Руки, глаза... Бессмертную классику нельзя переплюнуть!

SLonopotam

"Лучше одной вазы только

4eRUBINaSlach
С просторов Интернета, сгенерированное дипсиком (таки да, нейронки уже пишут фанфики - блин, да они уже родомагической ереси про мэноры нахватались!)))


Люциус Малфой всегда знал, что его род достоин только лучшего. Потому, когда на аукционе магических артефактов он увидел вазу эпохи Салазара Слизерина, украшенную змеями из чёрного опала, он не сомневался: это должно принадлежать Малфоям.

— Пять тысяч галлеонов! — бросил он, даже не взглянув на описание лота.

Аукционист, человек с лицом крысы, хихикнул:
— Поздравляю, милорд. Но учтите… ваза особенная.

— Все вещи в моей коллекции особенные, — фыркнул Люциус, гордо водрузив вазу в каминном зале Малфой-мэнора.

Но той же ночью ваза… заговорила.

— Люциууус… — зашипел из неё голос, словно слизь стекала по стеклу. — Ты купил не просто вазу… ты купил Судьбу.

Люциус, потянувшись за палочкой, обнаружил, что та превратилась в пучок павлиньих перьев. Ваза хихикнула:

— Ой, прости! Я же «особенная»!

Оказалось, ваза была создана шутником-волшебником XIV века, который заколдовал её «для тех, кто слишком горд, чтобы читать мелкий шрифт». С тех пор она обожала унижать владельцев: то превращала их волосы в спагетти, то заставляла декламировать любовные сонеты перед портретом Дамблдора.

— Это недоразумение! — рычал Люциус, пытаясь разбить вазу молотком (молоток превратился в воздушный шарик).

— Не бейся, милорд, — дразнила ваза. — Хочешь вернуть палочку? Спой мне «Волшебного ёжика»!

Дело дошло до того, что на званый ужин с чистокровными семьями Люциус явился в мантии… из живых улиток. Гости, включая Нарциссу, рыдали от смеха. Даже Драко снял всё на камеру-обскуру «для будущего шантажа».

— Я уничтожу тебя! — закричал Люциус, швырнув вазу в камин.

Но огонь лишь очистил её до блеска, а на поверхности проступила надпись:
«Смирись. Или следующее — розовые трусы с единорогами».

Люциус, побледнев, сдался.

— Что ты хочешь?

— Хочу, чтобы ты признал: ты не всесилен. Скажи это громко.

— Я… не всесилен, — проскрипел Люциус, чувствуя, как рушится его эго.

Ваза взорвалась конфетти, и палочка вернулась. Но с тех пор в кабинете Малфоя висел портрет вазы, который периодически напоминал:

— Не забывай, аристократ: даже змеи иногда падают с дерева. Особенно если их толкнёт фарфоровая посуда.