Слияние душ (гет)

Насколько неприятны могут быть люди? И нет, речь не о каких-то поступках, которые не нравятся другим. Нет, ты просто замечаешь человека, видишь эту жеманную улыбочку и уродливый чёрный бантик — и такое отвращение накрывает, что съеденный обед рискует оказаться на полу. И ладно бы это какая-то личная неприязнь — так ведь нет. Весь Большой зал пялился на (прости, Мерлин!) убожество в розовом. А та лишь улыбалась едва ли не до ушей.

В этом человеке противно всё — и как она двигается в том числе. Вроде бы ничего необычного не делает — как и все орудует ножом и вилкой. Но ты уже ненавидишь всеми фибрами души эти плавные движения в сопровождении насквозь фальшивой улыбки. Видимо, точно так же, как сидевшие по соседству от этого существа коллеги.

Гарри стиснул кулаки, но тут один из них накрыла ладошка Гермионы.

— Давай не будем повторять тренировочный зал Грюма или Лютный. Здесь слишком много потенциальных трупов, — шепнула она.

— А я бы присоединился, — флегматично заявил проходивший мимо Тодор, потрепав Поттера по плечу.

— Самоубийца, — проворчала Гермиона. — А про эту Амбридж и думать забудь. Ну походишь на её отработки… сколько она там назначила, да выкинешь из головы.

— Ага, — Гарри улыбнулся и начал махать вилкой в такт роновой, обсуждая с ним всякую ерунду.

Гермиона покачала головой. Даже немного «разбавленный» древним тёмным магом, Гарри оставался всё тем же мальчишкой. Правда, иногда превращался в безумца, способного расшвырять Грюма, Сириуса или кучку тёмных магов в Лютном. Но была и другая сторона — серьёзность, сдержанность и даже… мудрость? Сама себе эти перемены она не могла объяснить — просто видела взрослого волшебника в теле юноши.

За последние месяцы несколько человек словно поочерёдно перекраивали его на свой лад. И в итоге вышло нечто сюрреалистичное. Овладевший телом кусочек Волдеморта? Да, бывало такое. И подобное не проходит бесследно. Гарри Поттер с частичкой некогда великого мага, древнего как этот замок? Снова в яблочко. Это тело могло не выдержать столько ментальных перемен. Даже удивляет, как он до сих пор с ума не сошёл. Гарри мог до посинения себе доказывать и считать, что полностью осознаёт, кем является, но Гермиона зачастую видела перед собой дико растерянного парня.

Их отвлёк громкий посторонний звук, и сразу же послышались смешки. Почерневшая от копоти Амбридж сидела неестественно ровно, словно прибитая к спинке стула. И пока она изображала статую, со всех сторон налетели птицы, явно желая познакомиться с новоиспеченным профессором Защиты поближе. А дальше с громким хлопком лопнули.

И только теперь Долорес отшвырнула вилку и выбежала из зала — почерневшая, заляпанная помётом и облепленная перьями. Улюлюканьем отметились все факультеты, и при этом большая часть учеников и профессоров косилась в сторону близнецов Уизли.

Правда, те успешно прикинулись, что удивлены не меньше остальных. Только вот Гарри без труда их «прочёл». Как и Дамблдор, который для вида пригрозил покарать виновных и предупредил, что подобные «злодеяния» обернутся жёсткими ответными мерами.

— Как же, как же. Будто борода не знает, чьих это рук дело, — шепнул Гарри на ушко Гермионе.

Первым в расписании стояло Зельеварение. И если раньше Гарри ждал эти уроки едва ли не со страхом и ненавистью, то сейчас ему было откровенно наплевать. Пусть он многого и не помнил, но с зельями Салазар был на короткой ноге. Отстреляться можно.

Правда, по дороге в подземелья его остановила МакГонагалл, вежливо намекнув, что после этой пары с ним не прочь встретиться профессор Дамблдор. Что ж, начальству не откажешь.

