Гарри Поттер и Поиск Хоркруксов (джен)

До Рождества оставалось каких-то четыре дня. Гарри стоял в туалете для девушек лицом к группе раковин с медными кранами. Он знал, на одном из кранов сбоку была выгравирована маленькая змейка. Сейчас вместе с ним были Рон и Гермиона, но все же было довольно жутко. Все трое старались собраться с силами перед неизбежным шагом в неизвестность. Лишь несколько мгновений отделяло их от этого, от начала пути в Тайную Комнату. Гарри знал, что этот день придет. Он просто понял это два дня назад, во время нападения Инфери. И эта мысль преследовала его всё время, заставляя находиться в полной концентрации, готовиться к этому моменту.

Следующее утро после нападения прошло как в тумане: повсюду слышались стук молотков и слова заклинаний, пытавшихся вернуть Норе ее прежнее великолепие. Деревянные доски заново укреплялись, и полые блоки, пролетев по воздуху, устанавливались друг на друга. В конце концов волшебная люстра, некогда освещавшая гостиную, вернулась на место и снова зажглась. Гарри считал, что нет смысла что-либо восстанавливать, так как возможна новая атака на Нору. Да и ничто в его жизни, считал Гарри, не нужно восстанавливать. Зачем, когда Волдеморт снова все разрушит? Выход лишь один — уничтожить Волдеморта раз и навсегда.

Именно эта мысль владела умами Гарри, Рона и Гермионы. Она и заставляла их готовиться к этому моменту. В итоге множество склянок с таинственным содержимым, понятным лишь одной Гермионе, лежало сейчас в коричневой сумке, висевшей у Гарри на плече. Было там и зелье Визидиум, заранее купленное в Хогсмиде. Да и мало ли еще предосторожностей выполнили они, чтоб максимально обезопасить свое новое путешествие в Тайную Комнату. Они не знали, что ждет их внутри. Какое-нибудь новое чудовище? Какое-нибудь заклинание, которое наложил Волдеморт, защищая свой Хоркрукс от попытки любого завладеть им? Но время пришло, и Гарри уже стоял около раковины с краном, скрывающей вход в Тайную Комнату.

— Готовы? — спросил он, поправив на плече сумку, отчего склянки в ней жалобно звякнули.

— Думаю, да, — слабо произнес Рон.

В следующий момент Гарри закрыл глаза, сконцентрировавшись на своей способности к змеиному языку. Затем снова открыл глаза и пристально всмотрелся в змейку, выгравированную на кране. Он открыл рот и, представляя, что змейка на кране без сомнения живая, начал произносить слова.

Но лишь шипение донеслось из его рта, заставив Рона поежиться, будто его окатили ведром ледяной воды. Однако Гермиона не дрогнула даже тогда, когда раковины начали дрожать. Вскоре они начали расходиться в стороны, открывая большое круглое пространство, которое они недавно занимали. Раковины все продолжали двигаться, и вскоре показалось отверстие — холодная черная дыра.

Гарри оглянулся на своих друзей. Лицо Гермионы было решительно, она уже вытащила свою палочку. Рон… Рон старался выглядеть бесстрашным, хотя он явно побивался.

Бросив на друзей последний взгляд, Гарри шагнул к зияющей дыре и, прыгнув в нее, со свистом понесся вниз. Дальше у него перед глазами все померкло. Он лишь ощущал, как скользит вниз по трубе. Руками он чувствовал, что вся труба неприятно влажная и покрыта плесенью, образовавшейся здесь за долгие годы. Вскоре он услышал слабый крик и негромкий визг, свидетельствующие о том, что Рон и Гермиона наконец последовали за ним.

Это безумное падение вниз, казалось, будет продолжаться вечно. Все глубже и глубже уходили трубы, и трое подростков со свистом летели по ним. Там, в самом сердце замка, ожидала их Тайная Комната. Но вскоре наваждение кончилось, и Гарри мягко приземлился на заросший лишайником непонятного цвета пол.

То, что это лишайник, можно было сказать лишь на ощупь, так как полнейшая тьма вокруг ничего не давала различить. «Люмос Максима!» — произнес Гарри, и яркий свет на кончике палочки осветил помещение, куда он попал. В этот момент из трубы вылетели Рон и Гермиона. Первый этап был пройден. Рон и Гермиона также зажгли свет на своих палочках. Встав рядом, они осмотрели помещение. Гарри держался ближе к Гермионе, он знал, что это ее первый визит в эту часть замка.

Казалось, что ничего не изменилось с момента последнего посещения Комнаты. Гарри вел друзей по тому же лабиринту труб, идущему к самой Комнате. Они брели в тишине, иногда охая и вскрикивая — дорога не была ровной, и можно было запросто споткнуться. Вскоре они достигли Тайной Комнаты, она была освещена каким-то зловещим и таинственным зеленным светом. Откуда исходил свет, что так светилось, — определить было невозможно. Но то, что свет был зеленый, вовсе не прибавляло им мужества. Зеленый… зеленый — цвет Слизерина, и зеленым лучом несет смерть заклинание Авада Кедавра.

