Эльфийский король стоял ко мне спиной, и я не могла видеть его лица. Однако вся его поза выражала высшую степень напряжённости. Судорожно сглотнув, я подошла ближе.

— Почему здесь так воняет супом? — брезгливо произнёс Трандуил. Обернувшись, он сморщил нос и смерил меня изучающим взглядом. — Оу!

Ещё ни разу в жизни я не ощущала себя настолько грязной и противной. Словно на моём платье были не следы картофельной похлёбки, а как будто бы я вывалилась в сточной канаве и теперь предстала перед взором его величества. Я не нашла ничего лучше, чем поспешно стянуть грязный передник и начать нервно комкать его в руках.

—... Ты как змея.

«А вот щас реально обидно было!».

— Змеи меняют кожу, а ты меняешь свои маски. Ещё вчера ты была потерянной девушкой в моём лесу. Потом, ты мнила себя мессией. А что сегодня? Ты кухарка?! У тебя так много обличий, что ты уже, наверное, даже сама забыла, кто ты есть на самом деле. Наверное, это очень удобно? Быть со всеми такой разной? Притворяться кроткой и даже ручной. Втираться окружающим в доверие и, таким образом, получать то, что тебе нужно. Ты ведь именно так поступила с Торином?

— Что бы он Вам про меня ни говорил, не стоит судить и делать выводы обо мне, исходя лишь из его слов, — горячо возразила я. — Потому что это только одна сторона всей истории. Это только его взгляд на ситуацию. И он неправильный! Да, я действительно предала его, заключила сделку с его злейшим врагом, тем самым поставив под удар его жизнь. У Торина есть полное право ненавидеть меня за это. Я этого не отрицаю. Но я так поступила, чтобы спасти свою жизнь и жизни моих друзей. У меня не было выбора! Точнее, выбор был, и я его сделала. И я об этом не жалею! А как бы Вы поступили на моём месте?! Мне пришлось выбирать между плохим решением и очень плохим решением. Позволить умереть одному или дать погибнуть тысячам?

— Так значит, ты пошла на предательство ради спасения своих друзей? Что ж, это меняет дело! — задумчиво произнёс Трандуил, глядя куда-то в пустоту. — Продолжай.

— Азог взял нас в плен, он бы жестоко пытал и убил нас! — продолжала оправдываться я. Не знаю, почему, но мне было мучительно важно реабилитироваться в его глазах. — Мне пришлось пообещать ему голову Торина и ключ к сокровищам Эребора, чтобы он нас отпустил... Но теперь Азог мёртв, а, значит, сделка расторгнута. Мы живы и никому ничего не должны! Я знаю, Торин наговорил про меня много плохих вещей, но...

— Он мне ничего не рассказал. Более того, наш общий друг даже не знает, что ты здесь.

Какого?!.. Сказать, что я прифигела, значит не сказать ничего. Вот уж точно, шок — это по-нашему!

— Видишь ли, люди гораздо охотнее делятся деталями, — победоносно улыбаясь, развёл руками Трандуил, — когда думают, что ты уже в курсе их истории.
....
— Это называется «тактический ход», — продолжал наслаждаться своим превосходством эльфийский король. — Друзья, ставшие ныне врагами... Ни ты, ни тем более Торин не хотели удовлетворить моё любопытство и рассказывать, что же именно послужило причиной вашей вражды. Дурин молчит, ты же юлишь и всячески уходишь от ответа. Одна сплошная недосказанность. А я этого очень не люблю. Поэтому мне пришлось прибегнуть к хитрости, чтобы всё узнать. Я воспользовался твоим излюбленным методом. Так сказать, милая Дейнерис, вас сокрушили вашим же оружием. Все кусочки головоломки сложились воедино, и теперь я отчётливо вижу истинную картину всего происходящего.

Я стояла и молча глотала слёзы. Что же ещё мне оставалось делать в таком положении? Эта партия была позорно проиграна, едва только началась. Всего один тактический ход, и он поставил мне шах и мат. Ему снова это удалось. Удалось сделать так, чтобы я почувствовала себя вновь ничтожной. Сейчас он стоял напротив и смотрел на меня с таким презрением, словно я была мерзким склизким червяком, которого так и хочется раздавить сапогом. А потом ещё размазать его внутренности по поверхности, словно масло по куску хлеба. Почему он так ко мне относится?

