-...и вы знаете, - продолжала говорить тётушка Элладора, - у меня буквально сердце обливается кровью - как они мучаются, бедняги! Буквально выползают в гостиную и всё пытаются хотя бы туфли ушами почистить... и так - годами! Десятилетиями! Приходится идти им на встречу и обрывать их мучения - ну я ведь знала их с детства! Это такая трагедия каждый раз для меня, такая трагедия! - она покачала головой, утирая глаза большим батистовым платком в тон к платью. - Не могу представить, что больше не увижу их милые рыльца! - она безутешно вздохнула и снова приложила платок к глазам. - И вот тогда, вы знаете, я подумала, что ведь можно же сохранить хотя бы их головы... и теперь, когда я каждое утро спускаюсь из своей спальни, я вновь вижу их... родных... и таких любимых, - она вновь прижала платок к глазам, а потом громко, от души, в него высморкалась.