Сапковский однажды делился с журналистами собственным мнением о добре и зле. И он сказал :

«Цири я задумывал, как монстра. Я хотел показать, как люди из человека сами делают монстра. Цири – это зло, воплощённое зло. Все делают из неё монстра, и "крысы", и чародейки, и Бонарт, и даже – собственный отец Дани. Она уже бессознательно мстит всем – Риенсу, болотникам. "Вот этими пальцами ты собирался научить меня боли, Риенс? - говорит она. - Этими вот руками?". Они все её учат боли! Когда она приходит в деревню на болотах, с чёрными глазами, старик её спрашивает: "Кто ты?", она отвечает: "Я – смерть". Помните, как под конец они спускаются по лестнице к врагам, ведьмак и девочка, плечом к плечу? Так вот, это спускаются добро и зло. Добро и зло. И поэтому никто не может их остановить.

– А ведьмак – это добро?

- Ведьмак – это добро» (с)


Сапковский в этом рассуждении показывает себя, как человек, который очень плохо понимает, о чем вообще он говорит. И ладно бы ещё, если бы речь шла о ситуации, когда автор задумал на примере Цири показать, как страдания и жестокость постепенно превращают человека в монстра, а потом просто не справился с этой задачей.

Ситуация, когда герой, который нравится создателю, выходит лучше и добрее, чем задумывалось изначально, знакома любому автору. Это не вызывает никаких вопросов. Но Сапковский убежден, что он с задачей справился, и что к финалу книги Цири - это "зло, воплощенное зло".

И это утверждение уже вызывает искреннее недоумение, потому что - а что в ней злого, собственно? Да, разумеется, она ожесточилась, очерствела и способна жестоко расправиться с людьми, которые за ней охотятся и причиняют ей боль. Но, например, Ведьмак (который для Сапковского "добро"!) делает то же самое. На протяжении последних трёх томов он занят тем, что впадает в боевое бешенство и режет всякого, кто угрожает его близким.

Разница между этими двумя персонажами - это различие на уровне возраста и темперамента. Геральт в перерывах между резней ноет, рефлексирует и жуёт сопли, а Цири рассуждает о добре и зле с подростковой бескомпромиссностью. Но _поступают_ они абсолютно одинаково.

Оба одинаково способны на чувство мстительного удовлетворения от причинения страданий или смерти тем, кто, в свою очередь, сделал им много зла. Оба одинаково не склонны ради своей выгоды или собственного удовольствия заставлять страдать тех, кто не сделал ни им, ни другим людям ничего плохого. Оба сочувствуют слабым и исходят из того, что слабых обижать нельзя. В общем, обычные люди. Не святые, но и не злодеи вроде императора Эмгыра или Вильгефорца, не маньяки вроде Бонарта или маркизы де Нэменс-Уйвар, которая на пару с мужем насилует и убивает крестьянских детишек и в прямом смысле слова дрочит на убийства в местном Колизее.

И довольно-таки странно слышать от автора, который создал Вильгефорца и Эмгыра, Риенса и Бонарта, что Цири - это "зло".

Кроме того, в этом же интервью Сапковский критикует Толкиена и высказывает убеждение, что в мире не существует «зла» и «добра» как таковых, а у того, что мы называем злом, «просто свои интересы», которые мы не одобряем потому, что эти интересы не совместимы с нашими.

Наверное, нет смысла спрашивать, как именно теория «противоречивых интересов» сочетается с готовностью Сапковского с той же уверенностью заявлять, что «Цири – это зло, воплощенное зло», а «Ведьмак – это добро» (?..). Куда интереснее то, что для фактического доказательства этой идеи "противоречивых интересов" автор выбирает императора Эмгыра. Ну, вы знаете, который развязал две мировых войны, чтобы довести до конца свой план, стоящий на инцесте и кровосмешении, но в самую последнюю секунду понял, что не сможет воплотить свой план в действительность. Не сможет трахнуть свою дочь, свою родную кровь! И даже Геральта и Йэннифэр убить тоже не сможет, ведь они о ней заботились и заменили ей родителей.

В этот момент нам, видимо, следует умилиться - вот, даже в душе самого главного злодея есть росток добра. И иногда... В самый последний, драматический момент...

Но суть дела в том, что вся эта конструкция строится на классической «игре в напёрстки». Автор выбирает на такую роль Эмгыра совершенно не случайно. Потому что в исполнении Бонарта, Риенса или маркизы Нэменс-Уйвар, которая, облизываясь, повествует о насилии над крестьянскими детишками, такой полет под куполом цирка закончился бы для автора трагически. Читатель бы прочел такую сцену и спросил бы - автор, ты больной?..

И был бы совершенно прав.

А вот Эмгыр - это такой удобный персонаж, который вроде бы совершил огромное количество жестокостей и зла, но все оно - за кадром и в размытом фокусе. Его боятся до паралича, по его приказу постоянно казнят и пытают, но при этом "в кадре" он не отдает ни одного распоряжения о пытках, и тем более – сам не присутствует при них. "В кадре" он постоянно занят мирными делами. Ведёт себя адекватно. Не говорит и не делает ничего такого, что раскрыло бы читателю его чудовищную сущность. И, поскольку человек, с которым нас художественными методами знакомят _в самом тексте_, по сути существует совершенно отдельно от своей декларируемой репутации кровавого тирана и злодея, много лет лелеявшего план насилия над своей дочерью, манипуляция читательскими чувствами автору удается. Но от этого она не перестает быть именно манипуляцией, причем для каждого, кто знает, как работает художественный текст, этот прием выглядит откровенно дёшево.

К счастью для себя, Сапковский этот трюк проделывает бессознательно.

Забавно, что при таком абсолютно детском уровне мышления любители постмодернистких «откровений» о добре и зле всегда с невероятной легкостью упрекают Инклингов в наивности и «иррациональности». Люди, не способные связать концы с концами в рассуждении из пяти слов, «мыслители», у которых явно никто никогда не требовал дать определение понятиям, которыми они бросаются – поскольку они явно не способны дать этим понятиям определение, которое выдерживало бы хотя бы двухминутную критику и в то же время не лишало их высказывания всякого смысла, – чувствуют себя более разумными, логичными (!) и зрелыми, чем Льюис, который любые понятия использовал очень ответственно, придерживался в собственных этических суждениях научной точности и всегда отдавал себе отчет, что он хочет сказать и что из этого следует.

#сапковский #льюис #ведьмак #геральт #цири #инклинги #толкиен #этика