Комментарии «Методика Защиты» (гет)

Здравствуйте! Наших голубков не оставляют в покое, и это, пожалуй, к Лучшему. Но обо всем по порядку.
Сцена с неудачными попытками Руфуса - поработать, а Росауры - по материнским заветам соблазнить и щемящая, и моментами вызывает фейспалм от неуместности происходящего. Ну неправильных советов надавала дочери Миранда, и Росаура ведь сама видит, что это - ни к месту, ни к селу, не в эту минуту, надо Леве вправду дать поработать, но... Ей самой страшно. Oна хочет внимания от него. И еще не совсем умеет того, о чем мать ей не сказала: проявлять чуткость. Или на худой конец прямоту: мне кажется, если бы она прямо поговорила с Руфусом по поводу грядущего допроса, было бы проще обоим.
Это я не в обиду Росауре говорю, просто отчетливо ощущается, насколько же она еще неопытна в отношениях в принципе. И как назло, ей достался человек, к которому и более взрослая женщина не знала бы, как подступиться. Впрочем, ниточка все же есть: та самая прямота. Когда они говорят друг с друго начистоту, они могут озвучивать ужасные вещи (как про Люпина, бр-р, не хочется даже думать, что Руфус прав насчет работы Ремуса под прикрытием), могут ранить, изливать обиды (как высказалась наконец Росаура про то, что пережила в ноябре). Но они друг друга слышат, и тем самым - становятся ближе, а значит, добрее, учатся и видеть друг друга не только в прямом смысле.
И это особенно важно для Руфуса. Потому что он так легко, на раз два душевно слепнет и глохнет (и в него нельзя за это кидать камень, но просто - факт же), что мурашки по коже. И ведь уже увлекается и упивается, так что на тех самых упиващихся и становится похож. Сцена с соседкой, с которой они так мило переговаривались в рождественское утро, просто... Избито говорить "до мурашек", но факт. И напрасно, конечно, Росаура собственную юную вспыльчивость (справедливую) сравнивает с поведением Руфуса. Увы - он болен. Oн не может не быть болен после того, что пережил в Хэллоуин. И после того, как Алису, вот именно Алису, воробушка с ласковыми глазами, растерзали - вместе с добряком Фрэнком. И после таких явлений, какое случается в финале главы.
Но болезнь - повод лечиться, потому что она Руфуса натурально тащит в ад. Буквально причем. Сомневаюсь, что к Руфусу явился обычный призрак, недаром и сама Росаура замечает, насколько он отличается от привидений Хогвартса. Кажется, борьба за душу тут ведется самая ожесточенная. Росаура обратила демона в бегство, и это тем уддивительнее, что перед этим она сма погрузилась всаможаление (вполне естественное)... Но не так уж удивительно, если вспоонить ее переживания из-за миссис Лайвилетт, противной, в общем, старушенции, но ведь тоже человека...
Как теперь будут Росаура и Руфус - после всего случившегомся за день, когда впереди еще допрос, и его борьба, просто кровная месть же, в самом разгаре? Жду продолжения!

К главе "Далила".

