Дженни  (джен)

— Это ужасно! Это ужасно! Что же нам делать?!

Госпожа директор Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, сдержанная и бесстрашная Минерва МакГонагалл металась по своему кабинету, трагически заламывая руки. Гарри, Гермиона и Невилл, трое горевестников, беспомощно наблюдали за ней.

— Я так и знала… я так и знала, что главную угрозу для нас представляют алхимики! — продолжала МакГонагалл. — Они слишком пристально следят за судьбой каждого из своих собратьев по цеху. А Северус, что и говорить, подавал такие надежды… Поэтому я с самого начала отказалась от идеи инсценировать тихие похороны без посторонних. Лига устроила бы скандал. Это чрезвычайно могущественная организация. По закону, их глава был бы вправе настоять даже на… гм… Словом, представьте себе, что было бы, если бы они выкопали гроб и увидели, что он пуст?!

— Да, это был бы кошмар, — со знанием дела подтвердил Невилл.

— Создать голема, — робко предложил Гермиона.

— Год работы, — отрезала МакГонагалл, — как минимум. Даже для нас с Филиусом. А потом — господа алхимики вполне могут потребовать провести независимую экспертизу и тогда…

— Да, не получается, — сникла отличница.

— Очередное письмо может прийти в любой момент, — волновалась Минерва. — Почтовая сова никогда не отдаст его никому, кроме адресата, иначе мы бы не использовали сов в качестве почтальонов… Перехватить вряд ли удастся… а значит — следом к нам прибудут гости. Каков вывод?

Она остановилась и обвела друзей отчаянным взглядом.

— А вывод следующий: чтобы избежать грандиозного скандала, могущего погубить репутацию школы, нам нужен живой Северус Снейп! Другого выхода я просто не вижу!

Директриса подошла к столу и без сил упала в своё высокое кресло.

— Ужасно, ужасно! — простонала она, закрыв лицо руками. — Единственный выход… который совершенно невозможен, ибо…

Висевший прямо над нею портрет Дамблдора деликатно кашлянул, привлекая к себе внимание. Надо сказать, что он чрезвычайно редко позволял себе вмешиваться в беседы живых. Поэтому все присутствующие, услышав этот негромкий звук, прямо-таки подпрыгнули на месте.

— Минерва, но разве Оборотное зелье не кажется вам подходящим вариантом? — поинтересовался покойный директор. — Мне кажется, даже для вас самой не составило бы труда разыграть роль Северуса, тем более, тяжело больного…

— Всё это так, сэр, — почтительно промолвила Гермиона. — Но как быть с последним ингредиентом? Как вам, вероятно, известно, профессор Снейп покончил с собой таким способом, который подразумевает полное исчезновение всех следов пребывания человека в этом мире…

— Это как? — не понял Гарри.

— Элементарно, — ответила Гермиона немного сердито, — это заклинание, напоминаю, делает бывшее небывшим. А если Северуса Снейпа никогда не существовало, то, стало быть, мы сколько угодно можем рыться в его личных вещах: всё равно ни волоска не найдём!

Благовоспитанному и деликатному Невиллу речь подруги показалась, видимо, чересчур прямолинейной: он даже покраснел от смущения и потупил взгляд. Гарри подумал, что дело и впрямь — труба, и вздохнул. Минерва вопросительно посмотрела на портрет. Нарисованный Дамблдор задумчиво огладил свою белоснежную бороду.

— Знаете, — промолвил он, — чем дольше я думаю об этом деле, тем больше склоняюсь к выводу, что мисс Грейнджер несколько сгустила краски.

— Но, сэр! — воскликнула Гермиона. — Тут не могло быть ошибки! В том, что Северус Снейп не умер, не может быть никаких сомнений…

— С этим я не спорю, поскольку очаровательная миссис Саншайн, столь опрометчиво рискнувшая прибегнуть к чрезвычайно древнему и опасному виду волшебства, осталась жива и здорова, — кивнул Дамблдор.

— И, тем не менее, та же миссис Саншайн, связавшая свою жизнь с жизнью профессора Снейпа так тесно, что они стали как бы единым целым, — Гермиона перевела дыхание, — словом, Санни утверждает, что человека по имени Северус Снейп больше нет на свете ни живого, ни мёртвого!

— А зная особенности её дара, невозможно предположить, что Санни ошибается! — поддержала отличницу МакГонагалл.

— Ну, знаете ли, любезные дамы, — усмехнулся Дамблдор, — по моему скромному мнению, на свете попросту не существует вещей, которые невозможно предположить…

— Что вы хотите этим сказать, Альбус? — нахмурилась директриса.

— Минерва, то, что я хотел сказать, я уже сказал, — пожал плечами Дамблдор.

— То есть, вы думаете, что миссис Саншайн ошиблась? — встрепенулся Невилл.

— Нет, вот этого я как раз и не говорил, — отозвался Дамблдор. — Мда, просто удивительно, насколько ваше поколение не умеет внимательно слушать… Я, в частности, имел смелость утверждать, что миссис Саншайн была способна ошибиться, только и всего. А столь далеко идущих выводов я, если вы заметили, не делал. Ибо я сам не думаю, что эта прекрасная леди ошибалась…

— Но, если она не ошиблась, значит, дело обстоит именно так! — вновь заговорила Гермиона. — Северус Снейп посредством заклинания из области Наитемнейшей магии вычеркнул себя из мироздания и, следовательно, не оставил ничего, что могло бы…

— Может быть, может быть, — задумчиво промолвил Дамблдор. — Увы, должен признать, что смерть значительно притупляет умственные способности, даже такие выдающиеся, как мои. Иначе я бы непременно выяснил, что за тайна кроется во всех этих удивительных событиях. Но, к сожалению, разбираться придется вам самим. Удачи. Я уверен, что у вас всё получится.

