Арлекин

Мой прадед Ян Адан был выше сажени. Но непропорционально сложен — маленькое туловище, очень длинные ноги. Худощавый до костлявости, даже в старости.
Пряничный город точно с руританских открыток и коробок конфет. Вы ведь тоже хотите жить на протекающем чердаке покосившегося дома слева, чьё основание словно вырублено из камня, и умываться мутно-зеленой речной водой из ржавого водопровода?
Я не знаю, что за оранжевые фрукты здесь изображены. Может быть, художник забыл, какой вид у маленьких тыкв, из которых он пил чай вместо завтрака? Вряд ли. “Меня всегда что-то гложило, а длительно счастлив я никогда не был. Счастлив я был только вспышками, минутами. За всю мою долгую жизнь, считая с детством и юношеством, наберётся не больше получаса чистого счастья”. Когда Ян был в составе труппы “Бродячий туз” в городе с мозаичными мостовыми, Ян был счастлив тринадцать минут. А маленькие тыквы — гладкие.
Зачем же цирк оттуда уехал? Артисты хотели есть, а в краю был голод. Хотели денег, а было безденежно. Хотели жить, а было гибельно.