↓
 ↑
Регистрация
Имя/email

Пароль

 
Войти при помощи
Birdie
28 сентября 2017
Aa Aa
#поиграем
Давайте поиграем в метаморфозы Талиесина. Для тех, кто не знает, вот кусок:
"Множество форм я сменил, пока не обрел свободу
Я был острием меча – поистине это было;
Я был дождевою каплей, и был я звездным лучом;
Я был книгой и буквой заглавною в этой книге;
Я фонарем светил, разгоняя ночную темень;
Я простирался мостом над течением рек могучих;
Орлом я летел в небесах, плыл лодкою в бурном море;
Был пузырьком в бочке пива, был водою ручья;
Был в сраженье мечом и щитом, тот меч отражавшим;
Девять лет был струною арфы, год был морскою пеной;
Я был языком огня и бревном, в том огне горевшим.
С детства я создавал созвучия песен дивных."

В игре идёт подражание этим стихам. О правилах можно договориться позже.
28 сентября 2017
312 комментариев из 401 (показать все)
Была звонком в тишине вокзала,
Гудками была в обшарпанной трубке
Колечком дыма летела над трубкой седого мага,
Семь лет росла старой вишней, из которой выточат трубку.
Падал первым снегом и вместе с ним таял.
Крышей взирала на город сквозь снега завесу,
Птицей на скате той крыши сидела озябши
Чертила по зимнему небу узор проводов,
Три года кружила по рельсам в колесах трамвая.
Был вдохновением, приходящим к поэту бессонной ночью, и страшным неписцом тоже был.
Книжным шкафом была год
И пылью, на нем осевшей
Была шестеренкой в печатной машинке поэта,
И литерой стертой, и смятым листом копирки.
Был зеркалом мира и миром, в нем отраженным.
Летела песчинкой в пустыне, окончив свой путь в бархане,
Холодной, тяжёлой ночью на груду песков опускалась
Стояла диваном в гостиной в стиле барокко, с обивкой из шелка, поистине это было.
Беру паузу на неопределенное время.
Заяц
эта игра хороша тем, что к ней всегда можно вернуться)
InCome
Рамой оконной в холодные зимы бывала,
Лёгким ознобом с жильцами у окон делилась.
Ласковой кошкой грелась на батарее.
Шторой из тюля провисла, с крючка сорвавшись.
Была последним дыханием, была травой на погосте.
Автомобильным клаксоном звучала и сипела гудком паровозным.
Осиным гнездом я была
И веткой, гнездо то державшей
Прядью в прическе юной красотки вилась, восемь минут отражалась в витрине бутика.
Шлейфом духов пять минут оставалась у стен бутика
Блестела заклепкой в ошейнике старой овчарки, моргающей сонно из будки на дождик осенний.
Светилась окном через мелкую морось,
Падала ливнем на крыши.
Три года светила огнем светофора:
два года зеленым, год желтым мигала.
Пылью тяжелой висела в заброшенном доме,
Остатками окон светофор отражала
Веткой березы под первым снегом была,
Каплей растаявшей падала с ветки.
Мягкой травой по весне у горы пробивалась,
Горой с крутыми боками траву укрывала
Бурым листом летела по ветру.
Печкой-буржуйкой роняла искры.
Огарком свечи полгода в котомке болталась,
Речушкой журчала полмесяца осенью поздней
Желтым листом бумаги сгорала в камине, корчилась пеплом, в дым утекала.
Была непроходной тропой — поистине это было
Была ботинком бродяги и следом его на дороге.
Была лавиной в горах и эхом от грохота долгим
Тайфуном ревела над океаном, качала сквозняком пламя свечи.
Была я гнездом на заснеженной ели,
Была котлованом от метеорита
Была поплавком рыбака и леской запутанной в грубых пальцах.
В хранилище вазой стояла, пыль на себя собирала
Была персидским котом, была кошкой дворовой в помойке.
