Том Риддл и Загадка Андвари (гет)

Солнце багрянцем заливало вечернюю суету Диагон-аллеи. Длинные закатные тени скакали вокруг спешащих колдунов. А блики садящегося солнца весело перемигивались друг с другом на стёклах. Я отошёл от окна. Идиллическая картина меня не трогала. Но закаты я всё равно любил. Закат предвещает ночь, а ночь — моё время. Пока же предстояло чем-то убить час-полтора. Сегодня был напряжённый день. Сложные переговоры отняли куда больше сил, чем я предполагал. Иногда меня безумно раздражает моя работа. Но завязывать с ней ещё рано. Я хмыкнул и огляделся в поисках какого-нибудь занятия. Разбросанные по комнате стопки книг и горы пергамента не прельщали — с документами я уже успел пообщаться вполне достаточно для одного дня. Развлекательной литературой я не интересуюсь, а читать учебники и научные труды бессмысленно — ничего не пойму. Стараясь подавить раздражение, я достал палочку. Её успокаивающая тяжесть помогала сосредоточиться. Рассеянно вертя палочку между пальцами, я устроился в старом поскрипывающем кресле. Потрёпанный вид этого предмета обстановки моей комнаты был обманчив. Кресло было очень удобным. Кто-то из старых владельцев хитро и со знанием дела его заколдовал. Всё-таки работа в антикварном магазине имеет свои преимущества. Но радость по этому поводу не смогла надолго отвлечь меня. Безделье начинало надоедать, а ведь не прошло и пяти минут, как я вернулся к себе! Пожалуй, следует почитать, несмотря на то, что в голове вертится слишком много ассоциаций на деловые бумаги. Сложно переключиться. Но я не зря тренировался в окклюменции.

Шевельнув палочкой, я призвал к себе пухлый том, лежащий на одной из многочисленных книжных полок. Он появился у меня недавно, и я ещё не успел его досконально изучить. Книга была редкой и содержала сведения о заклинаниях и обрядах, запрещённых Министерством, но глупые законы выживших из ума чиновников меня не интересовали. Самое важное — сила. А знания эту силу дают. Ветхие страницы несли на себе много такого, что привело бы обычных колдунов в ужас, но ничего из того, о чём бы я уже не знал. Конечно, сборник был неплох, но все содержащиеся в нём сведения можно было почерпнуть и из других источников. Из той же библиотеки Хогвартса. Она по-прежнему вызывала у меня чувство благоговения. У меня! Я усмехнулся. Но это правда. Собрание книг древней школы являлось самым полным в Англии. Правда, и в нём были пробелы. Один из них я недавно восполнил, чувствуя себя после этого куда увереннее. И пусть секрет бессмертия пока не открылся мне, но я уверен, что со временем всё изменится. Я всё ещё не решился создать второй Хоркрукс, но собирался исправить положение в самое ближайшее время. Как только найду подходящий предмет. Пока можно только предполагать, у кого находится нужная мне вещь, но скоро я получу точную информацию. Осталось подождать совсем немного. Мои слуги знают своё дело. И знают, что будет, если они не выполнят приказ своего Лорда.

Книга захватывала полностью, хотя и не содержала ничего нового. Но сам ход рассуждений стоил потраченного на чтение времени. Опыты автора, направленные на изобретение новых заклинаний, когда удачные, когда нет, наталкивали на множество интересных вопросов. Кое-что, придуманное написавшим эти строчки магом, впоследствии стало общеупотребляемым. Например, создание портшлюса. В нынешние времена портшлюсы были чем-то само собой разумеющимся, но для древнего колдуна стали великим открытием. Интересно, многие ли знают о том, что изобретатель портшлюсов — один из самых известных тёмных магов в истории? Думаю, нет. Министерство не любит вспоминать о чёрной магии. Глупцы!!! Я рассмеялся. Как можно отказываться от самых могущественных заклинаний из-за того, что они принадлежат к Тёмным Силам? Уже сейчас я превосхожу любого колдуна или ведьму потому, что не боюсь собственной силы. Я пользуюсь всем, что знаю. А все вопли о недопустимости тёмного колдовства — бред! Магия не управляет тобой. Ты управляешь магией, и никакие заклинания не извратят твою сущность. Магия — часть тебя изначально. И игнорировать какие-то её разделы всё равно, что пользоваться только одной рукой. Как можно этого не понимать? Я покачал головой — иногда глупость всех остальных достигала необъятных размеров.

