Соберёт, бывало, уездный суд партию «еретиков», и старого, и малого, мужчин и женщин, не редко с грудными детьми на руках*, и целыми днями, и в зимушку студёную, и в летние жары, тянет их из дому в Аткарск, из Аткарска в Саратов этапным порядком в духовную консисторию*. Там их, принявши, держат в заключении 10-15 суток и тем же порядком возвращают обратно ни с чем: оказывается, что они не были ещё на увещевании у своего приходскаго духовенства, а без того консистория увещевать их не имеет права. Едва такая партия возвращается, уездный суд, не смотря на только что получившийся пример, посылает другую партию, и та таким же образом, совершив 500 вёрстный моцион, возвращается обратно, с тем, чтобы после приходского увещевания ещё раз спутешествовать в консисторию под командою сотников и десятских. Уездный суд, как орган подначальный, своей судейской самостоятельности не имел и действия свои обязан был согласовать с видами и настроениями губернских властей. Он способен был даже доходить и до гуманных проявлений, но не иначе как с соизволения и в угоду губернскому начальству. Стоило, например, новому губернатору Е. И. Барановскому, бувшему 23 октября 1861 г. в г. Аткарске и рассмотревшему там сектантския дела, замолвить за них несколько слов, как уездный суд тот-час же разрешился обширным докладом, в котором, квалифицируя статьи, сопоставляя поступки, пришёл к безусловному выводу, что «по буквальному смыслу 198 ст. улож. находит совершенно приличным освободить сектантов из тюремного замка с отдачею их на поруки, тем более, что все эти лица в поведении одобрены, что если они и просидели в тюрьме несколько месяцев, то не по вине суда, а по предписанию бывшаго и. д. начальника губернии» (вице-губернатора Александровского).

Крестьянская жёнка Степанида Сергеева Арханова только что разрешилась от бремени, так можно ли ему в таком ея состоянии, при теперешнем разложении снега и наступлении половодья, представить её из села Судачье в г. Аткарск (160 вёрст) для священническаго увещевания?