Портовая ночь и подводная лодка, наполовину вынырнувшая из воды. Отражённая луна — разбитое яйцо на сковородке.
Это не лодка поднимается из воды, а храм технического прогресса. Орган будет звучать как потустороннее радио, транслирующее непогожую летнюю ночь, грозу над водой и головную боль, предвещающую эпилепсию.
Увертюра — бесконечные ледяные сумерки, где музыка бесконечно искрится и тает дождевыми каплями. Словно предшествовавший ливень размыл и стер всё. Сейчас мгновение, когда наше существование — блуждание среди смутных образов и немых фигур. Если случайно прикоснёшься к другому прихожанину или вдохнёшь запах волос — это, возможно, расскажет больше, чем хочешь знать.
Техножрец читает бесстрастным речитативом проповеди. Звучит пронзительный визг заводских свистков и стук трамвайных колёс. Холод пробирает до костей.
Ссыкливый кот уже давно не ссыклив, а просто осторожен. Поэтому никуда не шкерится при посторонних, а только наблюдает (вдруг это грумер и тогда пора пытаться спрятаться).
Замечал до этого, что он сортирует свои шарики на гремящие и не гремящие. Вчера заметил иной принцип сортировки. Возможно, это вышло у него совершенно случайно. Но забавно.
(Фото шариков в комментариях)