"Oх, как же отзыв-то писать на такую жесть!" - возопила я, дочитав до конца. А уж казалось бы, что мне может представиться жестью после "Правосудия"... Нет, в финале главы, конечно, боди-хоррор не меньший, но понимать, насколько справедливы были предупреждения о том, что содержание главы страшно тяжелое, я начала задолго до финала. Но обо всем по порядку.
Собственно, в начале главы Росаура ПЫТАЕТСЯ быть Далилой - вот такой, как в Библии, но с той разницей, что она своего Самсона не предает, а пытается помочь (другой вопрос, одобрил бы Скримджер такую помощь, нужно ли ему содействие, добытое вот так - и ответ очевиден). Но политик уровня Крауча (хотя жаль мне, что Бартемиус про назначение Руфуса уже не узнает) разделывает ее на раз-два, и я даже не скажу "увы", потоу что ну не ее это роль, не ее путь; это то, какой ее хотела бы видеть мать, потому что у самой не получилось. И ведь она сама - что Вы мастерски описали - все понимает и чувствует себя неуютно и неловко, но все-таки опять и снова тянется к ложному образу силы - пожалуй, еще худшему, чем образ стриженой-курящей-огрызающейся. Хуже по последствям, отходит явно тяжелее, но об этом после.
С другой стороны, ей страшно, и недаром - Сэвидж и его методы допроса невероятно омерзительны, а от Льва поддержки ноль. И он ведь понимал, как трудно ей там будет, но... из принципа и не проводил, и не встретил? Или просто физически не мог - но за псом-то сходил.... Разумеется, пес полезнее, чем всякие встречи-проводы, он найдет настоящих виновников, и все обвинения против Росауры рассыплются, но - думал ли Руфус именно об этом? В любом случае, Росаура не смогла справиться в одиночку, и крайне удачно подвернулся тот, кто... готов помочь.
Вообще Барти-младший у Вас очень нестандартный, еще не встречала такого. Роковой красавец под маской паиньки, которая уже плохо держится; ангел, явно падший, но обольстительный. И как у знающего канон человека у меня все время его "пребывания в кадре" стучал в голове один вопрос: ну как? Имея на совести то, что он, как можно так... преисполниться самодовольства, будто бы увериться не только в безнаказанности, но и в том, что наказывать не за что? Ведь это вроде и не игра вроде. Хотя умом Барти явно понимает, что ходит по тонкому льду, и такое участие к Росауре, боюсь, продиктовано вовсе не симпатией, и неизвестно, чем бы для нее кончилась встреча с ним... Но совесть, такое чувство, он вправду отшвырнул, и в словах Росауры, что он "смог преодолеть прошлое", звучит жуткая ирония. В общем, младший Барти - это буквально "чудо одной сцены", точнее, двух.
Между тем Росауре начинает аукаться прошлое. O Регулусе всплыли чудовищные факты, и не знаешь, верить ли им. Да, он убийца, Пожиратель, но как их обряд инициации сочетается с его трепетным отношением к Росауре? Или сочетается отлично, в виде типичной сословной морали: вот это Дама, ей поклоняемся, это чернь, и "любо видеть мне народ голодающим, раздетым, страждущим, необогретым" (с)? Заранее извиняюсь за грубые стереотипы. Но самое дикое - когда Росаура, та самая Росаура, с риском для жизни спасшая Энни, носившая метку грязнокровки гордо, как Эстер Прин - алую букву, заявляет Руфусу, что Регулус убивал - из любви к ней. И ставит пособника маньяка-расиста в пример тому, кто с такими борется, кто видел замученных таким "Регулусами" женщин и убитых ими детей. Не просто видел - сестренку свою названую (а я не верю, что отношения Руфуса и Алисы относились к иной категории) на руках нес, еле живую после их пыток. Вот это меня ошарашило больше, чем все последующие пьяные ломания и истерики. Их еще можно списать на то, что Росаруа "не справляется", она впрвду в тяжелой ситуации, хотя да, Льву тяжелее, и более опытная женщина, которую к тому же не воспитывал кто-то вроде Миранды, тихо-мирно готовила бы ему, не мешала в расследовании и лечила ногу. Ну или вправду съехала бы до лучших времен. Но с Регулусом Росаура действительно хватила через край.
И среди этого кошмара письмо Барлоу и его подарок вызывают максимальное изумление даже. Ведь они - не той Росауре, которая появилась на свет в эти дни. Oни - еще той, что была в школе, до перелоа, и расцвела в святую ночь. Если бы Барлоу увидел ее вот такую, пошедшую в разнос - да, потому что задыхается в страхе и в нечуткости ровно всех, от отца с его чудесным в лаконичной жестокости письмом до змейки-подружки - узнал бы вообще? Смог бы не побрезговать? Не отшатнулся бы, как Руфус, которому, наверное, с трудом верилось, что перед ним - та рафинированная девочка из картинной галереи? Хотя, может, теперь он любит ее так, как не любил бы сорок тысяч таких девочек. Вот только сам он уже буквально рассыпается на куски.

К главе "Старик".

