Демьян Демьянович

Персонаж повести "Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем".

"Судья; довольно полный человек" "в замасленном халате", "с доброю миною", "человек, как обыкновенно бывают все добрые люди, трусливого десятка". "У судьи губы находились под самым носом, и оттого нос его мог нюхать верхнюю губу, сколько душе угодно было. Эта губа служила ему вместо табакерки, потому что табак, адресуемый в нос, почти всегда сеялся на нее". Любил "отведать икры" и "выпить водки персиковой, настоянной на золототысячнике", но "селедки" "не ел, потому что от нее делается изжога под ложечкою". Увидя входящего Ивана Ивановича, "нос его потянул с верхней губы весь табак, что всегда было у него знаком большого удовольствия". Прослушав жалобу Ивана Ивановича, "приблизился к Ивану Ивановичу, взял его за пуговицу и начал говорить ему почти таким образом: "Что это вы делаете, Иван Иванович? Бога бойтесь! Бросьте просьбу, пусть она пропадает! (Сатана приснись ей!) Возьмитесь лучше с Иваном Никифоровичем за руки да поцелуйтесь; да купите сантуринского, или никопольского, или хоть просто сделайте пуншику, да позовите меня! Разопьем вместе и позабудем все!" Несговорчивость Ивана Ивановича привела Д. Д. "в изумление", и он "в рассеянности, разводил пальцем по столу чернильную лужу" из опрокинутого черепка, употребляемого "вместо чернильницы". "Господи! И вы туда же! Такие редкие друзья!" — Когда Ив. Н. назвал Ив. Ив. "сатаной", "Д. Д. перекрестился" и "с видом недовольства велит читать просьбу", "при чем нос его невольно понюхал верхнюю губу, что обыкновенно он делал прежде только от большого удовольствия. Такое самоуправство носа причинило судье еще более досады: он вынул платок и смел с верхней губы весь табак, чтобы наказать дерзость его".