И тут наступает МакГонагалл, с которой он говорит, слегка пасуя, тут наступает вязкий ангст на тему "и директор я не настоящий, и все меня дёргают за ниточки - и Волдеморт, и Дамблдор..." Такой... знаете ли, привычный нам Снейп. Закрытый, неуверенный и насквозь преданный делу. Втайне мечтающий о суициде, вероятно. Выпотрошенный и высушенный до костей образ человека.
Совсем не тот человек, которому хватило силы и страсти на "запретное чувство". Для этого нужны пусть уязвлённые, но амбиции. Пусть скрытые, но эмоции. Ах не так, совсем не так будет реагировать на события тот, кому по ночам являются рыжие ведьмы!
МакГонагалл будет вызывать у него раздражение ("какое право она имеет на меня орать?"), намёки на фильшивое директорство - ярость. А когда его называют марионеткой - глухое и горячее желание сделать всё по-своему. "- Ах да, вы же ничего на самом деле не решаете! - Действительно. Поверьте, если бы этим занимался я, всё было бы ИНАЧЕ". Ох, он думает об этом. Постоянно думает.
И Лонгботтом так просто бы не отделался. В логике этого, более витального Снейпа он ВИНОВЕН, насквозь виновен в том, что ему досталось меньше, чем Джинни. Поэтому этот Снейп не упустил бы возможность поймать его за очередным проступком - и наказать самому. Со всей жестокостью. Мстя Лонгботтому за то, что сам он, Снейп, не доглядел за Джинни и она пострадала...

Как-то так. И ненужно ему её понимание. Разве что удивить её, перевернуть её мир с ног на голову. И стереть память потом, это да =)