Знаете, читать это было даже тяжелее, чем предыдущую главу.
Потому что молодые склонны дрова ломать, кидаться в крайности, потому что Росаура все равно "лежит по направлению к свету" и вообще еще не прожила свою жизнь, она успеет - теоретически свободно успеет - исправить свои ошибки. "Но в возраст поздний и бесплодный, на повороте наших лет.." (с) Вспомнила Пушкина, хотя на самом деле Гораций Слизнорт мне в этой главе напомнил героя Лермонтова - Максима Максимыча. В школьные годы, увлеченная негодованием на Печорина и на женщин, так легко ему сдававшихся, я совсем не обратила внимания на этого щемяще-одинокого старика, который ждет подачки от молодого приятеля, как нищий - куска хлеба. А тот по каким-то своим заумным, разумеется, тонким и малодоступным обычным людям мотивам вкладывает ему камень в протянутую руку и уходит, не оглядываясь.
Так и Слизнорт, да, во многом виноватый в том, как сложилась его судьба, в том, как к нему относятся обе стороны войны, все же - просто слабый и одинокий человек, которому именно сейчас отчаянно нужно участие - а его нагло обманули. И как коварно-то, вот уж не ожидала от Левушки! Тем более, что-то в этом есть... Нехорошо-слизеринское - вот так играть чужими привязанностями и надеждами, таких использовать. Извините. Лева мне по-прежнему дорог, но похоже, он тоже уже начинает крениться над той пропастью, куда летят все, решившиеся, что с борьбе с врагом можно и методы врага использовать.
Да, похоже, он намерен идти к цели, не считаясь ни с чем (как слизеринцы в песнях Шляпы). Да, он выпустил наружу самую темную свою сторону. Да, возможно, он добьется цели. Но ведь когда Слизнорт говорил о последствиях, имелось в виду состояние Фрэнка и Алисы, я права? И выходит, Руфус уже и их жизнью и здоровьем- тем, что там осталось - жертвует, лишь бы добиться правды. Да, он остановит их палачей, допустим. А сможет ли он потом смотреть в глаза Невиллу и думать: "Я сделал так, что его родители потеряли последний шанс вернуться к нему?" Может, осознает, этим и вызвано его смирение перед Росаурой: ей все равно не понять и не представить, до чего он дошел? И ведь вроде не для себя...
Слизнорт же по-прежнему великолепен как персонаж в свей непреходящей двойственности, даже тройственности. Он, как уже упоминалось, слабый человек, склонный к самооправданию и в немалой степени эгоистичный - ну а кто прямо поклянется, что "не таков, как этот мытарь" и никогда таков не бывает? Он и педагог, в том его призвание и беда. Потому что это предполагает и любовь к детям, и умение удерживать власть, и виляние на чужие души. А оно может быть даже эфемерным, но все равно питающим тщеславие. И видно, что вот это влияние Слизнорту очень дорого, и вдвойне ему обидно, что оно-то оказалось таким зыбким, подвело и подводит, и власть утрачена, и... Даже от явно дурных дел (и могущих его замарать) бывших учеников не отговорить. Потому что одни из них его покинули, а другие ненавидят и винят.

К главе "Жених".

Здравствуйте! А знаете, вышло по-своему хорошо, что главе "Невеста" есть, что называется "парная" по названию и противоположная по содержанию. Oтличное дополнение, то лобовое столкновение мироощущений, что и растерзало наших, несомненно, любящих.
Здесь перед нами, по сути, большой флэшбэк Руфуса, горячечный монолог, вскрытие нагноившейся раны. Или скорее ее рентгеновский снимок? Ведь боль не прорвалась, не вытекла, осталась внутри - убивая... И читая главу, будто проникаешься его ощущеними: лихорадочным жаром, сушащим рот и глаза, и отчаянным напряжением, чтобы скрыть боль, боль, боль.
Росаура - действительно волшебное явление для Руфуса, та, в ком он безоговорочно нуждается.... Но как же оба глухи друг к другу! Терзая себя упреками, Руфус забывает о банальнейшем: что оставил Росауру в одиночестве и неизвестности, да и просто - полуголую и голодную. Что отпустил ее в Министерство без малейшей поддержки и напутствия хотя бы. А про глухоту Росауры выше все уже сказано - и кстати, Руфусу делает честь, что он в мыслях ни капли не попрекает ее - точнее, жестко пресекает одну-единственную попытку сформулировать недовольство. Потому что - не по уставу, не по правилам желать слабому пережить то, от чего его положено защищать. И потому что, если Руфус взялся это защищать, это-то ему на самом деле и дорого.
Может, отсюда и его безжалостность к Гектору - я не думаю, чтобы с тем же жестким осуждением и без сострадания он читал про обморок Андромахи, увидевшей, как ругаются над трупом ее мужа. Потому что Андромаха - слабая в его понимании, подлежащая защите. А раз взялся защищать - будь любезен защищать абсолютно, не отступаясь, ни на минуту не поддаваясь слабости. Юношеский максимализм, непременно кто-нибудь скажет, и даже удивительно, насколько Руфус, сам ворча на запальчивость молодых, сам в этом максимализме закостенел.
Мы оставляем его все в той же роковой точке, что Росауру, с открытым вопросом: что же дальше? И с непониманием - ну, может, у меня одной такое: неужели и дальше ничего не изменится в нем? А ведь по канону - не изменится... А судя по предыдущей главе, если изменится, то в худшую сторону. Oткроются новые бездны, потому что этот Руфус пока не выглядит способным угрожать старику. И ведь он сознает - даже не будучи религиозным - как общий грех, так и свой собственный, но есть в нем элемент особой гордыни: что он-то жертвует целой своей душой и совестью, чистыми руками, а куда уж больше. Да, ему надо чем-то удержаться, ему еще нужны оправдания. Но и пафосом своей трагической роли он проникся сполна.
Спасибо за главу, как бы странно это ни звучало. Взгляд Льва был нужен, но это был взгляд из ада.

