Двуликий Янус


— Я пришел узнать как у вас двоих дела?

Рон приходил почти каждый день, что было немного странным. Не в его харатектере быть внимательным.

На его вопрос Гарри пожал плечами, а я глубоко вздохнула.

— Ясно, — ответил Рон. — Вот что: заканчивайте эти сопли! — потребовал он. — Нет, серьезно. Гарри, Гермиона, мы же победили! Мы, черт возьми, победили самого страшного волшебника в истории. Мы — герои! — он уже говорил это раньше. — И мы должны радоваться и гордиться собой, а не сидеть здесь и пускать сопли.

— Все не так просто, Рон, — устало ответил ему Гарри.

Его голос тоже был хриплым, безжизненным и совершенно несвойственным ему.

— А вот и нет, все на самом деле очень просто! — возразил Рон. — Вы просто перестаньте сидеть здесь и страдать. Думаете, ваши страдания сделают только лучше? Да как бы не так! У меня, между прочим, брат погиб, но я не лью слезы и не покрываюсь тут мхом. Уже почти две недели прошло, а вы все хандрите. Так нельзя. Заканчивайте с этими вашими слезами, они все равно не принесут пользы. А там за окном жизнь!

Я не вижу здесь высокомерия. Да, не особо большого ума слова, но и чего-то прям оскорбительного нет. Это обычные слова человека, не знающего что ещё сказать. Но он приходит каждый день, хотя ему самому там некомфортно и самому плохо. Я в них скорее вижу озвучивание желаний, того, что было бы хорошо сделать, не более.
Ты думаешь, было бы лучше, если бы он приходил и киснул третьим на диванах перед камином? Или бы вообще не приходил?

Гермиона сама молча уходит. И я не говорю про просить, но если тебе так хочется объятий, подойди и обними сама. Оттолкнул, отмахнулся - козёл, вопросов нет. Обнял в ответ - молодец. Понял, что и дальше нужно обнимать - совсем молодец. Он побаивается Гермиону, кмк.

В общем, объясни мне чего ждёт твоя Гермиона от Рона и как он должен был об этом догадаться.