Комната была все та же — огромный зал и огромные каменные головы змей, стоящие вдоль стен. Глаза змей неотрывно смотрели в центр комнаты. Тысячелетия, прошедшие со дня их создания, не сделали их менее зловещими — они по-прежнему излучали волны зла. Здесь тоже все было покрыто плесенью. Достигши середины зала, они огляделись. Рон и Гермиона открыли в изумлении рты — Комната все же обладала красотой, но красотой жуткой. Гарри успел насладиться Комнатой в свое прошлое посещение, и сейчас не испытывал даже тени удовольствия.

Они направились к противоположной стене, где во всю ее высоту была высечена, словно из скалы, гигантская статуя мужчины с бородой. Она наводила ужас и была такой большой, что голова человека достигала потолка этой громадной комнаты. Рон и Гермиона неподвижно стояли, словно в трансе, и смотрели на лицо Салазара Слизерина.

Картины прошлого воскресали в памяти Гарри; казалось, ничего не изменилось, за исключением одной вещи. Большой камень теперь лежал слева от статуи — бледно-зеленый камень, казавшийся неуместным в этом месте. «Должно быть, это отвалившийся кусок скалы», — сказал Гарри самому себе.

— Ребята, нам пора, хватит пялиться на эту проклятую статую, — наконец произнес он.

Рон с Гермионой вздрогнули и опустили головы, словно выйдя из транса, в который погрузила их эта громадная статуя.

— Прости, — одновременно сказали они.

— Где же находится Хоркрукс? — произнес Гарри, осматривая громадные стены Комнаты. — Где же он спрятан?

— Не помнишь, когда ты был здесь последний раз, не было ли здесь каких-нибудь скрытых отверстий или укромных мест? — спросила Гермиона.

— Хм… — произнес Гарри.

Он смотрел по сторонам, стараясь вспомнить что-нибудь. Вот ему двенадцать, он видит Джинни, лежащую у подножия статуи, видит и Тома Риддла, тот стоит около нее. Вспомнил заодно и то, что Риддл недооценивал тогда Дамблдора. Он вспомнил, как Том произносил шипящие слова, вызвавшие Василиска, затем напавшего на Гарри. И вот, словно в фильме, разворачивающемся перед его мысленным взором, он увидел, как Василиск выползает из отверстия, открывшегося в статуе Салазара.

— Ну? — нетерпеливо спросил Рон.

— Он в статуе, — сказал Гарри. — Два года назад Василиск появился из статуи, прямо изо рта Слизерина. Он там, во рту.

Гарри поспешил вперед и встал лицом к каменным ступням, державшим весь вес этой массивной скульптуры. Он поднял руки и ухватился за край мантии Салазара, затем подтянулся и оказался там, где мантия делала складку и можно было устойчиво стоять. Вскоре Рон и Гермиона тоже вскарабкались туда. Гарри тем временем полез выше.

— Как это сложно! Я же не скалолаз, — недовольно сказал Рон. — Наверняка есть более простой путь.

— Например? — спросил Гарри, и сам увидевший, что будет сложно подняться выше. Он пока добрался только до колена статуи, и рот еще был далеко.

— Ну, какое-то заклинание или метла, или еще чего-нибудь.

— Точно! — воскликнул Гарри.

— Что точно? — спросила Гермиона, которая тоже вся вспотела, взбираясь на очередной уступ.

— Метла! — уверенно сказал Гарри. Он сейчас вскарабкался на колено Слизерина, которое было достаточно широким, чтоб можно было отдохнуть там, не боясь упасть. Он достал палочку и закрыл глаза, представляя себе Молнию, свою метлу, сейчас спрятанную в сундуке. Затем он, собравшись с силами, сконцентрировался и произнес: «Акцио Молния!»

Оставалось только ждать. Тем временем Рон и Гермиона тоже достигли колена Салазара, на котором отдыхал Гарри.

— Думаешь, это сработает? — спросила Гермиона; она тяжело дышала и пыталась сейчас расслабить уставшие от напряжения руки, потряхивая ими.

— Вот и увидим, — ответил Гарри, молясь, чтоб Манящие чары сработали и на этот раз. Сработали также, как тогда на Турнире Трех Волшебников, а ведь сейчас метла ему была гораздо нужнее.

Уже прошли пять минут ожидания, а метла все не показывалась. Надежда стала таять в сердце Гарри, и она окончательно испарилась, едва он увидел лица друзей. Что ж, неудача, но останавливаться нельзя, так что Гарри встал и попытался схватиться правой рукой за уступ над своей головой — нужно было как-то подниматься выше. Но тут необычный звук остановил его пока бесплодные попытки. Звук, словно песня, звучал, казалось, прямо в голове — такая прекрасная песня. Однако от этой замечательной мелодии волосы на руке у Гарри зашевелились, а по спине пробежал неприятный холодок. Он не мог не узнать столь знакомый звук — песню феникса. Это было необычно, так что Гарри с друзьями явно выглядели озадаченными. Фоукса здесь быть не могло: он исчез после смерти Дамблдора. Как же он мог петь?