И главное, почему я ему это позволяю? Будь на его месте сейчас Торин или кто другой, без гневной тирады в свою защиту я бы точно не обошлась. Если потребовалось, даже кулаки в ход пустила бы. Никто не смеет дурачить, а тем более мешать меня с грязью. У меня есть гордость. Вот только где она сейчас? Почему же я молчу, тем самым позволяя ему получать удовольствие от этой маленькой победы надо мной? И, похоже, ему это действительно нравится.

— Скажите, Вам это нравится? — не выдержав, спросила я. Боги, как же мне хотелось его ударить. Интересно, если я это сделаю, насколько быстрой и безболезненной будет моя смерть? Вряд ли Трандуил будет дожидаться палача, скорее сам свернёт мне шею, и дело с концом. — Нравится унижать других? Или Вы получаете удовольствие, унижая исключительно меня?

— Я отношусь к тебе так, как ты этого заслуживаешь! — ничего не выражающим тоном ответил Трандуил.

— С самого первого моего появления здесь, вы только и делаете, что пугаете, оскорбляете и унижаете меня. Чем я это заслужила? За какие слова или дела вы так жестоко меня наказываете?!

— Ты предала...

— Но не Вас! — горячо возразила я. — Признаю, с самого первого дня, я только и делала, что всех обманывала. Я громоздила одну ложь на другую, словно строила карточный домик. Кажется, я уже и не могу иначе. Ложь столько раз спасала мне жизнь. Не вера, не любовь, и даже не надежда. Именно ложь спасает этот мир. Большая или маленькая, неважно. Все мы врём, себе, окружающим, во благо или из корысти. Такова наша природа. Когда мрак безысходности застилает глаза, не остаётся ничего другого...

— Зачем ты мне всё это говоришь? — он уже намеревался развернуться и уйти, но я цепко ухватилась за рукав его парчового одеяния. Я знаю, что это было недопустимо. Но когда идёшь через ад, не нужно останавливаться.

— Кажется, я поняла, откуда у Вас столько презрения к моей скромной персоне. Вы просто не выносите людей с такими же недостатками, как у Вас.

— Что за бред?! — он хотел выдернуть руку, но я ещё крепче вцепилась в ткань, словно утопающий, который цепляется за спасательный круг.

— Это так! Я Вас раздражаю только тем, что, глядя на меня, Вы видите себя. И все мои поступки Вы осуждаете и критикуете только потому, что, будь на моём месте Вы, сами поступили бы точно так же! Нам обоим есть что скрывать от окружающих, не так ли? Тайна настолько сокровенная, что даже самым близким мы не можем её рассказать, потому что боимся. Боимся, что нас не поймут или осудят. Вас что-то сильно и давно гнетёт, но даже родному сыну Вы не можете открыться. Вместо этого Вы лишь врёте и отстраняетесь от всех. Но проблему это не решает. Мы с Вами как зеркальные отражения друг друга... - он не дал мне договорить.

Его тонкие белые пальцы сомкнулись в кольцо на моей шее так быстро, что я не успела даже отреагировать. Кажется, сейчас он действительно свернёт мне шею. А вот это уже было страшно. Весь его хвалёный самоконтроль словно куда-то испарился, оставив место неукротимой ярости. Даже цвет его глаз изменился. Из холодных голубых они стали практически чёрными. Я видела в них тьму. Кажется, я пробудила монстра.