К главе "Икар".

Предупреждение о поджидающем медном тазе было, кажется, вопринято мной недостаточно всерьез. Oтчасти потому, что уж сколько было у Руфуса и Росауы этих медных тазов, и казалось бы, ну что может их разлучить после того, как наш Железный Лев простил глупой девчонке ее безобразный срыв? И я немного позабыла про ружье, подвешенное в главе "Старик". А между тем оно выстрелило оглушительно, точно раздался расстрельный залп (ух эта сцена с несостоявшимся, по счастью, расстрелом... жутко кинематографично и просто жутко, но вернусь к ней позднее).
Всю главу Росаура, в общем, успешно старалась надеяться и верить. И я как читатель поверила вместе с ней, что все еще обойдется. Что Руфус может вернуться к нормальной жизни - ведь может же! Ведь и сам этого хочет. Сколько нежности, праздника, уюта, веселья было в сценах с Фанни, с их посиделками за общим столом, с танцем... И когда Руфус вошел с Росаурой в храм, мне показалось, что вот сейчас-то лев укротится. Знаете, сама люблю ситуации, когда неверующий вроде (или яростно противящийся Богу, ведь Руфус именно противится) человек все же признает в себе религиозное чувство. Но когда Руфус даже у самого Распятия не промолчал, не удержался от сарказма, зная, как больно заденет Росауру этим, повеяло темным холодом. Нет, ожесточение никуда не ушло из его души, перед нами тот самый человек, который обещал старику переломать пальцы. Да, я помню, что случилось с ним самим, но это не отменяло грозовой тучи, омрачившей остаток праздника. Тревожной ноты, звучавшей сначала будто бы на заднем фоне, а потом все громче. И вот эта нота разрослась до симфонии.
Да, конечно, Руфус просто желает мести. Но весь вопрос в том, что ради этой мести он готов сам мучить Фрэнка и Алису так же, как их мучили Лестрейнджи. Oн сам не замечает, что повторяет их действия, и может быть, лишает друезй последнего шанса вернуться к сыну, к жизни. Oн не замечает, как его же лучшие друзья стали для него пушечным мясом. А другой лучший друг мгновенно превратился во врага.
Вообще к финалу главы как нельзя лучше подходит цитата о победителе дракона. А тут даже ее не победитель - преследователь. Преследователь Лестрейнджей, Руфус, сам стал, как они. Грюм стал, как Руфус, и даже страшнее: готовый расстрелять на месте недавнего друга и напускающийся на случайно оказавшуюся в палате девушку (вот уж "везет" Росауре оказываться не в то время и не в том месте, с ее-то факультетом). А Росаура...
Мир ее не просто перевернулся. Полчаса не прошло, а она успела понаблюдать, как ее любимый, по сути, пытает своих друзей и как его ведут на казнь. И еще... Кажется, она его разлюбила. Потоу что вот сейчас его чуть не убили, а она не кинулась к нему, как только опасность миновала.
Oсуждаю ли я ее за это? Наверное, нет. И не представляю, как после такого кошмара она пойдет готовить праздник. Желаю ей стойкости и невозмутимости Уэзерби.

К главе "Икар", вдогонку.

За потрясением финальной сцены совсем забыла о тоже очень важном аспекте - подведении Росаурой итогов по отношению к себе. Как хорошо и тонко Вы передали это состояние воспаленной совести, когда совершенно не хочется верить в то, какой ты оказалась. Когда ранит каждое напоинание о проступке, и готов забыть даже о самоуважении, лишь бы всё исправить. И реакция Рсауры говорит о том, что ее чистаясторона жива, и чистая сторона эта во всех праздничных эпизодах точно возррождается из пепла, а то дурное, то бушевало в последние дни, казалось бы, легко укрочается... Но в момент после сцены в палате я незнаю, что торжествует в Росауре, какая ее сторона. Или они сливаются воедино, чтобы отсечь ее страсть к Руфусу. И прижечь каденым железом.

К главе "Принцесса".

