Спиной почувствовав внимательный взгляд Гермионы, я повёл плечом.
— Что? — не выдержал я, уже взявшись за ручку двери.
— Ничего, просто… Ты немного изменился. — смущенным тоном заметила Гермиона, я вопросительно обернулся к ней. — Стал как-то взрослее и… Жёстче, что ли. Не знаю.
— С чего ты решила? — не понял я, внутри замирая от напряжения, почему-то заранее ожидая, что слова Гермионы мне не понравятся.
— Я это вижу. Не знаю, как остальные, но это так. — обеспокоенно заметила Гермиона, подходя ближе. — Не хочу сказать, что у тебя нет причин стать таким, но…
— Каким, Гермиона? — потерял терпение я, излишне резким движением выдёргивая у неё свою руку.
— Вот таким! — отшатнулась Гермиона, поджав губы. — Ты стал очень вспыльчивым и жёстким в последнее время, Гарри.
— Тебе показалось. — хмуро отмахнулся я и вышел в коридор, чтобы оборвать этот неприятный разговор.
— Скажи это Чжоу, которая сломала больше 10 костей. — бросила мне в спину Гермиона.
— Но это не я сломал ей кости! — раздражённым шёпотом отозвался я, ускоряя шаг.
— Конечно, не ты. — согласилась Гермиона.
— Так какого чёрта? — осведомился я, останавливаясь у портрета Полной дамы.
— Просто странно, что ты на это даже внимания не обратил. Это не похоже на тебя. Вот и всё. — с достоинством ответила Гермиона, проходя первой в гостиную. Полная дама не стала дожидаться пароля.

«Ну обратил бы я внимание, допустим!» — вскипел про себя я, снова впадая в состояние крайнего раздражения. — «Только какой от этого толк?! Она просто пытается выставить меня виноватым!». С такими мыслями я входил в гостиную. Сейчас вся атмосфера праздника потеряла для меня своё очарование. Шум и голоса крайне раздражали, и чем больше ко мне оборачивалось и обращалось людей, тем в более мрачное расположение духа я впадал. Схватив со стола ближайшую бутылку, я ополовинил её одним глотком, пытаясь так погасить разгорающуюся внутри злость. Горло внезапно обожгло. В бутылке оказалось далеко не сливочное пиво.
— Как всё прошло? — раздался рядом мягкий голос Падмы, пока я пытался прокашляться и начать дышать. Я успел заметить, как она взмахнула палочкой, стало чуть легче. — Осторожнее, пожалуйста, ты мне нужен живым.
— Это прекрасно. — хрипло проговорил я и притянул её к себе, целуя в губы раньше, чем она продолжит говорить. В тот же момент раздражающий гул шума куда-то исчез, да и злость с раздражением немного утихли. Поцелуй я прерывал крайне неохотно, с трудом сфокусировав на Падме взгляд. — Послушай, может мы… Отойдем куда-нибудь? — предложил я, не зная, как ещё выразить свои мысли. В голове всё путалось от то и дело вспыхивающих эмоций, к тому же я только сейчас почувствовал, что порядочно выпил.
— А как же вечеринка? — проговорила Падма, гипнотически медленным движением проводя ладонью мне по макушке.
— К чёрту их всех. — вздохнул я, прикрывая от удовольствия глаза. — Сейчас я просто… Мне ничего не нужно, кроме тебя.
— Идём. — проговорила Падма, за руку вытянув меня из гостиной. В тёмном коридоре я успел услышать ворчание Полной дамы, что-то вроде того «какой смысл ходить туда-сюда?». Но Падма в этот момент втянула меня в поцелуй, и я решил, что есть вещи гораздо важнее споров с глупым портретом.

Утро после вечеринки получилось каким-то скомканным. Я старался не слишком явно засыпать сидя, пытаясь сосредоточиться на формуле, которая сейчас занимала практически всю доску. Выходило довольно слабо, мысли ворочались в голове довольно вяло, да и всё тело запоздало начало ломить после вчерашней игры.

