november_november
II.

если чаща, то чаща дышит, стерегут эту чащу кроны
если почва, то в почве мыши вырывают когтями норы
если зайка, то осторожный - его лапы не мнут покрова
как ответить здесь зверю можно, кем является он по крови?
зайка смотрит в ночи на небо, звезды машут ему вслепую
зайчик спрашивает у неба: существую ли я, существую?
а сквозь небо сгущенка льется - молока сгущенного крынка
это небо над ним смеется, звезды пряча в свою косынку
зайка в кустики сунет хвостик, зайка в кустики сунет уши
а под шкурой пронзают гвозди воцарившейся зимней стужи
зайке кажется будто воздух до малейших частиц спокоен
отвечает ворона - поздно, здесь не будет расти живое
здесь отныне вовеки присно, здесь отныне повсюду шрамы
опускается снег искристый между заячьими ушами
зайчик снова у неба просит: существую ли я, существую?
с неба свешиваются грозди звездопада на твердь земную

в эту пору нещадно злую исчезает во тьме зайчишка
существую ли я, существую?
существуешь
и даже слишком

III.

бродили два робких зверя, тянулась за милей миля
и верить - они не верили, и солнце не так светило
и голодно было мишке, и было везде пустынно
мишутка вторил зайчишке, зайчишка бежал настырно

жуя от дыры в желудке звучанье зубного трения
рассказывал он мишутке, что летом вкусны коренья
что летом цветочки райские, что летом - вода из лужи
как жутко хохочут айсберги тем временем миша слушал

как жутко, противно, емко хрустит под напором толща
как хищно вцепилась дрема в загривок со всею мощью
сжималось в себя пространство, снег вился и опускался
хотелось упасть и сдаться, а заиньке - кувыркаться

и заинька кувыркался, и льды сердцевиной пели
и снег на них осыпался, и было пространство белым
а мишка искал творение, венец ему дать спешил
скакало сердцебиение, рвалось из медвежьих жил

по заводи снежной звери брели в абсолютный лимб
и верить - они не верили, и солнце не грело им