Здравствуйте!
пожалуй, никогда название главы так не удивляло меня, никогда так сложно не было добраться до его смысла. Ведь Росаура в этой главе по факту - больше чем Золушка: умудряется весьма неплохо, пусть и не без чужой помощи, в рекордно короткие сроки организовать большой праздник. Сколько в подобной подготовке ответственности, и если вдуматься, Минерва в какой-то мере поступила педагогично, доверив именно Росауре проводить такое мероприятие. С одной стороны, столько всего нужно учесть, так контролировать множество дел, а с другой- и результат сразу виден, и не будь Росаура в таком состоянии, могла бы воодушевиться и вдохновиться... Но она именно что в таком состоянии.
Оно, если честно, пугает еще сильнее, чем одержимое спокойствие Льва в предыдущей главе - хотя и отражает ее. Росауре кажется, что Руфус мертв - ну фактически для нее он умер - она хоронит свою любовь, но по факту умирает сама. Ее описание, когда она наряжается к празднику, напоминает смертельно больную, и это впечатление еще усиливается такой жуткой деталью, как выпадающие волосы - то ли как при лучевой болезни, то ли как отравлении таллием. По-хорошему, ей бы надо лечиться. Ладно хоть полтора человека в школе это понимают.
Минерва, конечно, в плену прежде своего учительского долга. А он таков, что хоть весь мир гори огнем, а ты приходишь и ведешь урок, не позволяя детям заметить, что ты хоть чем-то расстроена. Минерва этим так пропиталась, что, наверное, уже и не представляет, что можно ему подчинять не всю жизнь. И все же она достаточно насмотрелась на людей, чтобы отличать болезнь от капризов и разгильдяйства. Хотя и не сразу.
И Барлоу... Эх, что бы мы делали без мистера Барлоу! Он тут "везде и всюду", готовый не отступать, хотя Росаура держит маску невозмутимой леди (а по факту - огрызающегося раненого зверя). Он очень старается согреть Росауру, оживить, он явно олицетворяет все ее прошлое, но сможет ли она вернуться к своему прошлому после того, как соприкоснулась с жизнью Руфуса, его душой, способностью совершить самый страшный поступок и безропотно принять немедленную смерть от лучшего друга? Не будет ли выискивать в мистере Барлоу, так похожем по поведению на мистера Вейла, того же лицемерия и жестокосердия, что проявил ее отец? Не заставит ли его стать таким же?
Мистер Барлоу старается спасти принцессу. Видит ли, что ее дракон - она сама? Думаю, видит. Как тут не увидеть, когда она сама себя уже в саван укутала (или в наряд средневековых принцесс - ведь похоже выходит, если представить), стала будто бы фестралом в человческом варианте, ходячим трупом? И все-таки он тоже рыцарь и потому рискует.
И еще, наверное, ради замысла всех учителей и главным образом Минервы, удивительно перекликающимся с замыслом бедных Фрэнка и Алисы, устроивших праздник сразу после траура. Те хотели подарить забвение и единение друзьям, Миневра - детям. И получилось ведь. И традиционные и в чем-то уютные перепалки в учительской показывают, что и взрослые хоть немного отвлеклись от ежедневного кошмара. А ведь если вдуматься, Минерва тоже должна была страшно переживать случившееся с Лонгботтомами. Но свои чувства она "засунула в карман" (с) и явно рассчитывает от других на то же.
Но все-таки происходящее настигает, и выкрик Сивиллы точно напоминает все, стремящимся забыться хоть на вечер, что не у всех уже получится забыться. Кстати, правильно ли я понимаю, Дамблдора срочно вызвали именно в Мунго?
Теперь жду главу от Льва...

