Ни в коем случае не романтизирую фашизм, но.

Очередная сигарилла сломалась при попытке вставить ее в мундштук. Дарья Боргезе чертыхнулась - от души, по-русски, - и сунула мундшиук обратно в ридикюль.
Дома творилось черт знает что. Дарья стерпела бы англичан - в конце концов, большинство из них вполне приличные люди. Она стерпела бы польку, хотя ее принадлежность к Мнишекам (было бы, чем гордиться, тьфу) вызывала большие сомнения. Она бы стерпела даже то, что они колдуны - царица Александра Федоровна, помнится, тоже привечала Распутина, - но их поведение, особенно польской потаскухи!.. Да у фабричной девчонки из Петербурга больше достоинства чем у этой, с позволения сказать, дворянки!
- Не угостить ли синьору огоньком? - развязно поинтересовались рядом.
Дарья подняла голову - рядом с ней стоял молодчик в аккуратном костюме и с каким-то невыразительным лицом. Пресвятая Богородица, неужели польская шлюха превратила их дом в бордель, и даже от них с детьми будет теперь им разить?
- Нет, благодарю, - очень холодно ответила она.
Молодчик пожал плечами, уселся рядом на скамейку (близко! почти бок о бок! да за кого он ее принимает?!) и закурил. Дарья дала ему пару минут на то, чтобы опомниться, после чего поднялась сама.
- Уже уходите, синьора?
- Я приличная женщина, синьор, - так же холодно отозвалась Дарья. - Всего доброго.
Она не успела сделать и шага, как молодчик бросил ей в спину:
- Да, синьора - приличная и достойная женщина. Жаль, что синьор Боргезе этого не ценит.
Обратно на скамейку Дарья не села - упала.
- Откуда вы?..
- Тише, синьора Боргезе. Не будем привлекать внимания, - молодчик достал из кармана пиджака удостоверение. - Джованни Кампанелла, ОВРА.
Дарья стиснула ручку ридикюля до побеления костяшек - хорошо, что в перчатках не было заметно. Если ими заинтересовался политический сыск...
- У вас ко мне какое-то дело, синьор Кампанелла? - все так же холодно, но куда вежливее спросила она.
- Можно сказать и так, синьора. Видите ли, нам стало известно, что синьор Валерио Боргезе укрывает в своем доме лиц, которые...
У Дарьи перед глазами поплыли темные пятна. Все. Это конец. Польская шлюха и ее дружки подставили Валерио.
Что будет с мужем дальше, она прекрасно представляла - Особый трибунал, потом концлагерь или расстрел. Ее Советы не примут - она член царской семьи, пусть и дальняя родственница, да и не до того Советам, значит, Берген-Бельзен, Равенсбрюк или куда там женщин отправляют. Возможно, детей удастся передать Красному Кресту...
- Вам дурно, синьора? - Кампанелла участливо заглянул ей в лицо. - Я ведь не договорил. По нашим данным, ваш муж действует не по своей воле; эти лица, в особенности полячка, в некотором смысле... одурманили его разум.
- Одурманили? - машинально переспросила Дарья.
- Подумайте сами: разве пошел бы синьор Валерио на такое? Разве унизил бы вас и подверг опасности детей? К тому же, как нам известно, эти лица обладают... некоторыми способностями.
Дарья медленно кивнула.
- Что от меня требуется?
- Сотрудничество, синьора Боргезе. Взамен мы обещаем безопасность вам и вашим детям.
- А мой муж? Валерио?
Кампанелла задумался.
- Ваш муж очень ценен для дуче и партии, но его поступок... - он задумался. - Это не в моей компетенции, синьора Боргезе. Я передам вашу просьбу руководству, возможно, вы сможете обсудить судьбу синьора Валерио лично с дуче. Но и ему, и нам с вами будет проще, если вы найдете доказательства... подавления воли вашего супруга.
Дарья молчала - долго, будто взвешивая все за и против - а потом склонила голову:
- Я согласна, синьор Кампанелла. Три британца и полька в обмен на безопасность моей семьи. За доказательствами в пользу Валерио дело не станет.
Меньше всего ей хотелось сотрудничать с друзьями тех, кто рвал в клочья и заливал кровью ее пусть и бывшую, но Родину, но чего не сделаешь ради мужа и детей.