"Он стиснул зубы, чтобы не заорать, потом услышал за спиной сдавленный вскрик и хлопнувшую дверь, и выскочил в коридор вслед за своей подругой.
У Гермионы на длинных ресницах висели слезы. Она неловко стирала их рукавом, но они выступали снова и снова, сквозь них светилась боль от несправедливой обиды. Он обнял ее за плечи, медленно и осторожно, как будто боясь спугнуть.
— Почему?! Почему она так себя ведет?! Мы же спасли ее. Практически вытащили из… из ада. А она так разговаривает, как будто это мы виноваты во всем, что с ней произошло. Откуда такая ненависть, за что?! Неужели даже собственное спасение не перевешивает ее чертовой мании?!
— Ох, Миона, это же Белла! Она, наверное, и не умеет уже по-другому разговаривать.
— Я никогда больше не зайду туда, слышишь, никогда, НИКОГДА! — она замахала руками. — Пусть хоть подыхает!"
Не верю. Если бы Гермиона устраивала истерики от каждого оскорбления, ее бы уже давно поместили в психушку.
Впрочем Гермиона тут реально съехала с катушек. А Гарри какой был, такой и остался, бесхребетный дурак. Конец испортил все впечатление. А в целом фик интересный.
Акт третий. Странные наклонности.
Я: *ем гречку с ничем, потому что люблю*
Кот: *голодный взгляд*
Я: тут просто гречка. Всё.
Кот: дааай!
Я: гречка. Просто гречка. У тебя в тарелке каша, сваренная на бульоне. И с рыбой!
Кот: *недоверчиво принюхивается, потому что нельзя с таким удовольствием есть кашу без рыбы*
Я: *кладу чайную ложку каши из своей тарелки*
Кот: *смотрит на меня взглядом "ты совсем дурочка?", ест свою прекрасную кашу с рыбой*
Но я вообще по мнению Пирожка личность ненадёжная. Только он отвернётся – я сразу начну есть кабачковую икру. Без него!