Песня, лившаяся неизвестно откуда, наполняла сердца Гарри, Рона и Гермионы надеждой и мужеством, наполняла их усердием. Гарри подумал, что сейчас он может сделать что угодно. Вскоре в песню вмешался и другой звук — нарастающий свист. Несомненно, сквозь всё расстояние до Комнаты к ним летела Молния. Вот она влетела в Комнату, пролетела сквозь строй из статуй в виде голов змей и зависла перед Гарри.

— Сработало! — радостно подвела итог Гермиона.

— Ну, теперь вверх, — сказал Гарри, вскакивая на метлу, как наездник на лошадь. Гермиона, а затем и Рон, пристроились позади Гарри. С легким толчком они начали подниматься, сквозь это зеленое сияние, заливавшее громадную комнату. Они поднимались все выше и выше, вот уже талия и грудь статуи остались внизу, пока, наконец, не достигли лица.

Как и говорил Гарри, рот у статуи был открыт и образовывал отверстие. Наездники спешились, встав на губы статуи — они были большими, и не было опасности сорваться вниз. Метла осталась неподвижно парить около рта, а трое гриффиндорцев прошли внутрь статуи. Вход во рту вывел их к знакомым извилистым и скользким тоннелям из труб. Здесь уже не было того зеленного света. Пришлось опять прыгать и скользить по влажным, поросшим неизвестным лишайником трубам. Падение вскоре закончилось, и друзья оказались в маленькой комнате, освещенной факелами с зеленым пламенем.

Они встали на ноги и осмотрели комнатку, в которой они сейчас находились. Гарри выглядел ошеломленным — как же он не нашел этой комнаты раньше. Это была небольшая квадратная комната, лишенная даже подобия окна. Все ее стены занимали картины и гравюры. На картинах, словно барьер окружавших их, изображались громадные крылатые змеи, моря из змей, Василиски. В центре комнаты был бассейн, словно маленькое озеро, из глубин которого рвался наружу зеленый свет. Через озеро был перекинут металлический мост, в центре которого стоял пьедестал. На нем были выгравированы непонятные всем троим гриффиндорцам символы и числа. Пьедестал венчал сосуд, формой напоминающий куб.

Гарри один пошел к постаменту, ступил на металлический мостик через озеро и подошел к пьедесталу. Кубический сосуд, при близком рассмотрении, оказался черным, и внутри него был маленький стеклянный кубик, внутри которого неприятно застыл человеческий глаз. Увидев его, Гарри протянул руки и, не думая о том, что делает, подхватил кубик.

— Он у меня! — сказал Гарри. — Хоркрукс!

— Это не может быть так просто, — настороженно произнесла Гермиона.

— Хватит каркать. Это хорошо, что все так просто и не опасно. Еще лучше, что Василиск мертв, — пробормотал Рон.

— Давайте, уходим отсюда, — сказал Гарри; он отошел от пьедестала, сошел с моста и направился к потайной двери, недавно появившейся в дальнем углу, которая до этого была невидима, будучи, вероятно, заколдованной. — Думаю, выход там. Мы ведь не можем уйти отсюда так же, как и пришли.

Через дверь они вышли в главную Комнату, оказавшись в футе от статуи и немного правее ее. Нужно было уходить, и они направились к выходу из комнаты, опять вступив в коридор, образованный двумя рядами каменных скульптур в виде голов змей.

Только одно показалось им странным. Большой круглый валун, прежде стоявший у ног статуи, был не такой, как прежде. Гарри увидел каменные осколки вокруг валуна, сейчас покрытого трещинами. Затем пол у них под ногами содрогнулся, и раздался ужасающий свист, похожий на вопль. Этот звук был пронзительным и пугающе знакомым для Гарри. Да, этого звука он испугался. Рон и Гермиона тоже его услышали. И Гарри вспомнил, кому принадлежит этот звук, вспомнил и ужаснулся. Монстр, скрываемый Тайной Комнатой, был рядом. Василиск был жив. Очередной вопль огласил своды Комнаты, и Гарри понял, что звуки раздаются из того самого валуна. Стоп… Но тогда это не валун, а… яйцо Василиска… Должно быть то, что Гарри взял Хоркрукс, пробудило к жизни отнюдь не милого детеныша.

— Быстрее закройте глаза! — завопил Гарри.

— Что? Зачем? — начали спрашивать Рон и Гермиона.

— Василиск! Тот валун, что около статуи – яйцо. Яйцо Василиска!

— Я же говорила, что так просто не получится добыть Хоркрукс. Вот и доказательство. Несомненно, этот Василиск один из стражей Хоркрукса! — проговорила Гермиона, закрывая глаза.

А по венам уже несся всепоглощающей волной страх.