Отзыв к главе "Преследователь". Часть 1.
Здравствуйте! Вот потрясает Ваш Руфус непостижимыми сочетаниями: гордыня и смирение ответственность и самооправдание в нем срослись и смешались настолько, что уже и не отдерешь. Нет, теоретически-то можно, но это такая кропотливая работа... А у него совершенно нет времени.
Тело, правда, предает, работает против него, обмякает после несостоявшегося расстрела и Бог знает какой еще фокус может выкинуть (хотя судя по событиям канона, все же не подведет, или так-таки прибудет кавалерия) - но духу оно подчиняется. Если, конечно, то, что теперь у Руфуса, в его сердце и сознании, духом можно назвать.
Нет, вроде бы что-то еще живо, еще вспыхивает моментами, когда Руфус с очень сдержанной горечью и никого не виня, вспоминает о потерянной любви или дружбе. Но как же символично и то, что в спальню, в свое обиталище, он после ухода любимой женщины впускает монструозную собаку. А с вещами Росауры поступает "профессионально", будто бы она - всего лишь одна из тех, кого он не спас. Потерял. И не более. И боль в этом ощущается невыносимая и непроизносимая.
Передать непроизносимую и неназываемую боль, в общем, та еще задача, сама на ней не раз спотыкалась и наблюдала, как проваливают задачу другие: вместо подспудного и подразумеваемого выходит пустое место. А у вас - получилось. Что чувствует Руфус - очевидно и не нуждается в обозначении. И так сквозит через всю его броню. Через всю его холодную сосредоточенность на деле. И через весь цинизм, который вроде бы и можно понять - но понимать опасно, поскольку от понимания до согласия, увы, всегда недалеко. Тем более, когда он говорит разумно, говорит о том, что на своей шкуре и своем мясе ощутил. Раз за разом говоришь "Да, да" - про Северуса, про Дамблдора, потоми про целителей... А потом говоришь себе: "Стоп. Что же, в помощи можно и отказывать? И действительно не так уж важно, почему женщина уважаемой профессии, не того возраста, когда, например, безоглядно влюбляешься и это все для тебя оправдывает, вдруг решилась предать совершенно доверявших ей людей?" Мне вот... даже чисто теоретически любопытно, что же руководило Глэдис. Может, конечно, она не действовала вынужденно, как мой доктор Морган: ведь Руфус отмечал и эмоциональную реакцию участников расправы над Лонгботтомами, наверняка он отметил бы, если бы у Глэдис, допустим, дрожал голос или она закрывала глаза... Но кто знает эту профессиональную деформацию. В общем, надеюсь, ее мотивы раскроются.

Отзыв к главе "Преследователь". Часть 2.
Не менее страшно, что, следуя за рассуждениями Руфуса, испытываешь даже желание согласиться с его решением вечной дилеммы про цель и средства. Вроде бы да, даже и грешно бояться замараться, когда тут над людьми реальная угроза, так что окунай руки мало не по пдечо, ведь враги-то в крови с головы до ног... И главное, нечего толком и возразить, крое того, что такой, как Руфус, не примет.
Но мне вдруг подумалось, когда прочла флэшбэк из детства - да, мысль повела несколько не туда - что в какой-то мере поговорка про цель и средства - она не только для таких прямых агрессоров характерна. Каждый в какой-т момент пользуется дурными средствами для благих целей. Только для Руфуса или его деда, допусти, вопросв том, пролить ли кровь, применить ли асилие, а для будущего отчима нашего Льва - смолчать ли при высказанной начальством очередной глупости, утаить ли нарушение, подлизваться ли... Может, конечно, он действительно честный человек и никогда так не делал. Но его неготовность принять все прошлое жены все же намекает о некоторой... человеческой несостоятельности. Впрочем, дед Руфуса, откровенно подавляющий дочь и деспотично распоряжающийся ее ребенком, выглядит не лучше. Но в глазах маленького Руфуса, еще не умеющего ценить чужие чувства - не скажу, что так и не научившегося - он более настоящий. Более близок к образу героическго летчика, наверное, пусть и презирает "косервные банки". Но мальчик ощущает родной дух. Увы, дух этот не только сам лишен милосердия, но и выхолаживает его в других.

Отзыв к главе "Палач".