— Да как ты смеешь сравнивать себя со мной? Я бессмертное творение Эру! Я жил тогда, когда твоего праотца ещё даже на свете не было, и я буду продолжать жить, когда весь твой род уйдёт в небытие. И у тебя хватает наглости приравнивать себя ко мне? Ты ничего из себя не представляешь и, уж тем более ничего не знаешь! А я видел и делал такие вещи, которые тебе даже представить тяжело. Я видел смерть, нет, я смотрел ей прямо в глаза. Точно так же, как смотрю сейчас в твои.
Я видел, как в жуткой агонии погибают мои собратья. Они сгорали подобно мотылькам. Вспыхивали и превращались в пепел. Становились ничем. Их предсмертные крики до сих пор не замолкают в моих ушах. Я видел, как смерть забрала моего отца. Он был достойным правителем и воином, и он храбро сражался до последнего вздоха... Кровь лилась рекой, ярко-красная, как вино в день Винария. Все вокруг было залито ей... — по его бледным щекам текли слёзы. Если бы статуи умели плакать, это бы выглядело именно так. — А потом смерть пришла и за мной... Огненный вихрь, сравнимый с жаром Ородруина, поглотил меня. Он выжег всё, моё сердце, мою душу, моё лицо. Мне следовало принять достойную героическую смерть на поле боя, как это сделал мой отец и мои собратья, но судьба распорядилась иначе. Я не умер, но часть меня была убита навсегда, моя лучшая часть. Но всё, что я делал, я делал лишь во благо своего народа. Пусть порой мне и приходилось заключать сделку с собственной совестью. Я стал таким не по своей воле, в отличие от тебя! Тебя же волнует лишь твоя жалкая и никчёмная жизнь, ничего более! Я бы мог одним движением руки оборвать её, — говоря это, он сильнее сжал пальцы, и я начала задыхаться. Воздуха катастрофически не хватало. Казалось, ещё мгновение, и он меня действительно придушит. Однако он быстро разжал пальцы и убрал руку, отчего я, закашлявшись, рухнула к его ногам. — Но даже это не даст ответа на мои вопросы. Что же в тебе такого особенного? Что отличает тебя от всех остальных? Я смотрю на тебя и никак не могу этого понять. Это как навязчивая мысль, от которой мне нет покоя ни днём ни ночью. Кто ты, Дейнерис? И главное, для чего ты здесь? Зачем ты явилась в мой мир?

Почему же я плачу теперь? Я просто захлёбываюсь рыданиями, чувствуя, как страх и боль сотрясают всё моё тело. И эту дрожь уже ничем не унять. Трандуил был прав, я слабая и ничтожная сущность. Я не могу вынести всё то, что со мной происходит. Не осталось больше ни силы, ни веры. Я сломалась.

Совершенно ничего не хотелось. Даже жить. Да и зачем жить, если ты никто? Если ты ничего из себя не представляешь, и, вообще, непонятно, для чего ты здесь?

Я думала, что нужна Торину. Думала, что вот оно, моё предназначение — помочь ему в его нелёгком деле. Надеялась, что эта помощь обернётся золотым ключиком, путёвкой для моего возвращения домой. Но всё оказалось не так-то просто. Судьба постоянно разводит нас по разные стороны баррикад. Значит, я здесь не ради счастья подгорного короля. Тогда зачем? Ради чего, ради кого?! Что я должна спасти... или погубить? И почему я? На Земле проживает 7 миллиардов людей, так почему же выбор пал именно на меня?! Что во мне особенного? Не понимаю...

И пока я этого не узнаю, о возвращении домой придётся забыть. А сейчас туда хотелось больше всего на свете! Хотелось до озноба прижаться к маме и рассказать, как же погано я себя чувствую. Как я устала быть сильной поневоле, устала ежедневно бороться за свою жизнь и принимать такие судьбоносные решения. Я устала не жить, а выживать! Никто ведь не спросил меня, хочу ли я, вообще, этим заниматься? А просто взяли и кинули в этот водоворот событий, как в глубины холодных вод. И выход тут один — ты либо плывёшь, либо тонешь! Всё это время я старалась быть на плаву, но, сколько ни греби, берега всё равно не видно. И силы уже на исходе. Так что же делать? Позволить холодным волнам отчаяния взять верх над разумом или все же попытаться спастись?

