Люк де Клапье де Вовенарг (1715 — 1747)
— французский философ-моралист. Родился в городе Эксе (Прованс) в старинной дворянской семье. Друг Мирабо и Вольтера, вольнодумец и философ, один из самых образованных людей и блестящих умов своего времени Вовенарг оставил прекрасное литературное наследие.
Он вошел в историю как автор книги «Размышления и максимы», которая оказала большое влияние на литературу и культуру эпохи Просвещения. В отличие от своих предшественников, превозносивших культ разума, Вовенарг считал, что главными движущими силами в жизни людей являются чувства. Он отвергал идею «самолюбия» Ларошфуко и «суровую мораль» Паскаля и, в противовес им, выразил концепцию гуманности и снисходительности в человеческих отношениях.
Его размышления и максимы , отражающие свойства человеческого разума, страсти и, наконец, все добродетели и пороки, не только не утратили актуальности, но и почти через триста лет после написания поражают отточенностью мысли , краткостью и ёмкостью.

Афоризмы

Великие философы -- гении в области разума.

Легче сказать новое слово, чем примирить меж собой слова, уже сказанные.

Если афоризм нуждается в пояснении, значит он неудачен.

Вырази ложную мысль ясно, и она сама себя опровергнет.

Неизменная скупость в похвалах — верный признак поверхностного ума.

Пылкое честолюбие изгоняет из нашей жизни всякую радость — оно хочет править единовластно.

Лучшая опора в несчастье — не разум, а мужество.

Ни мудрость, ни свобода не совместны со слабостью.

Разуму не дано исправить то, что по самой своей природе несовершенно.

Нельзя быть справедливым, не будучи человечным.

Одно дело смягчать правила добродетели во имя её торжества, другое — уравнивать её с пороком ради того, чтобы свести на нет.

Молодые люди плохо знают, что такое красота: им знакома только страсть.

Стоит нам почувствовать, что человеку не за что нас уважать — и мы начинаем почти что ненавидеть его.

Наслаждение учит государя чувствовать себя просто человеком.

Тот, кто требует платы за свою честность, чаще всего продает свою честь.

Глупец всегда убежден, что никто ловчей его не проведет умного человека.

Несколько болванов, усевшись за стол, объявляют: «Где нет нас, там нет и хорошего общества». И все им верят.
Умные люди были бы совсем одиноки, если бы глупцы не причисляли к ним и себя.

Наше суждение о других не так изменчиво, как о самих себе. Заблуждается тот, кто считает, будто бедняки всегда выше богачей.

Люди лишь до тех пор охотно оказывают услуги, пока чувствуют, что это им по силам.

Кто не способен к великим свершениям, тот презирает великие замыслы.

Великий человек берется за великие дела, потому что сознает их величие, глупец — потому что не понимает, как они трудны.

Дурных людей всегда потрясает открытие, что добропорядочные способны на остроумие.

Редко случается высказать здравую мысль тому, кто всегда тщится быть оригинальным.

Чужое остроумие быстро прискучивает.

Великодушие не обязано давать отчет благоразумию о причинах своих действий.

Мысль о смерти вероломна: захваченные ею, мы забываем жить.

Если даже предусмотрительность не может сделать нашу жизнь счастливой, то что уже говорить о беспечности.

Как знать, может быть, именно страстям обязан разум самыми блистательными своими завоеваниями.

Если бы люди меньше ценили славу, у них не хватило бы ни ума, ни доблести её заслужить.

Карать без нужды — значит бросить вызов милосердию Господню.

Ненависть пересиливает дружбу, но пасует перед любовью.

Кто рожден покорствовать, тот и на троне будет покорным.
Обделенные силой ищут, кому бы им подчиниться, ибо нуждаются в защите
Кто способен все претерпеть, тому дано на все дерзнуть.

Иные оскорбления лучше проглотить молча, дабы не покрыть себя бесчестием.

Кто осыпает насмешками склонность к вещам серьезным, тот серьезно привержен к пустякам.

Неверно, что равенство — закон природы. Подчинение и зависимость — вот её верховный закон.

Пусть нас и корят за тщеславие, все равно нам порою просто необходимо услышать, как велики наши достоинства.

Критиковать автора легко, трудно оценить.

Произведения могут нравиться, даже если кое-что в них неверно, ведь правильности нет в наших рассуждениях тоже, как и в рассуждениях автора. Вкус наш легче удовлетворить, нежели ум.

Легче захватить всю землю, чем присвоить себе наималейший талант.

Все вожди красноречивы, но вряд ли они преуспели бы в поэзии, ибо столь высокое искусство несовместно с суетой, которая необходима в политике.

Ложь слаба по природе — поэтому ораторы искренни, хотя бы в деталях. Поэтому сама по себе истина выше и красноречивее любого искусства.

К сожалению, талантливый человек всегда хочет принизить другие таланты. Поэтому не стоит судить о поэзии по высказываниям физика.

Хвалить человека нужно и при жизни, если он того заслуживает. Похвалить от души неопасно, опасно незаслуженно очернить.

Зависть не умеет таиться, она накидывается на самые неоспоримые достоинства. Она слепа, неуемна, безумна, груба.

Если от себялюбия человека не страдают другие, оно полезно и естественно. Мы восприимчивы к дружбе, справедливости, человечности, состраданию и разуму. Не это ли и есть добродетель?

Законы, обеспечивая народам покой, умаляют их свободу.

Никто не бывает честолюбив по велению разума и порочен по глупости.

Наши поступки менее добры и менее порочны, чем наши желания.

Люди рассуждают: «Зачем знать, где истина, когда ты знаешь, где наслаждение ?»

Сила или слабость нашей веры зависит скорее от мужества, нежели от разума.

Новизна -- единственная неоспоримая примета гения.