Огнецвет, или Повесть о волшебном цветке (джен)

Форгары видимо тоже не доверяли К’року и весь оставшийся день не отходили от ребят, чем ввергли таргов в состояние суеверного ужаса. И вечером, устраиваясь на ночлег, Мулька вдруг воспротивился попыткам ребят забраться в палатку.

— Ты что, Мулька? — озабоченно спросила его Юлька. Мулька в ответ лишь угрюмо проворчал и толкнул девочку прочь от палатки, а затем повторил жест, взглянув на остальных ребят. Майка фыркнула, одобряя действия приятеля.

— Им что-то не нравиться, — задумчиво сказала Зуи.

— А может не будем спать в палатке, раз уж форгары просят? Да и душно там, — Пашка посмотрел на подруг.

Ночь действительно была душная и ребята, подумав, согласились с Пашкой. Мулька одобрительно крякнул и, мотнув мохнатой головой, «пригласил» ребят пойти на расположенную в стороне и от палатки, и от стоянки площадку за большим валуном.

Устраиваясь спать, форгары улеглись рядом, головами в противоположные стороны, а ребята устроились между их лап, положив головы на покрытые густой мягкой шерстью бока зверей. Пашка предусмотрительно расстелил за валуном специальную подстилку, а сверху ребята укрылись тентом, так что спать было вполне комфортно. Да и безопасно, ведь теперь подойти к спящим незаметно никто бы не смог: форгары чувствовали малейшее движение и глухо ворчали, едва кто-то проходил мимо. А если бы кто-то подошёл ближе, форгары запросто могли достать его с любой стороны своими острыми когтями или зубами. К тому же Пашка растянул вокруг лежки периметр (а что бы на него не наткнулись сами форгары, он подозвал их и тихо прошипел, указывая на провод (за день Пашка и Алиса успели немного научиться «форгарскому»). Так что вскоре юные исследователи, убаюканные урчащими как кошки форгарами, крепко уснули.

От становища таргов (в том числе и от шатра шамана) ночёвку ребят закрывал большой валун, поэтому трое таргов, тихо прокравшиеся ночью к палатке, стоявшей у подножия холма, заметили только спину спящего Мульки. Но так они были достаточно далеко, форгар не обратил на них внимания, да и таргам не было дела до форгара. Аборигены о чём-то посоветовались, озираясь по сторонам, затем один из них подошёл к холму и, поднявшись немного вверх, что-то спрятал на каменистом склоне. «Крамм!» — удовлетворённо сказал К’рок (это он карабкался по холму), глянув сверху вниз на оранжевый полог.

Глубокой ночью, когда племя таргов тоже крепко спало, склон холма озарился красной вспышкой, вслед за которой раздался громкий хлопок. Сидевший у костра воин очнулся от дремоты и сплюнув на землю, чтобы прогнать злых духов, беспокойно оглянулся на холм. Затем добавил в огонь хвороста и пересел на другую сторону.

Пашка, проснувшись от хлопка, с трудом разлепил глаза и, видимо ничего не поняв спросонья, пробормотал: «Что бы вы провалились с вашими цветами, спать не дают…», перевернулся на другой бок, нечаянно толкнув в бок Алису (что-то пискнувшую во сне) и снова засопел. На становище таргов вновь опустилась тишина…

Утром дети проснулись от шума внизу, в становище. Мулька и Майка, подняв головы, поводили ушами, прислушиваясь и нюхали воздух. Первой поднялась Зуйка.

— Маммаланка!!! (Мамочка!!!) — вдруг испуганно крикнула она по-маргийски, на секунду забыв от испуга про космолингву. Пашка и остальные ребята мгновенно вскочили и бросились к палатке. На её месте была лишь серо-бурая куча щебня и мелкого песка, осыпавшихся с холма, на склоне которого зияла глубокая яма.

— Если бы мы были там, нас бы уже не было… — заметила Луана. — Хорошо, что основное снаряжение осталось в каре и рюкзаки были рядом с нами, за валуном…

— Хорошо, что нам было жарко в палатке и мы пошли спать наружу! — ответила Юлька. — Вот чего боялись форгары.

— Я его прибью!! — Пашка уже рванул рукоятку бластера, но Луана схватила его за плечо и встряхнула.

— У тебя парализатор, а не боевой бластер!