— Итак, — Снейп выдержал паузу и смерил внимательным взглядом каждого студента. Особенно пристально он вглядывался в Гарри и его ближайших соседей — Гермиону и Тодора. Да чего там — на них вся аудитория пялилась. Ну как же — «львы» и «змея» за одним столом. Малфой, бедолага, аж побагровел и начал рьяно что-то втолковывать Крэббу с Гойлом. — Начало пятого курса. Счастлив сообщить, что к его концу большая часть болванов отсеется. И больше мне не придется тратить время на тех, кто не способен сварить элементарное зелье от фурункулов, не взорвав котёл.

Вспоминая первый курс, Невилл невольно поёжился. Взгляды преподавателя в его адрес так же не прибавляли уверенности.

— Уверен, за лето вы превратились в настоящих мастеров этого тонкого искусства, и потому Салазарова настойка не станет для вас серьёзным препятствием, — сарказма в его голосе не заметил бы разве что глухой.

Гарри приподнял брови. Так-так, а это уже интересно.

Нетрудно догадаться, кто изобрёл это зелье. Вот только оно очень сложное, и двух часов хватит едва-едва. Да и настаиваться для пущего эффекта потом должно не меньше месяца.

— Не сомневаюсь, в вашем классе достаточно выдающихся зельеваров, и к концу пары минимум половина справится с заданием, — добавил профессор и махнул палочкой. Книги разлетелись по аудитории и аккуратно улеглись посреди каждого стола. Ну да, рецепта этого зелья в обычных школьных учебниках не встретишь. — Долгопупс, Крэбб, Гойл — свободны.

Все трое резво покидали вещи в сумки. Только пятки засверкали да дверь хлопнула.

— Поттер, работаете один. Грейнджер, Тодор — в паре. Остальные вольны выбирать себе партнёра сами. Приступайте.

Это зелье он придумал ещё в молодости. Оно позволяло… видеть магию. Её переплетения, сгустки энергии, узлы силы. Особенно это помогало, если нужно снять защиту. Вот, например, кто-то пробрался в Гринготтс и желает взломать хранилище. А там столько всего наворочено — щит на щите. Вот и попробуй размотать этот клубок, даже не зная, что там намешано. А вот с этим зельем… эти нити даже руками можно потрогать. Так себе пример, конечно — гоблины сидеть, сложа руки, точно не станут. Да и на хранилищах столько чар, что сам Мерлин будет далеко не один день распутывать. В общем, вы поняли.

Гарри поднял голову и встретился взглядом со Снейпом. Что ж, сложить два и два несложно.

Дамблдор его подозревает и почти уверен в своей правоте. Вряд ли Грозный Глаз или Сириус проболтались, что именно случилось в дуэльном зале Грюма, но вот слушок о схватке в Лютном вполне мог достичь ушей всезнающего директора. Сюда ещё прибавить тот факт, что всеми любимый дедушка вроде как в курсе про их вылазку в Тайную Комнату… Тогда вообще всё сходится.

Наверняка это финальное испытание. Так сказать, финишная ленточка. Сварит зелье правильно (а от других студентов этого никто и не ждёт) — и финита ля комедия. Можно сказать, сам подтвердит догадки директора.

— Но, сэр, — возразила Гермиона, когда перестала коситься на Поттера, — за два часа невозможно сделать и половины!

— Приступайте, — отрезал Снейп и уселся наблюдать.

Гарри усмехнулся. Конечно, невозможно. Если следовать инструкциям из книги. Надо отдать профессору должное — он один из лучших зельеваров и определенно знает все тонкости приготовления.

Ну что ж… Раз они откопали эту книгу (а та где попало не валяется и вообще никому из студентов на руки не выдаётся) и предложили свои правила, грех им отказывать. Зато можно поиграть. Да, осталось меньше заявленных двух часов, но и этого должно хватить.

Час спустя он разогнул спину и остался удовлетворён результатом. Ещё полчаса, а он уже на предпоследней стадии. Тогда как Гермиона и Тодор не сделали и трети.

