. Хрустнул пальцами, почти сразу же обтер их об халат. — Просто я боюсь за тебя, Эйп. В такие моменты он сам себя не контролирует. Я не хочу, чтобы ты пострадала.

— Этого не будет, — заверила его Эйприл с решительностью, которой сама не чувствовала. Запястье, намятое железными пальцами, все еще ощутимо ныло. Девушка опустила руку, как бы ненароком скрывая его рукавом — на случай если проявился синяк.

— Хотелось бы верить, — Донателло грустно вздохнул. — А что у вас все-таки случилось? Не думай, я не выпытываю, но мне надо вычислить триггер* . Хоть как-то подстраховаться в дальнейшем.

— Выпивка, — Эйприл пожала плечами. — Ну и работа, как обычно. А еще миссис Хадсон попыталась его устыдить. Зря, конечно…

— Но она же не знала, — Донателло поводил ручкой по ладони. — Кроме того… прости, конечно, Эйп, но она в чем-то права. Она не в ответе за то, что творят власть имущие… да и за все случившееся тоже. Как и ты…

Эйприл демонстративно помолчала, и черепашка, — очевидно панцирем ощутив ее реакцию, — поспешил перевести тему.

— Нет, я, конечно, могу попробовать подыскать ему что-нибудь еще, но вот потянет ли он…

— Такими темпами — точно нет, — Эйприл устало сгорбилась. Не глядя подтянула к себе планшет и стерла последний набранный вопрос — одним слитным, полным досады движением. Потом она наверняка пожалеет, но сейчас… это казалось единственным правильным действием. Что ж, раньше удавалось выехать за счет природной интуиции. Может, прокатит и сейчас.

Дура! Эйприл прикусила губу; слезы подступили так же нежданно, как высохли. Очень помогло это с Кейси? А ведь тоже казалось…

— Если хочешь, можешь сегодня переночевать у нас, — запоздало оживился Дон. — Ребята будут только рады, а завтра он проспится…

— …и наверняка разнесет все, что не успел сегодня, мучаясь совестью и похмельем, — Эйприл сухо усмехнулась. Поднялась, оправляя подол, и Донателло смущенно отвернулся. Наверное, надо устыдиться. Но стыда не осталось так же, как и всего прочего. — Спасибо, Дон, но это все еще мой дом. Да и оставлять его без присмотра как-то не здорово. Не волнуйся, он уже спит, и миссис Хадсон ушла. Можно немного передохнуть перед новым забегом.

— Помочь с уборкой?

— Нет, спасибо, — ответ был столь же поспешным, как и вопрос. И наверняка таким же формальным, как и вопрос «Как дела?» Поправлять себя Эйприл не стала. — Спасибо за все, Дон, и… если не трудно, поспеши с лекарством.

— Сделаю все, что могу. Доброй ночи, Эйп.

— Доброй, — Эйприл опустила руку с рацией и еще какое-то время бездумно пялилась в полутемное пространство. Пауза… кажется, она нужна длиной в полжизни, чтобы разгрести все, что она наворотила. Из лучших, казалось бы, побуждений.

_________________________

Примечания:

*триггер — событие, вызывающее у человека внезапное репереживание* психологической травмы

* репереживание — психологическое явление, при котором у человека возникают внезапные, обычно сильные, повторные переживания прошлого опыта или его элементов.