Дадли задумчиво закинул в рот веточку петрушки, а Гарри залил яично-зеленую жижу в сковородку. Кто бы знал, как Дадли страдает из-за булимии. Если Гарри не мог смириться с гибелью неприемных родителей, то Дадли знал, что его отец бросил их с мамой. Сейчас мистер Дурсль приезжал к сыну только на Рождество и День Рождения. У него была другая семья и двое детей. Он всегда смотрел на Дадли с легкой виной и какой-то опаской. А тоску по отцу Дадли заедал, поэтому все семейство Эвансов сидело на жесткой диете. Чечевица, грейпфруты и прочая дико полезная, но порой абсолютно неаппетитная еда — все это занимало полки домашнего холодильника и кухонных шкафов. К тому же мама использовала любой повод, чтобы запихнуть в Гарри лишнюю тарелку вареной морковки, «такой полезной для зрения». Окулист из клиники только одобрял, но очков Гарри снимать не разрешал.

— Мам, а почему у нас школы разные? — только сейчас Гарри заметил разницу в названиях. — Шармбатон, Хогвартс... Что это вообще такое?

— Ой, непросто мне все это объяснять, — Петунья призадумалась на секунду. — Ну ладно, пойдемте.

Чуть позже, в гостиной, рассевшись на ковре, мальчики, открыв рты, внимали матери.

— Я никогда не рассказывала тебе, как ты оказался с нами, Гарри. И никогда не рассказывала, почему разошлась с твоим отцом, Дадли. Стоит начать, наверное, с моей сестры Лили, твоей мамы, Гарри. Она была волшебницей. Умела творить такие чудеса, что мне оставалось только ей завидовать. Она уехала учиться магии, потом вышла замуж и переехала куда-то в Шотландию. На тот момент я тоже была замужем за твоим папой, Дадли. Мы с Лили переписывались. Насколько я знаю, тогда среди волшебников шла война, и твоя семья, Гарри, пряталась. Выехать из страны было невозможно никакими средствами. Так вот, однажды я оставила тебя, Дадли, с папой и ушла в магазин. Когда пришла — ты орал, так орал, что в доме лопнули все стекла. А твой отец забился в угол и кричал, что я родила монстра. Тогда мы с ним и развелись. А примерно через полгода ко мне заявляется некий Альбус Дамблдор с тобою, Гарри, на руках и рассказывает, что твои родители погибли от рук страшного волшебника, а ты смог выжить, да еще и врага своего как-то победил. А ведь тебе всего годик был. Я так напугалась: мне с одним-то волшебником было непросто, а тут двое.... Но ты так похож на Лили. Да и мамой меня стал звать уже через две недели... — мама смахнула слезы.

— Ну, мам, — мальчишки повисли на ней, — ну не плачь, пожалуйста.

— По правде сказать, ты сейчас похож на отца, но глаза-то все равно ее, — вздохнула мама, ероша Гарри волосы. — Так вот, о школах. После того случая с твоей прической я заинтересовалась. Оказывается, такой дар называется метаморфизм — способность менять свою внешность, и метаморфов и других особенных волшебников обучают во Франции, в академии Шармбатон.

Мистер Снейп действительно ухаживал за мамой уже несколько лет. Они ходили в кино, он дарил ей цветы, и как-то раз мальчики видели, как он целовал их маму перед домом. К мальчикам мистер Снейп относился нейтрально: дарил подарки на дни рождения, правда, исключительно образовательные, но ведь это не важно. Учителя — они все такие. Важно, что он не кричал на них, как мистер Дурсль, и пару раз даже снизошел до того, чтобы сделать с ними уроки. Поэтому маме было дано высочайшее разрешение выйти замуж за мистера Снейпа, на что мама только грустно вздохнула.