Предел свободы. Часть третья (джен)

Остров посреди болот, ноябрь 1994.

— Хэк! — Ремус с удовлетворением смотрел на очередное расколотое полено. Заготовка дров шла ударными темпами, но Дрэйк, который работал рядом, утверждал, что этого все равно мало. Сейчас в лагере собралось около трехсот оборотней из разгромленных аврорами поселений. Место было старинным, здесь укрывались оборотни еще до того, как их отношения с волшебниками были поставлены на цивилизованную основу. Теперь же темные времена возвращались, и ведомые своими старейшинами оборотни потянулись к старому убежищу. Остров был не так, чтоб велик и, неверное, не смог бы укрыть всех желающих. Там размещались шесть длинных, как у викингов, домов и несколько хозяйственных построек, одно из которых было приспособлено под склад. Именно туда Дрэйк сложил все привезенное продовольствие и предметы обихода.

Нахлынувшее воспоминание об ограбленном в Лютном волшебнике не прибавило Люпину хорошего настроения, но он знал, что такое необходимость. Тем более, что все новоприбывшие поступали точно также, добавляя одежду, продовольствие и медикаменты в общий котел.

Напряжение в лагере нарастало. Люпин, который уже бывал в общинах по заданию Дамблдора, понимал, что в ближайшее полнолуние будет бой за звание альфы. Но, по укоренившейся привычке оставаться в стороне, он считал, что эти события его мало касаются.

— А ведь ты нисколько не взволнован, — внезапно сказал Дрэйк, втыкая топор в ближайшее полено. — Настолько уверен в себе?

— Ты о чем? — спросил Ремус.

— Не притворяйся, — хмыкнул напарник. — Мы оба знаем, что грядет схватка. Тот здоровяк Ричардсон, из волшебников, выглядит достаточно опасным. Представляешь, каким он будет в своей волчьей форме?

— Не думаю, что меня это касается, — спокойно ответил Люпин.

— Ты надеешься избежать схватки? — изумленно спросил Дрэйк.

— Место альфы меня никогда не привлекало, — бывший профессор ЗОТИ продолжал размеренно колоть дрова.

— Вряд ли тебе это удастся, — теперь бывший глава поселка оборотней рассматривал его с каким-то новым интересом.

— Это еще почему? — Ремус прекратил колоть дрова и взглянул в глаза собеседнику.

— С твоей нынешней славой многие смотрят на тебя с надеждой. Когда мы обернемся, это проявится. Кто бы не победил, он постарается уничтожить угрозу. Мы с тобой бились плечом к плечу. Но в волчьей шкуре даже я не проявлю милосердия. У тебя есть только один выход — победить самому.

— Я как-то не думал об этом в таком ракурсе... — растерянно пробормотал Люпин.

— Тогда у тебя есть два дня, чтобы все обдумать, — с этими словами Дрэйк вернулся к колке дров.

* * *

Хогвартс, ноябрь 1994.

Быть четвертым участником в Турнире Трех Волшебников — то же самое, что быть пятым колесом в телеге. По крайней мере, так считали организаторы, которым приходилось в срочном порядке доставать все необходимое для еще одного Чемпиона. У Гарри были свои проблемы. Гриффиндорцы положительно восприняли появление Чемпиона с их факультета, даже несмотря на то, что они верили Поттеру и понимали, что его имя поместили в Кубок с какой-то целью.

Хаффлпафцы то и дело бросали злые взгляды на человека, который собирался украсть славу их факультета. Эрни Макмиллан, давний недруг Поттера, взглядами не ограничился и пытался читать обличительные проповеди на каждом шагу. Для хаффлпафца это закончилось тремя сутками в больничном крыле, а для Гарри — неделей отработок и еще большей неприязнью в глазах подопечных профессора Спраут.

Слизеринцы внезапно стали ярыми фанатами хаффлпафского Чемпиона. Теодор Нотт занимался тем же, чем и Макмиллан, но делал это в более цивилизованной форме, и потому стычек с гриффиндорцами не имел. Нельзя ведь запретить человеку говорить, что он хочет?

Ученики других английских школ волшебства разделились в неравных пропорциях, и большинство поддерживало Поттера. Элементарно — ну кто вообще знает, кто такой Диггори?

Настроение Гарри было мрачным. С его ограничениями в магии, ему оставалось уповать лишь на навыки трансфигурации и рунного волшебства. Некоторое разнообразие вносили беседы с Оливией Мортон, магглорожденной волшебницей, которая весьма интересно рассказывала об их школе, в которой основной упор делался на подготовке к жизни в обычном мире.