Профессор Макгонагалл недовольно поджимала губы, иногда останавливая на мне внимательный взгляд.
Рон рядом со мной и вовсе спал сидя, подперев подбородок левой рукой. Время от времени он вздрагивал и начинал записывать объяснения профессора, но конспект получался крайне обрывочным и непонятным. Единственным образцом сосредоточенности во всем классе была, пожалуй, Гермиона, но это и не удивительно. Скользнув взглядом по спине подруги, я перевел взгляд на собственный конспект, продолжив писать. Прямо сейчас мне показалось, что урок будет длиться вечно… Гулкий звук колокола застал меня врасплох, заставив вздрогнуть. Задетая левой рукой чернильница опасно качнулась в сторону пергамента, но я вовремя успел её подхватить.
— Мистер Поттер. — обратилась профессор Макгонагалл.
— Да, профессор? — обернулся я, подпихнув застывшего на месте Рона к выходу. Мы оба выходили последними, видимо, профессор нарочно дожидалась этого момента. Как только я аккуратно прикрыл дверь, профессор продолжила говорить:
— Я ничего не имею против вечеринок в честь победы Гриффиндора, но с вашей стороны крайне непредусмотрительно засыпать на уроке, тема которого точно будет включена в программу экзамена.
— Простите, профессор… — смутился я, ладонью невольно потянувшись к собственному затылку.

Макгонагалл хмыкнула, посмотрев на меня странно задумчивым взглядом.
— Знаете что, мистер Поттер, сходите к мадам Помфри и попросите у неё тонизирующую настойку. Ваш отец иногда прибегал к этому средству, чтобы быстрее восстанавливаться после игры.
— Спасибо, мэм. — улыбнулся я. Сравнение с отцом было мне до сих пор по-своему приятно.

— Не за что, мистер Поттер. Идите. — махнула на меня рукой профессор. — Если поторопитесь, успеете до следующего урока.
Ещё раз поблагодарив профессора, я вышел из кабинета, тут же столкнувшись с Роном и Гермионой.
— Что ты натворил, Гарри? — тут же требовательно напустилась на меня Гермиона.
— Почему сразу натворил? — нахмурился я. — Профессор просто посоветовала мне зайти в Больничное крыло, чтобы не засыпать на уроках, вот и всё.
— Нам пойти с тобой? — с готовностью предложил Рон.
— Лучше предупредите Флитвика, если я опоздаю. — ответил я и быстро пошёл в противоположную от друзей сторону. Почему-то от внимательного взгляда Гермионы в спину мне стало неприятно, настроение немного испортилось.

Неподалеку от Больничного крыла я невольно остановился, явственно услышав жуткий, надсадный кашель. Как только всё стихло, я громко постучал в дверь.
— Открыто! — сосредоточенным тоном отозвалась мадам Помфри. На первый взгляд в Больничном крыле никого не было, оглянувшись, я увидел единственную кровать, отгороженную несколькими ширмами. Мадам Помфри выглянула наружу, окинув меня внимательным взглядом. — Что у вас случилось, мистер Поттер?
— Я… — внезапно мне стало жутко неловко. — Мне нужен тонизирующий настой, но если вы заняты, я мог бы зайти позже.
— Глупости! — фыркнула мадам Помфри. — Садитесь и подождите, я сейчас к вам подойду.
Из-за ширмы снова раздался кашель, колдомедик тут же скрылась за ней, взволнованным шёпотом пробормотала какое-то заклинание, а через пару минут почти бегом направилась в свой кабинет. Я подошёл к ближайшей кровати и сел, сцепив руки в замок. Невольно взглядом я то и дело останавливался на ширме, откуда теперь не доносилось ни звука. Неужели кто-то умудрился так сильно простудиться? На моей памяти Бодроперцовое зелье пресекало все симптомы буквально за час, включая кашель… Не успел я додумать эту мысль, как из кабинета вышла мадам Помфри с мерным стаканчиком и флакончиком темно-красного цвета.

— Обращаю ваше внимание, мистер Поттер, что эта настойка — не эликсир вечной бодрости и хорошего самочувствия. Слишком часто прибегать к нему не рекомендуется. — проговорила мадам Помфри, наполняя стаканчик густой, тёмно-красной жидкостью, по виду чем-то напоминающей кровь. В воздухе почему-то запахло клюквой.
— Я понимаю, просто профессор Макгонагалл посоветовала обратиться к вам. — пробормотал я, делая глоток. На вкус настойка оказалась жутко кислой. Тряхнув головой, я постарался не слишком кривить лицо. Судя по ироничному взгляду мадам Помфри, получилось у меня не очень.
— Приятно знать, что вы следуете советам старших, вместо того чтобы заниматься самолечением. Можете идти, мистер Поттер. И если почувствуете что-то не то, сразу же обращайтесь за помощью.
— Спасибо. — пробормотал я. Мадам Помфри кивнула и снова скрылась в своём кабинете. Перед выходом я бросил ещё один взгляд на ширму, не в силах отделаться от возникшего вдруг чувства тревоги. Но у меня нет времени разбираться с этим, урок Чар начнется через несколько минут, и за опоздание профессор Флитвик мне спасибо не скажет.