Время летело незаметно. Описание экспериментов и размышлений, приведших к ним, поглотили всё моё внимание. За окном темнело, и вскоре мне пришлось зажечь свечи. До назначенного срока оставалось совсем немного. Решение взять именно этот том оправдало себя полностью. Однако и опаздывать не нужно. Я отложил книгу. Пора уходить. Я терпеть не мог, когда меня заставляли ждать, но также не любил опаздывать сам. Мало кто знал об этой черте моего характера. Уверен, мои слуги сочли бы её странной. Особенно для их господина. Но меня никогда не интересовало мнение других. Надо сказать, нелюбовь к опозданиям во многом способствовала тому, что я стал лучшим учеником Хогвартса за последние несколько десятилетий, сравнившись с Дамблдором. Если бы не необходимость ходить на занятия, я не вылезал бы из библиотеки. Хранящиеся там книги подчас оказывались интереснее и познавательнее скучных лекций. Да и встречи с моими единомышленниками, как они тогда считали, а на самом деле, я всегда это знал — просто слугами, отнимали много времени. Поэтому расписание было весьма напряжённым. Пропускать лекции я не мог. Приходилось напрягаться. С тех пор я привык мало спать. Но ночные бдения над книгами всегда вспоминались мне как самая лучшая пора. Столько всего нового, неизведанного показывали мне пыльные тома! Сколько власти было скрыто на жёлтых от старости страницах! И никто, никто не видел этого! А ведь всё лежало у них перед носом. Я презрительно ухмылялся. Что ж, ленивые дураки заслужили своё положение.

Дом окутывала тишина. Все жильцы отправились спать. Ну конечно же, ведь завтра опять на работу, нужно урвать кусочек отдыха! Они хотели только жрать и спать. Больше их ничего не интересовало. Что, кроме отвращения, может вызывать подобное поведение? Ничего. Я быстро спустился на первый этаж и выскользнул на улицу. Ночной воздух ещё хранил запахи дня, но они уже исчезали, стираемые темнотой. Встречаться со слугами я предпочитал в ночное время. Совсем не потому, что боялся вызвать чьи-то подозрения. Просто ночь мне нравилась, так почему бы не совместить приятное с полезным? Пройдя несколько шагов, я решил, что следует поспешить. Жаль, хотелось бы прогуляться, но время поджимало. С сожалением покачав головой, я сосредоточился и дисаппарировал.

Место, в котором я появился, никто не назвал бы популярным. Сюда не рисковали заходить даже днём, что уж говорить о ночи. Поэтому для конфиденциальных встреч оно подходило как нельзя лучше. Осторожность не помешает. Глупо выставлять всё на показ. Я ещё не готов объявить о себе. Валяющиеся везде кучи мусора заставляли следить за тем, куда ставить ногу. В Лондоне существовало несколько районов, где жили колдуны. Крупнейший из них раскинулся вокруг Диагон-аллеи. Остальные появились спонтанно и не могли похвастаться чем-то примечательным. В большинство из них не рекомендовалось заходить вообще. Колдуны и ведьмы предпочитали жить вдали от городов, маггловские поселения привлекали тех магов, которые не были довольны обычным порядком вещей и хотели большего. Их поведение оставляло желать лучшего, и приличные члены общества в местах скоплений недовольных не появлялись. Это было очень удобно. Вряд ли кто-то здесь меня узнает. Том Риддл не водит знакомств со всяким отребьем. Я улыбнулся. Многие мои знакомые подивились бы моей известности именно в этих районах. Конечно, тут меня знали под другим именем. Знали и боялись.