Слушая её истории, он пришел к весьма неожиданному выводу. Сама Оливия была дочерью весьма богатого бизнесмена, её одноклассник — внук адмирала, а отец другого занимал важный пост в министерстве внутренних дел. И так обстояли дела у всех учеников этой очень небольшой школы. Родственники весьма влиятельных людей, с хорошими перспективами, они не собирались работать помощниками продавцов в Косом переулке или вычесывать гиппогрифов. Гари и раньше сомневался, что Статут Секретности столь всеобъемлющ, как принято считать в волшебном мире. Рассказы Оливии давали понять, что в определенных кругах британского общества не только знают о существовании волшебников, но и очень хорошо представляют, как обстоят дела там, куда отправятся их дети.

Между тем, первое испытание стремительно приближалось. Гарри понятия не имел, чего ожидать. Людо Бэгмэн лишь заявил, что организаторы собираются испытать их отвагу. Это могло быть что угодно. Ведь не будет же сам Бэгмен выпрыгивать из кустов и пугать чемпионов криком «БУ!». Хотя, конечно, Поттера бы устроил этот вариант. Это гораздо лучше, чем сражаться с каким-нибудь неведомым монстром.

Вскоре загадка, не без помощи со стороны, разрешилась. Гарри был очень признателен Рону, несмотря на то, что он выполнил всего лишь роль гонца. Но обо всем по порядку.

За три дня до задания младший Уизли отвлек Гарри от созерцания пламени в камине.

— Гарри, представляешь, оказывается, мой брат Чарли здесь, в Хогвартсе! Он очень настойчиво просил передать тебе привет. Я попытался узнать про задания, но с усилением мер безопасности со всего персонала взяли клятвы, что они никому не расскажут о сути задания. Авроры пытаются не допустить повторения истории с Кубком...

Поттер внимательно посмотрел на однокурсника.

— Рон, вспомни... Он очень настойчиво просил передать привет?

— Да... Извини, мы говорили вчера, но я просто забыл, — повинился веснушчатый гриффиндорец.

— Скажи, — медленно произнес Гарри, — а где работает твой брат?

— В Драконьем заповеднике в Румынии... О, Мерлин! — осознал слегка побледневший Рон.

Гарри посчитал, что будет честно предупредить других Чемпионов о возможной опасности.

Так он и сделал. Седрик горячо поблагодарил, обещая поговорить с хаффлпафцами и заставить их перестать носить распространяемые слизеринцами значки. Крам также поблагодарил и твердо пожал Гарри руку. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, и гриффиндорец внезапно осознал: «Он знает», — растерянно думал Гарри.

В таком состоянии он и отправился к шармбатонской карете, где после некоторого ожидания ему удалось переговорить и с Флер Делакур. Девушка слегка фыркнула, услышав сообщение, но все же поблагодарила.

«И она знает» — уже раздраженно подумал Поттер. — «Да какая тут безопасность, если трое из четырех Чемпионов знают о задании! Тот, кто втянул меня в этот чертов Турнир, наверное, знает каждую деталь, каждую чешуйку чертовых драконов!»

Гарри решил успокоиться и перестать себя накручивать, чтобы встретить опасность в спокойном состоянии. Его планам не суждено было сбыться. За день до первого задания проходила церемония взвешивания палочек. Ничего особенного, осмотр, заключение Олливандера и несколько фото для Пророка.

Когда журналистка, представившаяся Ритой Скиттер, попросила об интервью, Гарри решил не отказываться, хотя скандальная репутация журналистки была ему известна. Он просто не думал, что у кого-то из пишущей братии хватит нахальства поливать грязью светлый образ великого героя, которым английские волшебники очень дорожили.

В чем-то, конечно, он был прав. Скиттер не собиралась намеренно поливать грязью, просто у нее был определенный подход, отказываться от которого она не была намерена. Когда журналистка местом для проведения интервью избрала чулан для метел, Гарри с иронией подумал, что она решила заодно вспомнить былые деньки в Хогвартсе. Вслух, конечно, он этого не сказал, хотя, наверное, и стоило, потому что первым же вопросом стало:

— Скажи, Гарри, почему ты бросил свое имя в Кубок?

— К чему такая постановка вопроса? — удивился Чемпион.

