Тени не должны чувствовать боли, ведь у теней нет ни мяса, ни костей. Но девочка перестала быть тенью - цепкие пальцы вцепились ей в затылок и обрушивали на ее голову удар за ударом - сквозь алый туман, застилавший глаза, она понимала, что еще немного - и голова ее расколется, как раковина улитки.
Нет, она не должна. Улиток помнит Кошка-Кэт, а она просто тень, невидимая в темноте - тень, которая не справилась со своим заданием, просто девочка, которой сейчас разобьют голову о стену.
Тень попыталась вывернуться из захвата, но позабыла, что она пока состоит из плоти и крови: выступающий из стены камень рассек кожу на ее лбу так глубоко, что она на мгновение ослепла. Тень взвыла и с неизвестно откуда взявшимися силами лягнула своего противника, затем повернулась так, что хрустнули ребра, и уколола кинжалом наугад, кажется, попав в ногу. Она тут же ощутила свободу - захват значительно ослабел.
Тень откатилась в сторону, радуясь, что боль отступила, сузившись до горящей царапины на лбу, да содранного с руки лоскута кожи. Теперь у нее было преимущество: темнота была ей знакома с тех пор, как она побывала слепой девочкой. Она могла быть бесшумной, она могла уловить чужое дыхание в двадцати шагах - нужно было только уметь слушать.
Тень приподнялась на локтях, сжав зубы от боли в руке, а через мгновение была уже на ногах.
Легкая и быстрая. У врага нет ни чуткого слуха, ни ловких ног и рук - он укутан в черные меха, он неуклюж, и то, что он не вовремя проснулся, не дав ей довести дело до конца, досадная случайность.
Тень была готова поспорить - враг даже и не осознал, куда она исчезла. А вот сама она прекрасно слышит его тяжелое дыхание - и в этот раз она будет быстрее.
Клинок блеснул во внезапно хлынувшем в узкое окно потоке лунного света.
Тень замерла, а потом, решившись, бросилась к сгорбившейся на полу фигуре.
Ей немного не хватило времени, да и лунный свет помешал - до того, как она успела воткнуть кинжал в незащищенное горло врага, вручив, наконец, дар Многоликого, тот вцепился в ее собственное горло. Оставалась всего одна секунда до того, как враг сломает ей шею.
- Призрак! - закричал враг.
- Я... тебя... знаю... - прохрипела Арья Старк.

***
Все нутро ее выворачивало кашлем. Она глотала воздух, раскаленными иголками впивавшийся ей в горло, но из последних сил говорила:
- Я знаю тебя. Я тебя знаю. Я не могу вручить тебе дар.
Арья понимала - как только Джон придет в себя, он больше не станет бить ее головой о стену, но все равно испуганно сжалась и отползла в угол, когда он направился к ней, дыша сквозь зубы и хромая. Он подошел к ней почти вплотную, поднеся свечу к самому ее лицу.
- Я тебя знаю, - жалобно повторила девочка - она снова была Арьей, а значит, снова - слабой. - Я не могу, не могу, не могу.
- Живая, - выдохнул Джон.
Сейчас он обнимет ее, назовет маленькой сестрицей, и больше никогда-никогда не будет страшно.

***
- Первое правило - коли острым концом, - ты усвоила. Но есть и второе.
- А какое?
- Никогда не коли Иглой своих братьев.