Авдотья Игнатьевна

Cластолюбивая дамочка, которая и при жизни мало чего стыдилась, жила в свое удовольствие и понятие о морали имела весьма смутное (развратила Клиневича, когда он был еще 14-летним пажом), и на кладбище лишь только услышала голос Молодого человека, которого только что похоронили, снова за свое: «Милый мальчик, милый, радостный мальчик, как я тебя люблю! — восторженно взвизгнула Авдотья Игнатьевна. — Вот если б этакого подле положили!..» Неудивительно, что она первая с восторгом подхватила идею того же Клиневича — ничего не стыдиться и обнажиться: «Ах, как я хочу ничего не стыдиться! <...> Я ужасно, ужасно хочу обнажиться!..» Генерал Первоедов называет ее «криксой», то есть, по В.И. Далю, крикливой.