— Очень жалко, что не боевой! — зло ответил мальчишка.

У Алисы буквально ноги подкосились от увиденного. Конечно бывало, что на неё покушались, но что бы вот так подло, во сне… Рядом кто-то всхлипывал. Это Зуйка, уткнувшись в бок Лу, тихо плакала от страха. Майка подошла к ней и осторожно лизнула девочку в щёку.

— А что в «катаканах»? — спросила Алиса.

— Сальмутал, — всхлипывая, ответила Зуйка.

— Зря, надо было мороин зарядить, — буркнул Пашка.

— И сальмутала хватит на эту гадость, — Луана, зло прищурившись, посмотрела на остатки палатки. — Зорнагов здесь нет, здесь звери пострашнее оказались… — резюмировала девочка.

Внизу, в становище был шум и гвалт. Посреди толпы таргов стояли шаман и К’рок. Последний решил, наверное, восстановить свой пошатнувшийся авторитет.

— Духи покарали нечестивцев, посмевших выдать себя за звёздных людей и хотевших лишить нас священного цветка! — громко вещал шаман. — И обманом завладевшие священными форгарами, которые пришли, чтобы принести племени счастье!

— Уж не ты ли со своим приблудным дружком подсобил духам? — Ю’рла ткнула шамана в грудь белоствольниковым посохом, таким же как у Ю’мы.

— Ты прогневишь духов, Ю’рла! — возмутился шаман.

— Стара я уже, всем злым духам Медалона давно на меня наплевать, а с добрыми я как-нибудь договорюсь, — ухмыльнулась женщина. — А детишкам ещё жить да жить…

Алиса попыталась разглядеть в толпе Ю’му. Девушка стояла в стороне, держа в руке посох и вытирала слёзы краем плаща.

— Ю’ма, — тихо позвала Алиса осторожно пробравшись кустами к краю становища (Ю’рла давно заметила ребят и незаметным для других таргов жестом велела им пока не высовываться). — Нас не было в палатке.

Ю’ма с удивлением посмотрела на ребят, а потом бросилась обнимать их.

— Какое счастье, малыши! Духи сберегли вас!

— Это К’рок, больше некому… — мрачно заявил Пашка.

— Да, больше некому, — подтвердила Ю’ма. — Сегодня я отведу вас к цветам, и к вечеру вы вернётесь домой, на станцию. Здесь вам оставаться опасно.

«Откуда она знает про станцию? Тут что-то нечисто…», — Алиса с удивлением глянула на девушку.

— Какую станцию? — переспросила она Ю’му.

— Я говорю, что вечером вы вернётесь к своим звёздам, в лоно Великой Матери, — торопливо ответила девушка, спохватившись.

Шаман снова было начал свою пламенную речь, но, пошатнувшись, чуть было не упал с пенька, служившего ему трибуной. С пологого холма, на котором вчера стояла палатка спускались в сопровождении Ю’мы и форгаров Алиса и остальные ребята, целые и невредимые.

— Духи уберегли звёздных детей! — крикнула Ю’ма. — Духи справедливы и не карают без нужды!

— Духи не карают без нужды. А дети, наши они или родом со звёзд — невинные души, — Ю’рла погрозила К’року посохом (и видимо угроза была серьёзна, так как К’рок даже вобрал голову в плечи), а шаману плюнула под ноги. — Что б на тебя лесная курица нагадила, избранник духов!

— Она не боится шамана, — усмехнулся Пашка.

— С’хар — самозванец. Настоящий шаман — Ю’рла, она камлает и говорит с духами. Вернее, она не шаман, а таллуна, — объяснила Ю’ма.

— Кто? — переспросила Юлька.

— Таллуна, то есть ведунья. Шаман служит духам, так как они призывают его. А духи служат таллуну. В отличие от шамана таллун сам выбирает свой путь и долго учиться ведовскому искусству. С’хар лишь жуёт болотные грибы, да пытается гадать по облакам, да только всё криво и не тем местом выходит, — усмехнулась Ю’ма.

— А у Ю’рлы есть ученики? — спросила Юлька.

— Разумеется.

— Ю’ма, береги детей. Духи позволяют им взять цветок жизни, — Ю’рла подошла к девушке и положила ей руку на плечо, а потом дотронулась до лба.

— Ты её ученица! — догадалась Юлька.

Ю’ма кивнула в ответ.