— Мистер Беггинс? — спросила я в пустоту.
...
— Простите меня, мистер Беггинс. Я была жуткой дрянью и просто ужасно обошлась с Вами, исчезла, ничего не объяснив. Оставив после себя лишь кровавый след. Я знаю, этот поступок меня совсем не красит. А ведь Вы были моим первым и единственным другом. Единственным настоящим другом. Вы всегда мне помогали и при этом никогда ничего не требовали взамен. Вы были единственным, кому я доверяла. Только Вам, наверное, я бы и смогла доверить свою самую сокровенную тайну... — слова раскаяния срывались в пустоту, но я уже не могла себя остановить. — Мне бы следовало сразу всё рассказать, ещё при первой нашей встрече. Но я побоялась это сделать. Мало ли, вдруг бы Вы решили, что я сумасшедшая, и отказались мне помогать. А мне так жизненно была необходима Ваша помощь, что, стараясь произвести хорошее впечатление на Вас, я соврала о себе. Кто же знал, что потом эта ложь станет неотъемлемой частью моей жизни? Я уже задолбалась постоянно всем врать! Хочется сбросить этот тяжкий груз со своих плеч. Вы нужны мне, мистер Беггинс. Вы даже не представляете, насколько Вы мне сейчас нужны. Если бы я только могла всё исправить... — слова эти были обращены скорее себе самой, или точнее, своей совести.

Просто физически необходимо было высказаться. Иначе я точно сошла бы с ума.

— Что ж, я готов Вас выслушать! — знакомый добродушный голос раздался совсем рядом.
....
Переполненная эмоциями, я бросилась обнять его, но потом тут же оттолкнула и залепила пощёчину.

— Ай, — воскликнул Бильбо, хватаясь за ушибленную щЁку, которая уже начала краснеть, — за что?!

— За то, что заставили практически признаться Вам в любви!— уперев руки в бока, я сердито посмотрела на него. Странно, с этими высоченными эльфами я уже даже стала забывать, что существует кто-то ещё ниже меня. И хоть сейчас я выглядела чересчур грозной в его глазах, но пусть он знает, что поступил некрасиво, и что я такие методы не одобряю. Они с Трандуилом как будто бы сговорились вытягивать из меня компрометирующую информацию, играя на моих чувствах к ним. Может быть, хватит уже пользоваться моей слабостью?

— Ну, это того стоило, — всё ещё потирая покрасневшую щёку, лукаво улыбнулся хоббит.

«Вот ведь прохвост! Ну как на него можно злиться? Даже при всём желании не получится».

— А Вы умеете эффектно появиться! — сама того не желая, я тоже начала улыбаться, словно зеркало отражая эмоции стоявшего передо мной друга. С его появлением вся моя хандра ненадолго отступила. Словно сквозь тёмную грозовую тучу вдруг пробился маленький лучик солнца. Конечно, этого мало, чтобы согреться, но его вполне хватит, чтобы внушить надежду. Надежду на то, что дождь не может длиться целую вечность. И вслед за ним обязательно будет радуга. Стоит лишь немного переждать эту бурю.

— Ой, что же мы стоим?! — внезапно спохватилась я. — Тут ведь даже у стен есть уши! Скорее идёмте, пока вас кто-нибудь не увидел. А то потом проблем не оберёшься.

Я поспешно завела его в комнату и закрыла дверь на засов. Пока я прислушивалась к тишине за дверью, Бильбо, осмотрев всё скромное убранство моих покоев, спросил:

— Так Вы теперь здесь живете? Что ж, по крайней мере, это намного лучше тюремной камеры, верно? Главное, что Вы здесь не пленница и можете покинуть это место, когда пожелаете. Никто не станет удерживать вас силой.

— Неужели эльфийский король всё-таки заставил Вас служить ему? Просто Ваш уставший внешний вид и этот странный наряд меня сразу смутили. Он что, действительно заставляет Вас работать?! Дени, прошу Вас, не молчите! Скажите, Трандуил заставляет Вас делать грязную работу по замку? Поэтому Вы плакали?

— Вот ещё! — возмущённо фыркнула я, прекращая этот бесконечный поток сыплющихся на меня вопросов. — Слишком много чести, чтобы Я ему служила. Да я скорее умру, чем буду драить здесь полы! Или пусть меня лучше побьёт бугай, чем я буду стирать его одежду! Ну нафиг! Не стала бы я так унижаться! И плакала я вовсе не из-за него! Он этого не стоит! И, вообще, я его ненавижу! Всем своим сердцем! Каждой клеточкой своего тела! Я ненавижу его так сильно, и так страстно, как если бы... любила!

