— Вот это да! Минбарский флаер.

Сьюзан, в комбинезоне без знаков различия, с небрежно стянутыми в хвост волосами, показалась Маркусу похожей на беспечную курсантку летной академии. Но впечатление рассеялось, когда, прищурившись, она окинула «Арденн» оценивающим взглядом:

— Последняя модификация. Предназначен для дальней разведки, в отличии от большинства своего типа — двухместный. Вооружение усилено...

— Я в восхищении! — он поднял руки в шутливом защищающемся жесте.

— Такая красота тут неспроста.

— Никакой тайной миссии, клянусь, — заговорщически прошептал Маркус и добавил уже громче: — Деленн доверила мне «Арденн». В порядке исключения. Но сразу после отпуска я лечу к Приме Центавра.

— Ясно. А вчера ты мог бы и сказать, что ужин заказывать на одного.

— Извини, возникли кое-какие сложности, — он подавил зевок, что не укрылось от внимания Сьюзан.

— Первая вахта — моя, — объявила она.

Маркус вскинул бровь:

— Тебе хочется полазить по флаеру?

— С чего это ты взял?

— Зрю очами души моей.

Но желания пререкаться у Маркуса не было. Ему не пришлось спать и часа в этом ночном цикле. Чего только стоило убедить Деленн дать ему модифицированный флаер. Энтил’за* согласилась, когда, исчерпав все доводы, он признался в своем намерении устроить для командора Ивановой отпуск. И поэтому он весело сказал:

— Идет. Смотри, не перепутай Корот-6 с Коротом-1. Нам вряд ли подойдет рыхлая планета.**

— Мимо, Маркус. Хочешь, расскажу тебе анекдот про то, как незадачливый комми договорился с контрабандистом лететь вместо Примы на Альфу Центавра? Я знаю как минимум пятнадцать вариантов.

«Вперееед!» — горн уже не поет, а хрипло кричит.

Ивэн тоже кричит, и ярость выжигает дотла животный ужас. Впереди, уже близко, — земляной вал, прикрывающий батарею, и блеск мушкетов над ним. «Молнии» влетают в завесу порохового дыма. Залп — и рядом с Ивэн падают сразу несколько всадников. Лир перемахивает через вал; щеку обдает близким жаром. Перекошенные лица галейцев. Один из них наводит на нее пистолет. Она сжимает бока Лира коленями. Конь храпит и вскидывается на дыбы, бьет врага передними копытами. В следующий миг Ивэн рубит галейца саблей.

Батарею защищает едва ли полурота мушкетеров. Пушечная пальба умолкает, однако нарастет гулкий топот копыт, и один из кавалеристов вдруг с хрипом валится наземь: из живота торчит короткая пика. Из сизого марева выныривают всадники в серо-черных мундирах. Черные гусары короля Гаспара! Ивэн отбивает нацеленную на нее пику. Поворот. Короткий взмах сабли. Липкие капли на лице, липкая рукоять. Поворот. Выстрелы и лязг стали. Пронзительно ржут раненые кони.

— Все назад! — сквозь хаос она слышит голос капитана Фонтегара.
Ивэн озирается и замечает его на земле, в туазе от себя. Убитый конь придавил капитану ногу, по мундиру расползаются бурые пятна. В руке — тлеющий пальник.
— Эрвью! Уводи людей! — кричит Фонтегар, срывая голос. — Это приказ!
Ивэн подчиняется скорее инстинктивно. «Молнии» устремляются вслед за ней. Через миг земля содрогается, по оставленной позади батарее проносится огненный шквал, заставляя лошадей с диким ржанием взвиться на дыбы.
А потом все заканчивается.
— Сьер Эрвью! — капрал Лорент трогает ее за рукав.
Ивэн обнаруживает, что сидит в седле, сжимая в опущенной руке ставшую невероятно тяжелой саблю. Они остановились в чахлой рощице, примыкающей к Краннскому полю с запада. К ним подъезжают уцелевшие кавалеристы. Не более двух десятков из ста. Она проводит тыльной стороной ладони по лицу, стирая — а вернее, еще больше размазывая чужую кровь. Уши как будто заткнуты паклей. Она поправляет шлем и хрипло спрашивает:
— Капитан Фонтегар?
— Убит. Какие будут приказания, сьер Эрвью?
Со стороны ставки маршала Лонея доносится треск мушкетной стрельбы и отдаленные крики.
— Возвращаемся назад, — говорит Ивэн, пытаясь разглядеть сквозь переплетение ветвей что там происходит.