Игра теней (гет)

Ослепляющие вспышки фотокамер словно бы обратили их в камень, заставив замереть на мгновение, точно изваяния Медузы Горгоны.

Удивление сменилось стыдом, уступившим место липкому страху, который сковал своими цепями, казалось бы, навеки: даже ветер казался ледяным, и этот холод тут же без остатка растворил истому и тепло, овладевших телами этих двоих.

— Добрый вечер, мисс Паррия. Как Вы могли бы прокомментировать сложившуюся ситуацию и слухи о том, что у вас — связь с женатым мужчиной?

Лана молчала. Всё внутри неё замерло, и остался только этот ужасный, ледяной ветер, который усиливался с каждой секундой, с каждым ударом их сердец, бившихся в унисон с этим летним, но до безумия холодным ветром.

— Мисс Паррия никак не может это прокомментировать, — он взял её за руку, давая понять, что рядом — как когда-то, то же самое ему, заблудившемуся в жизни мальчику, дала понять и сама Лана.

Толпа репортёров все росла, и простые прохожие тоже останавливались, бросая заинтересованные взгляды — взгляды, которые, по мнению державших сейчас друг друга за руки людей, не выражали ничего, кроме осуждения за их грех.

Когда толпа увеличилась просто до сумасшедших размеров, Джошуа попытался прорваться к своему Chevrolet Impala, — но люди шумели всё громче, вопросы тонули в гуле возмущения и свисте ветра. Джош обнял Лану за талию, прижав к себе настолько крепко, насколько смог, словно стремясь укрыть её от дождя, но дождь — ничто по сравнению с тем, что сейчас произошло. И он прекрасно понимал это, остро ощущая напряжение, наполнившее летний июньский воздух. Почувствовав на себе взгляд любимых глаз, он почувствовал, что ему стало не по себе. Лишь потом он понял, что это было чувство вины…

* * *

Лана внимательно смотрела в эти ярко-синие глаза. Что она ожидала в них увидеть? Ответ был прост: укор, ненависть, боль… что угодно, но она не увидела в них ничего — только пустоту, безнадежную и бесполезную. Ничто не может быть хуже этого, и Лана, как никто, знала это, каждый день наполняя себя изнутри чужими эмоциями, словно опуская цветы в хрустальную вазу. Это было легко: примерить на себя чужую улыбку, чужой взгляд, судьбу, наконец — ей было куда проще, чем выиграть сражение с самой собой, сражение с чувствами, нахлынувшими на неё, как цунами. Мощная волна, которая не позволяла дышать, жить и улыбаться по-настоящему — но рядом с Джошем сегодня она почувствовала, что наконец-то может сделать вдох.

Это пугало, но ещё больше не нравилось другое. Несмотря на то, что ей было с ним так легко, она продолжала играть со своей судьбой, сопротивляться которой совершенно не было смысла и сил. Лана знала, что если существуют какие-то высшие силы, то они определённо жаждут, чтобы она и Джош открыли друг другу свои души. Это было странно, очень странно: судьба давала им шанс дважды, и в третий раз они не выдержали оба.

Оба проиграли эту сладостную битву, у которой совершенно не было смысла.

— Что мы наделали? — её шёпот был сухим и тоскливым, как шорох осенних листьев.

Его взгляд не выражал никаких эмоций — так показалось Лане. Это приводило её в ужас.

Джош всё крепче сжимал её в своих объятьях, пытаясь унять дрожь, которая усиливалась с каждым мгновением.

— Мы уладим это, — еле слышно произнёс он, когда они уже мчались к отелю на безумной скорости.

Но горький смешок, сорвавшиййся с губ Ланы, заставил Джошуа прийти в себя.

— Ты думаешь, что что-то ещё можно уладить?

Сил плакать у нее просто не было. Опустошённость завладела душою и разумом.

— Нет ничего, что нельзя было бы исправить, слышишь меня? — он легонько взял её за подбородок, попытавшись вывести из отчуждённого состояния и вернуть живость любимым глазам.

«Как же я люблю тебя… пожалуйста, прости меня…» — молил он, но мысли о том, что она никогда не простит его, душили с каждым мгновением всё сильнее — постепенно приходило осознание того, что он разрушил одним поцелуем всю её жизнь.

— Мы поговорим завтра с Хоровицем и Китсисом, хорошо?

— Хорошо, — Без эмоций произнесла она.

— Я сделаю всё, чтобы Фред не узнал об этом… обещаю.

* * *

— Эй, Лара! — окликнул её Блейд, отвлекая актрису от чтения сценария.

— Если ты ещё раз отвлечёшь меня, то сам будешь играть эту истеричную барышню, понял? — шутливо пригрозила она. — Что случилось?

— Ты видела новые фотоснимки Джоша в "TV guide"?*

— Нет, а что? Там пишут что-то интересное? — усмехнулась Лара, подумав, что весь этот ажиотаж вокруг сериала, в котором снимался её муж, ей порядком надоел. И дело здесь было далеко не в простой зависти, но и кое в чем другом — однако мысли об этом были под запретом.