Звоном монеты была и дверного кольца стуком
Была пожилой негритянкой, сидевшей в суде присяжных.
Была барсуком, засыпающим до весны
Была слоном, танцующим джигу в цирке.
Сойкой была, не знающей времени суток
Была птицеловом, раскинувшим тонкую сеть.
Туманом была, что на сеть опустился под утро
Была рукой короля и скипетром, в ней лежащим.
Была лыжной палкой, забытой на горном склоне.
Нищим была, на паперти храма сидела.
Случалось бывать медяком, по каменным плитам звенящим
Звонким девичьим смехом неслась над лугом,
Шелестом шин на мокром асфальте шуршала.
Тихим сопением спящего как-то была я,
Висела клубами от выдоха ночью морозной
Белой совой четыре года летала - и на мгновение искрами над костром.
Вилась я плющом на стене два лета,
Пером из подушки кололась две ночи
Была колким льдом в высоком бокале с мартини, поистине это было.
Хлопала на ветру флагами армий в осаде
Пела победу чистым звуком горна на рассвете
Летела нежданным снегом, сугробом лежала весною
Сидела синицей на ветке, гуляла смерчем в саванне
Солью на гальке у моря бывала
Плакала песней свирели три дня и три ночи
Булькала кашей в горшке полдня и полночи
Нежным побегом бамбука была.
Была жертвой бамбуковой казни.
Хлопковым полотном под тонкой иглою сминалась,
Ниткой в иголке бегала вдоль полотна
Была чашкой Петри и микробом под микроскопом
Вином в кувшине плескалась в таверне
Куском глины крутилась на гончарном круге
Руками была, что глину держали
Облаком плыла и хмурилась тучей
Смеялась звездой и моргала сквозь воздух морозный
Летела галопом, топча копытами берег
Стружкой сосновой сыпалась под ноги древоделу
Скрипела петлей в старой оконной раме, шурупом была, ту петлю держащим
Летела по ветру обрывком бумаги, порывом ветра бывала подчас
Бельмом была на глазу старухи, заплатой дерюжной на рубище нищей.
Слышалась треском деревьев в зимнем лесу
Сыпалась хвоей с елки, стоящей у печки
Путалась ниткой в руках неловкой швеи
Бусиной под диваном лежала три года
Ёлкой в углу осыпа́лась месяц
Таяла на полозьях санок в прихожей
Шторой в горошек хлопала на сквозняке
Лампочками мигала с гирлянды оконной
Паром плыла над чайником и кастрюлей
Облаком сахарной пудры летела над кофемолкой
Светом фонарика плавала под потолком
Щурилась глазом кошачьим из тени
Свежим запахом типографской краски была
Треском полена в камине звучала
и дрожью стекла под напором ветра
Облаком серым над домом летела,
И тенью от облака на крыше лежала
Была следом рифленой подошвы, и подошвой была, оставивишей след
Была первым листом свежего календаря
Запахом типографской краски веяла из новой книги
Пылью на книжной полке лежала четыре сезона
Столбиком пепла падала с сигареты
Поздравить Мотю хотел первого с днем рождения, но пал в неравном бою под грузом салатов
Чеширской улыбкой плавала над столами,
Зависла над Зайцем, светясь благодарно
Горшочком из-под гречишного меда была,
Медведем была, несшим горшочек с песней
Зелёным подарочным шаром была,
И тряпочкой шарика после бума
Листком бумаги валялся год забытым
Косточкой вишни лежала в теплой земле
Россыпью звёзд над землею светилась
Три дня лежала тюленем на льдине
Северным ветром летела вдоль льдины с тюленем
Легким прибоем качала баркасы на юге
Криками чаек над волнами метался
Рваным билетом с парома на пристани мокла
Серой кошкой в ночи кралась по крыше
Я одеялом была, прогоняла ночную темень
Буквой был среди тысячи других букв – поистине это было.