За размышлениями я чуть было не прошёл мимо неприметной двери, ведущей в один из множества тёмных баров, привечавших сомнительную публику и работающих по ночам. Чтобы пройти в низкую дверь пришлось согнуться почти пополам. Выпрямившись, я направился в дальний угол погружённого в полумрак зала. Приходилось пригибать голову — закопчённый потолок едва не касался макушки. Я скривился. В следующий раз нужно выбрать местечко получше. По пути я несколько раз споткнулся. Хозяева не экономили на свечах, но их мерцающий свет с трудом пробивался сквозь дым от трубок посетителей. Табак тут использовали самый дешёвый, и вонь стояла ужасающая. Меня это не волновало — за свою жизнь я повидал и более неприятные вещи. В самом тёмном конце зала сидел мой слуга. Заросший детина на голову выше меня и раза в два шире в плечах — он производил впечатление головореза. Абсолютно верное впечатление. При моём появлении здоровяк попытался встать, но я знаком велел не двигаться. Устроившись напротив, я некоторое время в упор глядел на него, заставив заёрзать на стуле и опустить глаза, после чего спокойно спросил:

— Чем вызвана такая спешка, Прайз? Я не люблю, когда меня беспокоят по пустякам.

Прайз совсем сжался. Выглядел он при этом очень забавно — лохматый громила, заискивающий перед мальчишкой. Но здоровяк не зря боялся. В нашу первую встречу он сильно разозлил меня. Я преподал ему урок хорошего поведения. С тех пор при виде меня у него начинался приступ почти неконтролируемой паники. В такие моменты наблюдать за ним было истинным удовольствием. Тем временем, громила осмелился ответить. От страха он так мямлил, что я не разобрал ни слова. Пришлось вытащить палочку и, невзначай вертя её в руке, произнести:

— Прекрати изображать из себя животное. Говори по-человечески. Или мне вспомнить давно законченный разговор?

Прайз побелел, но титаническим усилием сумел взять себя в руки. Во всяком случае, его речь стало возможно разобрать:

— Мой Лорд, простите, что оторвал Вас от дел, но… Дело в том, что сегодня я наведался в дом одной старухи и там среди прочего, ну, того, что мне заказали…

— Быстрее, Прайз, — я снова крутанул палочку.

— Да-да, конечно, мой Лорд, — затараторил здоровяк. — Так вот, там я нашёл вот это.

Откуда-то из под стола он достал том, казавшийся невероятно древним даже на первый взгляд. Чёрная кожа, металлические уголки и сильные чары давали понять, что в руки Прайзу попал редкий экземпляр. Это может оказаться интересным. Я принял у здоровяка книгу. Чёрные гриморы не были такой уж большой диковиной, хотя Министерство и пыталось их уничтожить. Обычно они повторяли друг друга, но иногда в подобных томах можно встретить что-то интересное. Я махнул рукой, приказывая Прайзу молчать, и открыл книгу.

Через секунду я понял, что прочесть его будет непросто. Книга писалась рунами. Притом не волшебными, а древним письмом викингов. Хорошо, что я изучал историю, иначе пришлось бы просить консультации. Тут придётся поработать. Я указал палочкой на покрытые непонятной вязью страницы. Прайз зачарованно уставился на книгу. С магией у него было совсем плохо, он пользовался колоссальной физической силой, и волшебство, особенно сложное, приводило здоровяка в детский восторг. Я ничего не говорил, творя заклинания мыслью. Повинуясь приказам руны заплясали на бумаге, сливаясь в кляксы, растекаясь по краям, всё убыстряя и убыстряя свой бег. Так продолжалось где-то полминуты, а потом, с последним произнесённым мной про себя словом, на страницах появились обычные, знакомые и понятные, буквы. Прайз восхищённо вздохнул:

— Мой Лорд, я никогда не видел ничего подобного!

