Мальсибер. «Побег. Прощенье. Возвращение.

Побег.

Мой надзиратель, слышишь, я ликую
Свободы чуя запах впереди!
Желал ли я себе судьбу иную?
Желал. Не раз. Но это позади.
Эй, стражники, чего же вы притихли,
Неужто смерти поступь вам страшна?
Вы столько лет самозабвенно дрыхли
И быстро вдруг очнулись ото сна.
А помнишь, Ты, как письма долго прятал,
Какую сумму Ты за них просил?!
Я заклинал, молил, я чуть не плакал!
Ты их при мне insendio спалил!
А Ты, что у стены защиты ищет,
Не столь уж дерзок, как я погляжу.
Я знал, что кто-то медальон отыщет!
Но Ты, не знал, как я им дорожу.
А тот, что на полу совсем уж бледный,
Не раз грозился плюнуть мне в еду.
«Лежи! Не шевелись!» - свой тон победный,
Ты будешь повторять себе в аду.
Адъё «друзья», я вас едва ли встречу.
Меняем роль! Теперь, Вы - арестанты
И я для вас сейчас устрою печку:
Bombardo maxima! Immobilus! Flagrante!

Прощенье.

Пред Вами я, мой правообладатель,
Разбитый телом, сломленный душой,
Ведь бывшим не бывает Пожиратель.
Наш мир жесток, мой долг к нему большой.
Мелькают лица, жертвам счёт потерян,
Лишь боли крик в ушах ёще звенит.
Хоть я убийца, Вам, безумно верен,
К предательству мой разум не лежит.
Так много лет, ушедших без возврата,
Но кровь еще кипит, она ж чиста!
Мой Лорд, прошу, примите нас обратно,
Мы с вашим именем погибнем на устах!

Возвращение.

Опять провал, от нас сбежали ДЕТИ!
Отряд авроров в министерстве ждал.
Узнать пророчество ЕМУ, увы, не светит.
И вновь меня ведут в знакомый зал.
Я снова проиграл, куда мне деться?
Аваду бы хотелось – вот мечта!
Здесь те же процедуры, те же средства,
И камера, увы, похоже та.
Судьбы насмешку оценить не смею.
Не слёзы радости застыли на глазах,
А боль и страх. Эмоции бледнеют
И растворяются в изученных углах.