Камнем лежала на берегу, волной была, омывавшей камень
Ёлочным шаром была, и веткой его держала
Иголками сыпалась с ели, и веником их сметала
Вынесен был на помойку, где-то в начале марте
Шляпником был безумным, чай пил с Мартовским зайцем
Клевером я была и сухой обрезанной веткой
Сотни лет ледником полз к морю.
Свистом полета стрелы отзвучала за один удар сердца
Теплым солнца лучом по женской щеке скользила
Взглядом внимательным луч провожал
Сквозняком раздувала край занавески, занавеской качалась в воздушном потоке
Скрипом тягучим была в темноте злого дома,
Дверью трухлявой скребла половицы у входа
Утренним покоем замирал в рассветной тишине
Кольцом золотым лежала на дне океана
Крапчатым крабом в песке на придонье терялась
Был гудящим прибоем на поверхности и тупиком, над ней парящим
Криками чаек тревожила сердце рыбачки,
Лодкой далекой мерещилась на горизонте
Запахом рыбы над палубой ровной стелилась,
Каплей смолы застыла на поручне темном
Стаей птиц возвращался на север весною
Пасмурным утром сидела на проводах с воробьями
Бликом от солнца была на вымытых окнах трамвая
Неделю висела сосулькой над окнами универмага
Разложился на плесень и липовый мёд – и всё по плану.
Краденым великом месяц в сарае стояла
Сосновым поленцем искрила в печке-буржуйке
Два месяца спал под снегами, весну ожидая.
Шуршала коробкой с вещами для переезда
Лозою была в руках лозоходца, водою была, куда указала лоза
Пробившись из-под земли холодным ключом, в путь устремился к далёкому морю.
Пожаром лесным поглощала лесные дебри, ливнем была, пожар тот три дня заливавшим
Ветром качала макушки сосен, сосновыми шишками падала в землю
Был я падающей звездой, и был желание под нее загадавшим.
Папкой в архиве на полке стояла три года
Мышью архивной была и сургучом питалась
Был тишиной, стоявшей среди множества книг, и забытой историей в одной из них был.
Грезами о весне плыла над городом сонным
Ветром весенним листала страницы книги
Был перелетной птицей, стремящейся к холодному морю, встретиться снова с коротким северным летом.
Репьями колючими в шерсти собачьей висела
Лямкой оторванной на сарафане болталась.
Пыльные вихри гоняла бурей в пустыне
Был старым кроссовком
Была хвостом у лисы
Была кинокамерой на съемках голливудского фильма
Был одинокой лайкой, и был одиноким лайком.
Была новобранцем в тесном строю, была командиром отряда
В морозное утро пела звуками горна
Скорбил вместе с теми, кто провожал павших
Блестела чешуйкой на лапе дракона
Лопнувшей тетивой свисала с забытого лука
Не разгоняя темень, светил фонарем под глазом у эльфа, владевшего луком забытым
Была подвеской в шкатулке, была карманом воришки
Два года была дырявым карманом куртки, иглою была, этот карман зашившей
Был желудем дуба, завалявшимся в кармане, и памятью лет прошедших
Забытым скворечником в дичающем парке висела
Велосипедом катилась по широким аллеям, тонкой спицей блестела в его колесе
Послушно стелился дорогой перед путником
Была кузнецом в единственной кузне в деревне,
Кузнечиком прыгала в пыльной высокой траве
Сидела на ветке толстой вороной, гусиную стаю карканьем провожала
Я выл на луну, и был я луной, застывшей над черным лесом.
Засохшей травинкой колола плечо сквозь холстину
Кнопкой стальной под обивкой стула лежала
Лучом солнца падал сквозь разрыв в серых тучах на землю.