Зачарованное перо журналистки стало что-то очень быстро строчить на пергаменте.

— Читателей волнует, что стоит за поступками их героев, они хотя видеть в них простых людей, таких же как они сами. Итак, ты сделал это из-за родителей?

— Причем здесь мои родители! — рассердился он. — Не думаю, что они хотели, чтобы их сын погиб в каком-то глупом состязании! Интервью окончено!

С этими словами он покинул чулан для метел.

За завтраком многие бросали на него заинтересованные взгляды.Он всеми силами пытался скрыть волнение, но чувствовал, что получается не слишком хорошо. Остатки его хладнокровия вдребезги разнесла газетная статья, опубликованная в Пророке, который он одолжил у Драко, чувствуя, что не может, как обычно, наслаждаться едой.

Мальчик-Который-Лжет.

Рита Скиттер.

Как известно нашим читателям, две недели назад всем известный Мальчик-Который-Выжил стал четвертым участником легендарного Турнира Трех Волшебников. Аврорат расследовал происшествие, но не нашел не только преступника, но даже подозреваемых. Наша редакция задалась вопросом — был ли проверен самый очевидный? Тот, кто может извлечь из этого события наибольшую выгоду. Руфус Скримджер отказался давать комментарии по этому делу, однако из разных источников нам стало известно, что Гарри Поттер публично дал слово, что он не имеет никакого отношения к произошедшему. Слово было услышано, но главный вопрос остался — можно ли ему верить? Чтобы удостовериться в этом, я, Рита Скиттер, отправилась на встречу с Мальчиком-Который-Выжил и попыталась составить собственное представление о живой легенде волшебного мира.

К сожалению, как это часто и бывает, реальный человек оказался совсем не таким, каким его нам описывают в книгах.

На прямой и недвусмысленный вопрос ответа я не получила, вместо этого мне был задан встречный вопрос.

Я пояснила, что спрашиваю лишь то, что будет интересно нашим читателям. Однако этот мой порыв искренности не получил понимания. Осознавая, что беседа началась не слишком удачно, я поспешила перевести тему. Возможно, напрасно, но я посчитала, что мальчику будет приятно вспомнить о своих родителях, настоящих героях, отдавших свои жизни в борьбе с Тем-Кого-Нельзя-Называть.

Несомненно, участие в Турнире в обход правил — бесчестный поступок, которого мистер Поттер, как он утверждает, не совершал. Однако возможное стремление почтить память близких могло бы позволить посмотреть на это по-другому. На мой вопрос он ответил: «Причем здесь мои родители!». А затем, назвав великое состязание, в котором почитают за честь принять участие три лучших европейских школы магии, глупым, он буквально выбежал из помещения.

Мстер Поттер заявил, что он не прибегал к уловкам, чтобы обмануть древний артефакт и принять участие в Турнире.

Возможно это правда, возможно нет. В конечном итоге решать вам, дорогие читатели. А для себя я выводы уже сделала.

— Просто чудесно, — изумленно выдохнул Гари, не ожидавший, что их не слишком продолжительный разговор можно подать в таком русле.

— Не переживай. Скиттер может все что угодно извратить, — сочувственно произнес Малфой.

— Эх.. — отмахнулся Поттер, а потом, спохватившись, добавил: — Кстати, а который час?

— Без десяти девять, — ответил Дин. — Турнир начинается в девять тридцать. У тебя еще полчаса.

— Проклятье! Я опаздываю на инструктаж! — Гарри стремительно понесся к выходу из Большого зала, и многие прочитавшие статью школьники провожали его взглядами.

* * *

Хогвартс, ноябрь 1994.

Остальные Чемпионы уже стояли у палатки, которая находилась на входе в сооруженный в ночь перед заданием загон.

— А, вот и наш самый юный чемпион! — жизнерадостно воскликнул Бэгмэн.

— Опоздания недопустимы, мистер Поттер, — по-своему поприветствовал его Крауч.

— Ну, ну, Барти... зачем же так строго, — произнес Людо, а затем обратился к чемпионам: — Пройдемте внутрь, пора объяснить вам суть задания.

Когда они оказались внутри, Бэгмэн продолжил:

— Итак, дорогие друзья, вам предстоит забрать золотое яйцо у дракона. Оно будет лежать вместе с настоящими, потому соблюдайте осторожность — за поврежденные яйца будут вычитаться баллы. Сейчас вы по очереди вытянете из мешка фигурку с драконом, каждая из которых соответствует виду дракона, с которым вам предстоит встретиться. Дамы вперед.

