Дорогая Rishana, спасибо Вам большущее за такую захватывающую и красивую историю! Мне безумно нравится Ваш стиль POV, в котором переплетаются интересные обороты и метафоры, неочевидные заключения, напряжение чувств и яркий юмор. Есть фики, которые я могу назвать лучшими из фиков про организацию Пожирателей, про войну между Орденом, министерством и Волдемортом, но отныне фанфик «Я не Поттер!» будет стоять первой строчкой среди историй про «Тёмную сторону».

Когда-то Вы написали, что меня может разочаровать концовка фика. Хм, не уверен в своих ощущениях… Первая половина 34 главы прошла на ура, впрочем, как и всегда POV Гарри. Старая религия возродилась в новом качестве, тёмный феникс восстал из пепла и расправил крылья. Я бы не расстроился, если бы Вы на этом поставили точку.

Вторая часть написана хоть и от третьего лица, но с точки зрения Драко Малфоя. И это и есть та ложка дёгтя, на мой личный взгляд. Помнится, я писал, что Вам удалось передать почти канонного Драко (про сцену в Хижине на 3-м курсе). Удалось до конца. В каноне младший Малфой был мне крайне неприятен: талантливый, умный, с отличным стартовым капиталом – он передавил все свои плюсы одним жирным минусом. Трусостью. Той самой, про которую говорят «отсутствие мужества». Пожалуй, худший из пороков, удел слабаков и неудачников. У Вас он вышел точно таким же. Я приведу цитату http, весьма уважаемого мной автора. Правда, он писал о Люциусе, но описание вполне подойдёт и для Драко. «Малфой ненавидит эту часть своего «я» - часть, вечно ищущую, как бы прислониться к силе. Добрать того, чего не хватает внутри – спокойствия, уверенности, просто тепла. Внутри у него всегда холодно. Жидкая кровь – вечно мерзнущие пальцы, скверная реакция, слишком бледная кожа, изворотливый, хваткий на чужие слабости и недостатки, ум. Статус и имя требовали быть столпом. Опорой, защитой, источником силы – для других. Быть мужчиной, отцом, лидером, главой благородного рода. Гордость шептала то же. А жидкая кровь тихой сапой тянула к иному».

Драко лгал сам себе. Прятался от ответственности. Боялся жить. После победы он мог бы отказаться от навязанной ему роли – легко, свой долг перед Лордом и Британией он исполнил. Он больше не маленький мальчик, не наследник, от которого вправе что-то требовать отец, он – лорд Малфой. Кто бы ему возразил, если бы Драко сказал: «Не хочу больше лезть в политику. Довольно с меня противостояния. Буду отныне разводить скаковых лошадей и охотничьих псов»? Разве Волдеморт не отпустил бы его? Разве рыцари Вальпургии поняли бы своего господина, если бы тот поступил так с благородным магом, пять лет подряд сражавшемся за идеалы чистокровных? Но Малфой привык к власти, он жаждет её, жаждет влияния, чувства собственной важности, хочет быть вершителем судеб – и одновременно боится оборотной стороны всего этого. Он нашёл, кого сделать виноватым – конечно, это друг Гарольд потянул за собой, это всё он, сумасшедший бездушный тиран – и вероломно убил его.