Наконец, выходите в большой зал, полный пламени и извивающихся щупалец, растущих прямо из стен. Некоторые из них буквально пользуют и женщин, и мужчин, и демонов.

Демоны же Слаанеш практикуют друг с другом все излишества, какие только пришли тебе на ум - и множество других. Мы не контактируем со смертными, не вступаем в Великую Игру непосредственно, мы - двигатель, источник энергии, которым Слаанеш поддерживает и усиливает себя изнутри - та часть, что наделяет Тёмного Принца автономией, собственным бытием, независимым от смертных.

- Я пишу Песню, Гармония, - мельком отмечаешь, что широко улыбаешься. А ведь идея-то действительно крутая! - У меня нет никаких проблем с вдохновением и идеями, - теперь свечение сущности напротив отдаёт недоумением. Оно/они не понимают. - Я хотела бы пригласить тебя участвовать в исполнении. Как насчёт того, чтобы улучшить, гармонизировать, сделать более прекрасным то, что изменит не какие-нибудь тысячи, а, потенциально, актуальную бесконечность обитаемых миров?

Всё это было частью плана, связующего два метапространства: Лес и Поток. Были глубокие причины, по которым Система не могла допустить контакта полноценного Потока с Пространством Парадоксов или, по крайней мере, минимизировала этот контакт.

Пламя, оранжевое и горячее, устремляется к нему. Огонь этот испаряет пространство-время, сворачивая континуум, искривляя метафизику, пробивая дыру в саму Бездну. Пламя, голубое и холодное, устремляется от него. Огонь этот создаёт пространство-время, разворачивая континуум, распрямляя метафизику, восстанавливая целостность реальностности. Два пламени нейтрализуют друг друга.

Тогда он войдёт в Имматериум, опрокинет бестолковую доску Великой Игры и займёт причитающееся ему место. Место единственного, подлинного бога.

Невероятно могущественное, не то изгнанное, не то забытое, сдерживаемое подобными себе. Череп. Ненависть. Безумная свобода. Жажда разрушения. Жажда видеть страдания каждого демона, служащего Четырём. Нет. Оно слишком могущественное.