Пеннивайз
а вот да, старые работы с трудом правятся, с нежеланием. Зато новые, хоть и мучаешься с ними временами, чувствуешь, что они живут, ты живёшь ими, прокручиваешь сцены, а старые будто уже окаменели, стали неподвижными, застыли.

В этом, думаю, и есть прелесть письма: ты будто бы даешь жизнь.