Снейп выглядел ошарашенным. И злым. Очевидно, Дамблдор ввёл своего ручного зельевара в курс дела, но тот не шибко-то поверил.

Ну что ж, посмотрим, как ты запоёшь ещё через полчаса.

— Время, — гаркнул Снейп неожиданно для всех. Сорвавшись с «насеста», он стремительно обежал первый котел и ткнул в него палочкой.

— Эванеско! Патил, это зелье годилось лишь для того, чтобы топить зверушек Хагрида. А это, Уизли… что это такое? — процедил он.

— Салазарова настойка, сэр, — отрапортовал Рон.

— Может, хотите это попробовать? Нет? Тролль. И минус двадцать баллов с Гриффиндора. Эванеско.

Снейп подходил всё ближе, и Гарри улыбнулся — он только-только погасил пламя и теперь любовался своим творением.

— Весьма медленно, Грейнджер. Вы неспособны резать ингредиенты быстрее? Этим можно лишь травить смертников из Азкабана.

Настал его черёд.

— Поттер! — наверняка он собирался «ужалить» побольнее, но едва не поперхнулся застрявшими в горле словами. — Не желаете опробовать зелье?

— Конечно, профессор. — Гарри с энтузиазмом взял пипетку и накапал ровно три капли на кончик языка. Сразу обострились все чувства, а мир стал ярче. Сквозь стены пробивались сотканные из света лучики магии. Они оплетали комнату, людей и (он ничуть не сомневался) весь Хогвартс. Кроме того, он увидел тех самых квантирактиков, о которых щебетала Полумна в тот памятный вечер несколько месяцев назад.

— Кажется, над вами висит проклятье, сэр, — он заметил тёмное пятно, напоминавшее миниатюрную чёрную дыру, и усмехнулся.

— Все свободны, — процедил зельевар.

Ну да, наступил на мозоль. Тёмная метка, как же про нее забыть?

— Классно, Гарри! — у двери Рон хлопнул его по плечу. — Утёр ему сопливый нос — даже баллов с тебя не снял. Как это у тебя получилось?

Поттер пожал плечами. Впрочем, Рон уже переключился на Дина и потерял интерес к разговору. Зато многозначительный взгляд Гермионы говорил, что вот она-то как раз-то всё поняла.

— Ну, теперь Дамблдор точно сообразит, — она смотрела на него осуждающе. — Ты же знал — этот капкан специально на тебя расставлен! Не прошло и двух дней, а директор всё просёк! Неужели нельзя было засунуть свой выпендрёж куда подальше и запороть зелье?

— Выпендрёж? — Гарри остановился и метнул в неё сердитый взгляд. — Не смей! Мне этого не нужно, но и прятаться не собираюсь. Кстати о Дамблдоре — мне пора. Не хочешь поцеловать на прощание? А то вдруг прямо с порога начнёт Авадами швыряться?

Фыркнув и вздёрнув носик, девушка ушла в сторону библиотеки. Гарри только усмехнулся — ну и пускай.

Горгулья даже пароль не спросила. Вот и хорошо. Часами тут стоять и выдумывать всевозможные сладости? Никакого желания.

Посетило чувство дежавю — опять голоса по ту сторону двери. И он, словно первокурсник, подслушивает разговоры, непредназначенные для его ушей.

— Волдеморт, — прохрипел Грюм. — Почему молчит? Почему затаился? Насколько мне известно, пока ни один Пожиратель не получил приглашения заглянуть на огонёк, хотя их метки горят Адским пламенем.

Дамблдор ответил настолько устало, словно ночи напролёт гонял василисков и превозмогал Тёмных лордов:

— Не знаю, Аластор. Меня больше беспокоит Амбридж и Министерство. Они даже собственного носа не видят.

— Да что эта Амбридж может сделать? — фыркнул Сириус. — Обычная министерская подстилка.