Здравствуйте! "Сожженная" - так можно сказать в этой главе про Росауру. Испепеленная (и как перекликается это с моментом, когда Руфус вспоминает про пепел!). Конечно, вызывает некоторый скептицизм вопрос о том, смогла ли бы она удержать РУфуса от падения: все-таки человек всегда сам принимает решение и волен оттолкнуть любые руки. По флэшбэку из детства в прошлой главе видно, насколько эта сухость и жесткость, притом фамильные, в Руфусе укоренились. Но Росаура вряд ли это себе представляет. И все же... спорную вещь скажу, но лучше бы ей не брать на себя ответственность за его душу. Лучше бы побыть чуть более эгоистичной (ведь разве не эгоистична она сейчас, огрызаясь на детей и отстраняясь от коллег? человек всегда эгоистичен в горе). Лучше бы ей пожалеть себя, поплакаться Барлоу или Сивилле. Так она скорее удержится от отчаяния. Здесь, мне кажется, она удерживается буквально чудом, не прыжком, а рывком веры, когда вызывает Патронуса (интересное его соотношение с ангелом-хранителем, и мне кажется, принцип вызова Патронуса - это в принципе любопытная вещь: когда человек заставляет себя понять, что не всегда в его жизни были сплошные несчастья). Опять же, не могу не отметить параллелизм и перекличку сцен: у Росауры (нет, я ошиблась, Льва она не разлюбила!) Патронус получается: и какой неожиданный и нежный, крохотный), а Руфус покровительства Светлых сил будто бы лишился окончательно. И как может быть иначе после того, как он надругался над трупом Глэдис.
Да, она поступила чудовищно. Но по идее - на какой-то процент - это могло быть вынужденными действиями, и тогда получается, он убил человека, который не так уж виноват. Да в любом случае, ругаясь над ее трупом, он поступает не лучше, чем сам Волдеморт, когда скармливает змее Чарити Бербидж. Поделом с ним остается вместо Патронуса ли любимой - Пес.
Напишу именно так, потому что мне кажется, это не зверь, а скорее символ. Концентрированная ярость Руфуса и жажда мести, которая вытесняет из его жизни любовь и превращает в чудовище, а там и вовсе сопровождает в ад. Руфус вправду будто по кругам ада спускается, сражаясь с разными противниками. Ожесточение работает против него, но он ничего не может сделать - и едва ли хочет. А противники, мне кажется, тоже неспроста отчасти как будто противоположны Руфусу (слабая женщина и вообще не боевой маг Глэдис, трусы Рабастан и Барти), а отчасти страшно схожи с ним (Рудольфус и Белла).
Вообще при чтении поединка Руфуса и Беллы у меня было дикое ощущение, что я наблюдаю... сцену соития. Да, противники стремятся уничтожить друг друга, но оба ведь пропитатны чувственностью, и Руфус как будто изменяет Росауре, сливаясь не в любви, но я ярости и жажде крови, страстной, как похоть - с олицетворением всех пороков, Беллой, Росауре полностью противоположной во всем, начиная с внешности. (Изыди, мысль о таком чудовищном пейринге!)
И какой жестокой насмешкой над этими кипящими страстями звучит появление в финале Крауча-младшего, убегающего "крысьей пробежкой" (с), в противоположность всем его речам о том, как круты те, кто надругался над Лонгботтомами. Нет, не круты. Он показал им цену, как и бьющий в спину Рабастан (но тот хоть брата спасал). Обратная сторона зверства и кровожадности - жалкая дряблость души и трусость. Задумайся, Руфус... если Белла еще не овладела твоей душой совсем. Впрочем, похоже, что таки да. Конечно, метафорически.

Весь вопрос в том, была ли Глэдис тварью. Нам так и не раскрыли ее мотивов. Если, например, ее принудили запугиванием - взяли в заложники близкого, например - или вовсе держади под Империо, как Пия Толстоватого в 7 книге, то тварью она могла и не быть. И в любом случае глумление над трупом, тем более глумление мужчины над трупом женщины - просто низость, так нельзя, если ты хочешь от тварей чем-то отличаться. Не только стороной.
Прошу прощения у автора за дискуссию, но не люблю, когда за моей спиной мои слова обсуждают в столь издевательской манере. Мне не нравятся ПС, вообще ни разу, и расправа над Лонгботтомами для меня НЕ через запятую. Но я считаю, водораздел между хорошим и плохим человеком - я верю, что он есть - проходит в том числе по разборчивости в средствах и по умению не опуститься до поступков определенного рода. Да, хороший человек - чистоплюй и белоручка, можете считать так. Но он уж точно не тот, кто убивает, не разобравшись, и не тот, кто ругается над мертвецами.

В котором обращались не ко мне лично, хотя обсуждали мой отзыв. Это тоже можно засчитать как "за спиной". И повежливее давайте-ка. Никто ничего не придумывает. Вы недостойно себя ведете и высказываете недостойные взгляды, оправдывая жестокость мужчины к мертвой женщине. Вам бы сначала поучиться человечности и элементарной культуре общения.

Отзыв к главе "Мальчишка".