Черепками древней посуды лежала в земле
Банкой колы была, и пенилась колой из банки
Был первой весенней мать-и-мачехой
Была книжной закладкой, лежала среди страничек
Была зарядным устройством, питающим сдохший фонарик
Был пингвином, прятал робко жирное тело в утесах
Два года была мотком серой пряжи, пять лет — непослушной собакой
Была хмурым февральским небом, поистине это было
Был дымом под хмурым небом, медленно поднимался к небу
Была звоном в ушах и медной была горою
Была песчинкой, подхваченной ураганом
Был ночным сном, приносил покой людям
Солнечной рябью на волнах речных качалась
Была зеленым листом и почкой, лист породившей
Был синим небом и черной птицей на проводах
Вверх поднималась паром, и падала вниз дождями
Была гусиным пером и строчками на бумаге
Был камнем среди брусчатки, и тысячью ног, что касались его
Была дрожью земли под ногой Рагнарека
Была паутинкой на ветке, была нитью Великой Пряхи
Был вестью, умы тревожил
Пророчеством мрачным металась по чатам
Курсором мигала в пустом поле экрана, пальцем была, курсор сдвинувшим с места
Был нулем, и единицей был, двоичный код образуя
Дымком от погасшей свечи в форточку в ночь улетала
Шайбой скользила по льду, клюшкой ту шайбу отбила
Был лесом под снегом, ждал нового расцвета
Под солнцем весенним наледью плавилась тонкой
Упавшим на землю зерном умирала, новым колосом к осени зрела
Льдом грохочущим прокатился по пробудившейся реке
Я пробиралась лучом сквозь камни в развалинах башни
Камнем лежала, поистине это было
Я был добрым сном, и был я тяжелой бессонницей
Потерянным словом была и ворохом мыслей забытых
Винной бутылкой с письмом пожелтевшим плыла, по морю несла сто лет как прошедшее горе
Был мимолетным поцелуем влюблённых
Была расписанием рейсов паромных, гудком корабельным была по субботам
Баллончиком краски зеленой была, листом акварельной бумаги и кистью
Десятым подряд черновиком был, смятым рукой придирчивого художника
Пучком сухих трав висела в прохладных и темных сенях
Была барабаном стиральной машины и носком, навеки при стирке пропавшим
Пас стада на высокогорных пастбищах все лето
Слезой одинокой была и воплем рыдания громким
Черепом конским была, змею приютившим,
Змеей была, в чужую глазницу глядевшей
Был принцем в богатых уборах, и бродягой был, издалека на него глядящим
Была ярким закатом, туманом была над рекою
Снегом весенним была, живущим только в полете
Был солнцем, скрывался за сплошными тучами
Пружиной сжатой была за секунду до резкого взрыва
Детской коляской катилась по парку, младенцем была, в коляске орущим
Был пустым пакетом, кружащимся на ветру, и ветром был, подобравшим себе игрушку
Была непростым вопросом и ответом была ненадежным
Три ночи гуляла кошкой по крышам весенним
Был последним весенним снегопадом
Связкой лука была и пучками сушеной травы
Стрелами крокусов за ночь почву пробила
В безграничной синеве таял облачком
Аурой близкой мигрени была и болью, с ума сводящей
Пледом была шерстяным и чашечкой чаю
Был подснежниками, и снегом был, ещё лежащим рядом
Счетчиком душ в Божественной длани лежала, мелкой песчинкой в бархане времен обреталась
Босой ступней была, на шип наступившей, шипом была, на дороге лежавшим
Был левой рукой тьмы, и был рукой правой света
Была мухомором, который зачем-то пинали, и кочкой была на болоте с обманчиво мягкой травою
Биноклем была театральным четыре недели
Птичьими голосами звенел в весеннем лесу
Иголками старой хвои корни в лесу укрывала
Поила землю дождем, тучей летела по ветру
Три минуты был падающей каплей
Последним абзацем в тетради была, неровным почерком расползалась
Сохла бельем на веревке, веревкой была бельевою
Цепочкой мокрых следов вился по асфальту, солнцем был, их стирающим
Была отпечатком от липких пальцев на темной книжной обложке
Была завитком чугунной решетки сто лет, и три года — пальмой у моря.