— Она предана Фаджу, и Корнелиус к ней прислушивается. Сейчас не время конфликтовать с Министерством — ещё войны на два фронта нам не хватало. Орден слишком малочисленен, и не сможет противопоставить…

Разговор оборвался, и Гарри разочарованно вздохнул. Ну вот, опять его застукали на самом интересном месте. Он взялся за молоточек и трижды стукнул в дверь.

— Здравствуйте, — невинно потупим глазки, как нашкодивший первогодка. А что, вдруг прокатит? По крайней мере, с порога директор Непростительными не кидается.

Сириус и Грюм ретировались, пообещав Поттеру увидеться позже.

— Здравствуй, Гарри. Я не отниму у тебя много времени, — Дамблдор снял очки и помассировал переносицу. — Как учёба?

— Думаю, справляюсь, сэр.

— Рад слышать. Даже Северус тебя нахваливал. Поразительно, не правда ли? — Гарри приподнял брови. Чтобы Снейп кого-то хвалил? Да еще и его? Ну нет, на такое даже первокурсник не поведётся. — Но меня беспокоят твои внеклассные… успехи. Схлопотать в первый же день отработку — это надо постараться.

Гарри поморщился.

— При всём уважении, сэр, эта Амбридж ни разу не профессор.

— Полностью с тобой согласен, только пусть это останется между нами, — Дамблдор подмигнул. — Но иногда приходится принимать правила, которые нам навязывают. Согласен? Министерство решило, так будет лучше.

— Согласен, сэр.

— Ты уже достаточно умён, и потому, надеюсь, больше не будешь лезть на рожон. В наше время нужно контролировать слова и действия вплоть до мелочей, особенно тебе. Ты у нас персона известная… Шаг влево или вправо — считай, дал повод. Могут дискредитировать тебя, меня и всю нашу многолетнюю работу. Не давай им такого шанса — у Министерства и так на нас зуб. Нужно уметь держать себя в руках. Договорились?

— Конечно, профессор.

— Ещё хочу поинтересоваться, — директор выдержал паузу, — не желаешь ли что-нибудь мне рассказать?

Гарри деланно призадумался.

— Нет, сэр.

— Хорошо, тогда… вот, собственно, и всё, о чем я хотел с тобой поговорить.

Гарри кивнул и направился в сторону двери. И, не оборачиваясь, спросил:

— Вы ведь знаете?

Ненадолго воцарилась тишина.

— Невозможно знать всё. Но какой я тогда директор, если не буду знать хоть чего-то?

Гарри усмехнулся и прикрыл за собой дверь.

* * *

В положенное время он стоял у нужного кабинета. И, честно говоря, понятия не имел, что делать. С одной стороны, если и дальше хочет учиться в Хогвартсе, таки придётся войти в этот чёртов кабинет. Ну и с Министерством стоит считаться — против него он один не выстоит. С другой же стороны — жуть как не хочется прогибаться под какую-то там жабу. А то возомнила себе, будто ей всё дозволено. Гордость буквально толкала на какой-нибудь опрометчивый поступок.

Но деваться некуда — иногда стоит забыть про самолюбие и с улыбкой глотать всякую дрянь. Он уже занёс руку, собираясь постучать, как едва не получил дверью по носу — на пороге стояла Амбридж.

— Чего же вы такой нерешительный, мистер Поттер? — и гаденько так ухмыльнулась. Уже отмытая и в новеньком розовом наряде.

Он молча прошёл мимо неё. Уж лучше проглотить язык и держать себя в руках, как советовал Дамблдор, чем включать режим берсерка.

— Присаживайтесь, пожалуйста, — в свою очередь хозяйка кабинета устроилась за столиком у окна. — Работа лёгкая и не отнимет у вас много сил. Вот бумага, там — перо. «Я не должен дерзить» — пишите раз за разом.

Он послушно начал, и тут…

— Вы же знаете, что это незаконно? Кровавые перья запретили давным-давно.

— В поучительных целях разрешается использовать все доступные средства. Приступайте, мистер Поттер.