— Не сомневаюсь в этом, — рассеянно произнёс я, разглядывая обновлённые строчки. Внезапно я подобрался. Неужели…

Подняв глаза на громилу, я сказал:

— Прайз, я доволен. Ты правильно сделал, что настоял на немедленной встрече.

Тот просиял:

— Рад служить Вам, мой Лорд.

Меня он уже не интересовал. Я жаждал побыстрее изучить случайно попавшее мне в руки сокровище. Встав из-за стола, я взял книгу и бросил здоровяку небольшой кошелёк.

— Развлекайся. Я дам тебе знать, когда ты мне понадобишься.

Улыбка Прайза стала ещё шире — следить за деньгами он не умел и поэтому постоянно сидел на мели. Лишние галлеоны его всегда радовали. Прижав кошелёк к груди, он рассыпался в благодарностях:

— Мой Лорд, Вы столь щедры! Я счастлив…

Дальше я уже не слушал, пробираясь к выходу. Громила разберётся с неожиданно свалившимся богатством и без моей помощи. Сейчас меня куда больше волновала книга. Идиот Прайз не представлял, что попало к нему в руки. Этот том бесценен! Пытаясь подавить лихорадочное возбуждение, я выбрался из бара.

В другое время я не отказал бы себе в удовольствии прогуляться по ночным улицам, но сегодня мне было не до того. Не пройдя и пары шагов, я дисаппарировал. Стиснувшая меня со всех сторон тьма не вызвала никаких эмоций, я просто не способен был что-то воспринимать. Всё моё внимание поглотила книга, которую я прижимал к груди. Тьма разжала свою хватку, оставив меня на Диагон-аллее. Попасть сразу в дом я не мог — тот был защищён от аппарирования. Конечно, я мог бы снять эти чары, но зачем привлекать лишнее внимание? Проще пройти несколько шагов. За время моего отсутствия тут ничего не изменилось. Я бегом поднялся на второй этаж, на секунду замешкавшись перед дверью своей комнаты. Быстро открыв замок, я захлопнул дверь и уселся в скрипнувшее кресло, открыв книгу. Пробежав глазами по первой странице, я понял, что не ошибся — лежащая у меня на коленях книга была легендарным жизнеописанием Сигурда, сделанным одним из его ближайших друзей в память о великом маге.

Сигурд был одним из самых могущественных светлых волшебников в истории. По убеждению многих — сильнейшим светлым магом после самого Мерлина. Он прославился победой над тёмной ведьмой Брунгильдой и объединением колдунов по всей Европе в одно общество. Раньше маги постоянно воевали друг с другом, но Сигурду удалось заставить врагов сесть за стол переговоров, которые закончились заключением мира на вечные времена. Действие того договора длилось и поныне. Министерства Магии разных стран плотно сотрудничали друг с другом, не позволяя появиться вражде. Но не только и не столько это интересовало меня в жизни Сигурда. Легенды гласили, что тот знал путь к сокровищу Андвари. Никто не мог сказать, что кроется за словом "сокровище", но об Андвари знали достаточно. Его нельзя было назвать тёмным магом, как нельзя было назвать и светлым. Карлик-колдун был исследователем, его интересовала магия как таковая. Все свои изобретения он записывал в книги, многие из которых дошли до сегодняшнего дня. Но ходили слухи, что самые могущественные и опасные секреты Андвари скрыл. Это позволяло предположить, что они и есть "сокровище". А ещё легенды говорили о том, что Андвари не мог победить никто. Карлик не стремился к битвам, но иногда всё-таки в них участвовал. Множество возжаждавших власти колдунов и ведьм пали от его руки. Говорили ещё, что взгляд Андвари проник в самую суть мироздания, и карлик сумел победить смерть. Конечно, подтвердить подобные слухи не мог никто. Да и странно, что Андвари не дожил до наших дней, если действительно стал бессмертным. Я прикрыл глаза. Но если он смог? Хотя бы сделать первый шаг? Я сумею пройти дальше!

