PersikPas
решил влиться в вашу тусовку, потому что дико горит

Гермиона Крауч вертела головой и не понимала, что происходит. Ровно пять минут назад она лежала на мягкой гриффиндорской перине, Мэгги за кусок хлеба массировала ей пятки, а Мэйбл за кружку чая вылизывала любимые туфли. А тут — темно, холодно и жестко.

Неожиданно свет резко вспыхнул, и Гермиона дернулась. Перед ней стояли лорд Волдеморт и Альбус Дамблдор, держа палочки наизготове.

— О, великий лорд Волдеморт! — бросилась Гермиона ему в ноги. — Я наслышалась о Ваших подвигах! Вы были совершенно правы, когда уничтожали грязнокровок и этих поганых Предателей Крови! После школы я...

Неожиданно Гермиона поняла, что не может пошевелить ни единым мускулом.

— Да, я был садистом, — бормотал лорд Волдеморт. — Я убивал животных, я страдал пироманией, я запугивал детишек в своем приюте, но сжечь одиннадцатилетку заживо слишком даже для меня. Род Краучей не нуждается в продолжении. Авада...

— Подожди, Том! — Дамблдор положил руку ему на плечо. — Сколько раз я говорил тебе, мой мальчик, что есть вещи хуже, чем смерть?

— Редко говорю такое, но вы правы, Альбус. Как вам... проклятие Гниения заживо?

Альбус Дамблдор улыбнулся и кивнул. И его улыбка не предвещала ничего хорошего.

Вот же Уизли гондоны, до чего довели — это была последняя мысль Гермионы Крауч.