#уизлимания #забег_волонтёра
№ 25 Рон и волшебное семечко

1. Начало достаточно традиционное: герой-мракоборец в больнице. Невольно готовишься увидеть АУ-шного Рона, повзрослевшего, остепенившегося, и следующие строки в этом как будто убеждают: «Я мракоборец, и это моя работа — спасать мирных граждан от всяких, понимаешь, элементов». Ну да, гордые слова абсолютно взрослого человека. Целый абзац без сожалений, без сомнений. «Ещё не хватало, чтоб Рон Уизли думал о чём попало!»

И следом — «Рон сидит за столиком в «Дырявом котле» и думает о своём. С ним такое в последнее время случается всё чаще». Череда строк, которая должна, наверное, оправдать финал, а с другой, служить к нему связкой. Увы. Повзрослевший и морально возмужавший Рон оказывается иллюзией. Ему не интересны его друзья, его жизнь. «Гермиона рассказывает, как утёрла нос Перси на очередном совещании в министерстве. Гарри внимательно слушает Симуса. Что там можно слушать, Рон не знает».

Немного сглаживает резкий диссонанс попытка оправдать его: [g]«Куда девался яростный азарт первых месяцев а аврорате? Ведь ему всего двадцать. Самое время для подвигов и безумств. А вот не хочется: навоевался».[/g]

Что ж, бывает. Люди уходят каждый день. Но всё ещё веришь началу работы, Рону, такому серьёзному, ответственному, эмоционально устойчивому…

[g] «Думаю уйти из аврората, — неожиданно для самого себя выдаёт Рон. — И даже не в опасности дело… Честно, надоело. Не моё это. Бумажки, бумажки. Куча бумажек. А жизнь мчится. Скоро вторая годовщина уже». [/g]

Чуда не произошло. Это канонный Рон Уизли, безответственный, не вспоминающий даже о своём предназначении, в котором только что убеждал Невилла, а просто не желающий прилагать усилия. Все его слова — действительно только слова.

Думается, что он всё тот же постаревший ребёнок, не желающий выходить из зоны комфорта, в своё время бросивший в лесу Дин своих друзей. Не переросший. Не принимающий.

А как же такие, как Невил? Никак. «Не спас бы я, спас кто-нибудь другой». Впереди целая жизнь. И он не станет проводить её за отчётами.

В общем и целом читалось легко, осталось послевкусие недоумения и незавершённости. Автор заставил задуматься о всех этих ронах, которых становится всё больше, предоставив читателю решать, похвалить ли Уизли или осудить или просто отвернуться, пожав плечами. Ненавязчива. Практически без какого–либо сюжета. Работа словно отражение зеркала в зеркале, анфилада сверкающих граней, помноженная на собственный опыт читателя, удачный или не очень. Отражение своих желаний, усилий, результатов или провалов.