Спиной почувствовав внимательный взгляд Гермионы, я повёл плечом.
— Что? — не выдержал я, уже взявшись за ручку двери.
— Ничего, просто… Ты немного изменился. — смущенным тоном заметила Гермиона, я вопросительно обернулся к ней. — Стал как-то взрослее и… Жёстче, что ли. Не знаю.
— С чего ты решила? — не понял я, внутри замирая от напряжения, почему-то заранее ожидая, что слова Гермионы мне не понравятся.
— Я это вижу. Не знаю, как остальные, но это так. — обеспокоенно заметила Гермиона, подходя ближе. — Не хочу сказать, что у тебя нет причин стать таким, но…
— Каким, Гермиона? — потерял терпение я, излишне резким движением выдёргивая у неё свою руку.
— Вот таким! — отшатнулась Гермиона, поджав губы. — Ты стал очень вспыльчивым и жёстким в последнее время, Гарри.
— Тебе показалось. — хмуро отмахнулся я и вышел в коридор, чтобы оборвать этот неприятный разговор.
— Скажи это Чжоу, которая сломала больше 10 костей. — бросила мне в спину Гермиона.
— Но это не я сломал ей кости! — раздражённым шёпотом отозвался я, ускоряя шаг.
— Конечно, не ты. — согласилась Гермиона.
— Так какого чёрта? — осведомился я, останавливаясь у портрета Полной дамы.
— Просто странно, что ты на это даже внимания не обратил. Это не похоже на тебя. Вот и всё. — с достоинством ответила Гермиона, проходя первой в гостиную. Полная дама не стала дожидаться пароля.

«Ну обратил бы я внимание, допустим!» — вскипел про себя я, снова впадая в состояние крайнего раздражения. — «Только какой от этого толк?! Она просто пытается выставить меня виноватым!». С такими мыслями я входил в гостиную. Сейчас вся атмосфера праздника потеряла для меня своё очарование. Шум и голоса крайне раздражали, и чем больше ко мне оборачивалось и обращалось людей, тем в более мрачное расположение духа я впадал. Схватив со стола ближайшую бутылку, я ополовинил её одним глотком, пытаясь так погасить разгорающуюся внутри злость. Горло внезапно обожгло. В бутылке оказалось далеко не сливочное пиво.
— Как всё прошло? — раздался рядом мягкий голос Падмы, пока я пытался прокашляться и начать дышать. Я успел заметить, как она взмахнула палочкой, стало чуть легче. — Осторожнее, пожалуйста, ты мне нужен живым.
— Это прекрасно. — хрипло проговорил я и притянул её к себе, целуя в губы раньше, чем она продолжит говорить. В тот же момент раздражающий гул шума куда-то исчез, да и злость с раздражением немного утихли. Поцелуй я прерывал крайне неохотно, с трудом сфокусировав на Падме взгляд. — Послушай, может мы… Отойдем куда-нибудь? — предложил я, не зная, как ещё выразить свои мысли. В голове всё путалось от то и дело вспыхивающих эмоций, к тому же я только сейчас почувствовал, что порядочно выпил.
— А как же вечеринка? — проговорила Падма, гипнотически медленным движением проводя ладонью мне по макушке.
— К чёрту их всех. — вздохнул я, прикрывая от удовольствия глаза. — Сейчас я просто… Мне ничего не нужно, кроме тебя.
— Идём. — проговорила Падма, за руку вытянув меня из гостиной. В тёмном коридоре я успел услышать ворчание Полной дамы, что-то вроде того «какой смысл ходить туда-сюда?». Но Падма в этот момент втянула меня в поцелуй, и я решил, что есть вещи гораздо важнее споров с глупым портретом.

Утро после вечеринки получилось каким-то скомканным. Я старался не слишком явно засыпать сидя, пытаясь сосредоточиться на формуле, которая сейчас занимала практически всю доску. Выходило довольно слабо, мысли ворочались в голове довольно вяло, да и всё тело запоздало начало ломить после вчерашней игры.

Профессор Макгонагалл недовольно поджимала губы, иногда останавливая на мне внимательный взгляд.
Рон рядом со мной и вовсе спал сидя, подперев подбородок левой рукой. Время от времени он вздрагивал и начинал записывать объяснения профессора, но конспект получался крайне обрывочным и непонятным. Единственным образцом сосредоточенности во всем классе была, пожалуй, Гермиона, но это и не удивительно. Скользнув взглядом по спине подруги, я перевел взгляд на собственный конспект, продолжив писать. Прямо сейчас мне показалось, что урок будет длиться вечно… Гулкий звук колокола застал меня врасплох, заставив вздрогнуть. Задетая левой рукой чернильница опасно качнулась в сторону пергамента, но я вовремя успел её подхватить.
— Мистер Поттер. — обратилась профессор Макгонагалл.
— Да, профессор? — обернулся я, подпихнув застывшего на месте Рона к выходу. Мы оба выходили последними, видимо, профессор нарочно дожидалась этого момента. Как только я аккуратно прикрыл дверь, профессор продолжила говорить:
— Я ничего не имею против вечеринок в честь победы Гриффиндора, но с вашей стороны крайне непредусмотрительно засыпать на уроке, тема которого точно будет включена в программу экзамена.
— Простите, профессор… — смутился я, ладонью невольно потянувшись к собственному затылку.