С этими словами нарисованный Дамблдор поднялся со своего нарисованного кресла и, кивнув на прощанье растерянному собранию, вышел за раму картины.

* * *

Несмотря на оптимистические высказывания покойного директора, тайны открываться не спешили. Следующие несколько дней нисколько не прояснили загадочную ситуацию, хотя Гермиона всё свободное время проводила в библиотеке, большей частью — в Запретной секции, куда имела свободный доступ как староста и лучшая ученица школы.

Гарри, Джинни и особенно Невилл изо всех сил пытались помочь подруге, но, к сожалению, их свободное время почти полностью занимали отчаянные попытки справиться с горами домашних заданий. Госпожа МакГонагалл с сожалением заявила, что, несмотря на чрезвычайные обстоятельства, избавить учащихся от их прямых обязанностей она не имеет никакого морального права.

Кроме того, у них была ещё одна проблема: Дженни. Летучая мышь так и не смогла оправиться от потрясения, причинённого её ранимой душе грубой выходкой Невилла. День ото дня бедная зверюшка хирела и чахла. По утрам она не хотела вылезать из коробочки, плохо ела и совсем перестала вылизываться. Даже когда Джинни пригрозила, что снова помоет её, мышка не образумилась. И даже переход от слов к делу оставил Дженни совершенно безучастной.

— Она даже не вырывалась нисколечко, — жаловалась Джинни, осторожно вытирая зверька мягким махровым полотенцем, — только посмотрела на меня так… с укоризной. Мол, не стыдно тебе над маленькой издеваться?

— Надеюсь, ты не стала мыть её тем ужасным шампунем? — спросил Невилл, присаживаясь рядом с Джинни на диван перед камином.

— Нет, что ты, я взяла у Гермионы шампунь для животных, — заверила друга Джинни, — тот, которым она моет Живоглота. Он совсем без запаха, вот, понюхай…

Невилл понюхал мышкину спинку и удовлетворённо кивнул. Гарри понюхал тоже — за компанию. Дженни пахла мокрой шёрсткой и тряслась от ушей до хвостика.

— Какая-то она у нас мерзлячка, — заметила Гермиона, также присаживаясь на диван; на руках у девушки фыркал только что упомянутый Живоглот. — Вообще-то для летучих мышей это нехарактерно. При понижении температуры они просто засыпают и…

Рыжий кот чихнул.

— Гермиона, а что это Глотик такой мокрый? — спросила Джинни.

— А я его тоже помыла, — ответила Гермиона. — Давно собиралась. В прошлые выходные забыла, а сегодня вспомнила, глядя на тебя. Воскресенье — отличный день для хозяйственных дел…

Живоглот вывернулся из хозяйкиных объятий и спрыгнул на коврик. Некоторое время кот нервно вылизывался, сидя у самого очага, а потом ушёл в корзинку.

— Посади Дженни поближе к огню, Джин, — посоветовал Невилл, — может, так она быстрее согреется…

Джинни расстелила на коврике полотенце и уложила на него Дженни. Мышка, пытаясь согреться, завернулась в крылья. Некоторое время друзья молча смотрели на жалкий взъерошенный комочек, а потом к бедной зверюшке осторожно подошёл Живоглот.

Вопросительно взглянув на удивлённых людей, рыжий кот понюхал товарища по несчастью и, сострадательно мяукнув, принялся вылизывать худенькое дрожащее тельце.

— Как вы думаете, — с опаской проговорил Невилл, — он точно ничего с ней не сделает?

— Да брось, видишь, этот бандит её жалеет! — махнул рукой Гарри.

— Они уже давно выяснили свои отношения, — поддержала его Гермиона.

— Ой, — сказала Джинни, когда кот решительно, но осторожно взял мышь зубами за шкирку и отнёс к себе в корзинку.

Оказавшись в мягком фланелевом гнёздышке, Дженни немного ожила. Она обнюхала знакомое одеяльце, потом улёгшегося рядом Живоглота, после чего прижалась к ещё не совсем просохшему котовьему боку и закрыла глазки. Живоглот утомлённо положил голову на лапы. Вскоре оба несчастных зверя уснули. Судя по всему, им снились не слишком приятные сны: Дженни то и дело вздрагивала, а у Живоглота подёргивался кончик хвоста.

— Извините…

Четверо друзей оторвались от созерцания трогательной картины и обернулись: позади них стоял юноша пятикурсник.

— Госпожа директор просила передать вам вот это, — почтительно проговорил он, протягивая старшим небольшой свиток пергамента.

— Благодарю, мистер Батлер, можете быть свободны, — величественно молвила Гермиона, помнившая поимённо всех гриффиндорцев. Как только пятикурсник удалился, староста развернула свиток.

Прочитав послание, Гермиона сурово нахмурилась.

— Госпожа МакГонагалл просит нас явиться к ней, — сказала она. — Немедленно.

___________________________________________________________________________

А также — новые куклы от Морвен. Сневилл

http://www.diary.ru/~morven-vaniar/p153103427.htm

По вопросам приобретения — в личку