Вновь погрузившись в чтение, я вспоминал всё, что известно о Сигурде, Андвари и сокровище карлика. Сигурду так и не удалось найти сокровище — об этом знали точно. Вероятно, у него был какой-то ключ, оставленный карликом, но воспользоваться им волшебник не смог. История не сохранила таких сведений. Хотя в той же легенде о Сигурде говорилось, что один из его друзей записал всё, что знал о нём, в том числе и путь к сокровищу, в книгу. В ту самую книгу, которую нашёл сегодня жалкий воришка Прайз. Ту книгу, которую я сейчас читаю! Нужно лишь найти описание неизвестных лет жизни Сигурда. Тогда я узнаю, как пройти к кладу карлика.

Ночь за окном медленно светлела, а я всё ещё неподвижно склонился над книгой, и тишину нарушало только шуршание перелистываемых страниц. Скоро, скоро я всё пойму! Шум пробудившейся Диагон-аллеи не интересовал меня, крики птиц и гомон толпы пролетали мимо ушей. Работа была забыта. Впрочем, у меня свободный график, так что проблем не возникнет. А даже если и возникнут, решить их не составит труда. Мои работодатели и не подозревают, что на самом деле они трудятся на меня, а не я на них. Солнце бесцеремонно заглядывало в окно, заливая комнату своим сиянием, и я легонько шевельнул палочкой, погасив ненужные свечи. Надо было сделать это давно. Через несколько минут придёт миссис Голлтингтон с завтраком, но я вряд ли сумею быть таким же обаятельным, как обычно. Но всё равно. Сейчас нет ничего важнее тайны Андвари. Массивный том пестрел пространными описаниями богатых даров и одеяний, рассказами о битвах и чарах, но не говорил ничего о пути к сокровищу. Однако я не унывал, ведь прочитана только половина. В тот момент, когда я собирался в очередной раз перевернуть страницу, в дверь постучали.

С сожалением отложив книгу, я пошёл открывать, предварительно скрыв бросающийся в глаза том простеньким заклинанием. Как я и предполагал, на пороге стояла миссис Голлтингтон, с большим подносом, на котором стояло полное тостов блюдо, тарелка с яичницей, кружка чая и розетка с джемом. Ноша толстухи источала невероятно соблазнительный аромат. Хозяйка широко улыбалась — она считала меня практически своим сыном и не уставала проявлять заботу, иногда весьма обременительную. Своих детей у неё никогда не было, и я стал настоящей находкой. Как же, бедный мальчик, родителей нет, дома нет, но такой умница, так тяжело работает, такой милый, красивый, обаятельный! Я еле заметно поморщился. Неуёмные восторги толстухи раздражали, но плюсов в её хорошем отношении было больше, чем минусов. Например, она отлично готовила. Я улыбнулся в ответ и посторонился. Хозяйка вошла в комнату, весело лопоча:

— Ох, Том, так рано, а ты уже не спишь! Всё работаешь! Ну разве так можно? Ты совсем себя загонишь! Вот, поешь, я приготовила твою любимую яичницу.

Я произнёс как можно оживлённее:

— Правда? Миссис Голлтингтон, вы снова меня спасаете! Я просто умираю от голода! Кстати, я когда-нибудь говорил, что вы готовите лучше всех, кого я знаю?

Толстуха зарделась:

— Говорил, Том, много раз говорил, но я готова послушать ещё! Ты кушай, кушай, не обращай на меня внимания, — она направилась к двери.

— Огромное спасибо, миссис Голлтингтон, — я поклонился обернувшейся толстухе. — Мне так приятно, что вы обо мне не забываете.

— Ну что ты, Том, — она посмотрела на меня с выражением мягкого укора. — Как я могу о тебе забыть? Но ты ешь, а то всё остынет. Я пойду разбужу остальных.

