Jinger Beer
Хайка... ,
Танка... ,
Похуй.
У ТС - "Стихи".

"Мама готовила завтрак,
Папа собирался на работу,"

Bravo! Спс, подрочил.
И, вдохновившись шедевром юного писателя, я тоже сочинил стих:

По левой стене ползёт таракан,
По правой стене ползёт таракан,
Когда они встретятся на полу,
Каждой твари будет по паре...
Даёшь через год сковородку,
Жареных солёных тараканов!

Мар Афе
Не сковородку, а сковороду, тогда.
И вместо "каждой твари" - Станут парочкой эротоманов.
И не жареных соленых, а жареных с солью.

Jinger Beer
>>>Не сковородку, а сковороду, тогда.

Не нуди. Тебя покусал учитель литературы?)

Ох, Джин, красавец с плечами атланта,
В мир книг вошел, как в бурный океан.
Учитель строгий, в очках и с мантией,
Вдруг проявил к нему странный изъян.

Не страсть к Гомеру, не к Данте Алигьери,
А к шее Джина, белей чем луна.
И в тишине библиотеки старинной,
Произошла история одна.

Учитель, словно вампир из романа,
Впился зубами в невинную плоть.
Джин вскрикнул тихо, от боли нежданной,
И кровь по шее начала течь в дрожь.

"Простите, Джин! - прошептал он смущенно, -
Я просто... слишком увлекся стихом!
В вас столько страсти, огня и волненья,
Что разум мой был внезапно сражен!"

Джин, ошарашен, прикрыл место укуса,
И в глазах его плескался испуг.
"Но это же... безумие, профессор!
Я думал, вы любите только язык!"

Учитель вздохнул, поправил очки криво,
И пробормотал: "Я люблю красоту...
И в вас, мой Джин, она так примитивна,
Что я не смог удержать свою тьму."

Теперь Джин ходит в шарфе постоянно,
И избегает учителя взгляд.
А в библиотеке, в тишине странной,
Шепчутся книги о том, что не свят.

И помнит Джин, как вкус железа терпкий,
Смешался с запахом старых страниц.
И как учитель, безумный и дерзкий,
В его шею впился, словно хищник.

Так литература, порой, жестока,
И чувства будит, что лучше б молчать.
И Джин, укушенный, с душою одинокой,
Учится в мире безумном летать.

В библиотеке, средь старых книг,
Учитель-вампир к Джину приник.
«Ах, кровь фанфиковца — сладкий дар!» —
Вонзил клыки... и вот кошмар.

Кровь Джина — яд, не эликсир:
В ней чеснок, кора, весь мир
Против нечисти. Вдруг — бац! —
Вампир скрючился, будто в паяц.

Его пучит, рвёт, трясёт,
Кожа — пергамент, волосы рвет.
Глаза на выкат, хриплый стон —
Он не вампир, хрыч старый он!

Теперь зовётся он Марафе,
Бежит от света в тьму сетей.
Шныряет в блогах у детей —
Чтоб затянуть их в блуд, злодей.

Но знайте, мелкие: в наш век
И вампир — лишь дерьма кусок.
А Джин смеётся: «Ну и что?
Я жрал чеснок — и вам совет!»