Флер вытянула фигурку зеленого уэльского дракона с номером один, Седрику достался шведский горбатый с номером три, Краму — китайский огненный шар под номером два. Гарри подрагивающей рукой вытянул венгерскую хвосторогу с номером четыре. Если он правильно помнил рассказ Гермионы, к которой он обратился за помощью, то этот вид характеризуется как один из наиболее агрессивных.

— Не с моей удачей в лотерею играть, — буркнул Поттер.

— Давайте отойдем в сторону, мистер Поттер, — внезапно предложил Бэгмэн. Гарри кивнул и последовал за мужчиной.

— Скажи мне, Гарри, у тебя есть план? — поинтересовался Людо.

Проигнорировав фамильярность, гриффиндорец просто ответил:

— Уцелеть.

Улыбка Бэгмэна поблекла.

— Я могу чем-то помочь?

— Убейте за меня дракона, — мрачно ответил Гарри.

— Нет, нет, его не надо убивать... а-а-а, смешно. Что ж, желаю удачи, — хлопнув Гарри по плечу, Бэгмэн покинул палатку.

Возможно, ему лишь показалось, но Поттер готов был поклясться, что слышал сдавленный вздох и нечто вроде «Плакали мои денежки».

Чемпионы сидели в молчании, погруженные в собственные мысли. Гарри вспоминал все, что Гермиона рассказывала о хвосторогах, и раз за разом приходил к выводу, что ему конец. Первым заговорил Седрик, обратившись к гриффиндорцу.

— Ну что, Гарри, есть мысли, как заполучить золотое яйцо?

— Да и черт бы с ним, мне бы свои сохранить, — честно ответил тот.

Крам громко рассмеялся, Флер пробормотала негромко: «Как вульга'рно». Негромко, потому что в данной ситуации она признавала разумность такого подхода. Но вот было объявлено начало Турнира, и её пригласили на арену.

Через пару минут послышался восторженный голос Бэгмана:

— О, весьма интересная тактика.

— Интересно, что она делает. Может пригодиться, — Седрик придвинулся ближе к выходу на арену, прислушиваясь. Тем временем комментатор, словно подслушав желания хаффлпафца, решил прокомментировать действия Флер:

— Дамы и господа, перед вами чары вейл в действии. Мисс Делакур оказалась достаточно сильна, чтобы усыпить дракона. И-и... да, она получает яйцо. Но что это! Спящий дракон выдохнул струю пламени, которая подпалила мантию Чемпионки, надеюсь, она не пострадала!

Взволнованные возгласы смешались с аплодисментами.

— Тебе... едва ли... поможет... ее... тактика, — медленно проговаривая слова, с акцентом произнес Крам, обращаясь к Седрику.

Тот кивнул, соглашаясь с очевидным, и приготовился к выходу. Вскоре на арену призвали и его.

— Пожелайте мне удачи, — сказал он и отправился навстречу дракону.

Вскоре вновь послышались комментарии Бэгмэна.

— Итак, мистер Диггори продемонстрировал замечательное владение дезиллюминационными чарами. Дракон в замешательстве принюхивается и... похоже, хогвартский Чемпион позаботился и об этом. Весьма продуманно. Мы не можем видеть мистера Диггори, и не знаем что он задумал... Но подождите! Слева от дракона появляется ласка... Хогвартский Чемпион схватил яйцо!

Послышался короткий вскрик.

— О нет! Дракон заметил движение и достал мистера Диггори хвостом! Похоже, это серьезно!

Множество криков сливалось в один неразборчивый шум, но общий тревожный настрой было легко уловить.

— Моя очередь, — мрачно усмехнулся болгарин и направился к выходу, но поторопился, его позвали на арену примерно через пять минут.

Гарри остался один. Через какое-то время послышались первые комментарии:

— Пока еще нет ясности, что делает болгарский чемпион... Мерлин! Он призвал метлу! Вот это ход, достойный игрока в квиддич мирового уровня! А, китайский огнешар ответил огненным плевком. Характерная особенность данного вида — они не выдыхают струю, а плюются пламенем невероятно высокой температуры. И ВИКТОР КРАМ ОТРАЖАЕТ УДАР!!! Дамы и господа, болгарский чемпион применил высокоуровневый щит с рунным плетением. Подобное граничит с высшей магией! Невероятно! Просто невероятно!

