Это элементарно, мисс Грейнджер! (гет)

Музыкальное сопровождение: https://www.youtube.com/watch?v=Jdtwg-aNTj0

Серое лондонское утро тоскливо заглядывало в окно комнаты, где два джентльмена дружно молчали у камина. Миссис Хадсон убирала со стола остатки завтрака, знаменитый сыщик пересматривал какие-то бумаги в своей коллекции, а доктор вздыхал, помешивая ложечкой чай.

— Вы совершенно правы, дорогой друг: родину не выбирают, — неожиданно произнёс Холмс.

«Пора бы привыкнуть», — философски подумал Ватсон, пошевелившись в своём кресле, а вслух спросил:

— И как вы на этот раз догадались, о чем я думаю, Холмс? Только не говорите мне, что это элементарно...

— Хм, — сыщик ещё раз перетряхнул коробку с картотекой на букву «Г» и озабоченно вернул её на место, — попробуйте вспомнить, чем вы занимались с утра, и убедитесь, что оно так и есть.

— Хорошо, — кротко ответил доктор, — начнём с того, что сегодня суббота, визитов у меня нет, и заняться совершенно нечем.

— Это вас угнетает, должен заметить.

— Весьма угнетает. На завтрак у нас опять была яичница с беконом и овсянка.

— Полезная и здоровая пища, — продребезжала из своего угла хозяйка.

— Совершенно с вами согласен, миссис Хадсон, но иногда хочется чего-то особенного, экзотического, если хотите...

— Вот с этого момента ход ваших мыслей стал ясен, как небо над Таити. Впрочем, продолжайте, Ватсон.

— С какого такого момента, Холмс?

— С того самого, как вы раздражённо отодвинули от себя тарелку. — Тут Холмс удовлетворённо хмыкнул, очевидно отыскав что-то нужное среди своих бумаг, и с довольным видом уселся в кресло.

— Гм, раз всё так очевидно, то, может, продолжите сами?

— Прошу. Вы подошли к окну и выглянули наружу.

— И что я сказал?

— Ничего. Вы человек крайне сдержанный, и, так как уже вторую неделю моросит дождь, сказать вам по этому поводу совершенно нечего.

— Кроме того, что мы живём в Англии, естественно, — снова подала голос миссис Хадсон.

— Благодарю вас, миссис Хадсон. Будьте любезны, передайте мне «Таймс», который наш дорогой доктор читал за завтраком. Он всё ещё на столе. Спасибо. А вот и ключ к разгадке. — Сыщик открыл газету на развороте. — Вы просматривали список туристических агентств и их предложений.

— И что же? — холодно спросил Ватсон. — Это ещё не доказывает, что я...

— Конечно, не доказывает, — мягко ответил Холмс, — успокойтесь, друг мой Ватсон. Я не подозреваю вас в попытке эмигрировать поближе к хорошей погоде. Но из этого следует, что вам захотелось перемены климата, немного солнца и моря. Разве не так?

— Так, — угрюмо согласился доктор из своего кресла.

— Потом вы закрыли газету и тяжело вздохнули. Это могло означать только одно: цены слишком высоки.

Ватсон отвёл глаза.

— А дальше... вы вернулись в своё любимое кресло и погрузились в философские размышления. Хотите, чтобы я озвучил ход ваших мыслей?

— Не надо, — буркнул Ватсон.

— Ну, а когда вы начали, наконец, насвистывать свой любимый армейский марш, я понял, что Англия победила.

— Н-да, вы остаётесь сыщиком даже в домашнем халате... Как доктор я тоже могу объяснить свою хандру недостатком солнечного света, но настроение от этого не улучшается.

— Тогда прибегнем к крайним мерам, — таинственным шёпотом сказал Холмс и, дождавшись, когда закончившая с уборкой миссис Хадсон выйдет за дверь, бережно протянул Ватсону красивую, украшенную летними цветами открытку. — Собственно, я искал её с того момента, как вы начали вздыхать. Откройте.

Не сводя с Холмса удивлённого взгляда, Ватсон развернул сложенные вместе страницы.

Листок был чист, но вдруг... Комнату наполнило ощущение летнего тепла, запах морского бриза и звуки, напоминающие крики чаек над водой. По стенам побежали солнечные зайчики, а на каминной полке прямо на глазах ошеломлённого доктора расцвёл одинокий кактус.*

— Вы хотели на солнце, Ватсон? Это лучшее, что я могу вам предложить.

— Если бы я верил в волшебство, то сказал бы, что это оно и есть!

— Вы абсолютно правы, мой друг, — мечтательно отозвался сыщик. — Самое настоящее волшебство.

— Но это невозможно! Ущипните меня!

Из кресла Холмса раздался его негромкий лающий смех.

— Больно будет, я вам гарантирую. Лучше взгляните сюда.

Только сейчас Ватсон заметил, что в открытку вложена фотография милой кареглазой девушки. Ему показалось, или она и вправду улыбнулась, помахав ему рукой? Сморгнув, доктор приблизил к себе снимок и медленно прочитал: «Дорогому мистеру Холмсу от благодарной Г. Г.»

— Не помню такую. Старое дело?

— Десять лет.

— Странно, — доктор прикинул что-то в уме. — Мы уже были знакомы, но я о ней ничего не слышал.

— Это Гермиона Грейнджер, одна из лучших учениц Школы чародейства и волшебства «Хогвартс» за последнюю сотню лет.

— Что? — Ватсон неверяще уставился на друга. — Такой школы нет!

— Вы думаете? — довольно усмехнулся Холмс.

Доктор не поленился отыскать на одной из книжных полок каталог британских учебных заведений и внимательно его просмотреть. Никакого Хогвартса, естественно, в перечне не значилось. Но Ватсон слишком привык доверять своему другу, чтобы вот так просто заподозрить его в сумасшествии.

— Докажите! — требовательно сказал он.

— А разве открытка, которую вы держите сейчас в руке, не есть доказательство? И не спешите её закрывать, друг мой: мы ещё не скоро поедем в южные страны, так давайте сполна насладимся летом, а я поведаю вам всю историю. Думаю, что теперь я смело могу это сделать, тем более что Статут о секретности уже ни для кого не секрет.

______________

* Этот кактус Ватсон заботливо, но безрезультатно поливал уже который год в память о своей боевой армейской молодости.