Чужой муж, чужая жена (гет)

Я словно вынырнула из тревожного сновидения и некоторое время лежала, пытаясь сообразить, где я и что со мной. Кровать почему-то ощущалась чужой. Когда я приподнялась на локте и огляделась, то обнаружила, что лежу на шикарном ложе, которое кроватью назвать язык не поворачивается, рядом со мной безмятежно посапывает мужчина, и этот мужчина — не Рон.

Сначала я подумала, что все еще сплю и вижу кошмарный сон. Я крепко зажмурилась в надежде, что когда открою глаза, то окажусь в собственной уютной кровати. Я даже ущипнула себя за руку. И... ничего не произошло. Кошмар не закончился.

Вместе с осознанием реальности происходящего на меня накатила волна такого первобытного ужаса, что я забыла, как надо дышать. Хотелось заорать, но горло сдавил спазм, и я не смогла издать ни единого звука.

Как я здесь очутилась?!

События вчерашнего дня я помнила четко — до того самого момента, как зашла в паб. А вот то, что происходило в пабе, припоминалось с трудом. Я помнила только, как зашла внутрь и заказала лаймовый коктейль с анисом... дальше был черный провал.

Неужели вчера я напилась настолько, что не могла себя контролировать? Это не могло быть правдой. Гарри проследил, чтобы я выпила зелье, ослабляющее опьянение, поэтому Нору я покидала почти трезвой. Что же могло на меня так повлиять?..

И вдруг до меня дошло... Когда-то, в далеком детстве, попробовав маминого анисового печенья, я проспала почти сутки. Как же я могла забыть о том, что у меня аллергия на анис?!

Ужас сменился приступом ярости. Дура ты, Гермиона! Отомстила, да?! Ну, так радуйся теперь! Вот только почему так гадко на душе, не знаешь?..

Я тихонечко выползла из-под одеяла, стараясь не смотреть в сторону спящего. Он лежал ко мне спиной, так что лица его я не видела. В глаза бросился ежик очень светлых, почти белых волос. Что-то мне в нем показалось... Я поскорее отвернулась.

Медленно, очень медленно спустила ноги на пол, и босые ступни тотчас же утонули в пушистом ковре. Затем попыталась встать, и со второй попытки мне это удалось. Меня слегка шатало, кружилась голова, желудок свернулся в тугой узел... Мне было очень плохо физически, но все неприятные ощущения меркли по сравнению со жгучим чувством стыда, грызущим меня изнутри.

Ступив шаг или два на подгибающихся ногах, я обнаружила еще одну неприятную деталь: на мне не было надето ровным счетом ничего из того, что нормальные люди называют одеждой. Я была в одном белье и коротенькой, почти прозрачной комбинации, которая выглядела весьма... неприлично. Поэтому я подобрала бархатный мужской халат, который валялся рядом с кроватью, завернулась в него и принялась лихорадочно обшаривать комнату в поисках своей волшебной палочки.

Я обыскала буквально все, даже заглянула под кровать, но палочки нигде не было. Меня охватила паника. Если я не найду свою палочку...

— Она под твоей подушкой, — раздался негромкий и почему-то смутно знакомый мне голос.

От неожиданности я вздрогнула.

Очень, очень осторожно повернулась в сторону говорившего. Посмотрела — и едва сдержалась, чтобы не закричать. Потому что мужчиной, с которым я проснулась в одной постели, был Драко Малфой. Коротко подстриженный, чуть менее бледный, чем обычно, изменившийся почти до неузнаваемости худший кошмар моих школьных лет.

Знаете, если бы у меня был выбор: проснуться утром в одной постели с Драко Малфоем или в логове голодной мантикоры, я, безусловно, предпочла бы второе.

Поэтому просто сказать, что я испытала шок, — это значит, ничего не сказать. Я буквально остолбенела. Стояла и пожирала глазами Малфоя, который, в свою очередь, наблюдал за мной с видимым интересом.

Я первой нарушила затянувшееся молчание:

— Какого лешего ты тут делаешь, Малфой?

Более идиотского вопроса я, конечно же, придумать не могла.

Малфой картинно приподнял бровь и ответил:

— На тебя смотрю.

Ладно, каков был вопрос, таков и ответ. Я повторила попытку.

— Где мы?

Еще один дурацкий вопрос. Прозвучало не лучше, чем в первый раз, но хотя бы более конкретно.

