«Я все равно тебя когда-нибудь возьму – одну или вдвоём с Парижем»… К сожалению, это явно не про Теодора. Где горячий, напористый Маяковский и где тщедушный, трусоватый Тео? Хотя, он вроде как пытается в совесть, да и в рамки загнан, но симпатии у меня он не вызвал. Слабак. А знаете, кто его таким сделал? Нет, не общество. Матушка. Собственными руками. Боже мой, старо как мир! Властная маман, пытающаяся всё решить за сыночка. Абсолютно всё вплоть до цвета трусов на балу. И получаем в итоге либо Сириуса Блэка, который назло кондуктору идёт пешком, либо вот такого инфантильного, «порядочного» Теодора.
Кэтрин сильнее. Она яркая. Она не вписывается в своды правил, от которых сводит скулы. Она Скарлетт О Хара. Ей плевать на мнение общества, главное для неё – свобода сердца. Как же она ошибается, думая, что Теодор такой же! Ему гораздо сложнее. Противоречия гложут его. Ему кажется, что он почти побеждает, а потом снова муки совести и чёрт знает ещё чего отбрасывают его обратно. Какой из него выйдет отец? Козырь, конечно, стопроцентный. Привязать ребёнком. Наверное, неплохой будет отец. Но где гарантия, что лет через пятнадцать юному Уинстону просто не позволят слушать папеньку. Да и доживёт ли папа при его сердечных болячках.
Чёрт, столько эмоций внутри. Это же не про тот, век ушедший. Это вон про нашего соседа Пашу, за которого мама всегда всё решала. И Паша в самые ответственные моменты жизни способен запросто предать, если так угодно будет маменьке. И всё же Кэтрин сложнее, чем девушке сейчас. Даже в Париже
Автор, вы богичны. Простите за мой сумбур.