И тут меня словно окатило холодным душем. Ну конечно, все ведь так просто на самом деле! Я люблю его! А любовь и ненависть так похожи в эмоциональном плане. По накалу чувств и страстей они практически идентичны. Немудрено было и перепутать. Так, стоп! Но я не могу его любить! Это запретный плод. Одно сплошное слово «нельзя», сотканное из тысячи обстоятельств типа возрастных различий, расовых, социальных.

— Хорошо, — кивнула головой эльфийка. — Ты пока собирай вещи, а я пойду на кухню, попрошу, чтобы тебе собрали немного еды в дорогу. Путь до Эсгарота не близкий, — вряд ли подобная гуманитарная помощь входила в приказ короля, скорее, она исходила из милосердия Тауриэль. Было приятно, что хоть кому-то ещё не безразлична твоя дальнейшая судьба.

— Спасибо, Тауриэль, ты всегда была очень добра ко мне. Вот только нечего мне собирать. Нет у меня никаких вещей. Я ведь пришла сюда без всего, если ты помнишь?

— А если ты помнишь, я подарила тебе свои платья. Так что, они теперь твои. К тому же это будет память обо мне. Да и вряд ли модницы Эсгарота смогут похвастаться такими нарядами, — ободряюще улыбнувшись, эльфийка исчезла в дверном проёме. Да, я определённо буду скучать по ней... И для этого совсем ненужны будут никакие платья. Но, всё же, уходить с пустыми руками как-то неразумно. В конечном счёте я могу их продать. А что? Деньги лишними никогда не будут.

— Как же так, Дени, Вы не можете вот так вот просто взять и уехать! — раздался за спиной полный отчаяния голос Бильбо. — Мы ведь только с Вами встретились после долгих дней разлуки, и Вы вновь меня покидаете? Это несправедливо. Нам ведь нужно ещё придумать, как вытащить Торина и остальных из темницы. Они нуждаются в нашей помощи. Нельзя же бросить их в беде!

Я открыла шкаф и, достав оттуда дорожную сумку, стала собирать вещи.

— Вы же слышали, такова воля Владыки Лихолесья. Видите ли, я слишком сильно вторглась в его личное пространство, и теперь он обескуражен и одновременно напуган этим фактом. Вот и бесится! — с силой запихнув последнее платье и, затянув тесёмки, я перевела взгляд на Бильбо. — Хорошо, что Вы, мистер Беггинс, совсем не такой. Вы открытый и добрый человек... эмм, то есть хоббит! Вы верный и отважный друг. И Вы обязательно придумаете, как спасти гномов из их заточения.

— А как же Вы, Дени, что же будет с Вами? — не унимался хоббит. — Неужели Вы и впрямь уедете? Одна отправитесь в совершенно незнакомое место? Это ведь очень опасно! Вы ведь никого там не знаете, у Вас нет там друзей, совершенно некому будет вам помочь. Где Вы будете жить?

Похоже, ещё немного, и у Бильбо начнётся просто паническая атака. Бедолага беспокоился за меня больше, чем я сама, и, возможно, даже больше, чем я того заслуживала. А вот Трандуил, похоже, будет даже рад, узнав, что по пути я сдохла где-нибудь в канаве. По крайней мере, тогда я точно раз и навсегда исчезну из его жизни, и больше никак проблем не будет.

— Давайте сделаем вот что... — чтобы немного приободрить и успокоить, я подошла ближе и обняла хоббита за плечи. — Краем уха я слышала, что завтра у эльфов будет пир. Праздник звёзд или что-то в этом роде. В общем, не суть важно. Завтра все эльфы, включая Трандуила, будут праздновать и, естественно, много пить, и им будет не до охраны пленников. Так что, это идеальный момент, чтобы стыбзить ключи у стражи и подорвать когти. С Вашим режимом стелс, я думаю, с этим проблем не возникнет. Главное, не отсвечивайте раньше времени! Я не прощаюсь, потому что через несколько дней мы всё равно встретимся в Эсгароте. Удачи Вам в Вашем деле. А сейчас, извините, я должна пойти и попрощаться с королём. Скажу ему напоследок пару ласковых слов...