Помню, во времена моего детства часто показывали фильм "Тонкая штучка" про учительницу, которая оказалась не так уж проста и беззащитна. Чует мое сердце, примерно так же потом характеризовал Росауру Сэвидж. Кстати, тут он, при всей предвзятости, показал себя с лучшей стороны хотя бы тем, что имени Крауча-старшего не испугался.
Но конечно, Росаура в этой главе прекрасна. Банальное слово, а как еще скажешь. Когда на страсти и терзания кончились силы, в дело вступила лучшая ее сторона- самоосознанность. Она помогла Росауре все же принять финал их отношений с Руфусом. И придала ту меру хладнокровия, когда можешь, несмотря ни на что, просто сделать, что требуется.
Росаура все же сильный человек и может своей силой приближать победу и вдыхать жизнь (потрясающий эпизод с Патроусом, вернувшим Руфуса чуть не с того света). Поэтому, кроме чисто человеческого жеста, есть и что-то символическое в том, что мать Руфуса уступает ей дорогу - во всех смыслах. И в том, что человек все же прилепляется к жене, оставляя мать, и в том, что Руфусу нужны силы. А еще - это уже чисто моя догадка - потому что ей страшно оставаться с умирающим сыном наедине. Потому что корень того, какой он есть - в его детстве, и во многом - в ее поведении тоже, в ее слабости. И если у Росауры опустошение наступает, как у сильной натуры, измученной страстями, то у миссис Фарадей это как будто естественное состояние, дошедшее до предела. Миссис Фарадей отступает перед проблемами, прячется за чужие спины - Росаура, как бы ни было трудно, идет им навстречу. И должна отметить, сообразительности и умения импровизировать ей не занимать (тут наверняка спасибо пусть небольшому, но опыту педагога, привыкшего выкручиваться на ходу), да и смелость ее сильно возросла. И вот результат: змей выявлен, разоблачен и повержен.
Интересно: неужели Барти был настолько уверен в том, что Лестрейнджи обречены или же не выдадут его, что не подался в бега сразу? Или ему очень уж захотелось потщательнее "замести следы"? В любом случае, его игра уже никого не обманывает, фальшь таки сквозит, и только дрожь пробирает от наглости и безжалостности. Тем отраднее, что у него не хватило смелости прервать игур в "хорошего мальчика", да и Росауру он явно недооценил.
За нее страшно, ведь для нее это - новое потрясение, еще одно предательство. Но в ее силы хочется верить.

Oтзыв к главе "Вдова".

Наверное, душевное состояние Росауры - понимаю это отупение, когда усиалость сковывает саму способность чувсьвовать - лучше всего передает тот факт, что за просиходящим в школе она наблюдает как бы отстраненно. Пусть подспудно у нее, несоненно, есть свое оношение к событиям, и она его высказывает в дальнейшем, но впервой части главы она как будто лишь фиксирует происходщее. И это понятно: Росаура вправду сделала, что могла, дальше берутся за дело те, кто по разным причинам сберег силы, да и, чего уж там, обладает большими навыками.
Барлоу, конечно, поступил в высшей степени правильно, причем не только в дальних перспективах. Новый скандальный процесс мог в который раз расколоть школьное сомбщество, могли найтись "мстители" с обеих сторон, устроить травлю... Вместо этого школьники не просто стали объединяться, причем не "кастово", по факультетеской принадлежности, а по общности взглядов, но и учатся бороться в рамках слова, не несущего верда. И учатся думать.
Преподаватель маггловедения снова блеснул, как бриллиантовой брошкой, бытовой мерзостью). ПС, значит, победили, но о превосходстве волшебников и ненужности маггловской культуры (с которой кормишься, так поди уволься, чтобы лицемером не быть) все равно будем вещать, потому что а что такого? Нет, никаких параллелей не видим. (Сарказм). Сладострастно распишем во всей красе процесс казни, будто мы авторы с фикбука какие-то (ладно, спрячу в карман двойные стандарты и не буду злорадно аплодировать Макгонагалл, но все же, Гидеон, следи за рейтингом).
Вопрос, конечно, острый и многогранный: я бы на месте второго оратора и про непоправимость судебной ошибки напомнила (разве у магов их не бывает, Сириус вон много чего мог бы рассказать, как и Хагрид, хотя об их ошибочном осуждении пока неизвестно, есть и другие примеры наверняка), и про то, правильно ли вп ринципе радоваться чужой смерти. Впрочем, об это отчасти сказал и Барлоу, но я бы и на маггловских палачей расширила его вопрос о том, что делает самим палачом и его душой возможность убить беспомощного в данную минуту человека. Хотя и слова Битти имеют некоторую почву под собой, по крайней мере, эмоциональную, но кто сказал, что эмоции не важны и справедливость с ними не связана.
Может быть, сцена прощания, окмнчательного и полного прощания Руфуса и Росауры выглядит такмй тяжелой отчасти потому, что эмоций... почти лишена. Выжженная земля - вот что осталось в душе обоих, и так горько читать про последние надежды Росауры, осонавая всю жи безнадежность. Как и бесполезность откровений и итогов. Это только кажется, что от них легче - нет. Перешагнуть и жить дальше с благодарностью за опыт - никогда не возможно.
И представляю, как больно было Росауре натыкаться на каменную стену и беспощадное "Ты делала это для себя". Oн превозносится над ней, сам не замечая, ак Мна, мможет, превозносилась над ним, и в конечнм счете - а не сделал ли он для себя о, что опрвдывал жертвой во имя других? Но едвали онсам об это задумывается.
Как больно Росауре его презрение. Но ведь иначе никак. Oни не могут быть вместе, она не должна предавать себя, а ему уже не вернуться. Действительно - потому что он не хочет.