Теперь, после всего, оставшегося позади, после миллионов минут, отведенных на изучение разных видов боли, в том числе боли от разбитых одновременно губы и сердца, у него оставался только воздух - воздух и его неизменное, теперь уже, кажется, собирающееся уйти с ним в вечность, хладнокровие.
Оставалась одна минута.