Малфой усмехнулся и промолчал.

Мне показалось, что я сейчас его чем-то ударю. Я даже попыталась отыскать взглядом предмет потяжелее, которым можно было бы запустить в его белобрысую голову, но предпринять ничего не успела.

Малфой поднялся с кровати одним гибким, почти кошачьим движением, и я пискнула. На секунду мне почудилось... Но нет, хвала Мерлину, Малфой был в пижаме и явно не собирался шокировать меня видом своего голого тела...

С выводами я поторопилась, потому что Малфой, глядя на меня в упор, неторопливо начал расстегивать пижаму. Я нервно сглотнула и поспешно отвернулась, чувствуя, что краснею до корней волос.

— Что-то не так? — мурлыкнул он, подходя ко мне ближе, чем мне бы того хотелось.

И он еще спрашивает! Этот мерзавец ведет себя так, словно его забавляет сложившаяся двусмысленная ситуация. Я почувствовала, как во мне закипает злость.

— Стой где стоишь! — выкрикнула я. — Еще один шаг в мою сторону, Малфой, и я за последствия не ручаюсь.

— Твоя волшебная палочка все еще находится под подушкой, — любезно сообщил он, по-прежнему усмехаясь.

Напоминание о волшебной палочке слегка меня отрезвило.

— Чего ты от меня хочешь? — спросила я испуганно.

— Хочу, — ответил Малфой с нажимом, и в его голосе прозвучали странные нотки, — хочу, чтобы ты со мной поздоровалась, Грейнджер.

Я онемела, не зная, что сказать в ответ. Определенно, Драко Малфой свихнулся. Потому что ничем менее существенным его желание услышать от меня “привет” я себе объяснить не могла.

За все годы, что прошли со дня окончания школы, мы с Малфоем виделись считанное количество раз, обменявшись при этом едва ли десятком слов. Малфой не принадлежал к числу тех моих знакомых, кому мне хотелось бы сказать “привет” при встрече, особенно учитывая сложившиеся обстоятельства.

— П-привет, Малфой, — пролепетала я неуверенно.

— Привет, Грейнджер, — ответил он мне в тон. — Ты мне поверишь, если я скажу, что рад тебя видеть?

Я сначала помотала головой, но потом задумалась. У Малфоя наблюдаются явные проблемы с психикой, поэтому с ним нужно обращаться очень осторожно, чтобы ничем не вывести из себя. С психами нужно всегда и во всем соглашаться, подумала я и ответила:

— Я тоже рада тебя видеть.

Малфой удивленно приподнял тонкую бровь. Возможно, я поторопилась с выводами, и это были не те слова, что он ожидал от меня услышать. Не дав ему опомниться, я вежливо спросила:

— Могу я воспользоваться твоей ванной?

Малфой указал на дверь, скрытую гобеленом:

— Ванная там.

Я проскользнула в ванную, закрыла дверь на задвижку и почувствовала себя в относительной безопасности. У меня было всего несколько минут, чтобы прийти в себя и придумать, как выбраться из сложившейся ситуации.

Переведя дух, я огляделась по сторонам. Ванная комната Драко Малфоя поражала воображение. Всюду белый мрамор и позолота, огромные, от пола до потолка, зеркала, а сама ванна, утопленная в пол, была размером с небольшой плавательный бассейн.

Умыв лицо холодной водой, я посмотрела на себя в зеркало, висевшее над раковиной. Отражение в нем хмурилось довольно-таки неприветливо.

— Не одобряешь? — спросила я.

Отражение покачало головой и ехидно ответило:

— Ужасно выглядишь, дорогуша.

— А мне плевать на твое мнение, — сообщила я в пространство чуть громче, чем это было необходимо, и показала отражению язык. Гермиона из зазеркалья проворчала что-то вроде “нахалка” и повернулась ко мне спиной. Зеркало подернулось серебристой дымкой.

— Сама нахалка! — закричала я со злостью. Не хватало еще, чтобы меня поучала какая-то стекляшка!

К драклам все волшебные зеркала! Драко Малфоя с его тараканами в голове — по тому же адресу! Придав своему лицу воинственное выражение, я решительно распахнула дверь и вошла в спальню, с твердым намерением заполучить обратно свою волшебную палочку, одеться и уйти домой.

