Кстати, за мои двадцать лет в моём оружении вообще не было кличек ни у кого, потому что Владик - это Владик, тот, который Минский, а Ленка - ну, та, рыжая из сто тринадцатой, у неё ещё бабка злая.

Меня вот у Крапивина даже удивляло непременное обилие в каждой книге кличек и прозвищ, потому что у нас их реально не было, а я - дитё 1999 года, и был ребёнком году в две тысячи седьмом и дальше.

Но у Крапивина есть чёткая привязка прозвища к личности. "Порох" - это Минька Порох, с такой фамилией даже придумывать ничего не надо, Инки - потому что Иннокентий и инки, прикольно же, Сырой Верандой называли вечно готовую зарыдать Веронику, а Генку прозвали Кузнечиком за внешний вид. Некоторые, как Инка, сами придумали себе прозвище, лишь бы не зваться Кешей, некоторым его дали окружающие - но все прозвища связаны с человеком.

У аффтара Хавка никогда просто прозвищ не было, он не знает, что прозвища без привязки к личности не приклеиваются никак, потому что прозвище - это условное обозначение. Не будет же никто называть дом зелёным, когда он красный, если только в его истории нет чего-то, с этим связанного - неудачно перекрасили, там, и дом стоял зелёным и всем мозолил глаза, зарос зеленью, принадлежал кому-то с такой фамилией и так далее.