Зрители на трибунах восторженно приветствовали болгарина.

— Виктор Крам стремительно летит к драконьему загону, видимо, намереваясь отвлечь дракона! Еще один плевок... пролетает мимо... — раздался душераздирающий крик — ударяется о стену загона, рассеивается по площади и попадает на не прикрытую щитом спину Чемпиона... какой кошмар... Но подождите, Крам стремительно вырывается к кладке с яйцом... Мерлин, он же горит! И пока драконологи уводят китайского огнешара, колдомедики оказывают помощь болгарскому чемпиону... Какая выдержка, дамы и господа, какое самообладание!

У Гарри пересохло во рту. Такого он не ожидал. Сидеть в ожидании своей очереди и слышать все эти комментарии... врагу не пожелаешь. Прошло почти десять минут, прежде чем его позвали на арену.

— Дамы и господа, наш четвертый участник, представляющий Хогвартс. Давайте поприветствуем Гарри Поттера!

Поттер стоял на арене и наблюдал за прикованной к загону венгерской хвосторогой на другой стороне. Зрители аплодировали, но ему было все равно. Он смотрел на огромную семиметровую рептилию, покрытую острыми блестящими на солнце шипами. Её чешуя даже на первый взгляд выглядела прочной и больше всего напоминала пластинчатый доспех. Хвосторога также не оставила без внимания появившегося на другом конце поля человека. Она склонила увенчанную короной из шипов голову, и её желтые глаза с вертикальным зрачком, казалось, смотрели прямо в душу.

Внезапно Гарри уловил знакомое касание холода. Он жил со своим даром уже третий год и потому, не раздумывая ни секунды, бросился в сторону.

— Отличительная черта венгерской хвостороги — невероятно длинная струя пламени. Мистер Поттер продемонстрировал невероятную реакцию, но ему все еще предстоит похитить яйцо.

Тем временем гриффиндорец палочкой очертил вокруг себя круг и начал судорожно рисовать необходимые руны, а затем напитывать узлы силы энергией. Он успел вовремя, еще одна огненная волна не заставила себя ждать, только в этот раз она бессильно разбилась о невидимую стену.

— Впечатляющее зрелище. Зачастую рунное чары не имеют видимых эффектов, в чем мы с вами имели возможность сейчас убедиться, — комментировал Бэгмэн.

Гарри облегченно выдохнул. Пришло время переходить ко второму этапу. Он начал чертить невидимый рунный узор прямо в воздухе, удерживая конструкцию своей волей и магией.

— Сейчас я не совсем понимаю, что делает мистер Поттер, но вскоре мы увидим, насколько эффективными окажутся его действия...

И вот конструкция закончена. Гарри начал напитывать узлы силы магией. Начинался самый опасный этап. Как только он попытается отправить конструкцию в дракона, его щит развалится, а он не сможет перемещаться слишком резко, иначе потеряет концентрацию, а вместе с ней и контроль над плетением.

Он заметил, что хвосторога выдыхала огонь с определенными интервалами. Этим следовало воспользоваться. Очередная волна пламени разбилась о невидимую стену перед лицом Гарри. Пора. Собрав всю свою волю, Поттер направил рунное заклятье в хвост дракона. Было невероятно трудно целиться и не терять концентрацию. Но у него получилось. Как только Гарри понял, что заклинание достигло цели, он немедленно сместился влево. Вовремя. Очередная струя пламени ударила в то место, где он только что стоял.

Поттер смещался влево, заставляя хвосторогу поворачиваться вслед за ним. Гарри решил, что настал подходящий момент и трансфигурировал один из камней неподалеку от хвостороги в животное. Ну, как бы животное. Он не был настолько хорош в трансфигурации, и у него получился камень с четырьмя лапами, который двигался.

Хвосторога доказала, что является умным созданием, абсолютно правильно расставив приоритеты. Она продолжала следить за волшебником удостоив мелкое существо всего лишь ударом хвоста. Зато каким ударом!

Чары Гарри значительно усилили его. От мощного удара, прикончившего трансфигурированное волшебником существо, содрогнулась земля. Нужный Поттеру эффект также был достигнут. Существо постоянно крутилось неподалеку от кладки. Удар хвостороги не только уничтожил оживший камень, но и отшвырнул яйца в сторону Гарри, который, укрывшись за возникшим пылевым облаком, поспешил схватить добычу и убраться восвояси.