Я думала, что сюрпризы этого утра были исчерпаны, но моя уверенность существенно уменьшилась, когда я увидела, как Малфой собственноручно сервирует завтрак на двоих. Пока я умывалась, он успел сменить пижаму на серую льняную рубашку и темные брюки, и даже в домашней одежде умудрился выглядеть дорого и элегантно.

Вкусно пахло свежесваренным кофе, апельсиновым джемом и теплыми булочками. Обычно по утрам я не завтракаю, но вчера я ничего не ела с самого обеда, поэтому мой желудок на эти умопомрачительные запахи отозвался голодным урчанием.

Заметив меня, Малфой сделал приглашающий жест рукой и отодвинул стул.

— Прошу, — произнес он церемонно.

Я милостиво кивнула, присаживаясь к столу, Малфой сел напротив. Чувство голода было таким острым, что лишь воспитание удержало меня от того, чтобы не наброситься на еду так, как это всегда делает Рон.

— Кофе со сливками и сахаром? — Малфой был сама любезность, и это настораживало. Что он задумал? Ладно, рискну предположить, что ничего.

— Просто черный, — ответила я, хотя никогда особенно не любила несладкий кофе.

Малфой передал мне чашку с кофе и булочку, намазанную маслом, и осведомился:

— Что-нибудь еще? Может, соку?

Яду мне, яду!

— Нет, спасибо.

Наша светская беседа увяла. Я молча жевала еще теплую булочку, запивая ее кофе, и ломала голову над тем, как узнать подробности вчерашнего вечера, не уронив при этом собственного достоинства. Хотя, как по мне, ронять было уже нечего.

Что ж, попробую.

— Драко... — начала я осторожно.

При звуке собственного имени Малфой вздрогнул, а его глаза расширились от удивления.

— Что? — спросил он, и в его голосе — странное дело! — не было ни капли насмешки.

— Расскажи, что вчера произошло. Пожалуйста, — тихо попросила я.

Малфой уточнил:

— Ты совсем-совсем ничего не помнишь?

Я отрицательно покачала головой и ответила:

— Помню паб, магловский. Я зашла и заказала лаймово-анисовый коктейль. Выпила. Дальше не помню ничего, словно на меня наложили Обливиэйт.

Малфой хранил молчание, и я торопливо добавила:

— Ты только не подумай, что я оправдываюсь, но в детстве у меня была аллергия на анис, а я об этом забыла...

Это прозвучало именно как оправдывание, но Драко даже не улыбнулся. Он смотрел на меня странным, задумчивым взглядом, которого у Малфоя — прежнего Малфоя — не могло быть по определению. Почему-то под этим взглядом мне стало неуютно.

Наконец он ответил:

— Вчера, после работы, я случайно зашел в магловский паб и увидел тебя. Ты вела себя довольно... неадекватно. Поэтому я решил отвести тебя к себе домой, чтобы ты не наделала глупостей, о которых могла бы потом пожалеть.

— И все? — спросила я недоверчиво. — Ты меня, конечно, извини, Малфой, но ты ну никак не подходишь на роль моей крестной-феи.

Малфой вздрогнул, словно я его ударила.

— Что именно ты хочешь от меня услышать, Грейнджер? — произнес он с иронией.

— Правду, — ответила я довольно резко. — Почему я проснулась в одной постели с тобой? У тебя что, нет гостевой спальни?

— У меня их несколько, и сначала я поместил тебя в одной из них, — похоже, Малфой здорово разозлился. — Ночью тебе приснился кошмар. Ты кричала так, что еще немного — и сбежались бы все соседи. Я пытался тебя успокоить, но ты не реагировала. Ты просила, чтобы я тебя обнял, и я это сделал. Больше ничего не было.

— Поклянись, что это правда, Малфой, — выдохнула я.

— Клянусь, Грейнджер.

Мне показалось, или на этот раз в его голосе действительно прозвучала едва заметная насмешка? Мне было все равно.

— Посмотри мне в глаза и повтори это еще раз.

Какой бы странной ни показалась Малфою моя просьба, он ее выполнил. Он пододвинулся ближе и, глядя мне прямо в глаза, снова повторил:

— Между нами ничего не было. Теперь ты довольна?

— Да, — ответила я, едва не расплакавшись от нахлынувшего на меня облегчения. Я не совершила ничего плохого...

Кошмар все-таки закончился.