Перед ней Ричард! И Снейп!

- Я не вполне понимаю символику финала, - сказал я, - почему перед красногвардейским патрулем идет Христос? Уж не хочет ли Блок распять революцию?
- Да-да, - быстро сказал Брюсов, - вот и мы с Алешей только что об этом говорили.
Услышав свое имя, Толстой открыл глаза, поднял свою чашку, но она была пуста. Нашарив на столе свисток, он поднес его к губам, но вместо того чтобы свистнуть, опять уронил голову.
- Я слышал, - сказал я, - что он поменял конец. Теперь перед патрулем идет матрос.
Брюсов секунду соображал, а потом его глаза вспыхнули.
- Да, - сказал он, - это вернее. Это точнее. А Христос идет сзади! Он невидим и идет сзади, влача свой покосившийся крест сквозь снежные вихри!
- Да, - сказал я, - и в другую сторону.
- Вы полагаете?
- Я уверен, - сказал я