Бросив мимолётный взгляд на первую полосу, она увидела кричащий заголовок:

«Служебный роман или дружба?»

Лара почувствовала лёгкое головокружение, когда увидела, как Джош обнимал Лану. Ревность впилась тысячей иголок в тело и душу — и она казалась такой беззащитной в этот момент.

* * *

Когда Лана вошла в отель, она не хотела ничего, кроме как забиться в тёмный угол и разрыдаться — но она не могла себе позволить даже этой малости. Ещё в юности она дала обещание самой себе, что не станет плакать по мелочам. Но мелочам ли? Сейчас эти мелочи перешли в несколько иной статус. Пришло время столкнуться с реальностью…

Что она скажет Фреду? Ведь он прилетает сегодня... И Джек тоже. Впрочем, решено — она встретит их, несмотря на страх перед вездесущими "желтыми" журналистами.

Она предпочла не думать об этом сейчас, вспомнив обещание, данное Джошем.

«Я сделаю всё, чтобы Фред не узнал об этом… обещаю…» — его слова эхом отдавались в сердце. Она не сомневалась в нём, никогда не сомневалась — и сейчас, в эту самую минуту, это было важнее всего на свете…

* * *

Джош пришёл сегодня раньше, чем обычно, не надеясь застать Лару дома, ведь съёмки — очень трудоёмкий процесс, имеющий множество нюансов. Даже если актёр вынужден быть в эпизодической роли, он должен отточить каждый свой жест, каждую реплику… в этом состояла главная сложность профессии актёра. Скрупулёзность — во всём, в каждой мелочи, встречающейся на пути…

Лара оказалась дома — и это обстоятельство несколько отвлекло Джоша от бередящих душу мыслей.

Она была необычно бледна, в пальцах нервно подрагивала сигарета.

— Может быть, ты объяснишь мне, как ты умудрился дать прессе повод распускать сплетни о том, что мы расстались? — холодно спросила Лара.

— О чём ты говоришь? — недоуменно выдохнул Джош: ведь информация о поцелуе не могла просочиться в прессу всего за одну ночь! Это было... Немыслимо.

Лара кинула журнал на столик из шведского стекла, стоявший в их спальне.

— Ах, ты об этом… усмехнулся Джош, и лицо его заметно расслабилось, уступив место привычному актёрскому хладнокровию. — Я просто помогал Лане выйти из образа, вот и всё.

— И всё?! Держа её в объятьях при этом? Очень мужской поступок, ничего не скажешь, — язвительно заявила его супруга.

— Я просто утешил её — ты ведь знаешь, как сло…

Но Лара резким жестом прервала фразу:

— Знаешь, я бы отнеслась к этому снисходительнее, и с удовольствием выслушала твою ложь о фотомонтаже... но ты предпочёл сказать правду… правду, которую я не могу просто так забыть.

— Это был просто дружеский жест с моей стороны!

— Дружеский жест? Забавно. Я еще помню о вашей переписке в твиттере о поездке в Лас-Вегас, которую ты почему-то предпочёл скрыть от меня... Ты сказал, что уезжаешь вдохновляться ирландскими пейзажами, потому что тебе сложно вжиться в новую роль… почему ты врал мне? Как давно ты изменяешь мне с ней? Я устала закрывать глаза на то, что она — особенная для тебя. Ты так часто говорил о ней со мной, что меня начинало тошнить!

Лара чувствовала себя клавишами расстроенного рояля, которые с виду еще прекрасны в своей чёрно-белой гармонии, но их отзвуки уже утратили всю магию, приковывающую к себе слушателя.

— Скажи — тогда, в Лас-Вегасе... у вас что-то было? Почему ты не сказал мне правду? Почему не поехал со мной?

— Потому что тебе тяжело было переносить мою игровую зависимость, а я был не в силах остановиться… став игроком однажды, остаёшься игроком навсегда, понимаешь? И нет, у нас ничего не было!

«Кроме чувств», — мелькнула мысль.

— И поэтому ты предпочёл найти утешение с другой… — приглушённо произнесла Лара.

— Послушай, я не…

— Нет, знаешь, я не хочу ничего слушать. Настала твоя очередь слушать меня. Я не хотела говорить тебе раньше, но…

— Что «но»?

— Ты помнишь, зачем мы переехали сюда?

— Конечно, помню…

— Так вот… сегодня стали известны результаты анализов.

* * *

Лана ждала Фреда и Джека в аэропорту. Когда она увидела своих родных людей, на душе сразу стало теплее, словно миллионы солнечных лучей в одну секунду согрели её.

Их объятия заставляли чувствовать себя настоящей.

— Я так скучала! — сказала она, глядя в родные глаза Фреда.

— Я тоже скучал, — он лёгким поцелуем коснулся её губ, и что-то странное произошло в эту секунду. Она думала не о Фреде, и желала в эту секунду быть не с с ним — а чувствовать вкус других губ, видеть счастье в других глазах… Лана поняла, что для неё наступил конец, она все же признала поражение, хотя и в чужих объятиях…

__

Прим.авт.*

«Телегид» (англ. TV Guide) — американский еженедельник о телевидении.