Не для всех, но для какой-то части произведений справедливо.

Затем, что есть интересная позиция, но она занята женским персонажем, а конкретный автор мужчина не может или плохо может в описание женского виденья мира.

В результате происходит замена видения с сохранением позиции. Игру от нужной позиции со знакомым виденьем автор сыграть уже может и начинает писать.

То же самое касается попаданцев в целом. Автор не может в виденье условного средневекового монаха/крестьянина/рыцаря/торговца и по этому вставляет попаданца.