Макгонагалл хмыкнула, посмотрев на меня странно задумчивым взглядом.
— Знаете что, мистер Поттер, сходите к мадам Помфри и попросите у неё тонизирующую настойку. Ваш отец иногда прибегал к этому средству, чтобы быстрее восстанавливаться после игры.
— Спасибо, мэм. — улыбнулся я. Сравнение с отцом было мне до сих пор по-своему приятно.

— Не за что, мистер Поттер. Идите. — махнула на меня рукой профессор. — Если поторопитесь, успеете до следующего урока.
Ещё раз поблагодарив профессора, я вышел из кабинета, тут же столкнувшись с Роном и Гермионой.
— Что ты натворил, Гарри? — тут же требовательно напустилась на меня Гермиона.
— Почему сразу натворил? — нахмурился я. — Профессор просто посоветовала мне зайти в Больничное крыло, чтобы не засыпать на уроках, вот и всё.
— Нам пойти с тобой? — с готовностью предложил Рон.
— Лучше предупредите Флитвика, если я опоздаю. — ответил я и быстро пошёл в противоположную от друзей сторону. Почему-то от внимательного взгляда Гермионы в спину мне стало неприятно, настроение немного испортилось.

Неподалеку от Больничного крыла я невольно остановился, явственно услышав жуткий, надсадный кашель. Как только всё стихло, я громко постучал в дверь.
— Открыто! — сосредоточенным тоном отозвалась мадам Помфри. На первый взгляд в Больничном крыле никого не было, оглянувшись, я увидел единственную кровать, отгороженную несколькими ширмами. Мадам Помфри выглянула наружу, окинув меня внимательным взглядом. — Что у вас случилось, мистер Поттер?
— Я… — внезапно мне стало жутко неловко. — Мне нужен тонизирующий настой, но если вы заняты, я мог бы зайти позже.
— Глупости! — фыркнула мадам Помфри. — Садитесь и подождите, я сейчас к вам подойду.
Из-за ширмы снова раздался кашель, колдомедик тут же скрылась за ней, взволнованным шёпотом пробормотала какое-то заклинание, а через пару минут почти бегом направилась в свой кабинет. Я подошёл к ближайшей кровати и сел, сцепив руки в замок. Невольно взглядом я то и дело останавливался на ширме, откуда теперь не доносилось ни звука. Неужели кто-то умудрился так сильно простудиться? На моей памяти Бодроперцовое зелье пресекало все симптомы буквально за час, включая кашель… Не успел я додумать эту мысль, как из кабинета вышла мадам Помфри с мерным стаканчиком и флакончиком темно-красного цвета.

— Обращаю ваше внимание, мистер Поттер, что эта настойка — не эликсир вечной бодрости и хорошего самочувствия. Слишком часто прибегать к нему не рекомендуется. — проговорила мадам Помфри, наполняя стаканчик густой, тёмно-красной жидкостью, по виду чем-то напоминающей кровь. В воздухе почему-то запахло клюквой.
— Я понимаю, просто профессор Макгонагалл посоветовала обратиться к вам. — пробормотал я, делая глоток. На вкус настойка оказалась жутко кислой. Тряхнув головой, я постарался не слишком кривить лицо. Судя по ироничному взгляду мадам Помфри, получилось у меня не очень.
— Приятно знать, что вы следуете советам старших, вместо того чтобы заниматься самолечением. Можете идти, мистер Поттер. И если почувствуете что-то не то, сразу же обращайтесь за помощью.
— Спасибо. — пробормотал я. Мадам Помфри кивнула и снова скрылась в своём кабинете. Перед выходом я бросил ещё один взгляд на ширму, не в силах отделаться от возникшего вдруг чувства тревоги. Но у меня нет времени разбираться с этим, урок Чар начнется через несколько минут, и за опоздание профессор Флитвик мне спасибо не скажет.

(Было! До сих пор! По своему приятно! Это тот Гарри, который так страдал по семье, так страдал, что стоило Драко назваться родственником, как он припал к груди Малфоя, орошая ее слезами и огневиски на астрономической башне. А теперь - до сих пор! Словно пресытился со всех сторон)

бутылку со сливочным пивом

В воздухе почему-то запахло клюквой.

продолжала молчать, обойдясь сухими словами поздравления

Я ведь ничего не сделал.

Сравнение с отцом было мне до сих пор по-своему приятно.

Samus2001
До сих пор - зараза дракусятникус сцыкливус поразила насмерть, но организм пока что делает робкие попытки сопротивляться.

Тиснуть анонимное письмо в Пророк,

Samus2001
Я нихуя не понимаю, но предмет важный и нужный, так что заткнись, Герминога, и жуй известняк!

ГХА - девка! Загадка решена!

А начитанная Гермиона, выросшая в семье медиков, должна знать, что такое пубертат.