Был мутной стекляшкой, покрытой пылью, и был окном, только что мытым, весело разбрасывал блики солнца
Шумом была городским и щебетом птиц на восходе
Кирпичной стеной стояла, сад ограждая
Был сакурой цветущей, навевая поэту мысли о том, как быстро все проходит
Каплей чернил на остром конце пера свисала
Граем вороньим была и вывеской над аптекой
Был носком, потерявшим пару
И порталом была, в который носки исчезали
Дыркой на пятке была, и варежкой на резинке
Был птицей, что возвращалась на родной север
Неловкой фразой была и молчанием после гнетущим
Серой мышью была, и сыром, погрызенным мышью
Был забытым обещанием
Лежала галошей на летней веранде и досками пола была на крыльце
Скрипом рассохшихся половиц звучала в полуденном зное
Тенью воспоминания мелькала в короткой дрёме
Был звоном мелочи и был пустым карманом
Была комаром в полете и ладонью, полет оборвавшей
Мерзким скрипом была по стеклу и долгожданным поворотом ключа в тишине
Был жарищей и был холодищей
Три года лежала пылью на полке
Два вечера ливнем стучала по крышам
Мотался месяц перекати-полем
Граблями лежала в саду, ногою была, на них наступившей
Буквой закона была и духом его быть случалось
Был травинкой на поляне
Была щелчком кастаньетов и шорохом камыша
Была сучковатой палкой и занозой была в ладони
Был лёгкой пылинкой белой, взлетающей к синему небу, был тучей дождем ее прибившей
Трещала цикадой в траве, поистине это было
Чайным листочком в чашке кружилась
Ворчал громом откуда-то из сизой тучи
Блестела лучом на медном боку саксофона
Строкой расходов была в большой бухгалтерской книге
Был первом шагом в долгом пути и был шагом последним
Ресницей была на щеке и ладонью, ресницу смахнувшей
Ворохом мутных идей по памяти я рассыпалась
Залеживался в постели в первый день каникул
Была стоптанным башмаком и розой в хрустальном бокале
Пластиковым букетом стояла в мутной витрине
Был зеркалом, дающим в зеркале отражения, и отражением зеркала в зеркале
Была шагом пешки на черную клетку доски, была свистом стрелы, покинувшей тетиву
Мыльною пеной тихо шуршала в тазу, тарелкой была, разбитой во время скандала
Беру паузу на неопределенное время.
Ладнью была, заслонившей глаза, и ярким солнечным светом
Была один век швеей —
Вампиром со швейным хобби
Месяц была капитаном, чей парусник шел в Калькутту
Свистом была, что всех собирал на палубу
Пеной была на воде и хвостом русалки
Висела месяцем на небосклоне
Черешневой косточкой лежала в ладони
Фантиком ярким летела по ветру
Полдня дребезжала трамваем по рельсам
Была летним днём, кубарем летела к вечеру
Была ртутью в термометре, поднималась все выше и выше
Драной была простыней и ярким камнем в сережке
Была плотвичкой в пруду и удочкой, рыбу поймавшей
Была диванной подушкой и ухом, подушку примявшим
Два дня была дымчатой кошкой и день дворовой собакой
Бежала огромной дворнягой десять минут вдоль прибоя
Лежала кусочком масла на кромке ножа
Жирным пятном от масла по скатерти растекалась
Сидела птицей у моря, ждала хорошей погоды
Горстью песка сквозь пальцы на пляж просыпа́лась
Подушкой была и щекой, на подушке лежащей
Душистым пучком укропа свисала с краев авоськи
Авоськой была и рукой, держащей авоську
Лентой была в волосах, блестела атласом на солнце
Сорокой была, воровато тащившей колечко
Девушкой грустной была, у которой украли колечко
ПОИСК
ФАНФИКОВ







Закрыть
Закрыть
Закрыть