очень тонкий момент. Кто он здесь? На текущий момент ему не так уж и много лет, 35-40 где-то. Он уже успел наклепать крестражей, но не так чтобы много и слететь с катушек совсем. Лично у меня пока двойственная картина получается - лидер определенного числа чистокровных, цели и программа непонятны и весьма смутны, его поддерживают далеко не все, но знают уже - все. Т.е. славу о сильном, мстительном и опасном волшебнике он уже заслужил, но не настолько озверел, чтобы ему не боялись возражать или противодействовать. Его последователи уже помечены и уже начинают борзеть (вспомним Эйвери и Ко, тискающих магловских школьниц), но их еще не боятся и могут поставить на место.
При этом мы видим старшее поколение магов, которое к Риддлу относится с некоторой долей не пренебрежения, но, пожалуй, снисходительности. Для них он хоть и сильный, но - полукровка. Не больше и не меньше. И ему постоянно тыкают этим, не давая забыть. А дальше получается очень интересно. Риддл может сорваться от такого отношения - и мы получим канонное чудовище Волдеморта. А может сжать зубы и прислушаться к нотациям Вальбурги Блэк и стать тем полукровкой, за которым добровольно пойдут чистокровные. И метка будет не нужна. Сейчас Риддл на перепутье. Книги могут помочь ему выбрать направление, но сможет ли он использовать эти знания так, как надо? Он достаточно зрел для взвешенных решений. Сможет он создать нормальную политическую программу, которая привлечет на свою сторону таких мастодонтов как Прюэтт, или так и останется выскочкой, нагнувший магический мир террором? Мы пока не знаем.


единственный женский персонаж из попавших в тяжелые жизненные ситуации, который меня радует. Не надо его менять.)) Она о помощи не просила, ей эту помощь навязали. Навязали на условиях, для самой Эйлин невыгодных. Где был Антуан, когда Эйлин ушла из дома? Когда носила его ребенка, рожала его, справлялась с его магическими выбросами и терпела мужа, который винил их с сыном за свою сломанную жизнь? Конечно, сейчас Антуан явился как герой, вот только пришел он на уже сознательного ребенка, с которым не надо сидеть ночи напролет, который более-менее стал самостоятельным. Нельзя сейчас растекаться перед Антуаном радостной и благодарной лужицей, иначе рано или поздно он начнет тыкать ей в глаза, что спас их с сыном и они должны быть ему благодарны. Увы, так устроены все люди. А Нотт для нее никто, абсолютно чужой человек.