ansy

У Гаспарова был серьезный дефект речи. На первой минуте лекции было ничего не понятно, на пятой -- ты уже не замечал никаких дефектов. Его лекции обладали одновременно тремя свойствами: их было интересно слушать, легко писать, и они были очень информативными. Обычно получается максимум два из трех, а у него все три свойства сочетались. Риторически они очень красиво были выстроены, хотя никаких "красот" он не использовал, это была риторика мысли, а не риторика слова.

Вот у Косикова (если имя вам что-то говорит, он менее известный, меньше писал, но по значимости вполне равен) были первые два качества, но с третьим -- проблемы, он рассказывал очень интересные, глубокие вещи, но размазывал их невообразимо. Вот, помню, обсуждали отрывок из аристотелевой Поэтики, важный отрывок, но он привел в пример (хороший пример, по делу) актерскую манеру Смоктуновского -- и эту мысль полчаса излагал, забыв об Аристотеле.

У Мелетинского было первое и третье. Очень интересно говорил, очень насыщенно фактами, но записывать невозможно, просто не успеваешь, потому что концепция выстраивается из фактов постепенно, поначалу не понимаешь, что фиксировать, что нет. Но слушать было увлекательно, и если не пытаться записывать все сразу, то концептуальная картинка складывалась из фактов, как мозаика. К Мелетинскому я ходила еще в свободный семинар, в котором мы пытались разобраться с современными на тот момент западными концепциями. Это был хороший опыт "старорежимного семинария", где все на равных (я была самой младшей, второй или третий курс, а в основном туда ходили аспиранты и молодые исследователи). Не помню, делал ли доклад сам Е.М., кроме вступительного. Но второй руководитель -- младший Андреев -- делал.

А еще я однажды прочитала доклад на студенческой конференции в присутствии Лотмана. Доклад детско-структуралистический да еще на материале совершенно чуждом Ю.М. и выпадающем из общей тематики. Но настолько точные и содержательные критические, но притом уважительные замечания я редко от кого получала, хотя в целом я критику "старших по званию" очень люблю и часто о ней прошу. Даже когда она не слишком по делу, все равно какую-то пользу можно вынести, если подумать.

Мне вообще повезло учиться у интересных людей, пусть даже не таких известных широкому кругу читателей, как Гаспаров или Мелетинский. К сожалению, в юности я не всегда сознавала уровень своих учителей. Вот разбирали мы дантовские тексты с членом академии делла Круска. Как я сейчас понимаю, надо было забить на все неважное, готовиться к этим занятиям изо всех сил, а я этого не делала. А еще нам читала лекции одна дама, можно сказать, духовная наследница позитивистов 19 в. Читала плохо -- по бумажке, монотонно, без каких-то интеллектуальных эффектов в изложении, мы засыпали, почти ничего не писали. А ведь нам на блюдечке подносили то, что нарабатывается долгими годами чтения научной литературы и работы с источниками -- нередко плохо доступными. По большому счету надо было доставать где-то магнитофон и писать ее на кассеты, а потом расшифровывать, потому что самостоятельно такую базу фактов построить -- занятие на десятилетия. А мы эти лекции буквально проспали.