Он попытался наложить на неё заклинание подчинения, но безо всякого эффекта. Сначала Гарри здорово удивился, но потом заметил у неё на шее кулон. Вещичка дорогая и редкая. Поттер мысленно выругался.

И чем больше писал, тем сильнее зверел. Поднималась злость на себя, на то, что позволяет над собой издеваться, на неё, на Дамблдора и Министерство... на весь этот чёртов мир!

Как же было проще тысячу лет назад, когда ни перед кем не приходилось отчитываться и пресмыкаться!

Я не должен дерзить.

И так раз за разом. Он попытался отстраниться от боли, но свежая рана постоянно давала о себе знать. К счастью, время отработки заканчивалось, поэтому Гарри отложил перо.

— Думаю, вы еще не усвоил урок, мистер Поттер, — оказывается, за ним пристально наблюдали. — Возьмите перо и продолжайте.

Дверь внезапно распахнулась, и на пороге показалась фигура в капюшоне. И не успел хоть кто-нибудь даже рот открыть, как незнакомец навёл палочку на Амбридж.

— Авада Кедавра!

Зелёный луч ещё не достиг заместителя министра, а Гарри уже увидел лежавшую в коридоре Гермиону. Рядом натекла лужица крови, а лицо девушки было мёртвенно-бледным.

У него перехватило дыхание.

Сражённая проклятьем, Амбридж рухнула как подкошенная. Тут уж никакой артефакт не поможет.

Всё это длилось мгновения, но для Поттера они растянулись в вечность. В висках снова застучало (как тогда — в дуэльном зале Грюма), а кровь прилила к голове. Взгляд ненадолго расфокусировался, зато обострились чувства. Например, человек в капюшоне явно недоумевал — он был убеждён, что свидетелей больше не будет. И теперь мешкал, раздумывая, что делать дальше.

Слишком долго.

Убей, убей его!

Теперь существовала лишь одна задача.

Взревев, Поттер вскинул палочку и сразу послал в незнакомца любимое заклинание разложения. Он чувствовал, что может разорвать противника голыми руками, но хотел напитаться до краёв болью и страхом жертвы.

Впрочем, та не собиралась быстро умирать. И, выйдя из ступора, увернулась и запустила в него чем-то неприятным. Внутренности скрутило узлом, и лишь титаническим усилием воли Гарри швырнул в сторону двери дубовую парту. Человека отбросило назад, капюшон слетел, и он узнал своего недруга.

Со снова переломанным носом и рассеченной бровью на него смотрел посеревший от ужаса Виктор Крам.

— Дьявол, — прохрипел он, смотря в глаза гриффиндорца, из которых брызнула чёрная дымка.

В комнате резко потемнело — хоть глаз выколи. Краем сознания Гарри отметил, что болгарин использовал перуанский порошок мгновенной тьмы.

Вновь взревев, он раскинул руки, и тьма тут же сжалась до размеров клубка. Посиневший и лишившийся возможности пошевелиться Виктор моментально взлетел в воздух и предстал перед беспощадным берсерком совершенно беспомощным.

А последний, не мешкая, поместил этот шарик себе на ладонь и что есть силы влепил им по голове нежданного гостя. По замку разнёсся душераздирающий вопль, а потом обмякшее тело с рассыпавшейся головой упало на камни. По плитам стала растекаться чёрная кровь.

Потратив уйму сил, Гарри рухнул на колени. Но всё-таки сумел буквально доползти до Гермионы. Чувствуя, что вот-вот потеряет сознание, он таки умудрился положить её голову себе на колени. Ему казалось, она не дышала. Мир расплывался, а Хогвартс почему-то шатало. Но вот в поле зрения появилась высокая худощавая фигура

— Сделайте что-нибудь, помогите ей. Это не я, — прошептал он, почти ничего не соображая. — Я этого не делал, помогите ей…

Гарри Поттер вновь потерял сознание — уже в который раз за последние полгода.