— Конечно, миссис Голлтингтон, — произнёс я в закрывающуюся дверь. — Ещё раз спасибо.

Поесть в самом деле не помешает. Подойдя к стоящему на столе подносу, я убедился, что толстуха хорошо изучила мои вкусы. Повинуясь взмаху палочки, ко мне подлетело кресло, создав все условия для комфортного завтрака. Хотя это можно назвать и ужином. Вторым. Я не сдержал смешка. За поглощением пищи я размышлял над превратностями судьбы. Надо же было случиться так, что в очередном обворованном Прайзом доме оказалась эта книга? И этот кретин её заметил? Удивительные совпадения. Но удача всегда благоволила ко мне. Нужно только задаться целью, и вот — сама жизнь отдаёт тебе в руки всё, что необходимо. Переплетённый чёрной кожей том мог столетиями валяться на каком-нибудь чердаке, а попал ко мне. К единственному, кто не боится тайн бессмертия. Таких совпадений не бывает. Судьба явно желает, чтобы я добился цели. А значит, так тому и быть.

Завтрак не отнял много времени. Через четверть часа я вернулся к книге. Можно было, конечно, читать за едой, но я никогда этого не любил. Поэтому сделал небольшой перерыв, несмотря на не оставляющее меня нетерпение. Бывает полезно сдерживать себя. Слишком много себе разрешая, можно превратится во что-нибудь вроде снующих туда-сюда у меня под окнами людишек, у которых нет мечты и которые просто существуют, ничем не отличаясь от животных. Я презрительно хмыкнул, вновь открывая книгу. Оставалось прочитать ещё треть.

Можно было читать быстрее, но я боялся пропустить что-то важное. Ведь основной смысл могли заложить в повествование иносказательно. Такое часто делалось в те времена. Следовало быть внимательным, или можно так ничего и не понять, что, разумеется, меня не устраивало. Повествование неизвестного автора двигалось медленно и непоследовательно. Иногда пропадали целые десятилетия, о годах рассказывалось в двух строчках, а описания пиров занимали десятки страниц. Это меня тоже не удивляло. Подобные вещи характерны для литературы тех времён. Время шло, уже перевалило за полдень, а о кладе Андвари не нашлось ни слова. Прочитать осталось не больше трёх десятков страниц. И тут мой взгляд зацепился за нечто, заставившее меня впиться глазами в текст. Вот оно! Сигурд нашёл загадку, оставленную карликом. Тот не желал отдавать сокровище кому попало и придумал способ отсеять недостойных кандидатов. Жесткий способ. Клад Андвари никто не нашёл до сих пор, а ведь со времени жизни карлика прошло полторы тысячи лет. Я лихорадочно искал текст шарады, но автор как назло решил перечислить подвиги карлика. Наконец я сумел обнаружить искомое. Загадка Андвари гласила:

Из Вечного, что все пути

Вокруг себя объединил

Пройди сквозь бездну синевы,

Где след свой я запечатлел.

Он ключ ко входу сохранил

Того дворца, где я творил.

Теперь твой путь лежит туда,

Откуда родом плоть твоя.

Когда-то эти берега

Держали на себе врага,

Но ярость Вечного была

Необорима как волна,

Что скалы рушит за века.

Иди сквозь тени тех времён,

Когда был враг ещё силён.

Тогда услышишь тихий звон,

Ведёт к моим секретам он.

Сейчас тебе, мой новый друг,

Осталось лишь взглянуть вокруг.

Увидишь ты тот древний труд,

Который воздаёт хвалу

Великой силе потому,

Что нет пощады никому.

Пошли же этой силе зов,

И уберёт она засов,

Стоящий на воротах тьмы,

Хранящей знания мои.

Так не робей, скорей входи,

Отныне ты непобедим!

Да, в то время любили загадки. Я скривился. Придётся серьёзно подумать над тем, что мог иметь ввиду выживший из ума карлик. Я не сомневался, что смогу решить эту задачку. Но предстоит много работы.